«И таковыми многими притчами проповедывал им слово, сколько они могли слышать» (Мк 4:33)
«Сколько могли слушать» — это в секундах сколько? Вообще в древности умели слушать долго. Не то что интернета, телевидения, кино, радио не было – книг не было! Были свитки. Как раз во времена Иисуса изобрели книги, то есть, ленту разрезали и сшили в кирпичик. Но поскольку читать «про себя» не умели, то всё равно слушали чтеца, и это была единственная радость в жизни (ну, кроме еды, секса и игр типа нард). Так что Златоуста ценили не только за содержание, но и за длину. Да и в наши дни множество людей любит длинные лекции на ютьюбе. То есть, в юности человек зависал на коротеньких видюшках, но он же теперь считает себя взрослым, солидным, читать он по-прежнему не умеет, но уверен, что качество прямо пропорционально количеству.
Тем не менее, и у самых благорасположенных слушателей есть свои пределы. Ну, четыре часа… Это десяток Нагорных проповедей. Где они?! Нам еще сильно повезло с Иисусом – от других еврейских проповедников того времени осталось по паре изречений, а тут вон сколько…
У Марка тут тончайшая психологическая игра, которую Матфей убрал. Сперва Иисус проповедует всем притчами, потом наедине ученикам поясняет смысл притч. Что, ученики тупее аудитории? Или Иисус издевался над обычными слушателями, напускал туману? Помилуйте, но что туманного в притче о сеятеле? Ни-че-го! Она и ребенку понятна.
То-то и оно: ребенку понятна, постороннему взрослому понятна, любопытному атеисту, который заглянет в Евангелие, понятна, только апостолам не понятна. Потому что они внутри притчи. Они не слушатели, они проповедники, им потом эту притчу повторять. Они не досужие прохожие, они зерна, им расти и расти, пока их не скосят, не отправят в жернова и не скушают судьи и палачи.
Один русский путешественник, рассказывают, попав в Среднюю Азию еще до ее завоевания Россией, решил устроиться погонщиком верблюдов в караван, который шел через пустыню в нужное ему место. Купец его нанял, поручил напоить верблюдов. Однако, незадолго до окончания пути двое верблюдов умерли, явно от жажды. Купец удивился, задумался и спросил русского: «А ты их окирпичил?» — «Это как?» — ответил русский. – «Ладно, — сказал купец, — недосмотр на мне, потом покажу». Когда караван собирался в обратный путь, купец подошел к русскому и спросил, напоил ли тот верблюдов. «А как же!» — ответил русский. – «Ну, теперь давай окирпичим…» Купец достал валявшиеся у стены два кирпича, вручил русскому. Налил ведро воды. – «Он пить не будет, — предупредил русский, — я уже в него десять ведер влил, больше не пьет». – «Ты языком не болтай, — ответил купец. – Вдарь ему кирпичами по яйцам. Ну, давай!» Русский помялся, но деваться некуда, ударил. «Ааааа!» — дико завопил верблюд, открыв пасть, и тут купец выплеснул в эту пасть все ведро. – «Теперь дойдет!»
Мой двоюродный брат Борис Пигарёв, замечательный преподаватель математики, очень любил этот анекдот как иллюстрацию к тому, как строить преподавание. Кольми паче Господь, вокруг которого верблюдов было как вокруг нас автомобилей, умел окирпичивать. Не всех, только учеников. «Ты Меня предашь!» Пётр: «Аааааа!» Или как тут: «Ты чего разлегся на обочине, выдирайся с корнем и пошел на чернозем!» — «Ааааааа!» Хорошо быть слушателем – послушал и пошел по своим делам. А все-таки лучше быть окирпиченным Богом, чем не дойти до конца!