ПИСЬМА
II, 5. Сидоний приветствует любезного Гипатия 1
(1) Если бы сиятельный 2 муж Донидий, почитатель и поклонник Вашей добродетели, имел в виду только свою семейную выгоду, то ему вполне и предостаточно хватило бы Вашего благоволения, не явись даже никакой посредник. Лишь из расположения ко мне поручил он мне ходатайствовать о том, чего мог бы добиться сам. Итак, ныне к Вашей вящей славе служит, что мы оба становимся должниками, тогда как принимает благодеяние только один. (2) Он просит прибавить к своим владениям половину Эборолакского поместья, которая была заброшена еще до вторжения варваров и принадлежит теперь патрицианской семье. К этой покупке толкает его не жар любостяжания, но уважение к памяти предков. Ибо до кончины своего недавно умершего отчима он считал все поместье достоянием своей семьи. Муж, не ищущий чужого, но берегущий свое, он угнетен ныне, при потере древнего владения, не ущербом, но стыдом. Не порочная жадность, но должная почтительность побуждает его хлопотать о выкупе. (3) Удостой снизойти к его просьбам, моим уговорам, твоему расположению, чтобы при твоем покровительстве он добился воссоединения той земли; это отеческое достояние было не только известно ему, но исползано им во младенчестве. Кажется, что и вернуть это не слишком ему выгодно, но и не выхлопотать — слишком позорно. Я же буду так обязан за содействие, как если бы на пользу моей собственности пошло то, что получит мой брат по возрасту, сын по званию, согражданин по жительству, друг по преданности. Прощай.
III,9. Сидоний приветствует любезного Риотама 3
(1) Послание мое верно своему обыкновению, ибо с приветствием соединяем жалобу — меньше всего из пристрастия к стилю, официальному в заглавиях и строгому на страницах, но потому, что постоянно происходят такие события, что человек моего круга и положения кажется заблуждающимся, если говорит о них, и грешником — если молчит. (2) Податель сего письма — человек маленький, безвестный, презренно (хотя в ущерб себе и безобидно) нерешительный — жалуется, что при тайном подстрекательстве британцев уведены его рабы. Я не знаю, справедливо ли его обвинение, но думаю, что если при очной ставке вы беспристрастно разберете обоюдные доводы, то этот несчастный сможет отстаивать свои показания: если только в толпе шумных, вооруженных, бурных, опирающихся на свою доблесть, численность и содружество, будет справедливо и по доброму выслушан человек одинокий, безоружный и робкий — деревенщина, иноземец и бедняк. Прощай.
IV,25. Сидоний приветствует любезного Домнула 4
(1) Не могу более медлить и спешу сопричастить великой радости тебя, горячо желающего знать, что совершил по прибытии в Кабиллон 5, с присущими ему благочестием и твердостью, отец наш во Христе и понтифик Патиент 6. Когда он явился в вышеозначенный город, частью предшествуемый, частью сопутствуемый сборищем провинциальных клириков, чтобы поставить главу для муниципия, церковный порядок которого расстроился после того, как отошел и ушел от нас молодой епископ Павел, то собрание епископов атаковали различные пожелания горожан; не было недостатка и в частных претензиях, которые всегда подрывают общественное благо. (2) Страсти разжигал некий триумвират соискателей; один из них вопил о древнем преимуществе своего происхождения, не имея в приданое никакой иной добродетели; второго рекомендовали аплодисменты и апициановы 7 хвалы параситов, приготовленные на кухонных сходках; третий ради достижения вершины своих желаний тайным договором обещал своим сторонникам в добычу церковные поместья. (3) Все это разглядели праведный Патиент и праведный Эвфроний 8, которые первыми пришли к твердому и несгибаемому здравому решению, не зависящему от неприязни или пристрастия. Сначала было устроено тайное, а потом открытое и гласное совещание епископов: тогда при мерзком гомоне бурной толпы внезапно возложены руки и осенен человек, менее всего желавший и предвидевший то, что произошло; это — праведный Иоанн, муж выдающейся честности, просвещенности и кротости; (4) сначала он был чтецом, т. е. служителем алтаря — причем с детства; по прошествии времени и трудов стал архидиаконом 9; в этом звании или служении он оставался много времени вследствие своего прилежания: не мог повысить своего ранга, потому что не хотели освободить его от этой обязанности. И вот этого-то второстепенного клирика они посвятили себе в товарищи среди многоголосицы партий, которые медлили восхвалить бескорыстного, но и не осмеливались хулить достойного: претенденты остолбенели, дурные люди устыдились, честные выразили одобрение, никто не протестовал.
