По проповеди на Пасху 5 мая 2024 года
Идет война, люди мечтают о победе. О настоящей победе, окончательной победе, чтобы никогда больше никто больше ничего больше. Чтобы не просто прогнать врага, а чтобы демилитаризованная полоса километров 200-300, репарации, контрибуции, компенсации, чтобы не то чтоб на войну, а чтобы даже на мороженое у них денег не осталось. И еще оградуиз пик по всему периметру, и кончики пик намазать ядом кураре.
Воскресение — победа, но другая. Какая уж там санитарная зона! Воскресение Христово — сдирание кожи с христианина. Дух Божий приходит к тому, кто верует, что Христос воскрес, а Дух Божий не компенсация и не репарация, Дух Божий — наждачная бумага, а зёрна-то крупные-крупные... Потому что жизнь есть освобождение из клетки, и неважно, по какую ты сторону прутьев. Ты запер других или тебя заперли, — ты мертв. Чем больше ты воздвигаешь вокруг себя стен, тем больше ты в гробнице, словно невоскресший Иисус.
Воскресение — не воспоминание о победе, а постоянная победа. Потому что и после Воскресения Христова вокруг ежедневно вспыхивают войны. Дуэль с собой, стычка с любимым человеком, троянский конь против коллеги, иерихонские трубы против слишком успешного друга, блицкриги против конкурентов, крестовый поход на экстремистов, а кто не экстремист, все и каждый экстремист. Кто воюет? Да кто спрашивает. О, конечно, это все оборонительные войны, кто ж спорит, я жертва агрессии, и они сильные, а я слабенький, я могу любыми средствами защищаться, а средств у меня много, и все любимые.
Христос воскрес — и нет больше средств самообороны, есть цель простить и полюбить.
Христос воскрес — и каждую минуту, кто верует в Воскресшего, тот сеет жизнь, а не минирует поле.
Христос воскрес — и ты более не жертва агрессии, и твои несчастья превратились в карету, как тыква в карету Золушки,ты не тыковка, а маковка, и твои враги превратились в королевских кавалеров и дам, и этому не будет конца, потому что сказки и принцы в полночь заканчиваются, а Царство Воскресения в полночь начинается, и кругом войн, а у тебя воскрес Христос, и ты боишься одного, а вдруг Воскресший не тронет тебя, и хочешь одного — тронуть Воскресшего.
