Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.
X - XI века
К оглавлению
Книжечка о житии блаженного Майоля2, настоятеля Клюни
Предисловие
Гугону и возлюбленному брату Алманну Одилон пресвитер желает спасения в Господе.
Когда я во время прошлой Пасхи находился в ограде Римского монастыря, накануне того дня, когда наступает праздник отца нашего Майоля, один из братии, по имени Иоанн, одаренный, согласно соответствующему толкованию своего имени, даром благодати Господней, начал спрашивать, в каком томе он должен отметить чтения этой ночи. Я сказал ему: "Следует, чтобы в память этого отца читались речи блаженнейшего отца Григория, потому что этот отец, пока оставался в живых, часто слушал и читал эти же речи усерднейшим образом и, когда ему было угодно, красноречиво излагал некие из них. Когда чрез немногое время окончилась вечерняя служба, как устав, так и необходимость побудила нас приступить к нашим ложам. В то время я рыдал и оплакивал не только ущерб в хозяйстве, но и огромную опасность необычного бедствия и неслыханного несчастья и, что более мучило, великие и достойные слез убытки всей отчизны и всех бедняков. Мучительное размышление о таковой опасности и таковой печали уже оставляло меня без сна в течение весьма многих ночей. Но этой вот ночью, наконец, когда, по установившемуся обыкновению, грызущее размышление дерзостно желало себя навязать нашим чувствам, я начал усердно молиться блаженному Майо-лю, чтобы он испросил мне у Господа помощь и утешение. А чрез немногое время приятное воспоминание о таковом отце начало внушать мне и некото-
569
рым образом, обещая, говорить, что, если я бы потрудился занять свой дух хвалами ему, я весьма, без сомнения, смог бы обрести небесное утешение и помощь. Потому, возлюбленные старцы и братия, я позаботился написать предлагающийся труд, хотя не сообразно с величием сего святого мужа, а сообразно со скудостью нашего понимания. И в самом деле, каков бы ни был этот труд, наше братство желает и умоляет, чтобы духовный огонь вашего чувства исследовал, распознал и исправил его.
Начинается текст книжечки
После священных, божественных и спасительных сочинений апостолов и евангелистов и победоносных и непобедимых славных битв блаженных мучеников Божественная Слава, так сказать, на третье место поставила новые утешения Своей Церкви, а именно: светочи, горящие любовью и сияющие речью. Я называю апостольских предстоятелей и славнейших людей, наделенных человеческим знанием не вотще, но во спасение, исполненных Божественной мудрости. Чрез их духовное понимание и проницательное исследование Божественных писаний рассеялся мрак непонимания, окружавший Закон, пророческая речь, высочайшая своей глубиной и глубочайшая своей высотой, понятая духовно, вышла на свет, также слава, сила и величие Евангельского светоча расточила густейшие потемки, покрывавшие весь мир. И действительно, чрез весьма искреннее трудолюбие сих мужей верным излагаются и передаются апостольские деяния. Чрез их преданнейшее усердие Святой Церкви передаются победа и воздаяние блаженных мучеников. Ибо вера, мудрость и неустанное проповедание этих вот мужей обуздывают и прекращают бормотание шептунов и нападающих с бранью на кафолическую веру, унимают гомон раскольников, заграждают уста говорящих пустое, разрушают власть идолов, преодолевают жестокость язычников, ни во что вменяют безумие философов, презирают и искореняют его; изгоняют лживость всех еретиков, словно испускающих зловоние и вонючий чад, чтобы никогда и нигде он не смог появиться, рассеивают в ничто и уничтожают их вероломство, неверность, заблуждение и неистовство. После того как Небесный Чертог, исполненный радости, принял таковых и столь великих мужей, как своих сограждан и слуг своего Царя, из самого Горнего и Небесного Государства Божественное суждение на четвертом месте, соответствующем по порядку, пожелало позаботиться о младенцах Церкви, так, чтобы благодать, которую Бог изволил подавать чрез знаменитых и сильных, после подал бы чрез смиренных, невинных и простых. Вслед за тем монашеский чин начал распространяться и, скажем более правдиво, снова возрождаться; мы знаем, что он произошел от Илии и Иоанна Крестителя, и мы радуемся, что так, благодаря апостольскому образу жизни и житию, до нас дошли и приращение добродетелей и упражнения святых духовных отцов. И в самом деле, чрез них самих и ими самими в совершенстве исполнено то Господне предписание: чего не хватало тому юноше, расспрашивающего Спасителя,
570
как достигнуть вечной жизни, когда Господь Христос ответил ему, сказав: "Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною" [Мф 19:21].