(5) Так что теперь, если тебя не удерживают монастыри Юры 10, ради которых ты часто и с радостью устремляешься ввысь, чтобы заранее опробовать горние и небесные чертоги, то тебе подобает порадоваться этому высказанному
единомыслию или единомысленному высказыванию наших общих отцов и патронов. Поликуй и во имя того, которого Эвфроний избрал свидетельством, Патиент — возложением руки, оба — своим приговором. Эвфроний поступил в этом деле так, как было прилично и его старости, и долголетию его служения. Патиент же — муж, достойный всяческих похвал,— действовал, как подобает лицу, которое стоит во главе нашего гражданства по сану и во главе провинции — по гражданству 11. Прощай.
V,1. Сидоний приветствует любезного Петрония 12
(1) Мне говорят, что ты с удовольствием тратишь свое терпение на чтение моих писем. Это замечательно и достойно образованного человека — изобилуя ученым рвением, живо интересоваться и чужими, менее усердными трудами. За это воздается тебе величайшая хвала, ибо чужому таланту покровительствует тот, чье выдающееся дарование имеет достаточно собственных заслуг.
(2) Рекомендую тебе Виндиция, моего приятеля, мужа благочестивого и вполне по достоинству возведенного недавно в левитский ранг 13. Этот человек, не имея времени, вопреки поручению доставить из моих записных книжек то, что ты велел, принес Вам вместо подарочка что-то вроде жалобных песен; впрочем, твоя святая снисходительность такова, что ты всегда почитаешь наши письма великим даром.
(3) Объясню, однако, в чем нужда рекомендованного почтальона, которого привело к тебе двойственное положение возникшего дела: ибо ему предстоят две возможности — или он ввяжется в тяжбу, или (спокойно) примет наследство. После смерти двоюродного брата с отцовской стороны, холостого и не оставившего завещания, он собирается заступить его место по преимуществу родства, если только не воздвигнет препоны влиятельное насилие. Ты один, после Христа,— могущественный защитник твоего просителя против всех подобных неприятностей; я уверен, что если этот человек заслужит твое благоволение, то дело кончится победой. Прощай.
VI,2. Сидоний приветствует владыку папу Прагматия 14
(1) Почтенная матрона Евтропия, выдающаяся, на наш взгляд, женщина, в которой скупость сочетается с щедростью таким образом, что она блюдет себя постами, а бедных — угощениями, которая неусыпна в служении Христу и усыпляет в себе одни лишь грехи, - эта женщина к горю вдовства присоединила бремя тяжбы; для врачевания двойного зла она спешит испросить вашего наилучшего утешения и будет равно благодарна, сочтете ли Вы это дело для себя короткой прогулкой, или (2) долгим путешествием в чужие края. Итак, эту самую почтенную женщину донимает, можно сказать, подлостью, и уж точно — склоками брат мой, ныне уже пресвитер, Агриппин; пользуясь женской слабостью, он не перестает возмущать ясную небесную душу ураганом мирских козней; у нее же к болячке долгого вдовства недавно прибавились две свежие раны: смерть сына и вскоре — потеря внука. (3) Мы всеми силами старались встать между обеими сторонами, имея на то новое право по званию и старое — по дружбе: на чем-то настаивали, в чем-то убеждали, больше всего упрашивали. Чему ты удивишься, так это тому, что на полное примирение охотнее шла женская сторона. И хотя Агриппин стоял на том, что он полезнее дочери по преимуществу отцовства, невестка предпочла дар щедрой свекрови. (4) И вот почти заглохшая тяжба отдается ныне на ваше усмотрение 15. Умиротворите врагов; виновной, по-вашему, стороне авторитетом епископского суждения прикажите соблюдать мир, окажите правосудие. А праведная Евтропия, если Вы верите моему слову, сочтет дело выигранным, пусть даже ссора кончится с убытком для нее. Вот почему я подозреваю, что Вы объявите склочной одну семью, даже если найдете таковыми обе. Удостой поминать нас, владыка папа.
