Предположение, что евангелист Иоанн использовал хиастическое (зеркальное, с перекличками) построение принципиально важно в двух случаях. Оно объясняет престранный эпизод с Нафанаилом и существование двух эпилогов. Первый «эпилог» оказывается эпилогом вовсе не к тексту в целом, а лишь к эпизоду с Фомой — этот эпизод является эхом эпизода с Нафанаилом.
Нафанаил неизвестен остальным евангелистам, которого отождествляют с одним из Двенадцати безо всякого резону. Сам эпизод в конце первой главы странный. Почему «Я видел тебя под смоковницей» так потрясает Нафанаила? Непонятно.
Ситуация проясняется, если посмотреть, где Нафанаил упоминается второй – и последний раз. В конце евангелия, перед эпизодом на Галилейском море, симметричном эпизоду в первой главе. Тонкость в том, что Нафанаил упоминается, но никакой роли в эпизоде не играет. Тут своеобразный «нахлёст»: Иоанн пишет, что на озере были вместе Петр – это понятно, сыновья Зеведеевы – тоже понятно, ведь и в 1 главе они вместе. Но между Петром и Зеведеевичами вклинено два имени: Фома и Нафанаил. Так ведь предыдущий эпизод весь – о Фоме!
Рассказ о Фоме симметричен рассказу о Нафанаиле, что Иоанн и подчеркивает, упоминая их рядом.
Сравниваем.
«Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев. Иисус сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: Я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего. И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому».
«Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие. Много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не писано в книге сей. Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его».
Общего главная мысль: зрение бывает разное, вера – это способность видеть незримое. «Блаженны невидевшие и уверовавшие» (20:29) симметрично «будете видеть небо и ангелов с Сыном Человеческим» (1:51). Иисус видел Нафанаила, не видя физическим зрением – и Нафанаил (Фома, последующие поколения верующих) могут видеть Иисуса именно так.
Отсюда следует приятный бонус. Кажется, что в евангелии от Иоанна два окончания: последние два стиха 20 главы («Это написано, чтобы вы уверовали, что Иисус есть Христос») и последние два стиха последней, 21 главы. Отсюда часто делался вывод, что второе окончание – позднейшая прибавка, как и вся 21 глава. Но если принять указанную симметрию, перекличку сцен с Нафанаилом и Фомой, то окончание только одно, в конце, а фразы в конце 20 главы – это заключение к рассказу о Фоме, это развитие мысли о вере в невидимое. Вполне логичное развитие.
21 глава, следовательно, — не позднейшее дополнение, а органичная часть евангелия Иоанна, зеркально симметричная 1 главе.
Это очень важно: текстология не любит, когда литературоведы говорят о «вставках». Идея «вставки» — последнее прибежище текстолога. А если принять идею симметрии, всё очень стройно и логично.
Перекличка продолжается и дальше. Рассказ об изгнании торгующих из Храма симметричен рассказу о воскресении, он даже заканчивается маркером, упоминанием воскресения: «Когда же воскрес Он из мертвых, то ученики Его вспомнили, что Он говорил это, и поверили Писанию и слову, которое сказал Иисус». Чудо в Кане, совершенное ради Марии, симметрично явлению Иисуса другой Марии.