А среди внимательнейших слушателей и усерднейших исполнителей этого спасительного предписания блаженнейший отец, по праву и имени Бенедикт3, то есть "благословенный", просиял, словно некое весьма блистающее небесное светило. Он отличался столь великой жизнью, обычаями и чудесами, что, описывая его рождение, жизнь и кончину, святой папа Григорий4, муж апостольский во всем и епископ апостольской кафедры, подал свидетельство этому святому мужу, который, как можно увидеть, среди главнейших глав Церкви и жизнью и учением сохранял знаменитое и важнейшее право. С течением времени, после перехода в вечность выше названного благочестивейшего отца почти вся Галлия приняла начало его учреждения и вероисповедания чрез блаженного Мавра5, его ученика. Затем, при посредстве Мавра и тех, кого он наставил в праведности, чрез весьма долгое время христианская вера возросла до вершин совершенства. Когда мужи эти отходили от сей жизни, усердие благочестивых отцов начало убывать, ибо праведность делалась более редкой, нечестивость же учащалась, а мать всех добродетелей - учение - становилась теплохладной, и как при посредстве мужей благочестивых и полных пыла Святого Духа правило святого учения, распространяясь, постепенно достигло совершенства, так при посредстве небрежных и праздных оно понемногу впало в уменьшение. Гибельная убыль спасительного замысла скрытно распространялась до того времени, когда, при содействии Вильгельма6, христианнейшего властителя аквитанцев, блаженной памяти отец, по имени Бернон7, в областях Бургундских, на лугу Ма-тисценском8, в округе, который прозывается Клуниан, начал строить монастырь. Бернон, насколько мог, старался трудиться на этом же строительстве и в тяжелой борьбе преданно и похвально привел благочестивое настроение в исполнение. Ибо, благодаря его заслуге и примеру, многие, ищущие спокойной гавани монастыря, обратились от мира. Избрав одного из всех них, вновь вспомним и, вспоминая, изберем того, кто, как мы точно знаем, родился для спасения многих.
Этот муж, по имени Одон9, муж во всем достохвальный, верный и преданный предстоятелям Туронской Церкви блаженного Мартина10, был клириком и каноником этой же Церкви. После того как вышеназванный отец Бернон отошел от этого света, этот честный и смиренный муж, вполне наученный в исполнении правила, приступил после него к управлению монастырем, будучи избран многими верными. Затем Римский мир узнал, как Одон достиг вершины добродетелей, о чем повествуют его занятия. После него стал настоятелем блаженной памяти муж, по имени Хеймард11, сын блаженной простоты и невинности. Он весьма усердствовал в умножении земельных угодий монас-
577
тыря и стяжании для него земного благополучия и был вполне предан соблюдению устава. Он терпеливо, без всякого ропота и возмущения, переносил потерю земного зрения и всякое несчастье, какое бы с ним ни приключилось. Христос обогатил мужа сего по заслугам, приобретенным терпением скор-бей и простой и непорочной жизнью, столь великим даром, что в свое время он удостоился призвать творца нашего блага, блаженного Майоля, к любви монашеского чина. Для того, чтобы блаженный Майоль подчинил себя монашескому житию, много значила приятная беседа и духовное наставление досточтимого мужа Хильдебранна12. Поскольку Майоль был из первейших Клюнийских монахов и наместник этого же монастыря, он был дважды побуждаем к принятию настоятельского служения, но не хотел этого, ибо всегда более желал слушаться, чем приказывать, и более подчиняться, чем стоять во главе. Пожалуй, некто подумает, что я поступил неблагоразумно, потому что мне пришлось таковое объявить о людях, занимающих более высокое положение, чем я, когда я решился писать о блаженном Майоле. Ибо никто не поверит, что такое случилось нечаянно, но, скорее, подумает, что я по старательности сделал это нарочно. Ибо, что бы мы ни сказали выше о праведных и святых мужах, мы знаем, что все их деяния или полностью, или по большей части отразились в этом вот муже, о котором желаем беседовать.
