Звезды ничего не говорят людям, но Бог может научить людей, которые пытаются читать по звездам. Бог не может научить тех, кто ничем не интересуется — но может научить тех, кто интересуется пустяками. Бог не может научить тех, кто в грехе — но может научить тех, кто в поисках истины заблудился. Астрология и спорт, солдатики и куклы, бизнес и театр, — все может стать путеводной звездой к Богу, только равнодушие, насилие и высокомерие ведут в никуда. Звезда атомного взрыва — настоящая, но никогда не осветит Христа, а картонные звезды детей и рисованные звезды астрологов — могут.
Звезда Рождества, подчеркивал Златоуст — это сверхъестественное знамение, а не какая-то сверхновая. Поэтому Звезду эту можно увидеть и сегодня.
Звезда Христова сияет ребенку, который играет, потому что ему хочется быть с людьми и он готовится к этому.
Звезда Христова сияет взрослому, которому интересно делать карьеру, интересно воспитывать детей, интересно развлекаться и интересно работать.
Звезда Христова сияет бессильному старику, которому интересно только одно: собственное здоровье, а иногда и того меньше — звезда Рождества сияет там, где слабо теплится крошечный язычок уходящей жизни — но все же теплится, а не обжигает.
Бессильным и заблуждающимся является Звезда, хоть и не все они ее разглядят, но насильникам и блудникам она вовсе не светит. Но даже и это не означает проклятия и безнадежности: волхвам — Звезда, а верблюдам, всем, кто смотрит на мир свысока и не знает радости большей, чем оплевать окружающих анафемой или чем-то менее обидным, но не менее греховным — всем нам, верблюдам, оставлено покаяние.
После пастухов — всех работающих и деловых людей, после волхвов — всех думающих и алчущих, преклонить колени Христу могут даже верблюды — только, чур, потом не вставать, чтобы с удвоенным сознанием своей правоты, уже от имени Христа поплевывать, а так, на коленях, и войти в игольное ушко Царства Небесного.