Вторжение России в Украину убило не только тысячи людей десятков.
Война духовно убила тысячи людей.
Убиты все те, кто «до последнего» защищал патриарха Кирилла. Кто тщательно вглядывался: а вот патриарх не пришёл на торжество по случаю завоевания Крыма, значит, не одобряет. А вот он то… А вот сё…
Балаган закончился резко и капитально. Патриарх не просто поддержал войну, а сделал это в самой резкой и крайней форме.
Лопнул миф о независимой Церкви, как лопнул миф о либерале Медведеве.
Переоценивать случившееся не надо.
Вождь благоразумен, как ни тяжело это признавать. Патриарху приказано было «отметиться», патриарх «отметился». Но массовых выступлений епископов против Украины нет. То же можно сказать о других религиозных организациях: выступили главные, но уже второй эшелон дёргать не стали.
Миф лопнул только у тех, кто верил в миф, да и то не у всех. Это небольшое меньшинство. Большинство членов Московской Патриархии — и в России, за её пределами, включая Украину — Гундяеву верны. Очень многие, не одобряя войны, в принципе дистанцируются от церковной верхушки. Это церковный вариант цинического индивидуализма, который и среди неверующих распространён. «Я тут родился, я никого не выбирал и ни за кого не отвечаю». Впрочем, большинство твёрдо поддерживает Гундяева, войну, вождя. Другое дело, что эта поддержка не новость, а вот что тысячи людей отвалились — новость.
Сильно осуждать конформистов не надо. Они в самом деле не выбирали, где рождаться. Ссылки на то, что Церковь общественная организация и вступать в неё никто не обязывает, несерьёзны. В России нет и не было «общественных организаций», есть только «государственно-общественные». К культуре и к бизнесу это тоже относится. Искать подпольное православие? Оно есть, как и есть нелегальный ислам, и неподконтрольный Кремлю иудаизм, но это всё очень мало. Требовать от нормального человека забираться в такие лабиринты попросту негуманно.
Точно так же не стоит осуждать зарубежные страны и религиозные организации, которые видят, что патриарх заголился вслед за королём, но не рвут отношений. Войны начинаются и заканчиваются, а огромная религиозная организация никуда не денется.
Другое дело, что за такой конформизм государства не заплатят, а религиозные организации заплатят, ведь на Западе из них можно спокойно уйти. И уходят, уходят уже много годы, как только стало можно уходить. Это называется «секуляризация». Членов Церкви всё меньше.
Происшедшее интересно тем, что в религиозной сфере ярко виден процесс, который произошёл и в мировом масштабе. Неслучайно же великий чиновник американского МИДа Фукуяма заговорил о конце конца истории. Но не только у чиновников, у всех людей доброй воли случился разрыв шаблона и шок когнитивного диссонанса. Словно из-под ног выбили табуретку, но ты вроде живой, петли нет, однако, и земли под ногами тоже нет.
Можно сравнить этот шок с драмой беженства. Эта драма разыгрывается по вине Кремля не впервые. Впервые было сто лет назад, когда от Ленина бежали миллионы, потом от Сталина бежали. Но тогда бежали от смерти, а тут от потери смысла. Из России, во всяком случае, бегут от смерти.
Что-то лопнуло в душах людей, как лопнуло в душах веривших Гундяев. Можно попрекнуть, сказать «вольно ж было верить». Действительно, ведь знали, что Гундяев агент КГБ с юных лет, конформист крепчайшем брежневской закалки, бес кручёный, кремлём мочёный? Знали. Но давили в себе это знание. Во имя высших целей. А тут вдруг такой разворот, что он перестал давиться и сам стал давить. Да он один, а с ним большинство. Вся церковь вдруг ощерилась и завыла как болото Баскервилей.
То же в светской сфере. Сотни журналистов, учителей, сотрудников благотворительных организаций, просто интеллектуалов многие годы убеждали других и себя, что всё не так уж страшно, надо соблюдать определённые правила, не раскачивать авианосец, не гнать волну, не диссидентствовать, а разве что так, по бульварам погулять с белой ленточкой, — и враг будет разбит, победа будет.