VI, 3. Сидоний приветствует владыку папу Леонтия 16
(1) Хотя в начале нашего служения вы не ободрили нас советами и не оросили жаждущее невежество еще мирского человека влагой духовного поучения, я не настолько, однако, забываюсь, чтобы сопоставлять себя с вами на равных весах нашего сана. Ваше долголетие, годы Вашего служения, преимущество метрополии17, Ваша ученая слава и дарованная Вам чистота души легко превосходят наши скромные заслуги. Мы не достойны Вашего общения, если рассчитываем быть с Вами на равных. (2) Итак, не жалуясь на Ваше молчание, но стараясь скорее оправдать наше многоречие, рекомендуем Вам подателя этих словечек; если Вы не замедлите обласкать сего путешественника Вашим покровительством, то для его великих предприятий откроется безопасная гавань. Дело его — о наследстве. Он не ведает значения своих бумаг и хочет посоветоваться с опытными адвокатами; он будет считать удачей, если поймет, что закон против него: лишь бы его не обвиняли, что он плохо заботится о себе и близких из-за своей нерасторопности. Если адвокаты-консультанты не удостоят наставить его достаточно скоро, то я осмеливаюсь просить за него таким образом, чтобы авторитет твоей короны 18 выжал из гордецов быстрый ответ. Удостой поминать нас, владыка папа.
VI,4. Сидоний приветствует владыку папу Лупа 19
(1) Свидетельствую тебе свое почтение, причитающееся твоему несравненно высокому апостольству 20 вечно и воздающееся непрерывно, а кроме того, ради новых дружеских сношений, поручаю тебе старую тяготу просителей-почтальонов, которые, проделав в такое трудное время долгий путь в Арвернскую область 21 явились сюда напрасно. Дело в том, что при налете варгов (так называют разбойников-туземцев) была случайно похищена одна их близкая родственница. Когда они получили надежные сведения, что несколько лет тому назад она была уведена в ваши края и там продана, то пустились на поиски по верным приметам, но стершимся следам. (2) А в это время та несчастная до их появления была публично продана и окончила путь в доме и во владении нашего дельца. Подтвердил сделку неизвестных нам людей некий Прудент, который, по общим слухам, обитает среди трикассиев 22: его руку — подпись как бы надежного свидетеля — можно видеть в договоре о продаже. Если ты соблаговолишь вмешаться, то благодаря авторитету твоей персоны, преимуществу твоего присутствия, при очной ставке легко могут распутаться узлы этого насилия. А оно, что еще печальнее, дошло до такого преступления, что, как следует из рассказа моих почтальонов, во время того разбоя несомненно погиб какой-то путник. (3) И вот, так как готовящие уголовное обвинение просят врачевания у Вашего суда и Вашего доброжелательства, то, если я правильно рассчитываю, Вам надо и по Вашему положению, и по Вашему характеру так уладить дело без ущерба, чтобы помочь и тем, кто в печали, и тем, кто в опасности (обвинения) 23: здравым и умеренным решением надо утешить одну сторону, облегчить вину другой, успокоить — обе. Как бы положение тяжбы, если говорить о времени и месте, не пришло к тому порогу, с которого все началось. Удостой поминать нас, владыка папа.