Этот муж, блаженнейший отец наш Майоль, происходил из весьма славного рода и был от самого младенчества превосходно воспитан неусыпной заботой знатных родителей. Когда прошло время отрочества, он был отдан для обучения церковным наукам, чтобы он хорошо познакомился с духовными писаниями. По Высшей воле и Божественному предвидению произошло, что отрок столь доброй надежды тогда более усердно стал предан Божественным деяниям, чтобы пройти все время юности без опасности для целомудрия, и так сделалось, что в течение всей своей жизни он сохранил в своем теле славу девственности. Когда он вступил в юношеский возраст, Майоль, с усердием и не теряя времени, занялся глубже и лучше Божественными, прилежнее и серьезнее мирскими науками, и потому, часто упражняясь в том и другом знании, не устрашился войти в алтарь Лугдунской Церкви. Затем в этом городе, матери и кормилице философии, который заслуженно, по древнему обычаю и церковному праву, удерживал первенство во всей Галлии, Майоль пожелал, чтобы его наставником в свободных искусствах был Антоний, муж ученый и рассудительный. Позже он гораздо более следовал примеру пустынника Антония Великого, ученика Христова, чем занятиям этого Антония, мирского философа по его ремеслу. После того, придя из вышесказанного города в город Матисценский, по приглашению знатнейших мужей отечества и своих сограждан, а именно, родных и друзей, Майоль немного пожил у них, но так как он был благочестив, то его достохвальная жизнь и удивительное усердие не могли укрыться от епископа вышеназванного города. Епископ смиренно пригласил Майоля по решению клириков и горожан,
572
тоились назвать и отцом. Все стадо Господне усердно заботилось об этом, но старец Хильдебранн, о котором мы сказали выше, еще более горячо трудился, чтобы это произошло. Благодать Божия по желанию братии вышесказанной киновии уже создала в Майоле презрение к миру. Что более? Отложив служение церковного достоинства, презрев устремление светской знатности, оставив мирское сотоварищество друзей и родителей, Майоль подчинил всего себя небесному водительству, чтобы беспрепятственно служить истинному Царю Христу. Немного спустя, в определенный день, Майоль пришел в монастырь и был принят весьма любезно, введен в братию, согласно правилу, и, как это в обычае, увидел ото всех только почтение и любовь. Сколь велика была радость среди братии о его приходе, сколь безмерно ликование, сколь торжественно веселие, не может полностью изъяснить наша речь. И далее сохранилась у него очевидная воля к презрению мира, незыблемое почтение в отношении любви Божией, любезное братство в отношении любви ко ближнему, никакого затруднения в основательном изучении и соблюдении устава, и известное усердие в отношении изъявления послушания не только настоятелю, но и еще братиям, и чистая простота правила в нем, чтобы он всем подавал пример. Каков был его образ жизни среди братии в начале его монашеского жития, видно было из настроения этих же братии во время славнейшего его избрания. Не было уже необходимо, чтобы кто-либо обучал соблюдать устав того, кого, как говорит святой евангелист, помазание Небесной благодати научало всему [ср. 1 Ин 2:27].
Между тем блаженный муж стал отличаться таким совершенством жизни и учения, что хвала всех верных по достоинству поставила его на первое и особенное место в доме Божием. Ибо Богу так было угодно, чтобы Майоль чрез различные ступени смирения возшел на вершину монашеского совершенства, уже не как один из прочих, но будучи выдающимся среди всех остальных. Ибо, как рассказывают, в шестой год его жития вне мира, вышепоименованный настоятель блаженной памяти, а именно, господин и благочестивый отец Хеймард, монахом которого был блаженный Майоль, и увещаниям и повелениям которого святой муж подчинился и решил всегда подчиняться всем напряжением ума и возможностями тела, начал лишаться всего телесного здоровья, и потери земного зрения, что ему было еще тяжелее, хотя он терпеливо переносил это. И когда отец Хеймард уже предузнал, что он близится к смерти, и понял, что он не сможет долго нести заботу о столь великой киновии и печься о столь многих духовных овцах, начал духовно рассуждать о приведении монастыря в порядок и об избрании своего преемника с духовными и благочестивыми братиями и терпеливо размышлял об этом со спокойствием духа. Опросили всех братии, чтобы узнать, к кому склонялось их мнение, и порешили избрать господина Майоля. Я не в состоянии рассказать о деле его избрания, ибо дело это было великое, но, скажу вкратце, ни там, ни в другом месте не смогли и не смогут найти на такое служение более превосходного мужа, чем блаженный Майоль. Что более?
574
Избранника призвали; он, приглашенный, воспротивился; спросили его согласия, он стал противоречить; когда стали настаивать, затрепетал, когда ему приказали, успокоился. Ввиду этого приносим хвалы Богу, так как Он превозмог решение Майоля воспротивиться достойным похвалы послушанием.
