«Выйдя оттуда, проходили через Галилею; и Он не хотел, чтобы кто узнал» (Мк 9:30).
У Марка Иисус один-единственный раз входит в Иерусалим, на гибель, у Иоанна — трижды. (Матфей и Лука следуют Марку). Кто первичен?
Марк, и вот почему. У Иоанна Иисус отказывается идти в Иерусалим с братьями, а далее следует фраза:
«Но когда пришли братья Его, тогда и Он пришел на праздник не явно, а как бы тайно» (Ин 7:10).
Почему вдруг Иисус переменил решение, Иоанн не объясняет.
Если принять, что первичен Марк, всё становится логично. Иисус не спешит на Голгофу. Он движется туда неторопливо, скрываясь — и эта скрытность для Марка абсолютно принципиальный художественный прием — идет по Галилее, через Капернаум, тут Его пытаются остановить братья и Мать (3:32), уходит на юг, в Иудею. Он готовит учеников к предстоящей трагедии, говорит намеками: Он «восходит» в Иерусалим (10:33) — это сознательная двусмысленность, обозначающая и паломничество в Храм, и «восхождение» к Небесному Отцу.
Иоанн сохраняет эпизод с братьями, но наполняет его совершенно другим содержанием: родные не удерживают Иисуса, напротив, уговаривают его идти в Иерусалим и «явить» себя. Конфликт остается, но причина конфликта другая. Что Марк первичен, видно из сохранения пометы: Иисус не хотел, чтобы Его узнали — только у Марка это о Галилее, а не об Иерусалиме. Сохраняется и каламбур со словом «восходить» — у Иоанна это 7:8, но в синодальном переводе каламбур утрачен, потому что глагол «анабайон» переведен не как «восходить», а как «пойти».
Зачем Иоанн разделяет стройную схему Марка? Во-первых, он выстраивает «хиастическую» композицию с разнообразными перекличками, но главное, наверное, в том, что Иоанн нагрузил текст Марка многочисленными монологами Иисуса. Чтобы эти монологи не были слишком монотонны и не забивали действие, Иоанн и дробит события в Иерусалиме на три разнесенных поодаль эпизода. И без того речь на Тайной вечере чудовищно длинна, с точки зрения композиции, непропорциональна, утомительна для читателя (слушателя).
При этом Иоанн оживляет монологи тремя «запросами» слушателей: в 6:15 они хотят сделать Его царем, в 6:31 они просят чудесного хлеба, в 7:4 они (братья) хотят, чтобы Он «явил Себя миру».
Из этого потом Матфей (и Лука) сделают рассказ о трех искушениях в пустыне, радикально расширив Марка, у которого всего два слова: «искушал сатана» (1:13).
Это означает, между прочим, что евангелие от Иоанна написано раньше евангелий от Матфея и Луки либо, что Иоанн не знал о существовании текстов Матфея и Луки. Ничего в этом кошмарного и потрясающего нет. Ну, раньше, ну, не знал — и что тут такого? Ах, у Иоанна «возвышенные», «мистические» монологи? Помилуйте, что может быть возвышеннее и мистичнее простого факта встречи человека с Богом в Христе — как апостол Павел описывал? Как и сегодня любой христианин должен бы уметь описать? Не две тысячи лет назад, не по книжке, а вот на днях я увидел Христа, и Он был Богом, и Бог был Он. Благословен Бог!