VI,8. Сидоний приветствует владыку папу Грека 24
(1) Податель этой записочки 25 поддерживает свое скудное существование только торговлей: не по нему доходы ремесла, выгоды военной службы, прибыль сельских трудов. Однако после сопроводительных путешествий по договору и утомительных наемных сделок стало ясно, что у него растет репутация, а у других — богатство. Но так как при малом состоянии он известен большой честностью, то всякий раз, приходя для торга на вновь прибывший корабль с чьими-нибудь деньгами, он оставляет вполне доверяющим ему кредиторам вместо залога свою испытанную совесть 26. (2) Все это мне донесли во время диктовки письма, и я не усомнился принять услышанное с доверием, потому что в немалой близости со мной состоят те, которым и он близкий друг. Итак, я представляю Вам его молодость и трудное начало поприща. А так как его имя было недавно занесено в список (церковных) чтецов, то Вы понимаете, что я должен был снабдить его на дорогу письмом как согражданина и форменным письмом — как клирика 27. И я справедливо полагаю, что вскоре замечательным купцом будет тот, кто ныне спешит отдать себя в Ваше распоряжение и кто часто предпочитал источник дохода холодным источникам своей родины. Удостой поминать нас, владыка папа.
VI,10. Cидоний приветствуем владыку папу Цензория 28
(1) Податель сего письма имеет честь принадлежать к левитскому рангу. Спасаясь вместе с семьей от бури готского грабежа, он был занесен, можно сказать по инерции бегства, в ваши края. Там, на полузаброшенной залежи, во владениях той церкви, которую возглавляет твоя праведность, бедный пришелец посеял немного зерна и просит позволения собрать урожай со всего участка. (2) Если ты окажешь ему благосклонность с добротой, присущей сыновьям веры, то есть, если с него не востребуют должного канона земли 29, то он рассчитывает иметь доход такой же, как от крестьянских трудов на отчей земле. Если ты обеспечишь ему это законное и обычное разрешение на скудный урожай, то он вернется назад, как бы щедро снабженный на дорогу и преисполненный благодарности. А если ты через него напишешь мне своей всегда достойной рукой, то страничка твоя покажется мне и моему далекому брату как бы упавшей с неба. Удостой поминать нас, владыка папа.
VI, 12. Сидоний приветствует владыку папу Патиента
(1) Кто кого, а я считаю счастливым в первую очередь того человека, который старается для других, кто, сострадая нужде и горю верных 30, делает на земле небесное дело. Спросишь, к чему эта речь? Прежде всего, блаженнейший папа, это изречение касается тебя, ибо у тебя нет недостатка в готовности оказать великую помощь тем нуждам, о которых ты знаешь; твое милосердие ведет поиски до крайних пределов Галлий, и ты всегда прежде взираешь на невзгоды нуждающихся, а не на их лица. (2) Нет такой бедности и слабости, которой бы ты не был доступен; твои щедрые длани опережают стопы того, кто не может прийти к тебе. Твоя неусыпная забота распространяется на другие провинции, и так широко разливается твое попечение, что утешает скорби живущих вдали от тебя. Часто бывало так, что робость отсутствующих трогала тебя не меньше, чем жалобы присутствующих (просителей), и ты утирал слезы тех, чьих очей не видел. (3) Я не говорю уже о бдениях без отдыха, молитвах, расходах, которые ты переносишь каждый день ради скудости бедных граждан. Не говорю, что по общему мнению ты всегда поступаешь так благоразумно, что ты так человечен, так воздержан, что кажется, будто на твоих трапезах постоянно присутствует царь, а твое постничество хвалит царица 31. Не говорю уже, что ты украшаешь вверенную тебе церковь так великолепно, что зритель усомнился бы, что делается лучше: возводится новое, или реставрируется старое. (4) Не говорю, что во многих местах ты воздвиг фундаменты базилик 32 и умножил их украшения. Под твоим руководством значительно увеличилось достояние веры, уменьшилось же только число еретиков; как бы на апостолической охоте ты ловишь сетями духовных проповедей дикие умы фотиниан 33; варвары всякий раз, когда их одолевает твое слово, покорно идут за тобой следом, пока ты, счастливейший ловец душ, не выведешь их из глубокой пропасти заблуждения.