В конце концов братия избирают святого мужа, народ одобряет его, предстоятели благословляют, и вышеназванный настоятель монастыря Хеймард торжественно возводит Майоля на возвышение, братия приветствуют его с великой любезностью, и все почитают его как господина и настоятеля. И не только близкие ему люди, но даже и все, кто мог его видеть и знать, окружили его почтением и уважением более, чем всех прочих людей своего времени. О его происхождении и жизни, обычаях, чудесах и кончине довольно сказаний наших отцов, изложенных преизящной речью. Те же, кто великое могли сказать о великих, великолепно описали славнейшие его деяния и заслуги, как им поведал Господь. А я, последний их раб, не иное, но то, что они сами сказали прежде, насколько дерзнул, записал убогим стилем и кратчайшими отрывками по главам, следуя Алкуину, наставнику великого императора Карла13, хотя я настолько же не равен ему, насколько грешник праведнику, неуч опытному, не умеющий говорить - весьма красноречивому. Алкуин приготовил, разъяснив более многими речениями, для нашего знания Житие великого и несравненного мужа и святейшего предстоятеля Мартина14, которое написал высочайшим стилем Сульпиций Север15. Так как никто после апостолов не стал равным блаженнейшему Мартину, так и я открыто говорю, что я во многом не равен Алкуину. Так как Алкуин был велик, он сказал великое о великом, я, незначительный, скажу незначительное о великом. Он сказал о своем Мартине, как о высшем пастыре и несравненном муже, скажу и я о Майоле, как о благочестивейшем отце и святейшем настоятеле, муже весьма замечательном и истинном кафолике. Майоль произошел из славнейшего рода и блистал двойной знатностью, унаследованной от обоих родителей. Он был предназначен Самим Вечным Светом светов, чтобы родиться в человеческой природе для просвещения многих, словно прекрасная звезда16. Ибо так как он был знатен родом, он был и прекрасно воспитан, и искусно образован. Чтобы мы могли взойти от низших к высшим, был уже упомянутый муж, которого мы часто называем и часто вспоминаем, походкой степенный, голосом величественный, устами красноречивый, видом привлекательный, лицом ангельский, видом безмятежный, во всяком движении, положении и движении тела являющий достоинство. Он казался мне самым красивым из всех смертных, ибо он был благообразен благодаря благой собранности всех телесных членов. Он был тверд верой, несомненен надеждой, исполнен двойной любви к Богу и ближнему, славен мудростью, удивителен умом, предусмотрителен в советах, крепок мужеством, неутомим, как почитатель духовного знания, и истинный приверженец благочестия, полного любви. Дух страха Божия исполнил его; известно, что страх Божий, как свидетельствует
575
пророк Давид, есть "начало мудрости" [Пс 110:10], конечно, той Мудрости, преисполнившись славы Которой, блаженный Майоль удостоился получить дар небесных блаженств. Возгоревшись светом этого дара, наш Майоль желал сделаться нищим с нищими духом, чтобы Царь Небесный удостоил его обогатиться Небесным Царством. С блаженными кроткими он старался стать кротким, чтобы вместе с ними наследовать землю живущих. С блаженными плачущими желал оплакать небрежение своих сынов и прегрешения всего мира, чтобы достигнуть вечного утешения со всеми близкими ему людьми. Он старался присоединиться к алчущим и жаждущим правды, ибо алкал и жаждал этой же правды и всегда желал бы пировать с ними на Небесной Трапезе и насыщаться духовными наслаждениями. Он старался быть милостивым к несчастным, чтобы с блаженными милостивыми обрести милосердие у Господа. Поскольку этот муж непрестанно усердствовал в желании небесного, он удостоился достигнуть Божественного созерцания должными заслугами и молением во время скорбей, чтобы стать достойным видения Господа с блаженными, имеющими чистое сердце. И, чтобы он удостоился быть и называться истинным сыном Божиим, Майоль в совершенстве научился быть миролюбивым, чтобы не только самому иметь терпение владеть своей душой, но и всех, находящихся в несогласии, призывать к согласию и миру. Ради правды он научился терпеливо сносить гонения и страдания от древнего врага и злых людей, чтобы, став блаженным по причине справедливости, оказанной страдающим правды ради и нищим духом, он мог сделаться общ-ником в получении и владении Небесным Царством [Мф 5:3-11].
