«Иисус, видя, что сбегается народ, запретил духу нечистому, сказав ему: дух немой и глухой! Я повелеваю тебе, выйди из него и впредь не входи в него» (Мк 9:25)
В латинском переводе, как всегда, масса знакомых корней: «Surde et mute spiritus, ego praecipio tibi, exi ab eo: et amplius ne introeas in eum».
От «surde» — сурдоперевод, для немых. «Mute» — отсюда кнопка mute на разнообразных плеерах и телефонах, «выключить звук», «онемей».
Спиритус — ну, комментарии излишни.
«Преципио» — предписание, рецепт отсюда, это даже не заимствование, как и «тиби» — «тебе» напоминает, что с точки зрения китайца или индийца вся Европа это одно племя с разнообразными, но крайне близкими диалектами.
«Амплиус» — отсюда амплификация, «усиление», термин есть у биологов, но кто работает с обработкой звука знает его — звук можно усилить, амплифицировать.
Вот это «больше не», эдгаровское nevermore — дорогого стоит. Главная проблема с грехом — повторяемость. Чувствуешь себя марионеткой. Вроде освободился, а потом ррраз — и грабли… Причем бьют они по носу не тебя, а окружающих. Даже если это грехи мысленные. Вы думаете, у нас на морде не написано, на кого мы глядим с вожделением, кого считаем дураком? Все написано, все читается на пять, все отравляет атмосферу похлеще выбросов металлургического комбината. Иногда и мелкий грех, ну совсем ничтожный, а повторяемостью утомляет больше большого. Как тонкий звон в ушах.
Врачи в таких случаях говорят: «Необходима компенсация». Звон в ушах не лечится, но если у человека внимание сосредоточено на чем-то, то происходит «компенсация», он перестает обращать внимание на этот звон. Так что не случайно Иисус в другой раз сказал, что мало избавиться от зла, надо заполнить образовавшееся пространство, свободное пространство, чем-то содержательным, а то будет рецидив. А рецидивисты не случайно считаются более опасными преступниками.
Когда Марк пишет, что Иисус поспешил исцелить юношу, чтобы не привлекать внимания людей, это продолжение его главной темы: Иисус не афиширует Себя прежде времени, потому что неверно поймут. А время Иисуса — это время смерти. Без смерти эмпатия Бога к человеку будет недействительна, как без воскресения не будет эмпатии человека к человеку. Смерть Иисуса помогает простить Бога, что зло есть, воскресение Христово помогает простить людей, что зло в них. Если Бог солидарен со мной в обреченности, я буду солидарен с людьми в надежде.