(5) Многие из этих добродетелей ты, быть может, разделяешь с другими товарищами но, что тебе причитается особо (как говорят юристы: praecipui titulo) — так это то, что после готского грабежа, после истребления посевов пожаром, ты на свои средства и даром отправил зерно в опустошенные и повсеместно нищие Галлии; ты бы оказал большую услугу истощенным голодом народам, даже если бы эти продукты были товаром, а не подарком. Мы видели дороги, запруженные твоим зерном, видели на берегах Арара и Роны не один амбар, наполненный одним тобой.
(6) Что перед этим лживые басни язычников и этот как будто бы вознесенный на небо за впервые найденный колос Триптолем, которого Греция, славная своими строителями, художниками и скульпторами, освятила в храмах, изваяла в статуях, изобразила на картинах. Сомнительная молва расписывает, будто он странствовал между дикими и питающимися еще желудями племенами на двух «кораблях», которым поэты придали потом форму драконов, и раздавал всем неведомые еще семена. Ты же (умолчу о всесветной щедрости), снабжая пищей гражданские общины Тирренского моря, наполнил зерном своих амбаров скорее две реки, чем два «корабля». (7) Но если восхваляемому праведному мужу случайно претят малоприличные ахейские образцы элевсинского суеверия, то, отставив почтенное мистическое толкование, приведем для сравнения историческое усердие патриарха Иосифа, который, предвидя засуху после семи тучных лет, легко предусмотрел средство спасения. С моральной точки зрения, по-моему, не менее велик тот, кто в подобной же нахлынувшей беде, не предвидя ее, пришел ей на помощь.
(8) А потому, хотя я не могу учесть точно, какой благодарностью платят тебе арелатцы и реенцы, авинионец, араузионец и альбиец, обитатель Валентин и города трикастинов 34 (ибо трудно измерить на асе благодарность тех, о ком знаешь, что они получили хлеб насущный, не заплатив ни асса), но от имени города арвернов выражаю тебе глубочайшую признательность; и ведь не общность провинции, не близость нашего города, не удобство речного сообщения внушили тебе мысль оказать нам помощь. (9) Да, великую благодарность выражают через меня те, которым довелось сохранить свою жизнь благодаря обилию твоего хлеба.
Теперь же, если я хорошо исполнил вверенное мне поручение — из посла стану вестником. Хочу, чтобы ты знал, что слава твоя гремит по всей Аквитании 35: тебя любят, хвалят, желают, чтят все сердца и все молитвы. В наше бедственное время ты — добрый пастырь, добрый отец, добрый хлеб для тех, которые должны были пройти испытание голодом, если в ином опыте не могла проявиться твоя щедрость. Удостой поминать нас, владыка папа.