Украшенный тремя вышесказанными добродетелями и подкрепленный отовсюду восемью евангельскими блаженствами, блаженнейший отец Майоль постарался стяжать еще четыре основных урока пылким желанием и, получив их, совершать праведные дела, чтобы в будущем обеспечить чрез рассудительность спасение для себя свое и своих подопечных; чрез умеренность, которая называется иным именем скромностью, по благоразумию справедливого рассуждения скромно исполнял возложенные на него духовные труды; чрез мужество имел силы противостоять диаволу и его порокам и, противостоя, мужественно победить самого творца злобы, по закону сражаясь с ним; чрез справедливость же, которая пронизывает все виды добродетелей так, что она кажется их приправой, живя трезвенно, и благочестиво, и праведно [Тит 2], борясь доброй борьбой, совершив свое течение, сохранив веру, Майоль удостоился бы получить [2 Тим 4] уготованный ему венец праведности от Самого Господа, Который есть Щедрый Податель и Творец всех добродетелей, и прежде всего и над всем Бог, благословенный в веках, благословенная щедрость и кроткая благосклонность Которого подала нам как дар такового и столь великого пастыря, общением с каковым мы наслаждаемся. Он для нас есть пример, которому мы следуем, и в ком нам подан Образ, запечатлевающийся на нас, как говорит Блаженный Григорий о Главе Иисуса Христа, Господа нашего, в составлении Плоти Которого блаженный Майоль,
576
dKfi
как святейший член, удостоился занять лучшее место. Если бы кто-нибудь услышал предписания заново составить повествование о жизни и добродетелях души Майоля, такой человек, пожалуй, позаботился бы узнать о видимых чудесах и знамениях, доступных плотскому зрению, с которыми полностью соглашается и укрепляется вера тех, кто имеет обыкновение сомневаться в заслугах и воздаяниях избранных; этим сомневающимся должно ответить словами Блаженного Григория: "Вера не имеет заслуг там, где человеческий разум признает доказательство"17. И пусть никто не сомневается о славе и святости Майоля, пусть узнает от тех, кто лично видел и слышал, как он жил, как учил и как, исполненный днями и украшенный добродетелями, отошел от сего света, и когда он узнает, что Майоль, по свидетельству верных, жил свято, учил правильно, пусть поверит без сомнения, что он достиг славы всех святых Христовым водительством. Каковые чудеса Господь изволил явить чрез него и до, и после его перехода в жизнь вечную, свидетельствуют тома, упорядоченные ученейшими мужами согласно кафолическому пониманию, записанные риторическим пером, и на некоторых страницах перемежающиеся с дактилическим метром. И так как Всемогущий Бог не позволяет никакому времени пройти без свидетельства о Его милости, для того, чтобы исправить небрежения нашей бренности, Он часто обновляет примеры святости. Известно, что и в это время это часто случалось.
Среди всех, носящих имя святости, которые просияли в наши времена, блаженный Майоль явился выдающимся. Сообразно с обстоятельствами, нам должно немного сказать о его достойных уважения обычаях и добродетелях честной жизни. Как признаю, он был во всем полезен и по причине всего достохвален. Ибо ему была свойственна пристойность в деяниях, трезвенность в обычае, смирение в процветании, терпение в несчастии. С кроткими он был ласков, гордым внушал благоговение, бережлив, когда должно, расточителен, когда подобало. Он выглядел всегда одинаково, деяния его не были беспорядочны. По отношению к людям он всегда был одним и тем же. Будучи преданным последователем святых, Майоль старался быть весьма внимательным слушателем тех, кому он подчинил себя, ибо он служил им и учился у них послушанию. Этот седмеричный союз, удивительным образом разделенный прекрасно апостолом Петром на троичное и четверичное число, Майоль слушал не глухим ухом, но, слушая, учился, и открыто явил речью и делом, чтобы и другие выучили, показывая "в вере добродетель, в добродетели рассудительность, в рассудительности воздержание, в воздержании терпение, в терпении благочестие, в благочестии братолюбие, в братолюбии любовь" [II Пет 1:5-7]. Еще он предпочитал диалектическим силлогизмам и риторическим доказательствам и всем дарованиям всех философов достох-вальный пример апостольской простоты, говоря вместе с Павлом: "Говорю это не потому, что нуждаюсь; ибо я научился быть довольным тем, что у меня есть: умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке;
578
все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе" [Флп 4:11:13]. Основательно наученный премудрости у таковых наставников и божественных философов и просвещенный ученостью и добродетелями всего Церковного учения, он стал, как Моисей, о котором Иисус, сын Сирахов, говорит: "Сделался он любим Богом и людьми, и потому память его благословенна" [ср. Сир 45:1]. Поистине, отец Майоль был любим Богом и людьми, ибо чрез любовь к Богу и ближнему, которую он хранил неизменно, он угодил Богу и людям; он старался угодить людям так, чтобы не быть неприятным Богу, а Богу угодить так, чтобы быть полезным людям. Он угодил Богу, хорошо живя и правильно уча. Он угодил людям, по возможности оказывая им духовные и преходящие благодеяния. Истинно, мы знаем, что его память существует в благословении, когда вспоминаем и еще ясно видим, что посредством его и тех, кого он родил во Христе, возросли, умножились и продолжают возрастать строения Небесной Мастерской. И чтобы назвать духовных мастеров, в мире тружда-ющихся в этой же Мастерской, скажем, что особенно просиял один, недавно ушедший от дел человеческих, который потрудился более всех нас, а именно, господин и отец Вильгельм, о славнейших деяниях, достохвальной жизни и удивительной жизни которого наша скудость, насколько чувствует, не имеет сил рассказать в полноте.
