Троице-Сергиева лавра 18 июля 1957 г.
Патриарх Алексий передо мной поставил один вопрос — о желательности перемены в руководстве московских академии и семинарии в лице ректора и инспектора; патриарх сослался, что перед ним так ставят вопрос, но не сказал кто.
Я сказал патриарху, что в связи с предстоящим фестивалем, докладом Ружицкого и в связи с большим совещанием в ноябре, вопрос о Ружицком следует оставить открытым, и если его надо освобождать, против чего я возражать не буду, то только с января 1958 г. Что касается инспектора Сарычева, то его не только можно, но, по-моему, нужно освободить с должности инспектора, только прошу сказать, куда Вы его переведете. Патриарх сказал, что он имеет в виду назначить инспектором академии архимандрита Полякова из Ленинграда, а Сарычев останется там же преподавателем.
Других же вопросов патриарх Алексий не поднимал.
Я перед патриархом поставил 10 вопросов:
1. О желательности укрепления в ближайшее время аппарата Отдела внешних сношений [Московской патриархии] более молодыми, подготовленными и со знанием иностранного языка лицами, так как работающие там Дохтусов, Харламов, да и другие, по существу, дают мало результатов от своей работы, а работа Отдела внешних сношений на сегодняшний день является одной из главных.
Патриарх согласился с постановкой вопроса, но сказал, что ему некого назначить. «Я могу сейчас туда назначить в качестве основного помощника митрополита Николая только епископа Смоленского Чуба, после самостоятельной епархии его неудобно назначать викарным, и я говорил с митрополитом Николаем, чтобы его сделать Ярославским [епископом] и чтобы он ездил работать в Москву».
Я, ссылаясь на то, что Ярославль далеко, что практически он мало будет работать в Москве, что в этом случае его лучше назначить епископом Калининским, так как желательно епископа Варсонофия с его большими странностями из Калинина удалить. Патриарх согласился и сказал: «Я его назначу епископом Смоленским. В Смоленск мы никого из иностранцев не возим, а Чуб будет Калининским, но с правом больше быть и работать в Москве. Затем я подумаю над молодыми священниками, вот мне Поляков сказал, только я забыл его фамилию, есть в Ленинграде молодой протоиерей, знающий три иностранных языка».
2. Я патриарху сказал, что нужно посылать приглашения, так как вопрос Советом окончательно решен о созыве на ноябрь-декабрь 1957 г. всех глав автокефальных церквей мира и по три спутника с каждым из них, сроком на 3 недели, и высказал свои соображения в отношении характера встречи. Кроме того, я просил прием гостей в данном случае поставить на солидной основе и теперь же заняться составлением плана обслуживающих лиц, так как эта встреча должна иметь большой принципиальный характер.
Патриарх Алексий сказал, что он имеет в виду торжество отметить 4 декабря, т.е. в день, когда церковь празднует 40-летие восстановления патриаршества, а гостей всех пригласить на 2 декабря с отъездом обратно на родину 16 декабря (с короткими поездками гостей в Ленинград и Киев). Патриарх сказал, что он в понедельник переговорит с митрополитом Николаем, а во вторник, 23 [июля], он с митрополитом Николаем приедет в Совет, чтобы окончательно согласовать все вопросы, связанные с поездками за границу и с приглашением из-за границы.
3. Я спросил патриарха, имеет ли в виду он сам ехать или пошлет делегацию во главе с митрополитом Николаем в Болгарию и Югославию, причем я сказал, что если в первую страну можно ограничиться установленной цифрой в 6 человек, то в Югославию делегация должна состоять из 10-11 человек, поскольку из Сербии приезжали патриарх сам и 10 [человек]; что надо серьезно подумать о персональном составе делегации и о вопросах, подлежащих обсуждению там, особенно в Югославии.
Патриарх ответил, что он решил ехать в Болгарию и в Югославию сам, что он приглашал с собой митрополита Николая, но он отказался, ссылаясь на здоровье и т.д. Патриарх сказал, что он предполагает, что митрополит Николай отказался из-за честолюбия, он хотел ехать сам во главе делегации.
