ВОССТАНИЕ АРМЯН

против язычества под предводительством Вартана Мамикониана.

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ.

ЭПОXА ПРОИСШЕСТВИЙ.

 

Так как я принял печальный труд, который возложила на меня твоя благосклонность, то начну с чего начать достойно. Хотя мне грустно рассказывать о несчастиях нашего народа, — но по воле {7} твоей, с полными слез глазами, берусь рассказать печальную историю бесчисленных мучений, которых я был очевидным свидетелем.

С пресечения рода Арсакидов (225 г.) на персидском престоле, дом Сасанидов, управлявший всеми его государствами по законам Магов, царствовал над Армениею.

Желая подчинить все соседние народы законам Магов, они беспрестанно сражались. Эта завоевательная система, начавшаяся со времени царя Аршака, сына Тирана, внука Тиридата, продолжалась до шестого года царствования армянского цapя (428 г.) Арташеса, сына Врамшапу, изгнанного навсегда персидскими властителями из наследственного своего царства.

Но и в то время, когда дань рабства обогащала сокровища персидские, в сражениях войсками народными предводительствовали князья армянские. {8}

Христианская религия в Армении была всегда в цветущем состоянии, начиная с царствования Шапу II, царя царей, со второго года царствования Йездигерда[1], царя царей, сына Врама, которого демон, избрал своим орудием, подобно колчану, исполненному стрел ядовитых.

Царь этот начал тем, что упился гордостью и высокомерием, как будто рыканием своим он мог поднять вихри в четырех странах света, и кончил тем, что провозгласил себя врагом смертельным всех верующих во Христа. Кровожадный и неистовый сердцем, он ненавидел покой и беспрерывно искал случая излить желчь и разметать стрелы бесчисленные, накопившиеся уже в его колчане.

Побуждаемый бешенством, бросился он на греческую империю, подобно зверю {9} лютому, разграбил провинции, сжег церкви Божьи до большого города Мицбина[2], откуда вынес огромные добычи, вывел множество пленных и навел смятение на

фаланги греческие.

 Император Феодосий младший, государь нрава мирного, не желая вступать в сражение, послал к царю персидскому Анатолия, главнокомандующего восточными войсками, в качестве посланника для заключения перемирия.

 Анатолий принес золото и подарки и, по требованию его, отдал в руки Йездигерда всех подданных Пepcии, укрывавшихся в Константинополе для исповедания христианства в мире.

Вce, что ни потребовал Йездигерд, было ему уступлено. Укращенный покор-{10}ностью Греков, направил он путь на Тизбон[3].

Когда нечестивый монарх увидел, что неправедное предприятие его имело успех, в уме его возникло еще худшее намерение и бросило новую пищу в огонь разгоревшегося гнева его. Не страшась более ничего со стороны Греков, которых прежде остерегался, он стал жестоко гнать христиан. Старался смущать одних угрозами, ввергал других в темницы, подвергал их различным мучениям и многих погубил смертью жестокою, отобрав потом все их имущества. Ужасною злобою своей он погрузил в печаль глубокую всех верующих.                                    

И когда увидел, что гнусное гонение его, послужило только к рассеянию хри-{11}стиан в разные отдаленнейшие страны, он созвал на совет приверженцев своих, привязанных неразрывными узами к поклонению языческому и они, подобно горнилу пламенеющему, готовились сокрушить члены церкви святой. В глубоком мраке живут эти фанатики, души которых подобны живому существу, зарытому в могилу, куда не проникает ни единый луч божественный.

Когда конец династии повepгает царство в войны междоусобные, эти люди, как медведи, загнанные на травлю, которых осторожно избегает мудрый, дерутся с ожесточением, не заботясь, поражает ли их меч друга или недруга. За неимением врагов внешних, раздирают они самих себя, оправдывая слова Пророка: «человек алчущий влачится и пожирает половину самого себя», и это изречение Господа нашего: «несть долголетия ни дому, ни царству разделенному».

О царь! для чего предпринимаешь {12} столько труда? Для чего выходишь из себя? Для чего это пламя гнева, могущее потухнуть? Для чего призываешь опять на совет фанатиков, бешеных, и без того уже безвозвратно затмивших ум твой и влачащих душу бессмертную, как труп выброшенный? Но ты желаешь этим прикрыть собственные злодеяния и увидишь каков будет конец, когда они откроются.

Советники — Маги, говорили между тем Йездигерду: «царь-герой! боги даровали тебе царство и победу; они не требуют взамен почестей земных, они им не нужны. Они хотят одного: чтобы ты подчинил одному закону все народы, подвластные твоему скипетру, и можешь быть уверен, что самые Греки, не замедлят сделаться твоими исповедниками. Подними полчища без малейшего замедления, собери войска многочисленные, иди на страну Кушунов, прикажи перейти воинам твоим за врата Пах[4], и остановись сам {13} на границах. Когда ты замкнешь все войска христианские с предводителями их в этих отдаленных и негостеприимных землях, воля твоя исполнится. Мы открыли в таинствах Магии, что ты возвратишься из страны Кушунов победителем и что Греки тогда не смогут избегнуть ига Персии. Но дело самое важное, о государь, истребить навсегда секту христианскую!»

