Доклад секретного осведомителя, профессора протоиерея А.Осипова* Ленинградскому уполномоченному АИ. Кушнареву о положении в Московской Патриархии

Его мемуар. Его атеистические тексты.

См. библиографию.

№37

Доклад секретного осведомителя, профессора протоиерея А.Осипова* Ленинградскому уполномоченному АИ. Кушнареву о положении в Московской Патриархии.

В мире духовном.

1.

Июнь 1951 г.

В 1942 году, когда в условиях Великой Отечественной войны, оказалось полезным, при консолидации всех сил страны против наступавшего фашизма, учесть религиозные настроения верующей части населения Союза — руководство Патриаршей (т.е. Тихоновской) православной церкви сочло это за прерасный повод к упрочению позиций церкви в Советском государстве. К тому же всенародный патриотический подъем был так велик, что останься церковь от него в стороне, верующие массы могли отвернуться от своего церковнического руководящего состава**. И потому, хотя огромное большинство епископов и старого духовенства, не говоря уже о людях из двадцаток, где, как правило, концентрируются самые реакционные последыши старого мира, было реакционно настроено — они пошли за Митрополитом (а затем Патриархом) Сергием, который призвал верующих молитвами, трудом и жертвенностью бороться за победу над врагом.

В этот период происходит сбор средств на оборону.постройка танковой колонны, появляется ряд патриотических воззваний и т. д.

В это же время идет, однако, и «использование момента» и через низовых церковников проводится линия подогрева народных «требований» об открытии церквей. Многие «дальновидные» попы делают себе имя и зарабатывают уважение местных советских органов активной личной жертвенностью. В тоже время в 1943-44 годах среди верующих

* Осипов Александр Александрович (1911-1967). Родился в Таллине в семье священника. Закончил богословский факультет Тартусского университета. К 1940г. протоиерей,магистр богословия. С1947 по 1959 годы последовательно исполнял должности ректора Ленинградских ДАиДС, инспектора ЛДА, а затем профессора Академии. 2.12.1959 г. написал заявление о своём уходе из Православной Церкви. Стал активным пропагандистом-антирелигиозником. С1960 по 196 7 годы работал сначала гл.библиотекарем отдела фондов Гос.Публичной библиотеки, а затем ст.научным сотрудником Музея религии и атеизма. В 1966 г. получил степень кандидата философских наук. Умер в Ленинграде 25.10.1967 г. Данный доклад отличается тенденциозностью, поэтому не все факты и характеристики, приводимые в нём заслуживают доверия.

** Пометка А.Кушнарева— «Это уже продолжение советского патриотизма церковников».

911

распространяется через монашек мнение о недолговечности «перемены отношения власти к церкви». Это мнение подкреплялось изустно передовавшимся «пророчеством преподобного Серафима» о том что:

«Будет время страшное — придет на Русь мужик и топор... потом, после гонений и утеснений, наступит светлое торжество. И в Саровё будет четверо мощей открыто... Но не надолго... А затем новая, доселе невиданная скорбь и это — царство Антихриста, перед вторым пришествием...»

Это и ряд других подобных «пророчеств», неизменно «на ушко» передавались из уст в уста, поддерживали среди верующих настороженно-тревожное настроение и питали почти не прекращавшуюся неприязненность церковников к Советской власти. Главными проводниками их были монашки, а в Ленинграде, в частности, верующие фанатички из бывшего Чуковского института и бывшие поклонницы Митрополита Вениамина1. Первые концентрируются ныне вокруг Митрополита Григория2, а вторые, главным образом, вокруг Академического храма.

Война, экономические трудности и другие бедствия перенесенного лихолетья, потери близких, неуверенность в завтрашнем дне, царившие в людских душах долгое время — все это вызвало большой подъем религиозных настроений. Верующие женщины развивали огромную активность среди молодежи и даже комсомола и немало неустоявшихся душ поддались религиозному психозу.

Послевоенное время, казалось бы, должно было бы внести в умы успокоение и поставить все на свои места, но, как и следовало впрочем ожидать, верующая среда, как наименее развитая и наиболее реакционно мыслящая, оказалась наиболее податливой на пропаганду «холодной войны», которую повели заокеанские империалисты.

В среде верующих возникает «теория» за «теорией» о близости войны, о непобедимости заокеанской и вообще западной техники и т.п. (напр. еп. Симеон3 и все его окружающие, Макаровский4, Купресов3 и др. в Академии). Поддерживая эти настроения, круги фанатиков-церковников не дают ослабевать религиозной настроенности в народе. Тем не менее состав верующих за эти годы несколько изменился:

а) Приток молодежи комсомольского возраста, очень явный во время войны, по показанию самих священников, резко уменьшился. Особенно сказывается это в сельских местностях, где молодежь в церкви почти не ходит (массовые показания священников из студентов заочников Академии и Семинарии). В городах молодежь бывает чаще, но так же уже не в таком количестве, как прежде. Исключение составляет храм при Духовной Академии. Ограничение пуска'людей, проведенное в последнее время, снизило и здесь % молодежи.

б) Очень резко уменьшилось посещение мужчин. По показаниям священников в сельских местностях ходят в церковь одни женшины. В городах сохраняется небольшой процент мужского состава моляших-

912

ся, но они принадлежат, главным образом, к лицам старше 45-50 летнего возраста.

в) Снизился процент интеллигенции в храмах. В городах упорна в посещении церквей только остаточная интеллигенция дореволюционного периода.

г) Пожалуй, стало больше женщин рабочего типа. Улучшение жизненных условий высвободило многих женщин от работы и они стали свободны. Ушла необходимость подолгу стоять в очередях, думать и «колдовать» над каждой картофелиной. Более свободные и, в тоже время, не достаточно вовлеченные в общекультурное дело эти «домашние хозяйки», малозанятые работники тех профессий, где сутки дежурят, а двое не работают - стали отводить душеньку по церквам, которые заменяют им клубы, чтение и все, чем дарит человека культура.

Эта — та масса и наполняет в основном нынешние храмы. Она падка до слухов, она не восприимчива к глубокой философии, её легко держать в приятном сознании «большего дела душеспасения», ей радостно чувствовать себя трудящимися «в молитве, посте и бдении», им хорошо, когда церковный календарь разнообразит и регулирует их часто мелко-мещанское и «неприбранное» прозябание.

Только дробная, большая работа с этим обширным слоем населения городов и с женским населением сельских местностей ослабит позиции церкви. Слой этот живуч. Вчерашние комсомолки превращаются в домашних хозяек и, попадая в подобную среду, легко проходят разлагающую обработку через соседок и втягиваются в тот же допотопный порочный круг узких, оторванных от современности и больших дел современной жизни, интересов.

Все, что делается сейчас в области борьбы за раскрепощение человека от религиозных пережитков — издание брошюр, лекции, доклады, идеологические диспуты и дискуссии — по существу, затрагивает среду уже почти очистившуюся от религиозных пережитков и проходит мимо этого современного медвежьего угла, современного «темного царства». А в нем цитадель всей церковности. И хотя и не так энергично, как в годы войны, а тянутся таки оттуда до сих пор липкие щупальца и в среду школьников и студентов и в комсомол и порой даже в души отдельных партийцев... И уж полностью разрушительно и тонко владычествует эта среда в такой податливой и поддающейся любой обработке сфере, как дошкольники. С этой средой заигрывают двадцатки, на нее опираются священнослужители, и «грошики» (a de facto сотни тысяч рублей) создают «благолепие храмов», благополучие духовенства, сибаритство архиереев, поддерживают рассадники поповства — 8 Семинарий и 2 Академии. Это узкое место всей постановки идеологической пропаганды. Это резервуар всех темных сил.

2.

