«Увидев это, Симон Петр припал к коленям Иисуса и сказал: выйди от меня, Господи! потому что я человек грешный» (Лк 5:8)
Предисловие к этому эпизоду служит за православной литургией отрывок из апостола Павла, и перекличка очевидна:
«И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и Я прииму вас» (2 Кор 6:17)
Иисус разыгрывает притчу в лицах. Как бы эта притча звучала в словах? «Апостол – это человек, который…»? Нет! «Человек – это существо, которое нужно выдернуть из привычной ему среды обитания, чтобы спасти».
Пётр не боится «миссии», он вообще о ней ничего пока не знает. Он боится того, что его тоже возьмут и выдернут. Он говорит ровно то же, что бесы: «Что тебе до нас? Оставь нас, Сын Божий!» Ужасно, что Пётр совпадает с бесами, даже и не один раз, а, кажется, трижды? Так всего трижды, а мы на дню триста миллионов раз бесимся, да и взбеситься не проблема, проблема смириться со своим бешенством, со своей грешностью.
Нормально человеку жить, чувствуя себя как рыба в воде. Адаптироваться – это мы можем. Адаптироваться это вам не дрова рубить, не творить, не молиться, не любить. Мы адаптируемся, подыскивая себе покровителей и помощников. Человек – рыба-прилипала, и даже из Бога мы, веруя, а всё же делаем нечто вроде огромной-преогромной акулы, которая нас в обиду не даст… Потом обижаемся, отчего дал.
Бог спасает нас не как кит, а как китобой. Бог спасает нас не как рыб, а как людей, выдёргивая из среды, которую мы считаем родной и единственно возможной. Бог предалагает Себя в качестве среды – это и есть «царство Божие приблизилось». Среда Божия приблизилась.
Мы адаптируемся к жизни земной, временной, а потом начинаем удивляться и тревожиться: почему всё идёт через пень-колоду? Что ж это за жизнь такая…
Это не жизнь такая, это мы такие. Точнее, не такие – не такие, какими созданы, какими можем быть. Мы рыбы небесные, у наших волн барашки – это облака.
Толстой боялся раствориться в Боге, и это очень распространённый невроз среди верующих – может быть, это даже непременное для всех верующих искушение, этап пути. Но Бог – не море, не разумный океан, из которого люди возникают и в котором исчезают, Бог – Творец, не поглощающий, а, наоборот, спасающий от поглощения и растворения во внешнем, в том, что исчезает и с чем и мы норовим исчезнуть.
Нам неприятна мысль о смерти, мы боимся смерти, потому что она зажёвывает нашу жизнь. А как насчёт воскресения? Мы должны бояться воскресения, вот почему Пётр испугался Иисуса. Воскресение выдёргивает нас – из жизни? Да нет, из смерти, в которой мы плаваем как рыба в воде. Ну, какой ценой плаваем – другой вопрос, ведь мы же зажёвываем и убиваем друг друга – ничего себе жизнь за счёт других…
Эта жизнь смертная – не наша среда обитания. Подымай выше! Наша среда обитания – Бог. Он приходит – и мы полурастерянно, полурадостно застываем в изумлении, расставив руки. Что делать? Как быть? Может, расстанемся друзьями, пока не поздно? Проходи, Боже, мы уж как-нибудь без тебя… как рыбы в воде…
Только воды всё меньше, потому что мы адаптируемся к такой среде, которая не вечная, которая высыхает, и если достаточно долго пожить, то мы уже при жизни начнём задыхаться и чувствовать себя чужими в этом пруду. Если, конечно, не адаптируемся к адаптируемся к смерти, к конечности, к суете. Так, может, пусть лучше Бог останется и вытащит нас отсюда? Выловит – и Христос Его приманка.
В мире адаптации Иисус манит любовью, которая есть – с точки зрения смерти – дезаптация, выскакивание из нормальной жизни во что-то немыслимое, бушующее, огненное, палящее. К любви не приспособишься, а если адаптируешь её под себя, она умрёт, и страшно, но всё же: Господи, вылови меня отсюда! Чем лениво булькать в житейском море, лучше задыхаться в Боге, прося у Него Духа, и ещё Духа, и ещё, чтобы становиться тем, кем мы созданы – не прилипалами адаптирующимися, а людьми творящими и любящими.
[По проповеди 9 октября 2022 года]