Этот совет был одобрен царем и всеми министрами и вскоре за тем, разослано было по всем провинциям царства и землям, платящим дань, повеление сле-{14}дующего содержания: «Всем народам, составляющим царство мое, (Арикам и Анарикам) свободным и подданным, шлю привет мой и благословение. Да царствует между вами здравие и изобилие; мы же, помощью богов, благоденствуем. Не обременив вас ничем, вошли ты вооруженные в страну Греков и там, не вступив даже в бой, кротостью и дружелюбием покорили всю землю игу нашего царства. Будьте счастливы и пусть радости нашей не будет пределов. Но с получением сего повеления нашего, соберите тотчас же кавалерию и ступайте дожидаться меня в области Апар (Хорасан), где соединюсь с вами, ибо мы положили идти в страну восточную и, помощью богов, завоевать царство Кушунов» [5].{15}

Указ этот был обнародован у Армян, Иверов (Грузин), Агванцев (Албанцев), Лейпнийцев, Цодейцев, Кордуйцев (Курдин) и Ащнийцев [6], и во многих странах отдаленных, не имевших обыкновения поставлять солдат в войско персидское для таких далеких походов. Армяне тотчас образовали войска многочисленные, составленные из людей свободных и именитых юношей, древней царской крови. То же было сделано в Грузии, Албании, в области Лепнике; и в различных странах на юге Армении, граничащих с Грецией, Сирией, Apaвией и т. д. как например Кордуйцев, Готов, Цодейцев и Арзнарзюнов. Bсе эти страны, населенные христианами, веровали в католическую и апостольскую церковь. Полководцы и воины этих различных народов, не ведая ве-{16}роломных намерений Йездигерда, шли добровольно, радостно и с покорностью к повелителю. Чтоб отправить службу военную они брали с собою на войну и священные книги свои и священников. Но прежде, нежели оставили родину, эти избранники милиций христианских, позаботились об устройстве дел своих частных и общественных, поручая Богу и тело и душу, будто смерть была уже близка. Хотя тайные намерения царя были им неизвестны, однако невольное подозрение возникало само собою в умах их, в ocобенности когда они размышляли о силе империи греческой, затмившейся перед царем Йездигердом. Это уничижение христиан раздирало им сердца. Так как они были точные исполнители святого закона, то приводили ceбе на память правило Святого Павла: «служители, повинуйтесь вашим временным владыкам, не служите им лицемерно и наружно, но от чистого сердца, как служили бы Богу, а не человеку; за труд ваш наградит вас сам Бог». {17}

С такою-то сердечною простотою простились они с семействами своими, поручая их Духу Святому, и оставили отечество, согласно повелению двора персидского.

Увидев несметную милицию варваров[7], повинующуюся как один человек повелениям его, царь, следуя совету своих нечестивых министров, обнаружил радость свою пред войсками и двором своим. Заботливо скрывая в глубине сердца черные помышления, он щедро раздавал воинам подарки, о которых сожалел, может быть, тайно.

Как бы то ни было, пошел он войною в страну Гуннов, которую называют также землею Кушунов, и сражался там два года, не сделав ничего замечательного. Он отослал всю свою кавалерию в paзличные земли, где она набрана была, и {18} призвал другие полчища, так же снаряженные. Так делал он ежегодно, начиная с четвертого года своего царствования до одиннадцатого, и велел построить в земле Кушунов город, где основал временную резиденцию.

Греки были верны договорам; Хайландурки, набегавшие на персидские провинции стремительным потоком из ущелья Джора, не осмеливались уже показываться; царь Кушунов был обессилен: Йездигерд опустошил многие его провинции; вся Персия наслаждалась глубоким сном. Довольный цветущим состоянием своего царства, приказал он возвестить о том во всех своих владениях и велел совершить великие жертвоприношения в пиреях или храмах огня. Было заколото множество белых волов и длинношерстных коз, и по всей земле виден был только дым жертвоприношений языческих. Многие маги возведены были на высшие степени достоинства, получили венцы и сверх того позволение грабить иму-{19}щества xpистиан, обитающих в провинциях Пepсии.

Между тем Йездигерд, гордившийся триумфом, возносился не одними только успехами предприятий воинских; он даже вообразил себя существом, превышающим природу человеческую, и несравненно выше предков своих; он скрывался иногда обманом от глаз подданных, чтобы маги обнародовали, что он посещает жилища богов.

Одно имя Иисуса Христа приводило его в бешенство и он не мог постичь, чтобы Бог дозволил мучить, распять, умертвить и погрести себя; он беспрерывно возвращался к этим пунктам веры нашей, служившей ему бесконечным предметом посмеяния.

Однажды молодой князь армянский сказал ему: «откуда знаешь ты, государь, все подробности о Господе нашем?» {20} Откуда знаю я их? возразил Йездигерд. Разве не заставлял я читать себе книгу ложной веры вашей?

—    Для чего же, отвечал молодой князь, не прочел ты всего, государь? Ежели бы ты продолжал, то увидел бы воскресение, явление Ииcyca воскресшего ученикам своим, его вознесение на небо, где он теперь сидит одесную Отца Небесного; обещание второго пришествия, чудное воскpeceниe рода человеческого, суд последний и награду правосудную.

Царь начал смеяться и презрительно сказал: «все это ложь!»

Но герой, xpиcтианский продолжал не смущаясь: «ежели ты допускаешь возможным Его телесные мучения, то еще более можешь поверить и страшному второму Его пришествию».

Тогда гнев царя распалился как горнило вавилонское, и все его придворные {21} в страхе боялись сокрушиться в нем, как Халдеяне; но Йездигерд разразил всю злобу над головою блаженного юноши, называвшегося Гарегином; он велел заковать ему руки и ноги в цепи железные, и оставив его точиться два года в глубине темницы, отобрал все его имение и приказал произнести над ним смертный приговор. {22}