VII, 5. Сидоний приветствует владыку папу Агроция 36
(1) Востребованный постановлением граждан, я прибыл в Битуриги 37. Причиной призвания было шаткое положение церкви, которая утратила недавно своего верховного понтифика и как бы протрубила сигнал к домогательству священного сана для сословий того и другого звания. Взроптал народ, разделенный на две партии. Некоторые выдвигали в кандидаты ближних, многие — себя, и не только выдвигали, но продвигали штурмом. Если по мере сил ты делаешь у них что-нибудь по-божески и по правде, то тебе противостоят всяческое легкомыслие, непостоянство, лицемерие; да что говорить! — неизменно у них только бесстыдство. (2) Я бы осмелился сказать — если Вы не сочтете мои жалобы преувеличением — что многие до того наглы и отчаянны, что не боятся добывать святое место и достоинство за взятку; они бы давно уже сумели вынести дело на торжище и аукцион, если бы при наличии и готовности покупателя налицо оказался также пропащий продавец. А поэтому я прошу, чтобы в этом новом, щекотливом и обязательном для меня деле ты как соратник поддержал меня своим желанным прибытием и обеспечил подмогой. (3) Хотя ты — глава Сенонии, в этом критическом положении не уклонись врачевать страсти аквитанцев. Какое имеет значение, что мы живем в разных провинциях, если имеем общее дело по религии? К тому же из городов первой Аквитании в ходе войн на римской стороне остался только городок арвернов. Вследствие этого для поставления вождя вышеуказанному гражданству нам не хватит нужного числа провинциальных коллег 38, если нас не подкрепит согласие (епископов) метрополий. (4) Кроме того, ради преимущества Вашего достоинства 39 я еще никого не назвал, никого не выдвинул, никого не избрал: все в целости и сохранности сбережено для твоего суждения. Я считаю, что в мою обязанность входит только пригласить всех вас, ожидать ваше волеизъявление, хвалить ваши мнения; а когда по вашему указанию будет найден кто-нибудь для места и сана понтифика, я буду к вашим услугам. (5) Если же какой-нибудь клеветник воздвигнет перед Вами помехи моим мольбам (хотя, полагаю, что этого не может быть), то Вы сможете скорее извинить слушание его, чем послушание ему. Напротив, если Вы приедете, то покажете, что границы можно установить для Вашей области, но не для Вашего расположения. Удостой поминать нас, владыка папа.
VII, 6. Сидоний приветствует папу Василия 40
(1) Подавая новый в наше время пример, мы храним, благодарение богу, старые договоры дружбы, с давних пор равно и взаимно любя друг друга. С другой стороны, что касается человеческой совести, то ты — мой патрон, хотя с моей стороны гордо и предвзято заявлять об этом: ибо неправедность моя такова, что даже твоя доходчивая молитва едва ли может излечить ее от частых падений. (2) Итак, поскольку ты мне дважды владыка — по дружбе и патроцинию, а также потому, что я хорошо помню, как изобиловал ты огненной страстью и потоком слов, когда на моих глазах пронзил мечом духовной учености готского гражданина Модахария, потрясавшего копьем арианской ереси, то, сохраняя уважительные и мирные отношения с другими епископами, тебе плачусь я о том, что волк века сего, чья пища — грехи гибнущих душ, терзает и гложет церковное стадо — тайно и неведомым доселе способом. (3) Ибо древний враг, дабы легче наброситься на блеящих покинутые овец, прежде всего начал покушаться на глотки дремлющих пастырей.
Я не настолько забываюсь, чтобы не помнить, что я — тот самый грешник, которого до сих пор мучает омываемая слезами совесть; когда-нибудь, с помощью Христа, ее нечистоты соскоблит мистический скребок твоих речей. Но так как интерес общественного блага превышает стыд перед личным обвинением, то пусть сплетник клевещет на мою ревность к вере, я не осмелюсь из-за упрека в тщеславии изменить делу истины.
(4) Ни нам, грешным, ни Вам, праведным, не подобает жаловаться и рассуждать о том, насколько Эварикс 41, царь готов, нарушив и презрев старый договор, сохраняет или расширяет границу своего царства по праву оружия. И даже, если хочешь знать, это в порядке вещей, чтобы в сем мире богач наряжался в пурпур и виссон, а Лазарь страдал от язв и бедности. В порядке вещей, чтобы (если взять для аллегории Египет) Фараон выступал в диадеме, а израильтяне — с рабочими корзинами. В порядке вещей, чтобы мы, фигурально выражаясь, жарились в вавилонской пещи и вместе с Иеремией оплакивали с воздыханиями духовный Иерусалим, Ассур же, громыхая царственной гордыней, попирал святая святых. (5) Наблюдая эти перемены благ земных и будущих, я терпеливее переношу общественные беды: во-первых, когда я исследую, что я заслужил, любая грядущая напасть кажется мне сравнительно легкой; далее, я точно знаю, что для внутреннего человека весьма целительно, если внешнего человека бичуют на этом поприще разные страдания.