И вдруг… Всё делали правильно, а вышла кровавая каша. Либо мы делали неправильно, либо вождь сошёл с ума. Ну кто ж признает, что делал неправильно? Вот и кричат, что вождь сошёл. А он не с ума сошёл, он со стапелей сошёл! Давно к этому готовился, и вот — поплыл.
То же в планетарном масштабе. Треть века политические элиты всё делали правильно, отчитывались об успехах, друг друга хвалили, и вдруг…
Отсюда и разговоры о том, что Россия погибла (как и сто лет назад Волошин орал, что «с Россией кончено»), что цивилизация обрушилась. Исчез сам воздух обычной жизни — уверенность в том, что какие-то правила не нарушаются. Нарушаются! Любые правила нарушаются!! Нет предела злу!!! Всё может быть всегда, в любой момент. Исчезла общая цель, общность надежды, исчез общий язык цивилизации, в конце концов.
Жутко, а? Не расстраивайтесь. Были бы кости, мясо нарастёт. Шок пройдёт, цивилизация встряхнется как собака из реки, правила подправят, язык подновят и заживу, как прежде. Не впервой. Обыватель бессмертен. Может, свободы станет поменьше, проблем побольше, денег совсем мало, а цензуры и самоцензуры совсем много — ну что ж, жили и в худшие времена, и тут подстроимся. И Россия не погибла, и Китай не погиб, и в Северной Корее люди живут, не только в нью-йоркских пентахаузах.
Вот с Церковью такой номер не пройдёт. И не только с русской. Дело не в патриархе Кирилле, вообще не в милитаристском угаре, который обуял многих российских верующих. Этот угар в разные эпохи истории случался, нынешний ещё не такой уж сильный.
Церковь в очередной раз оказался не вполне Церковью.
Небо на земле оказалось подземельем на земле.
Церковь оказалась не Телом Христовым, а телесами административными и обрядовыми.
Церковь — невеста Христа? Церковь — любовница разных государств, народов, культур.
Невеста оказалась живым трупом. Это в лучшем случае и в лучше смысле слова.
Ну, куда невеста, туда и жених. Умерла Церковь — умер и Бог.
Нету Бога! И не нарастёт. Вот Россия поколыхает, поколыхает, забудет об уехавших и будет жить дальше. Десятки миллионов людей не сдохнут на помойке. Кто уехал, тоже. Но уехавшие переживут ту же драму, что белая эмиграция: драма жить в чужом мире, у которого свои надежды, свой язык, который из милости пригреет, но который не будет вслушиваться в твой лепет, а детей твоих ассимилирует. И это очень хорошо.
С Церковью такое не получится. Если Церковь — люди, то это плохая затея и негодная Церковь. Погружённая в себя, а значит, выгруженная из Бога. Мерзость запустения на месте свете. Может быть и мерзость процветания, Бога от этого не прибавится.
Всё, сушим кадила?
Накуся-выкуся! Или, что то же самое, Христос воскресе!
Бог умер, Ницше умер, репутация патриарха Кирилла дала дуба, но из троих двое почили навсегда, а Один — ожил.
Один святой шёл с учеником в монастырь. Холодно, слякотно, кругом Средние века. «А вот, — говорит святой, — что есть храмы красивые это фуфло, а хорошо, что мы сейчас придём, а нас обругают и помоями обольют, потому что нас не ждут, а у нас и рекомендаций нет». «Ага», — поддакнул послушник. Зря поддакнул. То есть, быть облитым помоями — для христианина недурно. Но всё же «хорошо» — то хорошо, которое Бог произнёс, посмотрев на дело рук Своих — оно и не в помоях, и не в храмах, а в том, что рядом со святым шёл воскресший Иисус. Слившись с послушником. Святому было, кого поучать, было, от кого получить утешение поддакивания. С этого и началась в тот момент Церковь — единство человека, другого человека и Богочеловека. Началась тогда — и умерла. Началась сегодня — опять умерла. Ничего, переживём — ведь жив Тот, для Кого Церковь, и ожил Христос века назад, оживает и сегодня, а значит, оживает и каждый человек. Рядом с тобой ожил Христос – дай другому ожить рядом с тобой. Христос воскресе! — Человечность воскресе!