Сколь явно существует в благословении память о блаженном Майоле и его учениках, пусть ответят монастыри, одни из которых ими самими построены от основания, другие с приращением добродетелей приведены от испорченности к лучшему положению дел. Сколь много этот вот муж, о котором мы говорим, угодил Богу посредством знамений и чудес, которые Господь совершил по его заслугам, Он явно изволил показать людям, когда, как передает надежнейший рассказ многих верных, люди, связанные многими различными немощами, еще и отчаивающиеся о жизни, были возвращены к первоначальному здоровью посредством благодати Божией, после того как Майоль посетил их. Когда была разогнана тьма, закрывающая глаза, весьма многие по его заслугам начали яснее видеть. Многие, угнетенные различного рода лихорадками, поскольку Господь подал чрез него благодать, были освобождены его молитвами. Многие, как рассказывают, удостоились получить спасительное лекарство от яда змеи, укусов волков и собак, нападения и обольщения демонов чрез знамение Господня Креста, начертанное его десницей. Многие были избавлены его заступничеством от опасностей на реках, от ударов молнии и прочих ущербов. Иногда ночью свечи, погасшие перед его ложем или по небрежению комнатного слуги, или по какому-либо случаю, как свидетельствовали присутствовавшие, были возжжены свыше.
Однажды блаженный муж пребывал в монастыре святейшего мученика Дионисия и, как было у него в обычае, в ночное время читал на двух языках18 книгу "О Небесной иерархии"19 этого же удивительного мученика и мирского и церковного философа, когда его охватил глубокий сон и из руки
19* 579
его свеча упала на страницу книги. И тогда случилось нечто удивительное и необыкновенное. Огонь, следуя служению своей природы, поглотил лен и воск, а страницу оставил невредимой. Если Майоль и не воскрешал тела усопших, известны другие лучшие и славнейшие чудеса, которые чрез него Господь совершил. Если душа более тела [ср. Мф 6:25], гораздо больше и замечательнее есть восстановление душ к жизни вечной, чем восстановление тел, возвращающихся к горестям и опасностям сей жизни. Невозможно исчислить то известное лишь Богу множество людей, которых он воскресил от смерти души и пучины пороков и привел своим примером на пути жизни. Он, славный этими и такого рода добродетелями, был любезен Богу и людям. Многие кафолики и достойные уважения клирики, благочестивые монахи и почтенные отцы настоятели почитали его, как святейшего отца. Святые и премудрые епископы относились к нему, как к любезному брату. Императоры и императрицы, короли и мира властители называли его старцем и господином. Оказывали ему почтение и предстоятели апостольского престола, и в то время он был поистине вождем монашеской жизни. Божественный и величайший Цезарь Оттон20 любил его всем сердцем. Супруга этого же Цезаря, Божественная императрица августа Адельгейда21, относилась к нему с весьма искренней любовью и весьма любезной преданностью. Их сын, император Оттон (II)22, почитал сего святого мужа со смиренной преданностью, с любовью и стремлением, равным родительскому; Куонрад23, брат благородный и миролюбивый вышеназванной императрицы, и его знатнейшая супруга Матильда столь же чтили блаженного Майоля. Сколь более часто они созерцали его лицо, столь больше возрастала их любовь к нему. Что скажу о знатнейшем Генрихе, герцоге Бургундском24? Что о Ламберте25, знатнейшем муже и благороднейшем графе? Что о Вильгельме26, что о Рикарде27, могущественнейших герцогах аквитанов и норманнов? Что об Италийских князьях и маркионах? Как почитал святого Майоля Вильгельм28, правитель Провинции, показывают жизнь и кончина сего властителя. Посредством заслуг блаженного Майоля и своего верного служения Вильгельм удостоился получить одеяние блаженного Бенедикта.