(6) Но чего я боюсь, так это того, что означенный готский царь, хоть он и грозен своей силой, будет злоумышлять не против римских стен, но против христианских законов. Говорят, что имя католиков так противно его устам и душе, что не знаешь, чем он командует усерднее — своим народом или своей сектой. К тому же он — сильный оружием, крепкий умом и пылкий по молодости, имеет то одно заблуждение, что думает, будто успех его дел и замыслов дан ему по истинной вере, тогда как он добился его скорее земной удачливостью. (7) Посему спешите узнать тайную болезнь католической веры, чтобы поскорее доставить явное лекарство. Бурдигала, Петрокории, Рутены, Лемовики, Габалитаны, (Г)елусаны, Васаты, Конвены, Аусцены и гораздо большее число областей лишены высшего священства, так как по смерти епископов не заступали следом их место преемники, которые хотя бы избирали служителей низших рангов; эти округа очерчивают широкую границу духовного разрушения 42. Как известно, они в течение короткого времени потеряли так много умерших отцов 43, что мрачное отчаяние в погибшей вере, которое угнетает народы, осиротевшие с утратой понтификов, могло бы смягчить не только любого еретика настоящего времени, но даже ересиархов прошлого. (8) Нет никакой заботы о безлюдных епархиях и приходах. В церквах можно видеть гнилые обломки рухнувших крыш; двери базилик сорваны со створок и вход заграждают ветки дикого терновника. Можно видеть даже — увы! — скот, лежащий в полуоткрытых притворах и даже пасущийся на травке около цветущих алтарей. Запустение - - не только в сельских приходах, редеют даже сборища в городских церквах 44. (9) Какое утешение осталось у верных, когда у клириков исчез не только порядок, но даже воспоминание о нем! Ибо если умирает какой-нибудь клирик и вместе с ним угасает благословление, так что он не имеет наследника своего достоинства, то в такой церкви умирает священство, а не священник. Какая же надежда, скажешь ты, остается, если предел человеческой жизни означает конец религии? Взгляните поглубже на ущерб, причиненный духовным членам (церкви), и вы, конечно, поймете, что сколько изъято епископов, у стольких ваших народов вера в опасности. Умолчу о Ваших товарищах Кроке и Симплиции 45, которые лишены вверенных им кафедр и и в общей доле изгнания терпят разные печали: один из них скорбит, что не видит тех мест, куда хотел бы вернуться, а другой — что видит, куда не может вернуться.
(10) Ты находишься посреди праведнейших понтификов — Леонтия, Фауста, Грека — благодаря твоему городу (civitas) 46, рангу, почету. Вы устраняете опасность дурного договора, на вас возлагается выработка условий и соглашений между обеими державами. Положите за основу дружбы и прочного согласия, чтобы было дозволено ставить епископов тем народам Галлии, которых по условию отрежет от нас готская граница, и чтобы мы владели ими по вере, если не будем владеть по статье договора.
VII, 9. Отрывки из речи, произнесенной в Бурже 47
...(9) Если я провозглашу (епископом) какого-нибудь монаха, то будь он подобен Павлам, Антониям, Гиларионам и Макариям, имей он преимущество усердного анахоретства, неблагодарные ничтожества тотчас прожужжат мне уши нестройным ропотом, истерзают их гудением и жалобами: «Этот избранник,— скажут они,— подходит для звания не епископа, но аббата; ему способнее ходатайствовать за души перед небесным судьей, чем за тела — перед земным...»
...(12) Если я провозглашу клирика, низшие (по рангу) будут завидовать, высшие — откажут в повиновении. Ибо среди них есть некоторые (не буду обижать всех), полагающие, что надо принимать в расчет не заслуги, а только длительность церковной службы; они хотят, чтобы мы при посвящении предстоятеля избрали не пользу дела, а возраст: как будто можно думать, что для достижения высшего священства долго жить — важнее, чем жить праведно, важнее преимущества, благообразия и обаяния всякой благодати.
