«Иное упало в терние, и терние выросло, и заглушило [семя], и оно не дало плода» (Мк 4:7).
Кому нравится громоздкое словечко «домостроительство»? Не надо домостроительства, давайте назовем это «танец с бубном». Бог бегает и прыгает вокруг человечества, пытаясь пробиться через нашу бесчеловечность, которая складывается из эгоизма, эгоцентризма и… Впрочем, бесчеловечность есть результат не сложения, а разложения. Уж Он и так объясняет нам про наси нашу свободу, и сяк. И одну метафору подыскивает, и другую притчу, и третье сравнение.
Всё бесполезно, потому что мы воспринимаем мир либо снизу вверх, либо сверху вниз, но никогда не на равных. Либо меня давят, либо я давлю. Если я давлю — слава Богу, если меня давят — нету Бога, иначе бы Он меня защитил. Кругом сорняки и дубы — я их жертва. Либо я борец с сорняками и дубами, огнем и мечом выжигаю эту нечисть.
Что, действительно мир таков, что в нем нельзя найти примеров свободы, творчества, любви? Материальный мир такой вот ужасный?
Да ничуть. Божий мир, живущий своей собственной жизнью, вовсе не стремящийся погубить человека или помочь человеку. Это люди с этим миром обращаются паршиво, как из подлого страха, так и из наглой жадности. Мир же растёт себе и растет, и человек может расти. О чем другая притча, совершенно, можно сказать, противоположная притче о сеятеле: батраки спрашивают хозяина, не выполоть ли сорняки, но тот говорит подождать.
Не такая уж сорняки угроза. Когда маленькие, то вообще неотличимы от культурных растений. Кстати, применительно к человеку это означает, что он, когда маленький, сильно смахивает вовсе не на ангелочка, а на сорняк. Ну и что? Все проблемы из детства? Нет, конечно. Детство — мощный ресурс, золотой запас, пенсионный фонд. Но при одном условии: если ты не будешь сорнячить. Не будешь заглушать других, душить других, вытеснять других. Не будешь кузнецом своего счастья — ведь ни окружающие люди, ни природа, ни вселенная вовсе не наковальня и не кусок металла. Не будешь и наковальней, которая ржавеет от малейшего дождя, не будешь и молотом в чужих руках. Просто человек, и тогда наступит тишина и в ней Бог наконец-то начнет прорастать в макакогорилле, превращая ее в колос человеческий.