Как и насколько епископ Архенбальд, надежнейший попечитель Сильви-нианскопг* монастыря, славнейший среди своих, глава лежащей по соседству диоцезы и могущественный покровитель бедняков, был предан блаженному Майолю, многообразно объявляет вышеназванный монастырь. Сей всегда поминаемый отец Майоль украшал и прославлял эту обитель зданиями и богатствами, и различными видами украшений и до и после перехода в жизнь вечную, так что подобало таковое сделать какому-нибудь королю. А этот вот наследник его чести и имени, который ныне пребывает в живых, хорошо относится к этому монастырю и еще не нанес никакого ущерба насельникам. Блаженный Майоль настолько был возвеличен и прославлен упредившей его благодатью Господней пред взором королей и князей, перед всем народом,
587
что мы можем сказать о нем без сомнения, что о Моисее, рабе Божием, повторяет Иисус, сын Сирахов: "Прославил его пред лицом царей, ... и показал ему от славы Своей" [Сир 45:3]. Сколько раз с ним виделся Гугон30, король франков, он принимал святого мужа со смиренной преданностью и относился к нему с большим почетом. А во время его призвания ко Господу, король попросил Майоля приехать к нему с тем намерением, чтобы устроить монастырь св. Дионисия советом и помощью мужа Божия лучше, чем он был тогда. Святой муж знал сказанное Господом: "Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" [Мф 22:21], и это предписание апостола: "Бога бойтесь, царя чтите" [1 Пет 2:17], и, чтобы исполнить этот труд, радостно пустился в путь, достиг Сильвинианского монастыря, где, исполненный дней и святости, он отошел от сей жизни, ибо Господь призвал его к Себе. Это случилось в пятый день Майских Ид31, когда наступило утро пятницы после торжественного празднования святейшего торжества Господа нашего, когда Христос Иисус, победив Князя смерти, вознесся, чтобы воссесть одесную Отца Своего, и после Себя показал верному Своему Майолю путь вознесения. После перехода блаженного мужа в жизнь вечную вышеназванный король Гугон, прибыв, почтил своим присутствием и королевскими дарами его погребение и гробницу, где, как дарует Господь, совершены и совершаются многие чудеса, весьма многим поданы и подаются весьма многие благодеяния; недостаточно памяти об их многочисленности и значительности, чтобы рассказать обо всех по порядку. Но я воспользуюсь весьма кратким заключением: у гробницы сего святейшего мужа, о котором мы говорим и чью жизнь и заслуги мы стараемся вверить любви верных, многие немощные были исцелены и исцеляются от какой бы то ни было немощи, (какой) были охвачены, по благодати и милосердию Христа. Там выпрямляются параличные и хромые, там исцеляются страдающие лихорадкой и слепые, там очищаются одержимые нечистыми духами, и освобождаются, не знаем, опаленные какого рода огнем ужасным и достойным сожаления образом. И какой бы преданный человек не пришел по какой бы то ни было нужде, он надлежащим образом испрашивает помощи и, получив исполнение желаемого, возвращается восвояси, благополучный и радостный, как дарует Господь наш Иисус Христос, Который живет и царствует в единстве Святого Духа, Бог во все веки веков. Аминь.
Но поскольку я хотел бы привести к завершению это повествование, в котором я попытался сказать нечто о житии и обычаях блаженного Майоля с безрассудством верности и дерзновением смирения, мне приходит на память некое достопамятное предзнаменование, которое, как я слышал из рассказа неких верных, совершилось при его родителе. Как передают, отец блаженного Майоля часто имел обыкновение рассказывать об этом предзнаменовании в приятной беседе. Но я боялся включить это предзнаменование в этот труд, чтобы оно не показалось кому-либо невероятным. Однако так случилось, что во времена Майоля произошли некоторые события, которым это предзна-
582
менование весьма явно соответствовало, и после этого я начал вновь вспоминать о нем, а затем без сомнений решил рассказать нечто. Но содержание необыкновенного дела, будучи новым, противоречило началу, потому что по причине его значительности я боялся, что не смогу привести начатое к исполнению. И когда я размышлял об этом, само мое размышление говорило мне: "Сможет ли кто-нибудь, имея быстрый ум, рассказать о жесточайшем неистовстве волка, обманутого неким добрым мужем, так же хорошо, как рассказал о кротости и послушливости льва тот, кто написал "Житие блаженного Иеронима, толкователя Божественного Закона, ученейшего, весьма просвещенного и кафолического мужа?" Когда приблизилось то время, когда морским путем от пределов Испании до рубежей Италии и Провинции32 дошло хвастливое, жесточайшее, огромное множество сарацинов, и в обоих королевствах они предали смерти людей обоих полов, любого возраста и чина; затем, разрушая монастыри, города, опустошая селения и поместья, сарацины перешли быстрым ходом чрез Юлиевы Альпы, достигли хребта Пенининских Альп; и там, ослабив удила своего нечестия, в течение весьма долгого времени они угнетали народы, почитающие Имя Христово различными нападениями и бедствиями, убивая одних, других беря в плен, у третьих отнимая все их имущество, таковым образом удовлетворяли желания своего нечестия, тиранически приводя их в исполнение; среди прочих бедствий, которые приносил этот весьма вероломный народ, они обманом и коварством взяли в плен блаженнейшего отца Майоля, возвращающегося от порога Апостолов, полностью ограбив его, опутали узами, угнетали голодом и жаждой. А он, освобожденный свыше, был напоследок выкуплен из их рук деньгами своего монастыря и, так как Господь защитил его, спасся невредимым, а противозаконное пленение святого мужа сделалось поводом изгнания нечестивцев и их вечной гибели. И как после Страдания Христова иудеи были изгнаны из своего отечества, так после пленения слуги и вернейшего раба Христова Майоля сарацины были изгнаны из пределов христиан. И как чрез Тита и Веспасиана33, властителей римлян Господь положил наказание на иудеев, так по заслугам блаженного Майоля чрез Вильгельма, знаменитейшего из мужей и христианнейшего властителя, Он сложил иго сарацинов с плеч христиан и могучей силой исторг весьма большие пространства земли, противозаконно бывшие в их во владении, из их тиранического господства. Но, сказав это, необходимо перейти к предложенному.