Но верующий народ остался бы только верующим народом и не представлял бы опасности для прогресса, если бы у него не было веду-

913

щей головки. Как приходилось наблюдать в городах много раз, где нет приходов, верующие люди держат дома иконы, творят про себя молитвы, на пасху пекут куличи и варят пасхи (впрочем, у нас в Союзе это как обычай исполняют часто и неверующие и евреи и с религией он, по существу, уже ничего общего не имеет, вроде масленницы), но от общей жизни страны не отгораживаются, а чутко реагируют на все её радости и печали. Другое дело, если есть на лицо религиозная организация - приход. Тут уж обязательно образуется, как бы государство в государстве, совет в совете и в любом приходе можно слышать разговоры, где четко разграничиваются «они» и «мы». «Они» -это «внешняя» «безбожная» власть, большевики, Советы, а «мы» -это «спасенные души», «гонимая и святая Русь». Все эти термины взяты из действительных разговоров и разговорчиков повседневности. Тут то и городится тот забор, которым незаметно отгораживают верующего советского гражданина, простого честного труженика от всего широкого простора Родной Страны и её Великого Созидательного дела. Что же такое эта ведущая головка церкви: Это:

1) Двадцатки.

2) Мелкий обслуживающий церкви персонал.

3) Певчие.

4) Духовенство приходское.

5) Епархиальные архиереи и их окружение.

6) Московский центр.

7) Духовные школы, как школы «подковки» и «перековки» будущих кадров церкви.

Остановимся сначала на первых трех перечисленных нами категориях.

1) Двадцатки. Сами церковные руководители, как много раз приходилось слышать, разделяют членов двадцаток на две категории: на людей «для числа и фасона» и на людей «действия». Первых вербуют среди верующих, стараясь получить побольше незапятнанных мужчин из числа пенсионеров, бывших рабочих и служащих, кустарей одиночек, мелких служащих и т.п. Этих лиц убеждают примерно так:

«Молиться желаете — надо церковь открывать. Без двадцатки ей не быть. Больше как раз в год на собрании побывать от вас ничего не потребуется, а православные вам спасибо скажут.»

Они и на деле остаются простыми молящимися — не больше.

Всем заправляет и вертит группа людей «действия» или актив. Теперь архиереи и батюшки стали опасливее и явных контрреволюционеров — раскулаченных, б. политкаторжан и прочих редко можно встретить в двадцатках, но дела это почти не меняет. Актив — это профессионалы церковной выручки. Это люди, которые не хотят работать в советских учреждениях и предприятиях, но крепко ценят несчитанные

914

«возможности» церковных кружек, «общей свечи» и других благ. Церковная власть в лице архиереев и протоиереев знает, что они систематически воруют, но поскольку ворует и сама и знает, что без них ей не прожить — многое им прощает, за верность и ревность «святому православию». Все они люди запасливые. Книжки заводят не на себя, а на родных, любовниц и других связанных с ними лиц, держат деньги во многих кассах понемножку, часть (основную) просто в кубышках, играют на золотом займе, заводят недвижимости. Наиболее зарывающихся из них порой одергивают, но до суда дела эти почти никогда не доходят. Деятели выручки боятся друг друга, связаны круговой порукой шайки. Да и их понятие «честного» и «нечестного» слишком далеко от закона. У них, например, честно все, что оформлено документами, хотя бы и заведомо фальшивыми, только бы для прокурора они были «неугрызимы» и деятелей в случае чего «вывезли». Ведь не секрет, что масло в лампадах струит благодать краденую, таинства совершаются на муке чаще всего незаконнокупленной, чистые свечи состоят из воска и парафина, получаемого на 50% нечистым путем. И в вопросах ловкости использования подкупа, «смазки», разложения аппарата, запутывания следов сложная организация церковников может порой поспорить с гангстерскими шайками Америки.

Опытных старост, казначеев, помощников архиереи ценят на вес золота и передают при переводах друг другу особым списком, как золотой фонд.

В огромном большинстве все эти «активисты» люди с большим стажем церковной работы, прошедшие, что называется, «огонь, воду и медные трубы». Но нельзя сказать, что их состав не обновляется. Есть и приток. Порой сравнительно молодыми людьми. Их поставщиками является вторая категория — мелкий обслуживающий персонал и их семьи.

Но прежде, чем перейти к этой второй категории, спросим: а честных людей среди активистов нет?

Конечно, есть. Это либо фанатики, либо герои веры. Но они одиночки. Такие герои (в Молотове пришлось знавать одного такого — старого рабочего кузнеца, инвалида труда Я.Г.Махнева), доходя до отчаяния, борются с окружающим их разбоем. Иногда им удается подобрать группу энтузиастов. Тогда возникает приход, который, казалось, может мир удивить своими качествами, но... неизбежно возникают конфликты честной двадцатки с жадностью духовенства. А так как «свой своему поневоле друг» и архиереям черные рясы ближе, чем пиджачки, то эти герои нередко оказываются ещё и в виноватых. И только узость их собственного кругозора не дает им возможности понять, что самая борьба их обличает и показывает, что нельзя оживить труп, привив к нему кусок здорового тела.

Изменяется ли положение в двадцатках на продолжении последних лет? Состав остался тот же. Но пирог стал более тощим. И надзор уве-

915

дичился. Так что воруют теперь виртуознее. Жизнь научила совершенствовать методы. Но думать, что гнойное скопление дельцов, злопыхателей советской власти и разложившихся элементов может начать ослабевать само собой, было бы ошибкой. Эту часть можно только оперировать. Иначе не обезвредишь,

3

2) Мелкий обслуживающий церкви персонал:

Каждый приход имеет свои кадры обслуживающего персонала. Сюда входят пономари, свечницы, алтарники и алтарницы, просворни и т.п. Состав их вербуется из наследственных церковников, монашек и мо: пастырских прихлебателей, мелких дармоедов и остатков «белой гвардии» людей «бывших». Всех их объединяет крайняя узость взглядов, даже в области веры, постоянная и напряженная неприязнь к власти и Советскому строю и жадная зависть по отношению к тем, кто получает И распоряжается доходами «кружки» и «выручки».

Здесь фабрикуются легенды о чудесах, святых старцах и старицах, пророчества и предсказания, здесь соответственно перетолковываются все события мировой политики и общественной жизни, но неизменно в разрезе одной, нерушимой для них аксиомы: «У Советов хорошего ничего быть не может».

Нельзя сказать, что эта среда только шипяще враждебна, но не активна. Наоборот. М (sic! - прим. к электр. публикации Я.Кротова( сама по себе, являясь орудием высших церковников — именно эта среда активнейшая в приходах. Её зоркие согля-датели высматривают каждую женщину с заплаканными глазами, чтобы воспользовавшись человеческим горем, опутать душу мистикой и «ввести её в ограду церкви». Эти же глаза следят за каждой молодой фигурой заглянувшей в церковь и при первом же случае подвергают обработке и уговорам. Это у них как в инкубаторе подбираются кадры для семинарий, коверкаются и запутываются молодые души.

У нас, обычно, обращают основное внимание на духовенство, меньше на двадцатки и их активы, и почти не смотрят на это окружение, на армию при помощи которой духовенство и актив командуют народом. И это в корне не верно. Армия учит нас, что без кадрового младшего командного состава командиры как без рук, а бойцы как тело без костей. И вот эти-то совсем незначительные на вид приходские работники являются, по существу, младшим комсоставом церкви во много раз больше, чем дьяконы и псаломщики. Последние больше на виду, зарегистрированы, подконтрольны в некоторой мере и потому держат себя более подтянуто и не дают волю языку и чувствам, тогда как первые чувствуют себя чуть ли неуязвимыми в цитадели своих храмов и, не плохо конспирируясь, ведут самую разнузданную пропаганду и именно там, где она наиболее опасна — в широких массах верую-

916

щих. И корректные проповеди с амвона там комментируются и раскрываются, приобретая самый воинственный тон.

