БОГОЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ
Ср. Эсхатология.
КОНЕЦ СВЕТА И ВСПЫШКА СВЕТА
2011 год стал годом двух катастроф. Одна затронула миллиарды людей, другая - двадцать тысяч. Та, которая погубила десятки тысяч, единственно важная, потому что настоящая - страшное землетрясение в Японии. Миллиарды людей погубил в своём кинофильме "Меланхолия" Ларс фон Триер.
Всё человечество погубил. Перед его фильмом надо было бы предупреждать, как предупреждал Герберт Уэллс в одном из своих рассказов: "Читатель должен поверить, что он умер такого-то числа такого-то года".
Телевидение совершенно бесплатно показывало, как японцы пережили катастрофы - гибель ближних. С невероятной (для русских) выдержкой, не проклиная ни природу, ни Бога. Чуть-чуть поругивая власти за совершенно безобразное поведение (власти пытались скрыть размер катастрофы, особенно разрушение атомной электростанции), если уж их очень на эту тему расспрашивали. Они переживали гибель любимых людей, а не искали, кого бы возненавидеть.
Ларс фон Триер показал только, что все люди грешные и недостойные любви, да и не умеют любить, а только имитируют чувства и занимаются физиологическим самоудовлетворением. Его первые фильмы казались традиционной буржуазной самокритикой, но вышло иначе - это просто мизантропия. Нечего оплакивать: люди просто плесень, исчезнет она - не беда, не исчезнет - тоже не беда. Не ждите конца света, напротив - будет много света, так много, что мы все погибнем в этом свете как бабочки в сиянии свечи, бабочки мы и есть, аминь.
Это вполне бульварный эсхатологизм - бульварный в смысле пошлости. Отрицание нечеловеческого, которого так много в жизни, которое мешает личности и паразитирует на ней, тут переходит в отрицание человеческого как уникального. Это предательство человека, а не скорбь по человеку. Это бегство от тяжести быть одним, быть лично, быть на краю небытия. Даже вышедший в то же время совсем уж легковесный кинофильм о гибели человечества за исключением двух детей, вывезенных пришельцами, и тот мудрее, как любая надежда мудрее любого отчаяния и цинизма.
XXI ВЕК: ЭСХАТОЛОЖЕСТВО
Первые христиане, записавшие проповеди Иисуса о конце света и предшествующих ему катастрофах, написавшие Апокалипсис, не были настроены апокалиптично. Во всяком случае, ни в посланиях апостола Павла, ни в посланиях и сочинениях христианских апологетов нет горестных обличений современного им мира как достигшего дна порока, стоящего на краю гибели и т.п. Это было бы и странно - ведь их время было временем расцвета Римской империи, расцвета, от которого попользовались многие жители империи, включая и христиан. Единственное, в чём упрекают империю христиане, - что она их гоняет. Что ж, тогда мы ещё не знали, что есть нечто куда хуже гонений - когда тебя нанимают гонителем, инквизитором, палачом.
Апокалипсис, даже рисуя Римскую империю бабой-людоедкой, всё же не грустит по этому поводу, а держит хвост трубой. Ситуация кислая, но христианское сознание вполне успешно делало из этого лимона лимонад, повод к усердной молитве и ещё большей вере.
Иное дело "эсхатологические настроения" среди многих христиан начала XXI века. Поскольку и христиан немного, то и эти настроения не слишком заметны, но всё же их больше, чем за сто лет до этого. Хотя начиналось уже тогда. Как помешанность на сексуальной чистоте викторианской эпохи оборачивалась садомазохистскими эскападами, так викторианская вера в прогресс оборачивалась приступами интеллектуального пессимизма. Всё-де кончилось, всё позади, закат Европы, жёлтая опасность, скоро всё захлестнут китайцы. Владимир Соловьёв рассказывал, что такое фантазировал на склоне лет его отец (историк), и сам перед смертью бредил в том же духе.