Что же мы предложили? Некое достопамятное предзнаменование, соответствующее происшествиям, неожиданно случившимся во времена блаженного Майоля. Каковы же эти происшествия? Неожиданный приход сарацинов, уныние христиан, разрушение монастырей и городов, пленение самого блаженного Майоля, выкуп и освобождение, и изгнание, с помощью Христовой, этого же весьма свирепого народа от пределов христиан. Каково же это достопамятное предзнаменование и каковы его свойства? Ибо именно в этих
583
краях, на которые после перехода через море обрушилось все наступление сарацин, жесточайшему нападению этого народа предшествовало неслыханное неистовство волков. Мы сказали в меру необходимости, как множество верных было освобождено от преследования сарацин, скажем по возможности, каким порядком отечество было освобождено от нападения волков. Был тогда в этих краях некий воин, по имени Фольхерий, хорошо владевший оружием, богатейший по закону наследования прочими благами и имением и, как мы сказали и о его благороднейшем отпрыске, блистающий двойной знатностью, унаследованной от обоих родителей. Сей муж великого совета, рассудительного и проницательного ума был родителем вот этого святейшего нашего отца, о котором говорим, Майоля. В имении Фольхерия и в окрестностях его владений неистовство волков возросло в величайшей степени. Среди множества этих волков один казался больше телом, бегом быстрее, чем прочие, более жестокий в разрывании жертвы, более свирепый в пожирании ее, настолько, что члены человеческих тел в своей ненасытности он проглатывал целиком. Тогда муж этот, слыша и видя ежедневно, что возрастает таковое несчастье и таковое бедствие, начал сам с собой обдумывать не только свою нужду, но еще и несчастье других людей и весьма напряженно размышлять, как он мог бы освободить себя и своих сограждан от таковой опасности. И вот, побужденный Божественным велением, укрепленный небесным советом, предписал возвести ограды, установить загоны для скота и ввести в них овнов, овец, и агнцев, что никто в его время не дерзал делать против неистовства волков. Затем надев боевые доспехи, а именно: кольчугу и шлем, а сверху укрывшись целиком овечьими шкурами, Фольхерий остался ночной порой около овечьих загонов.
В одну из ночей на эти загоны для овец напали волки. По воле Божией случилось так, что волк, который был более жесток, накинулся на мужа, поджидавшего его; волк прыгнул Фольхерию на спину, поставил обе лапы ему на плечи и начал со всех сторон разыскивать, откуда легче ему было бы задушить овна, которого там и не было. Горло и шею защитила кольчуга, голову прикрыл шлем, все тело обезопасило прикрытие ограды; волк нигде не мог ему повредить. Тотчас же вытянув обе руки, этот муж схватил волка за обе лапы, так как был силен, и, крепко сжимая руками волчьи лапы, быстрым шагом вернулся к сотоварищам, которые долго ожидали и сомневались об исходе таковой борьбы; их взглядам был предложен в качестве великого подарка огромный волк. До следующего дня его сохранили живым и показали людям, на которых он всегда нападал. Его убили, разорвали на части и в его внутренностях нашли целиком части человеческих тел. Убитый волк был подвешен на стволе дерева, и в то время как его одного убили, все другие были изгнаны из этих пределов. Если кто-нибудь захотел бы, чтобы это было понято с рассуждением, то мог бы догадаться о неком духовном смысле моего рассказа. Я верю, что чрез неистовство волков была возвещена свирепость
584
сарацин. Я понимаю, что чрез этого мужа в мирском одеянии, стяжавшего многие хвалы, который обманул волка и, обманув, убил, предсказан был сын, который одолел невидимого волка, то есть древнего врага силой Христовой, презрел его со всеми его пороками и обманами, укротив его небесной силой и духовным оружием, и исторг души многих верных из его власти своим примером, учением и заслугами, привел их на путь спасения, жизни, истины и праведности, и ему предшествовал, сопутствовал и следовал Тот Сам, Кто есть Путь, Истина и Жизнь, Господь Иисус Христос, Который живет и царствует Бог во все веки веков. Аминь.