...(14) Если я случайно назову военного человека, тотчас пойдут такие разговоры: Сидоний пренебрегает избрать себе митрополита из церковного круга, потому что сам пришел к нам от светской службы; он чванится своим происхождением, он возвеличен по инсигниям своих званий, он презирает бедных во Христе 48...
...(16) (рекомендация кандидата) Достославный Симплиций, который до сих пор был членом вашего сословия, с этого времени, если через вас одобрит сие бог, станет членом нашего сословия; он так подходит обеим сторонам и по деятельности его, и по званию, что и государство может найти в нем качества, достойные восхищения, и церковь — достойные любви. (17) Если следует уважить происхождение, потому что евангелист научил нас не упускать это обстоятельство (ведь Лука, приступая к восхвалению Иоанна, счел замечательным, что тот произошел из священнического рода и, превознося благородную его жизнь, указал сначала на достоинство семьи), то деды и прадеды Симплиция возглавляли или церковные кафедры, или светские трибуналы. Род, знаменитый на обоих поприщах, процветал епископами и префектами: его предки всегда пользовались правом диктовать человеческие или божеские законы. (18) Если же самым благоразумным образом рассудим о самом кандидате, то обнаружим, что он занимает у вас место среди самых видных и почтенных граждан. Вы скажете, что мужи Эвхерий и Паннихий считаются более высокопоставленными персонами; пусть будет так, но в настоящем деле они не принимаются в расчет по правилу, потому что оба женаты во второй раз. Учтем годы Симплиция: у него — энергия юности и мудрость старости. Сравним ученость и способности: природа спорит с образованием. (19) Исследуем доброту: она сверх меры открыта согражданину, клирику, иноземцу — великому и малому: хлеб его чаще всего знал тот, кто не мог вернуть долг благодарности. Когда возникала необходимость взять на себя посольство, то не один раз стоял он за дело этого гражданства перед царями, одетыми в меха, или князьями, облаченными в пурпур. (20) Если сомневаются, от какого учителя принял он начала веры, отвечу пословицей: «Вся наука — из родного дома». Наконец, он, возлюбленные, тот самый человек, тот узник мрачного эргастула, для которого по воле небесных сил отворились многократно запертые затворы варварской темницы. Мы слышали, что вы уже провозглашали желание призвать его к священству, обойдя его свекра и отца; в тот день он вернулся домой, осыпанный похвалами, потому что предпочел величаться отцовским почетом, а не собственным... (21) Он же построил у вас церковь — еще молодой человек, солдат, слабый, одинокий, сын семейства и уже сам — отец; его не поколебали в принятом обете ни скупость стариков, ни соображения о пользе малюток, и одновременно скромность его была такова, что он молчал об этом деле...
...(24) Жена его происходит из рода Палладиев 49, которые имели учительские или церковные кафедры и были одобряемы своим сословием. И так как о матроне допустимо только скромное и сдержанное упоминание, с уверенностью утверждаю, что эта женщина достойна священства обеих семей: и той, в которой она росла и воспитывалась, и той, в которую перешла по выбору. Оба супруга хорошо и благоразумно воспитывают двух сыновей. При сравнении с ними отец становится еще счастливее, потому что выигрывают сыновья...
VII, 15. Сидоний приветствует любезного Салония 50
(1) Всякий раз, прибывая в Виенну, я готов дорого заплатить, чтобы ты и твой брат почаще участвовали в городском общежитии как сограждане: ведь вы соединены со мной не только привязанностью, но и родом служения. Однако и брат твой обманывает мой расчет под предлогом частого проживания в пригороде, из-за чего он остается для меня и недостижимым, и невиновным, и ты имеешь, чем извиниться, ссылаясь на долгую задержку в недавно приобретенном имении. (2) Как бы то ни было — явитесь, и потом я разрешу вам удалиться только при условии, что вы уйдете не оба сразу или достаточно поздно. Пусть в деревне вы исполняете роль усердных землевладельцев, — поистине вы оплодотворите вашу собственную почву, если больше поработаете на церковь, для которой столь много трудитесь. Прощай.
|