Владимир Соловьёв был сравнительно одинок, сто лет спустя стало куда больше людей, считающих своим христианским долгом и пророческим служением обличать пороки окружающего мира и предсказывать скорый конец. Причём, помимо достаточно традиционного эсхатоложества безграмотных низов, "народа" (которого осталось весьма немного), появились десятки маленьких Владимиров Соловьёвых. Примечательно, что они видят главную проблему не в деспотизме многих восточных (начиная с России) стран, а в том, что слишком много свободы в странах свободного мира. Многовато свободы, многовато миролюбия, многовато доброты. Надо быть пожёстче - потвёрже с эмигрантами (причём, часто этого требуют эмигранты же, от Солженицына до Аверинцева и т.п.), покрепче с сексуальными меньшинствами, молодёжью и т.д. Что такое проповедовал Солженицын, неудивительно, но ведь и Аверинцев был не без греха, а сколько - десятки - претендующих быть аверинцевыми интеллектуалов, которые с тем большим энтузиазмом пинают Европу, что не могут писать на европейском уровне, как то делал Аверинцев.
Единственная надежда таких пессимистов - власть, причём отнюдь не Божья. Пусть царство кесаря вернёт средневековый "христианский мир" - и неважно, что не было никакого "христианского мира", как не было никакого дракона, убитого Георгием Победоносцем. Пущай будет символ! Что ж, символ - идол дешёвый и компактный,
Это не просто пессимизм под видом христианства, хотя и пессимизм. Это не только гордыня, хотя и гордыня. Это не только фантазмы, когда все пропорции искажаются ресентиментом, озлобленностью, обидчивостью, тревожностью, завистью. Это прежде всего неблагодарность Богу, утрата веры в то, что мир - благ, что есть Промысел Божий, и этот Промысел не стоит в конце исторического пути как мышеловка для нечестивцев, а животворит, пропитывает всю историю.
Не все пессимисты от христианства страдают паранойей (Аверинцев не страдал, да он и был лишь в очень малой степени затронут этой гнильцой), но многие страдают или изображают страдание. Ах, в Западной Европе гонения на Церковь! "Гонения" при этом - отказ финансировать Церковь (не говоря уж об отказе выполнять ценные политические указания её лидеров - а они очень политизированы, пример тому истероидная, глупая и вредная для всех борьбу с абортами). Привыкли к казённым подачкам, привыкли к тому, что никто не спрашивает отчёта, что любые вздорные оправдания принимаются без проверок, а для тех, кто смеет настаивать, есть государственный палач. Духовные и нравственные банкроты жаждут конца света как школьник, не выучивший урока, жаждет чуда - чтобы школу взорвали и экзамен отменили. Может и позвонить, сообщить о бомбе... Звонят и Богу, ябедничают - а Он не едет, Он знает, что куда лучше, чем думают те, кто озабочен властью, хотя куда хуже, чем думают те, кто ничем не озабочен.
"УСЁ КОНЧЕНО, ШЕФ!" ИЛИ "ВСЁ ТОЛЬКО НАЧИНАЕТСЯ"?
Спросили меня, что имел ввиду отец Александр, говоря о том, что всё только начинается?
Думаю, отец Александр имел в виду, что многие люди в религии видят средство убежать от действительности. Весть о конце света и Страшном суде они понимают как одобрение своего пессимизма: все плохо, остаётся лишь уничтожить это человечество. Но «конец света» – не очень удачное выражение в русском языке, потому что Господь Иисус говорит, безусловно, о «конце мрака», о том, что «царство сатаны», «мир сей» более не всесилен.
«Начинается» жизнь, свободная не только теоретически, но и практически. Свобода из идеала и пожелания превращается в реальную возможность благодаря действию Духа Святого в людях – и верующих, и неверующих. Любовь из биологического заряда, который ярко взрывается и долго потом шипит, угасая, в луже, становится родником, который постепенно набирает силу, сливаясь с другими в поток.
Бог приходит утешить, но утешение не в том, чтобы сказать человеку, волком глядящих на окружающий мир: «Потерпи, сейчас мы тут всех порвём, и уж точно всё, что эти суки делают, не имеет значение и только им же хуже!»