Вокруг этого мелкого обслуживающего персонала всегда концентрируется неписанный, но подлинный актив прихода. Они знают по фамилиям и со всеми анкетными данными постоянных прихожан и их настроения, кто на что способен и ловко используют свои знания. Это сила. И тем более грозная сила, что прикрытые внешним бессилием, они оставлены, по существу, без должного внимания.

А между тем, достаточно сказать, что эпитеты: «пострадавший», «сидевший», «репрессированный», «бывший», «дворянка», «купчиха», являются лучшими паспортами на допуск в эту среду и гарантиями на её доверие.

Одним из зловреднейших явлений в этой среде являются монахини и тайные монахини, которых значительно больше, чем это кажется. Это люди, не связанные ни чем, готовые на все ради своего фанатизма и во имя своей ненависти.

Архиереи прекрасно понимают значение этой среды, и каждый из них окружает себя несколькими представителями её, через которых общается с низами городских, загородных и более отдаленных приходов и тем самым оказывается в силах учитывать подлинное духовное состояние своей паствы.

3). Певчие. Эта категория близко соприкасается с ранее разобранной. Певчие в приходах делятся на две группы — мужчин и женщин. Большая часть мужчин в городах - люди, которые не прочь подработать. Сюда относятся главным образом артисты. Они веруют, но активность их не велика. Встречаются и просто верующие любители пения. Во всяком случае, мужчины в хорах -элемент уважаемый, но приходски не активный. Правда, многие из них к старости начинают мечтать о дьяконстве и псаломщичестве, ради обеспеченной старости. Некоторые из них ради этого поступают в Семинарии и проходят кое-как 1-2 класса. На этом активность мужчин исчерпывается. Другое дело женщины. И здесь есть искатели легких заработков и приработков, но в большинстве это люди актива, близкие к ранее описанной среде, чутко реагирующие на жизнь прихода. Из них нередко выходят лица обслуживающего персонала и церковные деятельницы. Для таких хор служит преддверием служения церкви. Действие хороших церковных хоров в пропагандистском смысле очень велико. Иногда люди неверующие, или ещё чаще индифферентные приходят «послушать пение», а втягиваются и становятся верующими. Это хорошо знает духовенство и верхушка церкви и потому регенты везде в чести, с хорами носятся и на них идут везде не малые средства. И даже там, где средств нет, а певчие любители - их стараются подбадривать особыми знаками внимания -премиями, грамотами, чествованиями, подношениями просвор и т.д.

4.

4) Приходское духовенство.

В момент оживления деятельности церковников во время Великой Отечественной войны положение с кадрами священнослужителей было следующее: в существовавших приходах ютилось духовенство либо цепко державшееся за церковь, как за источник прихода и за привычную профессию, либо затаенно фанатическое. Последнего было много меньше. Очень большое число священнослужителей к этому времени состояло на гражданской службе и по существу порвало с церковью. Ряд служителей и проходимцев из духовенства отошли от церковной работы как бегут крысы с тонущего корабля из боязни «как бы чего не вышло»... Когда началось широкое открытие приходов и в народе заговорили о «перемене курса» (такие разговоры в церковной среде в 1942-3 годы были повсеместны) сразу же возникла острая нехватка кадров. Архиереи начали разыскивать заштатных священнослужителей. В народе стали говорить, что вот де скоро вернутся многие «из заключения» и тогда «настанет великое спасение». Но упование на возвращение репрессированных в свое время фанатиков-пропагандистов не оправдалось. Тогда усилилась агитация среди бывших священнослужителей за их возврат на приходы. Агитация эта возымела результат далеко не сразу. Священники колебались, многие отказывались, многие предпочитали выжидать. Решающее значение здесь имели материальные трудности военного времени и перспектива с возвращением на приходы получить обеспеченное существование. Раньше всех откликнулись старики, потом люди среднего возраста. Тормозом для многих, в свою очередь, явилось общественное положение их детей, которым эти «бывшие священники» боялись «повредить». В конечном итоге это возвращение продолжалось на протяжении 3-5 лет и ныне уже полностью завершилось. Процент не вернувшихся к церкви по-видимому очень не велик, решающее значение имели второбрачия у некоторых таких священников, но было не мало случаев, когда в погоне за обеспеченностью второбрачие старались скрыть. Целый ряд внутрицерковных процессов и следствий по подобным делам возникают и продолжаются ныне. Значительно раньше начали слетаться к церковному «пирогу», те, кто в свое время бежал из церкви «страха ради иудейска». Такие люди, тщательно маскируя порой даже формальное отречение от веры через печать, первые пополнили кадры церкви и заняли открывшиеся приходы.

Архиереи вскоре почувствовали, что с кадрами далеко не благополучно. Колоссальные доходы духовенства и низменные мотивы служения большинства «пастырей» породили в сочетании друг с другом чудовищные явления. Дела епархий и Патриархии и поныне разбухают от доносов, следствий и т.п. Пьянство — вековой грех русского поповства, разгул и разврат (ведь уж веками русский народ зовет попов «жеребячей породой»), мания величия и погоня за роскошью, жадное накопле-

918

ние богатства — все это расцвело махровым цветом во всей церкви. Сознательный постоянный обман финорганов стал законом.

Сам патриарх со смешком рассказывал у себя за столом в присутствии Киевского Митрополита Иоанна (6), Л.Н.Парийского (7) и других:

«Рассказывал мне один владыка: был я в гостях в одном доме и повстречался с «фином». Тот жалуется: обманывают меня ваши батюшки... Вот один показал две тысячи дохода в месяц, а я чую, что он не меньше трех получает. А я ему в ответ: что вы, откуда ему столько заработать? А сам думаю: дурак, ты, дурак... Да он тридцать тысяч в месяц в карман кладет, а ты - три тысячи...»

И патриарх и архиереи весело смеялись. То, каковы доходы городского духовенства трудно себе даже представить. И тысячами путей деньги эти льются в поповские бездонные карманы.

Священник ЛЛ.Поляков8, студент Академии, через два месяца после получения священства уже хвастал студенту Н.Заболотскому (9), которому подарил материю на костюм: «Я доволен, я свои 20 000 в месяц уж получаю».

Темные случаи вроде гаремов «отцов духовных» Н.Фомичев (10), Филофея Полякова11, В.Раевского12, Н.Ливанова и др. «им же несть числа» стали явлением повседневности. Пьянки — вроде П.Тарасова (13)и К° вообще больше не волнуют.

Все прощается — было бы «шито-крыто».

Секретарь Митрополита Григория — Евгений Лукин14 говорил: «Опять на одного дьякона донос... Третью жену имеет. Весь город знает об этом. Но что поделаешь, и человек наш - верный... Придется под сукно положить донос...»

Когда в семинарии один из поступающих подал биографию, в которой сообщал, что он «почти из духовного звания — сестра моей матери — вторая жена дьякона Охтенской церкви», то Митрополит Григорий, узнав об этом, приказал «помалкивать» — «служит себе тихо и пускай служит - и так дел неприятных много».

Конечно, мирится с таким положением церковным верхам трудно. Отсюда — повсеместные попытки собрать и создать вокруг церкви новые кадры фанатически «преданных православных верных и достойных пастырей». Для этой цели архиереи:

1) Стали стягивать в города на большие приходы лучших из сельских пастырей.

2) Стали посвящать после небольшой домашней подготовки отдельных энтузиастов - фанатиков, из среды верующих.

3) Стали заботливо выискивать таких же фанатиков-энтузиастов среди семинаристов и студентов Академии и до окончания курса двигать их в приходы.

4) Стали лучших из священников вооружать знаниями для пропагандистской работы через заочный сектор Лен. Дух. Академии и Семинарии.

919

И надо сознаться, что кадры эти действительно понемногу формируются. И церковники с удовольствием отмечают, что уровень духовенства во многом «повысился морально, культурно и идейно». На эти примеры ссылаются, на них базируются, обрабатывая народ. Укрепление этих кадров несомненно укрепляет позиции церковников. И это опасное явление должно учитываться.

