Пошёл бы я сам на фронт капелланом... Утешать солдат, объясняя, что бывает убийства греховные, а они совершают убийства безгреховные как безалкогольное шампанское...
Если бы меня позвали, я бы, наверное, пошёл — пошёл бы и к российским солдатам, и к украинским. И к донецким бы пошёл. О чем бы я им говорил? Да о том, о чем я всё время говорю. О том, что душой правит не чиновник и не отчество, а Бог. О Христе, о Духе Святом. О покаянии.
Не обличал бы войну — уж солдаты лучше меня знают, что весь этот патриотизм ложь и фуфло, — и не называл бы солдат убийцами, как и своим прихожанам я же не говорю всяких гадостей, предоставляя им на исповеди Богу говорить о своих гадостях. Я отпущу грехи и герою, и дезертиру.
В общем, вряд ли бы начальству это понравилось, и вряд ли бы многие захотели меня слушать, хоть по российскую сторону фронта, хоть по украинскую... И в тылу-то не слишком немалое стадо, мягко говоря... Но у нас впереди вечность...