ЦЕРКОВНАЯ ИСТОРИЯ
К оглавлению
КНИГА ПЯТАЯ
Глава 27
О благочестии царя Аркадия и рукоположении Иоанна
Златоуста
В Константинополе, по смерти пастыря
этой церкви Нектария, Аркадий, получив в управление восточное царство
и узнав, что великое светило вселенной, Иоанн введен в сонм антиохийских
пресвитеров, вызвал его и, собрав епископов, повелел им низвесть
на него божественную благодать и провозгласить его епископом того
великого города [1]. И этого уже достаточно, чтобы показать ревность царя
о делах божественных. В то время Антиохией управлял святой Флавиан,
а Лаодикиею - Элпидий [2], живший вместе с великим Мелетием и образ его жизни
отпечатлевший в себе еще более, чем воск отпечатлевает изображение
перстня. Он был преемником великого Пелагия, а за блаженным Маркеллом
следовал всехвальный Агапит, который и в бурные времена ереси отличался,
как было уже сказано, опытами подвижничества. Между тем в Селевкии,
что близ Тавра, епископствовал бывший некогда соученик Иоанна, Максим,
а в Мопсуэте Феодор, оба стяжавшие знаменитость как учителя. Сиял
также разумом и жизнью тогдашний предстоятель Бероэ, божественный
Акакий, озарялся многими видами добродетели и пастырь народа галатийского,
Леонтий.
Глава 28
О дерзновении сего епископа по Богу
Приняв кормило церкви, великий Иоанн
с дерзновением изобличал совершаемые некоторыми неправды, смело
внушал полезное царю и царице, и располагал к повиновению установленных
законом иереев, а кто дерзал нарушать их, тем запрещал входить в
алтарь, говоря, что тому не подобает наслаждаться честью иерея,
кто не ревнует о жизни истинно иерейской. И такое попечение имел
он не только о своем городе, но и о всей Фракии, которая разделена
была на шесть епархий, даже о целой Азии, управлявшейся одиннадцатью
начальниками, да и всю понтийскую область украшал он теми же законами,
хотя в ней было столько же епархий, сколько и в Азии [3].
Глава 29
О разрушенных им в Финикии идольских капищах
Узнав, что в Финикии есть еще безумцы,
служащие демонам, он собрал пламеневших божественною ревностью подвижников
и, уполномочив их императорскими указами, послал для сокрушения
идольских капищ. А деньги на издержки мастеровым и занимавшимся
разломкою работникам их он брал и расточал не из императорской сокровищницы,
а у женщин, обиловавших богатством и сиявших верою, убеждая их к
этой щедродательности и доказывая, что сими пожертвованиями приобретается
благословение. Таким образом, остававшиеся идольские капища он разрушил
до основания [4].
Глава 30
О церкви готской
Видя, что и скифский народ опутан сетью
арианства, Иоанн употребил хитрость против хитрости и сам намыслил
средство уловить добычу. Поставив единоплеменных им пресвитеров,
дьяконов и чтецов священного Писания, он уделил им одну церковь
[5] и через них уловил многих заблудших, ибо и сам весьма
часто хаживал туда беседовать, употребляя при этом разумевшего тот
и другой язык толмача, да и умевших говорить по-готски побуждал
делать это же. Все сие совершая внутри города, он уловил многих
обольщенных и показал им истину апостольской проповеди.
Глава 31
Попечение его о скифах и ревность против маркионитов
Узнав, что некоторые алчущие скифы,
стоявшие тогда лагерем при Истре, жаждут спасения, но не имеют никого,
кто принес бы им воды, Иоанн отыскал мужей с ревностью к апостольским
трудам и отправил их к скифам. Я читал и послание, написанное им
к анкирскому епископу Леонтию, в котором он извещает его об обращении
скифов и просит послать людей, способных руководить ими. Узнав также,
что в некоторых деревнях нашей страны [6] возник недуг Маркиона, он писал тогдашнему нашему пастырю
и, убеждая его изгнать болезнь, уполномочивал его к тому царским
указом. И из этого уже достаточно явствует, какую, по божественному
Апостолу, носил он в душе заботу о церквах [7].
Глава 32
О требовании Гайны и о сопротивлении Иоанна
Златоуста
Можно и из других случаев узнать о
его дерзновении. Некто Гайна, по происхождению скиф, да и по чувствам
сердца варвар, с тиранскими замыслами, в это время был военачальником
и, под своей властью имея единоплеменников, предводительствовал
также конницей и пехотою римлян. Его боялись не только все другие,
но и сам царь, замечавший в нем стремление к тирании. Заразившись
арианством, он доложил царю об уступке ему одного из Божиих храмов.