Особое положение занимает сельское духовенство. Его материальное положение не завидно, а часто и скудно. Люди служат здесь потому, что они ни к чему другому не приучены, или потому, что ответственности меньше, или по идее. Среди сельского духовенства процент фанатиков очень велик. Их настроения сугубо реакционны. Сплошь и рядом здесь вера в Птоломеевский геоцентризм, грубое спекулирование чудесами, снами, предсказаниями и непремиримое отношение ко всему новому, «советскому» - переплетены в нераспутываемый узел. У сельского духовенства часты столкновения с местными властями. Базируется оно исключительно на женщинах, не брезгует «раскулаченными».

Особо надо сказать об «отцах» диаконах. За редкими исключениями — это публика разгульного образа жизни, невежественная и грубая. В народе их редко, когда уважают.

Псаломщики же бывают и подстать диаконам и худшему духовенству и наоборот, люди не без культуры, из «бывших». Псаломщики шире общаются с народом. Не нося рясы, они незаметны и потому часто могут позволить себе действовать в целях религиозной пропаганды шире, чем иные «пастыри», которых по пословице: «попа в рогожке видно», слишком легко заметить.

В диаконы часто идут певчие, ищущие сытой старости. Нередки певчие и среди псаломщиков.

Какие сдвиги произошли в общем в духовенстве между 1941-1951 годами?

A) Кадры духовенства окрепли. Явился новый костяк фанатизма. Б) Часть духовенства безнадежно разложилась.

B) Низших священнослужителей до сих пор маловато и уровень их очень неопределенен, а состав пестр.

Какие могут быть отсюда сделаны практические выводы? Явление разложения, конечно, срывают во многом усилия фанатиков развивать, раздувать дело религии. Но надо сказать, что верующие настолько пре-терпелись к этим безобразиям, что они скорей могут воспрепятствовать вербовке новых членов церкви, чем образумить старых. Фанатики опасны и с точки зрения их внутренней и со стороны внешней миссии. И их со счетов скидывать или уравнивать разложившимися нельзя. Это сила активная, живучая и тенденции к самоубийству не обнаруживающая. И лояльными (не говоря уже о благорасположенности — это логически немыслимо и невозможно) к Советской власти они никогда и не в чем не будут.

920

5.

5) Епархиальные архиереи и их окружение. Над широким кругом духовенства стоят епархиальные архиереи. У каждого из них имеется большее или меньшее окружение.

Московская Патриархия обладает небольшим кругом архиереев с долголетним стажем службы. Это, по большей части, люди, побывавшие в заключении за фанатическую пропаганду религии, люди — внешне подчеркнуто лояльные, но внутренне старых монархических тенденций, вздыхающие по «добром старом времени», но сознающие его невозвратимость (Митрополит Григорий, сам Патриарх и ряд других).

К эти основным кадрам присоединятся три других категории архиереев: б. обновленцы, возвращенцы и новоставленные.

Б. обновленцы Патриархией держатся на подозрении. В них видят часто агентов МГБ, людей неустойчивых и в церкви ищущих своих собственных целей и выгод (Еп. Сергий Ларин15 и др.).

Возвращенцев из бывших эмигрантов очень ценят, но боятся их выдвигать на видные места. (Митр. Вениамин б. Американски (16), Еп. Иоанн б. Карлсбадский17, Ювеналий Хайларский18 и др.). Эти архиереи, в основном старики, — идеалисты с оттенком фанатизма. Остатки старой гвардии Синодской церкви старой России.

Новоставленные архиереи в настоящее время составляют основную массу епископов. Их вербуют из вдовых протоиереев, монахов и архимандритов. Здесь производится строгий выбор и в подавляющем большинстве они изрядные фанатики. Правда, с точки зрения образованности — это все люди невысокого полета. Но для укрепления костяка церкви — подбора нового, фанатически преданного церкви духовенства, эти архиереи делают очень много.

По сравнению с 1941 годом в этой области позиции церкви стали много сильнее. В три, если не четыре раза.

Вокруг архиереев создается окружение из сильнейших представителей духовенства и церковников. Сильно здесь влияние и монашеской клики. Это штабы епархий. Их влияние весьма велико. Через свое окружение архиереи имеют возможность следить как за духовенством и администраций приходов, так и за настроениями верующей массы и даже шире - политически.

В общем среда архиереев не однородна. Здесь есть и фанатически преданные своим идеям мечтатели и идеалисты высокого полета:

Архиеп. Лука (Войно-Ясенецкий) (19)- неокантианец, мечтающий о соединении религии и науки.

Архиеп. Гурий Ташкентский20 — аскет, насадитель старчества и иночества, борец за нравственное перерождение духовенства и за расширение влияния церкви.

Митроп. Варфоломей Новосибирский21 — борец за укрепление кадров духовенства.

921

Архиеп. Ювеналий Челябинский — того же сорта и ряд других. .:

Есть наоборот и архиереи тщеславные гордецы:

Еп. Сергий (Ларин) — владелец целых вагонов имущества, напыщенный до тошноты и ему подобные.

Но больше всего архиереев середнячков, которые живут в общем тихо и незаметно, но именно они, пожалуй, оказывают наибольшее влияние на укрепление церковничества. (Сергий Смоленский22, Михаил Велико-Лукский23, Иоанн Молотовский и т.п. и т.п.)

Огромная организующая-укрепляющая роль архиереев в церкви чрезвычайно ясно осознается Патриархией, которая идет на любые жертвы только бы увеличить ряды епископов, только бы сохранить их и укрепить. Даже проступки архиереев покрываются насколько это бывает возможно, ради сохранения их авторитета. На это направлены все силы.

6) Московский центр.

Это Патриарх Алексий (Симанский) и подчиненное ему управление.

Сам Патриарх, как личность, представляет собою своеобразное смешение аристократического сибаритизма с затаенным фанатизмом. Он любит хорошо поесть, остр на язык, любит роскошь и покой. Но вместе с тем фанатически предан постам, ненавидит обновленцев, преследует все новшества и влюблен в благочестие 16-го века. Он очень умен и умеет лавировать между отдельными церковными партиями. Партии эти представляют собою Григорьевцы (Митрополит Григорий и его клика), Николаевцы (Митрополит Николай22 и его клика). С Патриархом великолепно ладит Управделами Патриархии протопресвитер Николай Колчицкий23. Это очень умный и осторожный дипломат, крепко преданный интересам церкви. На Патриарха имеет осторожное, но сильное влияние. Своеобразную партию проходимцев возглавлял в Патриархии Л.Н.Парийский — мелкий фанатик-уставщик, эгоист-себялюбец, злобный, мстительный мещанин. От него Патриарх избавился, ловко подготовив назначение в Ленинград. Митрополит Григорий является в Патриархии министром просвещения. Но сильно влияет и на ряд других дел. Патриарх ему доверяет едва ли не больше всех других. Митрополита Николая затаенно ненавидит, но боится, считая его ставленником большевиков. Митр. Николай имеет основное влияние на «Журнал Моск. Патриархии» и дела издательские. В «Ж.М.П.» после прот. Смирнова23 и Л.Н.Парийского обосновались два бывших профессора Моск. Дух. Академии, которые ведут свою линию сколачивания «своих людей» вокруг этого «куска пирога», пользуясь покровительством Митр. Николая.

Сильное влияние в последнее время в Патриархии играют представители Хоз. Управления — борцы за режим экономии.

Настроения Патриархии в последние годы претерпели большие изменения: в 1945 году цвели мечты о создании «Московского Вати-

922

кана» (слова самого Патриарха Алексия), о постройке дворца, широком международном триумфальном шествии и внутренним расширении «до размеров доброго старого времени» (слова Митр. Григория). Теперь настроения изменились: «Нам бы прожить тихо мирно ещё десяток лет, а там история покажет. Надо экономить и сокращаться... вот, если война будет, так, пожалуй, и снова церкви открываться начнут». Общий лозунг, передаваемый из центра на ушко архиереям, а от тех священникам: «Тише, незаметнее, спокойнее...»

