Борьба Чаплина и Кураева всё более напоминает кукольный театр. Оба кричат, что их отлучили от СМИ, не вылезая из этих самых СМИ. Не из главных, насколько я понимаю (я не веду мониторинг), а из таких... кукольно-оппозиционных. Которые то мелким дождём проливаются, то гулящим эхом отдаются.
Тут вдруг Чаплин вспомнил старую историю, как Кураев после путча через меня — я тогда печатался в одной газете регулярно, это была первая церковная рубрика в советских СМИ — обвинил митр. Кирилла (у которого Чаплин и тогда был секретарем), что тот во время путча был на стороне ГКЧП. Кураев заявил теперь, что он это делал по личному поручению патриарха Алексия. Это, безусловно, не так. Правда заключается в том, что и патриарх Алексий, и митр. Кирилл одинаково были и не за Ельцина, и не за ГКЧП. ГКЧП поддержали — в устной форме, но публично — митр. Питирим и вл. Ювеналий. Потому что они были куда менее искушены в аппаратных интригах. А Ридигер и Гундяев почуяли, что дело не такое уж ясное и притормозили, пока не стало ясно, что выиграл Ельцин.
Кураев ненавидел (и ненавидит) патр. Кирилла. Почему — понятия не имею. Но он попытался использовать этот момент, чтобы того сняли. Не вышло. Кирилл малость повыше будет в иерархии — не только в церковной, а и в иерархии церковных агентов КГБ. Кураев — мелкий доноситель на однокурсников, а Гундяев — один из разработчиков гебешных планов.
Если бы патр. Алексий захотел избавиться от Гундяева, он бы это сделал помимо газет. Но с какой стати у патриарха было бы такое желание? Они с Гундяевым из одного клана. Если бы желание у патриарха появилось — снял бы без больших проблем, для этого ему не потребовалось бы взывать к общественному мнению. Аппаратчик он был опытный, а после путча у него были развязаны руки для любых действий, — КГБ в тот момент, полагаю, было не до церковного подотдела.
Есть ещё одно обстоятельство, о котором Кураев не знает, но которое даёт мне основания уверенно заявлять, что патриарх Алексий к этой интрижке отношения не имел. Дело в том, что я имел честь встречаться с патриархом Алексием спустя три года после путча. Он вызвал меня — в качестве кандидата на рукоположение при одном из московских храмов — и полтора часа со мной беседовал, чем поверг меня в изумление. Я-то, в конце концов, ничтожество, а тут цельный патриарх! Конечно, МП тогда была не то, что ныне, за пять тысяч долларов Питирим и Кирилл готовы были жать руку кому угодно, но всё-таки.
Патриарх в основном произносил монологи, причём говорил точно те слова, которые и с трибун говорил. Я думал, ему всё спичрайтеры (включая Кураева) пишут, а он, оказывается, и сам умел. Слова эти были абсолютные штампы, в основном, про свободу совести, — для него идеалом была лютеранская Германия, он её очень нахваливал.
Непосредственная причина для встречи была, как сформулировал сам патриарх — я много тогда писал в защиту свободы совести, критикую поправки к закон о свободе совести, ограничивавшие иностранных миссионеров и «новые религиозные движения». Тем самым проявляю нелояльность к организации, в которой хочу состоять. Что и вызвало недоумение патриарха.
В конце концов, поправки приняли, но в 1997 году. Замечу, что, как ни странно, я был единственным публицистом, который последовательно против этих поправок боролся. Все политики — включая Явлинского — страшно боялись этой темы, им казалось (возможно, справедливо), что это оттолкнёт от них избирателей. Журналисты тоже дружно обличали «сектантов». Даже Политковская на этой ниве отметилась. В этом смысле патриарх, возможно, поступил не так уж странно. Правда, это не помогло — я писать продолжил, он меня и не рукоположил, более того — включил в список, который от синода рассылался епархиальным архиереям с перечислением лиц, которые «не рекомендованы к рукоположению».
Так вот, разговор шёл такой — я за давностью лет, к сожалению, полуторачасовую беседу воспроизвести не смогу — что было совершенно понятно, что патриарх к проказе Кураева отношения не имел.
Другое дело, что это не имеет ни малейшего значения. Кураев плох не тем, что ненавидит патр. Кирилла, а тем, что он антисемит, гомофоб, антиэкуменист и прочая, и прочая... Самое скверное, что и Ридигер, и Кураев, и Чаплин, и Чапнин, и Кураев, и Шевкунов, и Шаргунов — клоны, дубли. Их конфликты, как и их союзы между собой очень много прибавляют к их самомнению, но ничего не прибавляют к реальной жизни. Ни единому их слову верить нельзя, а кто верит, кто читает, интересуется — что ж, для меня это показатель душевной неопрятности таких людей. Неопрятность такая не грех, но и опасное отступление от добродетели, избавляться от неё надо, потому что интеллектуальная грязюка подобного сорта пачкает и окружающих. Впрочем, конечно, вольному воля, только не надо удивляться, почему окружающие малость от вас шарахаются, почему зарплата и пенсия маленькие, почему Россия такая, какая она есть.