Царь обещал рассмотреть и удовлетворить его желание. Призвав к себе
божественного Иоанна, он объявил ему о просьбе Гайны, напомнил о
его силе, намекнул о замышляемой им тирании и убеждал епископа уступкою
обуздать гордость варвара. Но благородный этот муж сказал: "Не делай
такого обещания, Государь, не приказывай отдавать святая псам [8]. Я не допущу, чтобы исповедующие и прославляющие Бога-Слово,
выведены были из божественного храма и сдали его хулителям Христа.
Да не бойся этого варвара, Государь, но, призвав обоих нас - меня
и его, спокойно слушай, что будет говорено. Я обуздаю его язык и
заставлю не требовать того, чего не следует отдавать". Выслушав
это, царь обрадовался и на следующий день призвал обоих. Гайна домогался
обещанного. Но великий Иоанн возразил, что царю, предызбравшему
благочестие, не должно оскорблять святыню. Когда же тот сказал,
что и ему нужно иметь молитвенный дом, великий Иоанн отвечал: "Для
тебя открыт каждый бо-жественный храм, и если хочешь молиться, никто
не останавливает". "Но я, - возразил Гайна, - принадлежу к другому
обществу и со своими сообщниками требую одного храма Божьего, требую
очень справедливо, потому что совершил для римлян много воинских
подвигов". "А полученные тобою награды, - сказал Иоанн, - еще больше
твоих трудов, ибо ты и военачальник, и удостоен консульского облачения.
Тебе следовало бы посмотреть, что был ты прежде и чем стал теперь,
какая прежде была бедность и какое теперь изобилие, какие носил
ты одежды, пока не перешел через Истр, и какие носишь ныне. Так
посмотри, сколь малы твои труды и сколь велики твои почести, и не
будь неблагодарен к тем, которые почтили тебя". Такими речами вселенский
учитель связал уста Гайны и принудил его замолчать. По прошествии
некоторого времени этот варвар обнаружил давно задуманное возмущение
и, собрав во Фракии войско, произвел весьма много грабительств и
опустошений. Узнав об этом, все упали духом - и начальствующие,
и подчиненные, так что никто не хотел ни идти против него войною,
ни безбоязненно ехать к нему посланником: ибо каждый угадывал намерения
варвара.
Глава 33
О посольстве к нему Златоуста
Тогда, оставив всех робких, начали
убеждать этого великого воителя, чтобы он принял на себя посольство
- и Иоанн, не обратив внимания ни на бывшее противодействие, ни
на происшедшую из того вражду, охотно отправился во Фракию. Гайна
же, узнав о посланнике и вспомнив о его дерзновении в защиту благочестия,
еще издали усердно встретил его, приложил руку его к своим очам,
а детей наклонил к священным его коленам. Так-то добродетель и в
людях неприязненных обыкновенно поселяет к себе уважение и страх
[9].
Далее
[1] Нектарий умер в сентябре 397 г., а Иоанн Златоуст стал
столичным епископом 26 февраля 398 г. См.: Соз. УШ. 2; Сокр. У1.
2.
[2] Элпидий был другом и адвокатом Иоанна Златоуста. В 406
г. его сместили с поста и посадили на три года в тюрьму. Восстановлен
на своем посту в 414 г.
[3] Полномочия и деятельность Иоанна Златоуста в этой главе
несколько искажены и преувеличены. Дело в том, что до Халкидонского
собора 451 г. константинопольская церковь находилась в подчинении
епископа Гераклеи фракийской, являвшегося митрополитом фракийского
церковного диоцеза. Несмотря на свое "столичное" положение, Иоанн
Златоуст не устанавливал порядки во фракийских церквах, а рекомендовал
соблюдать там постановления I и II Вселенских соборов, а также выступал
с многочисленными проповедями, в т. ч. и перед готами в провинции
М. Скифия. См. ниже.
[4] Императорский эдикт о разрушении храмов в Финикии был
издан в 399 г.
[5] Церковь св. Павла.
[6] Т. е. вокруг г. Кир.
[7] Ср. Кор. 2. 28: "У меня ежедневное стечение людей, забота
о всех церквах".
[8] Мф. 7. 6.
[9] Неясно, где состоялось свидание Иоанна Златоуста и Гайны.
В итоге готы были отогнаны от Константинополя, а Гайна убит в январе
401 г.
|
