Перелёт смирения
«искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом» (Лк. 19, 3).
Для человека время важнее пространства. Человек невысокого роста вызывает смех, человек, которому суждено прожить недолго, вызывает сочувствие. Но в действительности всё наоборот: человек, который занимает немного места в пространстве (невысокий или просто бедный человек, у которого «нет своего угла»), — несчастен не по своей вине. Человек же краткоживущий — виноват в первородном грехе. Смерть — ограничитель во времени, не в пространстве. Человек плох не потому, что плохо проживает отпущенное ему время, а потому, что он вовсе не проживает отпущенного, он — умирает. «Не надейтесь на сынов человеческих» не потому, что они плохи, а потому, что они смертны. Причём краткость пространства не мешает совершенству, даже помогает (откуда столпники и затворники), а краткость жизни мешает, и очень. Можно сузить свою жизнь до кельи, нельзя сузить время спасения до предсмертных пары недель.
Когда Закхей влезает на дерево, он побеждает недолёт перелётом. Он не может увидеть Иисус как равный, ибо он ниже толпы — тогда он смотрит на Иисуса свысока. Иисус не возражает, Он-то знает, что распнут Его те, кто преклоняется телом, смиряется физически — но не духовно. Смирение в том, чтобы воспарить, и смирение неотделимо от свободы, ибо нельзя заранее понять, когда воспарить — это стать на колени, а когда — залезть на дерево.
Залезанию на дерево как поведению в пространстве соответствует пост как поведение во времени. Рассказ о Закхее — предвестник Великого Поста, в следующее воскресенье читается уже притча о мытаре и фарисее. Пространство предлагает человеку свободу — как дерево предлагает подъём к небу. Время же просит у человека освобождения — от суеты, от автоматизма, от злости.
Далее
