«Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф 17:21).
Рассказ составляет вторую часть повествования о Преображении. Связь очень жёстко подчёркнута. Иисус подымается на гору, Иисус спускается с горы и учит молитве, критерий которой — двигать горы.
Впереди — гора, на которой Иерусалим, гора, на которой Храм, и гора Голгофа.
Реплика о трёх шалашах связывает происходящее с Исходом, с праздником Кушей — шалашей, в которых жили блуждающие по пустыне бывшие рабы.
Пётр, заметим, предлагает поставить шалаши не для себя и двоих других учеников, а для Иисус, Моисея и Илии.
Поразительно, что в России в последние десятилетия появился обычай на Преображение ставить шалаши, украшать их, иногда в них даже ставят иконы с изображениями Иисуса, Моисея, Илии. Делают именно то, на что Иисус не дал согласия. Какие шалаши, когда Он идёт на Голгофу?
Мы загоняем Спасителя в хижину, а потом удивляемся, почему не можем изгонять бесов. Почему свет нашей веры не просвещает, почему наши слова не убеждают. Конечно, валим всё на слушателей: они греховные, они бесноватые, они виноваты, не мы… Тут апостолы намного честнее, они хотя бы спрашивают у Иисуса, почему не смогли изгнать беса. Сегодняшние преемники апостолов не спрашивают, а докладываю: не смогли изгнать беса, потому что бесноватые неправильные, плохие. Секулярные, нехорошие. Тьфу на них, Господи, вот лучше пойдём посидим в соборе святого Петра.
Есть христиане, которые молятся и вопросов Иисусу не задают, они и так всё знают. Апостолы до такого ещё не поднялись, они задают вопросы. И в ответ получают совет молиться. (Пост — позднее вписано, но удачно; поголодаешь, так взвоешь, а молитва это взвыть в небо, к небу и выше неба).
О чём молиться-то? Чтобы Бог помог. Но уж так молиться, чтобы с отчаянием, от безвыходности. От сознания того, что ты белка в колесе, а значит, в клетке. В клетке самого себя. И с каждым поворотом колеса ты всё слабее и старее, а настоящая жизнь — вон, Бог ею живёт. А мы со всеми своими талантами, традициями, опытом — тьфу. Бесноватые.
Именно поэтому так удачно в качестве предисловия к этому рассказу звучат за православным богослужением слова апостола Павла про «вы мудры, мы безумны» (1 Кор 4:10).
Только осознав своё безумие, мы сможем помочь безумным.
Умом Христа.
Тем умом, который Иисуса привёл на Голгофу. Голгофа выше Преображения. Фавор можно утопить, а Голгофу — тоже можно, но нельзя.
О чём молиться, когда хочешь освободить мир от безумия?
Об избавлении себя от себя. От своего большого ума, чистого сердца и великих достижений.
Молиться об изменении себя.
Об этом и Иисус молился. Иисус — меняющийся Бог. Иисус — молящийся Бог, молящийся перед выходом на проповедь, молящийся и перед выходом на арест.
Бог изменился, став человеком, Бог изменился, выбрав распятие, Бог изменился, когда после воскресения не мстил, а вернулся в Духе Святом. Благодаря этим изменениям Бог остался неизменным Богом.
А мы не меняемся с Богом, в итоге меняемся — гниём, шумим, гнобим.
Меняться, да не просто меняться, а меняться в молитве и молитвой. Чтобы, когда Господь позовёт: «Вставай!» из небытия поднялся не призрак. А пока мы все немного призраки, да ещё и призрачнее с каждым днём. Потому что без молитвы человек — привидение. Молиться, чтобы изгнать из нас беса небытия, чтобы сама смерть была щелчком между одной молитвой и молитвой вечной, между жизнью в шалаше и жизнью с Богом.
[По проповеди 21 августа 2022 года]