Что характерно для Патриархии: здесь много людей из бывших, но мало образованных богословов. Здесь ставка на сохранение старины в быту, в богослужении, в формах духовной жизни во что бы то ни стало. Здесь вздохи об угасании иноческого духа. Парийский из Москвы привез такое наставление Патриарха: «Пусть все кругом меняется — мы должны застыть такими, какими были сотни лет назад. Пусть наша неизменяемость, неподчиняемость духу времени символизирует вечность церкви. Нам радостно видеть, что нас и ныне окружает тоже самое в церкви, что мы видели с детских лет, чем жили отцы, деды и прадеды. Нам должно научиться хранить прошлое вопреки настоящему. В этом наша сила, в этом наша правда».

Этот лозунг проводится Патриархом во всем: в обращениях к новоставленным архиереям, в обращениях и проповедях студентам, тонко проводится в Патриарших посланиях, лично и через других проводится во всех более интимных беседах и разговорах.

Возле Патриарха есть свой кружок активистов церковников, свои основные кадры «приближенного» духовенства. Через них он ведет осведомительные линии к низам и широко по епархиям. Через них «обоняет», что несет и чем грозит церкви жизнь.

Патриарх лично мог бы быть очень опасным фанатиком, но его вредность ослабляет его сибаритство, его сознание, что в конце концов, «только бы мне было мирно и хорошо, а там хоть потоп».

Международную линию своей работы Патриархия за эти годы провела до крайности неумно и близоруко и почти везде провалила. Журнал ведет из рук вон плохо, делает его посмешищем перед заграницей. Ведь в нем часто «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку», а научные статьи чаще всего бывают мелки, отсталы и ничтожны*. Среди верующих о Патриархии смутные представления. Но многие разочаровываются линией потакательства архиереям и крупным попам.

* Это утверждение далеко от действительности. Реально Московская Патриархия во второй половине 1940-х г. добилась довольно больших успехов на между народной арене. Другое дело, что Советское руководство ставило в тот период перед ней совершенно нереальные и невыполнимые задачи — вплоть до превращения во всемирный христианский центр - «Московский Ватикан». Подобная тенденциозность характерна для многих выводов доклада А.Осипова. На уровне журнала же в первую очередь сказывалась жесточайшая цензура государственных органов (прим.авт.)

923

И нередко приходится слышать мнения: «Ну да, рыба ведь всегда гниет с головы.»

6.

1. Духовные школы.

Во второй половине Отечественной войны, церковь, в какой-то степени нормализовавшая свои взаимоотношения с Государством, получила возможность открыть Духовные школы для обновления и упрочения кадров своего духовенства. В первоначальные планы входило открытие трех Академий (Московской, Ленинградской и Киевской) и большого числа Семинарий, чуть ли не в половине епархий, но вскоре жизнь показала, что план этот нереален. В части Академий удалось открыть Московскую и немного позднее (1946 г.) Ленинградскую, но, с Киевской ничего не вышло. Во-первых, здесь сказалась глубокая некультурность и косность Киевского Митрополита Иоанна, интересе! вавшегося только собственной особою, украшением своих палат и стяжанием денег, во-вторых, оказалось, что почти невозможно найти необходимое для трех Академий число учащихся. Отсутствие преподавания Закона Божьего в советских школах сделало то, что и люди с высшим образованием, желавшие поступить в Академию, не могли слушать Академического курса. Большое затруднение вызвал и набор преподавателей.

Что касается Семинарий, то оказалось, что и здесь трудно осуществить планы. Многие архиереи (большинство) не считали Семинарии необходимыми учреждениями, чтоб возиться с ними и тратить на них средства. Трудно в большинстве епархий было и с преподавателями. А потом выяснилось, что и желающих поступить учится далеко не так много, как первоначально казалось.

В результате в течение нескольких лет удалось открыть 8 Семинарий: в Москве, Ленинграде, Киеве, Одессе, Ставрополе, Минске, Луцке и Саратове.

Из этих Семинарий слабейшими оказались Ставропольская и Саратовская. Здесь в большинстве своем преподавателями явились местные священники, больше заботившиеся о своих приходах и учебе отдававшие время — «если останется». Учеников тоже подобралось по три-четыре десятка, так что Семинарии скорее представляют собою небольшие стационарные курсы.

Недалеко от них отстоит Киевская Семинария, которую Митрополит Иоанн держит в «черном теле».

Лучше оказалось поставлено дело в Одессе, Минске и Луцке (на Волыни). Здесь учащихся подобралось больше и больше преподавателей специально подобранных. Но количество учеников и здесь колеблется в каждой Семинарии между 50-ю и 100-ней.

Несравненно лучше оказались обставленными преподавателями, с точки зрения условий и по количеству учеников Ленинградская и Мос-

924

конская Семинарии, организованные при Академиях. Так как, таким образом, эти две Семинарии представляют высшее, чего достигла церковь в постановке учебного духовно-воспитательного дела, возьмем к примеру Ленинградскую Духовную Семинарию и Академию и посмотрим на их примере (со ссылками на аналогичные события и положения в других духовных школах), какой путь (вверх, в смысле развития или вниз, в смысле угасания) проделали эти две тесно связанные между собою, Духовные школы.

Начало Лен. Дух. школ было положено в 1945/6 уч. году, когда были основаны богословско-пастырские курсы. На эти курсы было принято 24 ученика. Эти 24 ученика представляли собою совершенно особые кадры. Сюда пошли люди выкристаллизовавшиеся при приходах как преданные церковники, по большей части немолодые. К ним, в незначительном числе, примешался элемент случайных лиц.

С самого начала в числе принятых образовалось две партии — «отцов» и «детей». «Отцы» - старшие - оказались строрежимно-настроенными фанатиками, мечтавшими к тому же скорее попасть на приходы, а «дети» ~ младшая по возрасту группа, составилась главным образом из лиц, пришедших в Семинарию в поисках «непризывного» положения, ради стипендии, и некоторые, как обработанные в приходах, где работали или служили их родичи. Эта группа в 24 человека вместе с вновь принятыми в 1946 году осенью, составила тот фундамент, на базе которого развернуты были Лен. Дух. Семинария и Академия, а затем и Заочное Отделение при них.

<...> Особо следует сказать о выпускниках Академии. Их за два года оказалось пятнадцать человек.

<...> здесь является основным моментом явное нежелание идти на приходы (у некоторых с явным же нежеланием принимать сан). В случае, если преподавательских мест не будет выпускники готовы идти на светскую работу. (Так Афанасьев не пожелал сниматься на «табло» выпускников, чтобы не подчеркивать своей принадлежности к «церковному миру».)

Эта тенденция в связи с тем, что Семинарии слабеют и скорей готовы свертываться, чем расти — весьма беспокоит церковное руководство. Оно склонно видеть, в данный исторический момент, основную цель обеих школ в подготовке кадров духовенства и только. А студенты осмеливаются заявлять и спрашивают: какая же разница между выпускниками Семинарии и Академии?

В связи с вопросом о посвящении в «священный сан», к которому стремится администрация Духовных школ и церковное руководство, необходимо отметить и ещё одну важнейшую для церковников проблему: вопрос о «матушках».

Опыт церкви показал, что священник безбрачник, т.е. целибат это, как правило, источник соблазна и скандальных историй и похождений. Тоже относится и к молодым монахам на приходах. Отсюда тенденция

925

посвящать женатых. А отсюда вопрос: откуда семинаристам брать матушек? Семинарист духовно «обработан» в школе. А его невесту никто не обрабатывал. Молодежь стремится венчаться по любви, а потом оказывается, что их жены не выдерживают условий поповской жизни и уходят. Архиереи молодых посылают в «медвежьи углы», а жен эти молодые берут городских. Это первая подоплека конфликтов. Затем «попадья» попадает между молотом и наковальней: в деревне, когда им хочется повеселиться - в клубах их встречают как мракобесок и молодежь их чурается, а старухи-церковницы шипят на них за их «светскость». Муж хоть занят чем-то, ему тужить некогда, а «попадье» достаются одни щелчки да сплетни. Да и материально жизнь в деревнях у «попадьи» не весела. Вот и бегут.