Я высказал предположение, что, вероятно, митрополит Николай не хочет ехать, узнав о том, что вы берете с собой Остапова. Патриарх сказал: «Не думаю, мне кажется, у них очень хорошие отношения между собой. А Остапов и два иподиакона мне нужны для физической помощи мне. Насчет состава делегации мы обсудим с вами в среду 23-го».
Тут же патриарх ознакомил меня с письмом Сербского патриарха Викентия, который приглашает патриарха Алексия с делегацией в 11-12 чел. на 6 октября.
4. Я просил патриарха солидно принять главу Коптской церкви из Судана, который приедет с делегацией 15 августа.
Патриарх сказал, что все будет в порядке, лично он примет их в Одессе, куда намерен ехать 23 июля, чтобы в дни фестиваля здесь не быть и чтобы хорошо отдохнуть перед поездкой в Болгарию и Югославию. Патриарх сказал, что план приема суданской делегации аппарат патриарха даст в ближайшие дни.
5. Я просил патриарха, чтобы он выделил мне представителя (только не духовное лицо), с которым я мог бы предварительно осмотреть участок и помещения в Донском монастыре.
Патриарх сказал, что он даст указание Д.А. Остапову.
6. Я согласовал с патриархом вопрос о постановке вопроса в отношении увеличения материальной помощи Антиохийской церкви. Патриарх сказал, что у него никаких возражений не будет, но в деталях он не разбирался и считает, что запросы надо значительно уменьшить. В отношении представительства в Дамаске патриарх высказался «за».
7. Я поставил перед патриархом вопрос о необходимости дачи указаний Киевскому митрополиту о более лучшем приеме иностранцев. Патриарх сказал, что ему известно, и он по этому вопросу напишет митрополиту, но со своей стороны просил, чтобы с митрополитом переговорил наш уполномоченный.
8. Патриарх, как выяснилось, очень встревожен болезнью митрополита Елевферия и говорит: «Что я буду делать, кого назначу митрополитом, если умрет Елевферий».
9. В связи с моей предстоящей поездкой в Польшу патриарх Алексий высказался за необходимость отзыва Макария из Варшавы, который очень желает вернуться сюда, категорически отказывается принимать польское подданство и, мало вероятно, что сделает какую-либо работу среди униатов.
Патриарх сказал, что он слыхал от митрополита Николая о том, что польское правительство хочет вернуть к церковной власти митрополита Дионисия.
Я спросил патриарха Алексия: «А как Вы на это смотрите?»
Он сказал: «Это только положительно, тем более, что дали автокефалию. С нашей стороны не было, и нет возражений. Вопрос об отставке Дионисия ставили поляки, а теперь сами ставят вопрос по-иному».
10. Патриарх поднял вопрос, что желательно укрепить состав учебного комитета, но ничего конкретного не сказал.
Я спросил патриарха, не было ли у него интимных разговоров с епископом Павлом[109] из Финляндии. Патриарх сказал, что был только один момент, когда епископ Павел на верхней веранде дачи в Одессе сказал: «Почему у Вас так много приставлено к нам гражданских лиц, вероятно, они следят за нами?»
Патриарх спросил: «Кого Вы имеете в виду?»
Епископ Павел сказал: «Переводчицу и В.В. Зайцева».
Патриарх сказал, что Зайцев занимается хозяйством. Епископ Павел подтвердил, что он их хорошо обслуживал. — «А переводчица была взята для помощи в переводах».
Затем епископ Павел сказал: «У меня есть одно критическое замечание, это то, что Русская церковь мало выпускает церковной литературы».
Патриарх сказал: «Мы печатаем то, что нам надо. Массовую литературу мы не выпускаем потому, что не имеем своей типографии, нам не препятствуют ее иметь, но нам затруднительно ее организовать (помещение и проч.)».
Карпов
ГА РФ. Ф. Р. 6991. Оп. 1. Д. 1441. Л. 44-47. Подлинник.