Это явление настолько серьезно, что в один из приездов Патриарха с Колчицким в Ленинград, они, при посещении духовных школ, специально распрашивали «как дела с матушками» и тужили, что в Москве налицо целая серия драм. И в Ленинграде их не мало.

В вопросе о воспитанниках Духовных школ необходимо отметить и ещё одно явление: явное уменьшение притока новых учащихся и все растущее оскудение кадров, побуждают администрацию школ и начальство церковное делаться все более терпимыми по отношению к проступкам и недостаткам учащихся, терпеть тупиц и лиц с признаками ненормальности или разложения.

Начальство говорит: «церковь по любвеобильности прощает многие грехи, почти все, кроме измены вере и ересей» (Парийский) и «нам полезнее двадцать серых посредственных попиков, чем один талантливый студент, который, того и гляди, начнет слишком много рассуждать и впадет в ересь» (профессора Московской Академии Доктусов24, Ветроградов, Попов и в Ленинграде тот же Парийский).

<...> Это ведет к тому, что наряду с вербовкой фанатиков и укреплением кадров церкви — их нехватка и кризис духовных школ (в смысле систематического падения числа желающих поступить), и через Духовные школы происходит новое засорение рядов духовенства неполноценными элементами и сеются семена дальнейшего разложения церковной среды.

И наконец, последний вопрос по части учащихся. Откуда же все-таки они в основном приходят? Ответ дает такая табличка о учащихся Лен. Дух. Семинарии по состоянию на 1 октября 1950 года.

A. Из детей духовенства и работников церквей 20% (15 чел.) Б. Прислуживающих при приходах 30% (23 чел.)

B. Через монастыри (послушников) 10% (7 чел.) Г. Съагитированных духовенством 15% (11 чел.) Д. Из религиозных семейств 5% (4 чел.)

Е. Прочих 20% (14 чел.) Всего 74 чел.

926

Отсюда видно, что 75% молодежи приходит в Семинарию через приходы. Вне приходов религиозная пропаганда ничтожна. .

Следующая табличка поясняет и ещё кое-что в этом роде.

Городских 47.......65%

Сельских 27.......35%

Понятно, что в деревнях агитация попов заметнее и потому им труднее смутить молодую душу. Да и молодежь, будучи на виду, не так беспрепятственно ходит в храмы. В городах, где надзор чрезвычайно затруднен, обработка молодежи совершается проще и безнаказаннее.<...> Костяком Духовных школ является профессура. В Ленинграде на 1 июня 51 года было:

4 профессора (Парийский, Успенский25, Осипов, Купрессов) 8 доцентов (Углянский26, Зеленецкий27, Миролюбов28, Макаровский, Русаков29, Козлов30, Сергеенко31, Сборовский32

6 преподавателей (Федоров, Вознесенский33, Чуб, Шишкин34, Нелидова, Бояновская35

Они не только преподают - они создают новые учебники, широко распространяющиеся через Заочный Сектор, где их переписывают, перепечатывают, копируют служители.

Они пишут статьи в «ЖМП».

Они участвуют в церковно-общественной жизни (Парийский, Макаровский, Шишкин).

Помогают в международных сношениях церкви (Сергеенко, Парийский, Шишкин, Баяновская).

Дают консультации Патриархии (ряд профессоров).

Они имеют большое пропагандное значение, т.к. через библиотеки и в порядке научных работ связываются с работниками Академии Наук, Госуниверситетом, Публичной библиотекой, Консерваторией и т.п.

Они имеют влияние и на интеллигенцию, которая любит диспуты на защите диссертаций, непрочь посетить Академический храм и т.п. Среди профессуры есть лица архиреакционных взглядов (Ректор еп. Симеон, Парийский, Углянский, Макаровский, Миролюбов), есть мечтающие о примирении коммунизма и религии (Сергеенко), есть лица, приемлющие современность, но сочетающие с нею наивную веру (Сборовский, Шишкин, Успенский).

Самое существование среди церковников ученых сил, является для верующих, особенно интеллигенции, могучим подкреплением. Этим сознанием они бронируются против квалификации религии, как мракобесия и состояния несознательности.

Эти же чувства питает и бытие при Академии огромной (более 100 000 томов) библиотеки с большим (совсем ненужным при малом круге обслуживаемых библиотекою лиц) персоналом.

Этому же служит внешняя помпезность здания Академии и Семинарии. В сознании значения здесь показного момента, в разрез со все-

927

ми призывами к режиму экономии, на это дело тратятся все новые суммы, щедро выделяемые Митр. Григорием из перенапряженных средств и возможностей митрополии. Особую ставку на помпезность делают такие фанатики церкви, как инспектор Л.Н.Парийский и эконом АЛ.Прилежаев.

Эта же помпезность играет свою роль и через Академический храм.

Его значение очень велико.

Храм, где поют семинаристы (мужской хор, не в пример другим церквам, очень многих привлекает), они же читают и прислуживают — привлекает во множестве женскую молодежь. Сюда ходит верующая часть интеллигенции. Самое значение слов «Академия», «Высшая школа церкви», «Академическая церковь» — очень велико. Чуть ли ни ежедневно можно бывает слышать, как в митрополичьем садике верующие женщины объясняют: «А тут вот наша Академия и наш храм. Да, да! Все, как в любом Вузе — и профессора, и доценты и все для церкви. Готовят пастырей... Сходите, увидите...» И ходят, и смотрят, и убеждаются.

По праздникам толпы собираются у дверей Академии, ибо храм не вмещает всех желающих.

Здание Академии является культурным средоточием всей жизни Митрополии. Здесь устраиваются духовные концерты, общие собрания духовенства в связи с подписанием воззвания о мире и т.п., сюда в первую очередь привозят почетных гостей. Годовые акты Академии — это смотр Ленинградского и пригородного духовенства и церковных активов. Здесь выковывается чувство церковного коллектива, единство в служении церкви.

Уже упомянутый неоднократно Заочный Сектор, раздвигает эти рамки общения и единения до самых границ Союза. Всех прибывающих заочников студентов, как правило, заставляют служить в Академическом храме и сводят широко со всем коллективом Духовных школ. И слава и влияние Лен. Дух. школ растет с каждым днем. Внешним знаком служит рост самих заочников. Это уже не просто курсы повышения квалификации. Это подковка пропагандистских сил и реальное научение духу единства и духовно-церковного коллективизма или, что тоже, — соборности.

При Академии выковалась и своя группа обслуживающего персонала, свой церковный актив служащих, многие из которых затем переходят в приходы и там пополняют ряды активистов церкви. Этому содействует то, что в Академическом здании помещены просворная и свечная Митрополии. Сюда приходят люди со всей Митрополии и здесь из обстановки простой мастерской окунаются в атмосферу большого духовно-просветительного учреждения. Они несут вдаль и вширь славу Дух.школ, а Духовные школы, в свою очередь, придают им сил, бодрости и уверенности в борьбе за «Христово дело».

925

Духовные школы обходятся церкви около 10-ти миллионов рублей ежегодно, но дальновидное руководство Патриархии прекрасно сознаёт их значение и в настоящем и для будущего и хотя и раздаются голоса о необходимости экономить средства в конечном итоге Духовным школам выделяются все необходимые суммы. И даже там, где количество учащихся в Семинарии смехотворно мало, их поддерживают и не дают им умереть «своею смертью» ради их пропагандного значения, ради престижа церкви, ради борьбы за душу каждого будущего пастыря, а через пастыря за каждый приход, за каждого верующего человека в нём. Церковники хотят жить и трезво оценивают, что им надо, чтобы продлить своё существование.

ЦГА СПб. Ф. 9324. Оп. 2. Д. 37. Л. 62-84. Подлинник.

Примечания

1. Вениамин (Казанский В.П., 1874-1922) - с 13.08.1917 г. митрополит Петроградский и Ладожский. В 1922 г. арестован по обвинению в противодействии изъятию церковных ценностей. Расстрелян в ночь с 12 на 13.08. В 1992 г. канонизован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви.

2. Григорий (Чуков Н.К., 1870-1955) - с 1945 г. митрополит Ленинградский и Новгородский. Доктор богословия. Прошёл ссылки, тюрьмы и аресты. Скончался в Москве 5.11.1955.

3. Симеон (Бычков С.И., 1882—1952) — епископ. Прошёл тюрьмы и ссылки. С 30.03.1947 г. еп. Лужский. С 04.1948 - 06.1952 г. ректор ДДА и С.

4. Макаровский А.И. (1888-1958). С 09.1949 г. доцент кафедры истории Русской Церкви ЛДА. С 11.1951 г. магистр богословия, профессор. Член Учебного комитета при Св.Суноде.

5.Купресов С.А. (1887-1965) - В 1912 -1918 г. преподавал в СПбДС. С 1918-1946 г. преподаватель военных училищ и институтов Ленинграда. С 1946 г. доцент ДДА, с 12.02.1951 г. профессор, магистр богословия. Заведывал заочным сектором ДДА.

6. Иоанн (Соколов, 1877-1968) - митрополит. В 1896 г. окончил МДС, с 1901т. священник. В 1912 г. окончил институт археологии и защитил кандидатскую диссертацию. С 1944 г. митр. Киевский и Галицкий, экзарх Украины. В 1964 г. уволен на покой по болезни. Скончался в Киеве 29.03.1968 г.

7. Парийский Лев Николаевич (1892-1972). В 1911 г. окончил СПб ДС, в 1915г. СПб ДА, кандидат богословия. С 1915 г. преподавал в Калужской и Минской ДС. В 1922 г. арестован и приговорён к 5 годам лишения свободы. В 1930-е годы псаломщик и регент различных храмов Ленинграда. С 1941 по 1944 г. бухгалтер Князь-Владимирского собора. С 05.1944 г. секретарь Патриаршего местоблюстителя митр. Алексия, бухгалтер Патриархии. В 1945-1950 г. секретарь Патриарха, регент хора его домовой церкви. До 1952 г. был секретарём Учебного комитета при Св.Суноде и редакции ЖМП. С 1950 г. инспектор ЛДА, доцент, с 25.01.1951 г. профессор, магистр богословия. Один из первых экуменических деятелей Патриархии. С 1967 г. на пенсии.

8. Леонид (Поляков Л.Л., 1913-?) - митрополит. С 1949 г. священник в Спасо-Преображенском соборе Ленинграда. В 1952 г. окончил экстерном ЛДА со степенью кандидата богословия. В 1952 г. пострижен в монашество. С 1953-1957 г. доцент ЛДА, с 1957 г. архимандрит, инспектор МДА и ДС, с 1958 г. магистр

929

богословия, профессор МДА, С 1959 по 1966 г. был последовательно архиереем на кафедрах Курской, Можайской, Ярославской, Пермской. В 1964 г. присвоена учёная степень доктора церковной истории. С 1966 г. архиеп. Рижский и Литовский, с 1979 г. митрополит.

9. Заболотский Н А. С нач. 1960-х г. преподаватель ЛДА, доцент. Член богословской комисии ХМС.

10. Никон (Фомичёв Н.В., 1910-1995) - архиепископ. С детства прислуживал в ленинградских храмах, в 1923-1932 г. иподиакон. В 1928 г. закончил среднюю школу, до 1931 г. работал на заводе, в 1936 г. окончил институт железнодорожного транспорта, работал инженером-электриком. С 1945 г. диакон, с 1946 г. священник. В 1950 г. закончил экстерном ЛДА, кандидат богословия. Служил в храмах Ленинградской епархии. Петрозаводска, Житомира, Великих Лук. с 1962 г. настоятель Троицкого собора в Ленинграде. С 1962 по 1982 г.г. последовательно занимал кафедры Выборжскую, Лужскую, Рижскую, Архангельскую, Калужскую, Пермскую. В 1984 г. за постоянные конфликты с уполномоченным уволен на покой. Скончался в СПб.

11. Поляков Филофей Петрович (1893-1958) - протоиерей. С 1921 г. священник, был последователем митрополита Иосифа. Арестовывался несколько раз ОПТУ. В сер. 1930-х г. перешёл в Патриаршую церковь. Служил в различных ленинградских храмах, в 1950-е г. до смерти настоятель Спасо-Парголовского храма.

12. Раевский Василий Васильевич (1889-1974) - протоиерей. Служил в обновленческих храмах Ленинграда. В Марте 1935 г. выслан из Ленинграда. До 1938 г. служил в Казанском храме в Луге, работал на гражданской службе. С 1946 г. свящ. Николо-Богоявленского собора г.Ленинграда, с 1953 г. благочинный. С 1966 г. за штатом.

13. Тарасов Павел Петрович (1899-1971) — протоиерей. В последние годы жизни настоятель церкви Волковского кладбища г.Ленинграда.

14. Лукин Евгений Палович (1885-1967) - протоиерей. Член епархиального Совета, до 1952 г. секретарь Лениградского митрополита. С 1951-1962 настоятель Князь-Владимирского собора в Ленинграде. С 1962 г. за штатом.

15. Сергий (Ларин С.И., 1908-1967) - архиепископ. В 1930 г. окончил Богословский обновленческий институт. С 1933 г. монах Тихвинского мон. Арестован ОГПУ в 1933 г., получил условное заключение. В 1935 г. служил в Панте-леймоновской церкви г. Ленинграда, вновь арестован и осуждён за дачу взятки к 3 годам заключения. Освобождён досрочно. Служил в московских обновленческих храмах. С 1941 г. занимал последовательно кафедры Звенигородскую, Ташкентскую. В 1943 г. принёс покаяние и принят в Московскую Патриархию монахом. С 1944 г. занимал различные кафедры, последняя из которых Ярославская и Ростовская. С 1962 г. магистр богословия.

16. Вениамин (Федченков И.А., 1880-1961). С 1919-1920 г. еп. Белой армии и флота. Подготовил Карловацкий Собор. С 1927 г. включён в клир Московской Патриархии, с 1933 г. экзарх Патриархии в США. В 1946 г. получил советское гражданство. С 1947 г. занимал кафедры Рижскую и Латвийскую, Ростовскую и Новочеркасскую, Саратовскую и Балашовскую. В 1958 г. уволен на покой с пребыванием в Псково-Печерском монастыре, где и скончался в 1961 г.

17. Иоанн (Лавриненко, 1899-?) - архиепископ. В 1920 г. эмигрировал с Белой армией в Турцию. Служил в Виленской еп. С 1931 г. магистр богословия Варшавского университета. С 1935 г. в юрисдикции Московской Патриархии. С 1941 г. занимал последовательно кафедры Ковельскую, Брестскую и Кобринскую, Полесскую и Брестскую, Карлсбадскую, Пермскую, Алма-Атинскую, Челябинскую, Костромскую. С 1961 г. проживал на покое в г.Херсоне.

18. Ювеналий (Килин И.К., 1875-1958) — архиепископ. С 1896г. послушник Белгородского монастыря. С 1916 г. архимандрит. В 1919 г. уехал на Дальний Восток и в 1920 г. эмигрировал в г.Харбин. Создатель и настоятель Казанско-Богородицкого мон. в Харбине. С 1935 г. еп. Синьцзянский, с 1941 г. еп. Цици-

930

карский. В 1947 г. переехал в СССР. С 1947 г. последовательно занимал кафедры Челябинскую. Иркутскую, Омскую, Ижевскую. Перед смертью принял схиму с именем Иоанн.

19. Лука (Войно-Ясенецкий В.Ф., 1877-1961) - архиепископ. С 1921 г. священник. В 1923 г. тайно хиротонисан во еп. Ташкентского и Туркестанского. Арестован, отправлен в ссылку. С 1925 г. снова еп. Ташкентский, затем — Елецкий. С 1927 г. в ссылке. С 1942 г. архиеп.Тамбовский и Мичуринский. За свои медицинские книги удостоен Сталинской премии первой степени, с 1946 г. архиеп.-Симферопольский и Крымский. Скончался в Симферополе в 1961 г. 20. Гурий (Егоров В.М., 1891-1965) - митрополит. В 1917 г. закончил ПгДА, кандидат богословия. С 1922 г. архимандрит. С 1922 по 1925 гг. в ссылке. С 1925г. настоятель Лаврской киновии в Ленинграде С 1928 г. арестован и пять лет провёл в ссылке на строительстве Беломорканала. До 1944 г. не служил, работал счетоводом. С 1945 г. наместник Троице-Сергиевой Лавры. С 1946 г. последовательно занимал кафедры Ташкентскую, Саратовскую и Среднеазиатскую, Черниговскую и Нежинскую. Днепропетровскую и Запорожскую, Минскую и Белорусскую, Ленинградскую и Ладожскую, Симферопольскую и Крымскую. Скончался в Симферополе в 1965 г.

21. Варфоломей (Городцов С.Д., 1866-1956) - митрополит. В 1890 г. окончил СПбДА со степенью кандидата богословия. С 1942 г. занимал различные кафедры, последние из которых Иркутская, Новосибирская, Семипалатинская.

22. Николай (Ярушевич Б.Д., 1892—1961) — митрополит. Закончил ПгДА. С 1914г. монах, на фронте полковой священник. С 1915 г. преподаватель ПгДА, магистр богословия. С 1919 г. наместник Александро-Невской Лавры. С 1922 г. еп. Петергофский. Возглавлял «Петроградскую автокефалию», боролся с обновленцами. С 1923 г. в ссылке. С 1927 г. временно управлял Ленинградской, а затем Новгородской и Псковской епархиями. С 1940 г. последовательно занимал кафедры Волынскую и Луцкую, Киевскую и Галицкую. С 1941 г. митрополит Крутицкий. С 1946—1960 гг. председатель Отдела Внешних Церковных Сношений Патриархии. За сопротивление антицерковным гонениям освобождён от всех постов. Умер в Москве 13.12.1961 г., возможно, был убит в больнице по заданию КГБ.

23. Колчицкий Николай Федорович (1890—1961) — протопресвитер. В 1915 г. окончил МДА, кандидат богословия. Служил в Харькове, затем в Москве с 1924 по 1961 гг. был настоятелем храма Богоявления в Елохове. В 1941—1956 гг. управляющий делами Московской Патриархии, с 1945 г. протопресвитер. В 1956— 1961 гг. председатель Учебного комитета при Св.Суноде.

24. Доктусов Николай Петрович (1883-1959). В 1907 г. закончил Казанскую ДА, кандидат богословия. С 1950 г. магистр богословия, профессор, секретарь Совета МДА и С, до 1955 г. их инспектор. С 1955 г. секретарь Учебного комитета при Св.Суноде и заместитель председателя Отдела Внешний Церковных Сношений. Скончался в Москве.

25. Успенский Николай Дмитриевич (1900-1987). Родился в семье сельского священника Новгородской губ. Окончил ДУ в Старой Руссе, Новгородскую ДС. В годы Гражданской войны служил в Красной армии. В 1920-е г. учился в Пг Богословском институте, в 1937 г. окончил Ленинградскую консерваторию. С 1946 г. преподавал в ЛДА, возглавлял кафедру литургики. С 1949 г. магистр богословия, профессор, с 1957 г. доктор церковной истории. Почётный доктор Фессалоникийского университета и Православной Духовной Семинарии св.Вла-димира в Нью-Йорке.

26. Углянский А.А. Окончил Казанскую ДА, кандидат богословия. В 1949—1952 гг. доцент ЛДА.

27. Зеленецкий И.И. (1893-1972). В 1917 г окночил ПгДА и Пг археологический институт, кандидат богословия. С 1917г. на преподавательской должности. С 1949 г. доцент ЛДА.

28. Миролюбов Г.П. (1884-1964). Родился в семье священника. Окончил Орен-бургжское ДУ, Смоленскую ДС, в 1908 г. МДА, кандидат богословия. В течении

931

40 лет преподавал древние языки и русскую литературу, работал научным сотрудником в области архивного дела. С 1949 г. преподаватель догматического богословия в ЛДА, с 1949 г. доцент. С 1964 г. профессор. Умер в пос. Рощино Ленинградской обл.

29. Русаков М.Ф. (1891-1979). В 1911 г. окончил Тульскую ДС, в 1915 г. Пг историко-филологический и археологический институты, кандидат филологических наук. С 1944 г. эконом Московской Патриархии, с 1948 г. преподаватель древних языков в ЛДА. С 1967 г. профессор, секретарь Совета ЛДА и С.

30. Козлов И.С. (1887-1971) - протоиерей. В 1920 г. окончил МДА, кандидат богословия. Занимался миссионерской деятельностью в Олонецкой епархии. С 1949 г. преподавал сектоведение, раскодоведение, каноническое право в ЛДА, доцент. С 1956 г. профессор МДА. Скончался в Москве.

31. Сергеенко А.А. (1902—1973)- протоиерей. В юности оказался в эмиграции. Закончил юридический факультет в Праге и Русский Богословский институт в Париже. С 1928 г. священник. Основатель Свято-Духовского скита под Парижем. В 1939 г. вступил добровольцем в санитарную часть французской армии. С 1945 г. перешёл в Московскую Патриархию, издавал журнал «Духовные беседы», в 1947 г. - редактор «Вестника Русского Западно-Европейского Патриаршего Экзархата». В 1948 г. вернулся в СССР и стал преподавать догматическое, пастырское и нравственное богословие в ЛДА, с 1955 г. кандидат богословия. В 1958— 1966 гг. приходской священник в Иваново, Горьком, Александрове, сотрудник Отдела Внешних церковных сношений. С 1966 г. преподаёт в МДА, с 1969 г. магистр богословия, профессор. Скончался в Москве.

32. Сборовский К..А, (1883-1965). Окончил в 1908 г. СПбДА, в 1910 г. СПб Университет. Занимался преподавательской деятельностью в различных ВУЗах. С 1946 г. доцент ЛДА, преподавал основное богословие. С 1952 г. магистр богословия, секретарь Совета ЛДА и С. Выступал с лекциями в Великобритании и ФРГ.

33. Вознесенский Д.Д. (1890-1970). В 1913 г. окончил СПбДА, кандидат богословия. До 1946 г. преподавал историю и географию в школах Ленинграда С 1946г. преподавал древние языки, историю Русской Церкви, библейскую историю и катехизис в ЛДА и С.

34. Шишкин А.Ф. (1897-1965). Закончил Екатеринбуржскую ДС и историко-филологический факультет Пермского университета. Служил в Красной армии. Уклонился в обновленчество После возвращения в Патриаршую церковь с 1944г. председатель приходского совета Преображенского собора Ленинграда В 1951 г. сдал экстерном экзамены за курс ДА, кандидат богословия, доцент. В 1947 г. секретарь экзарха Московской Патриархии в Чехословакии. С 1961 г. член ЦК Всемирного Совета Церквей.

35. Бояновская Е.Н. (1887-1956). Жена расстреляного органами НКВД обновленческого митрополита Ивановского Александра (Боярского). Преподавала иностранные языки в ЛДА.