Джемс В. Каннингем

С НАДЕЖДОЙ НА СОБОР

К оглавлению

Номер страница после текста на этой странице

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ПРЕДСОБОРНАЯ КОМИССИЯ (1906г.): ОЖИВЛЕНИЕ ЦЕРКВИ

Как только был улажен вопрос с патриархатом, наиболее важной проблемой стали взаимоотношения Церкви и государства. 30 и 31 мая генерал Киреев дал разъяснение в подкомиссии Димитрия, что поскольку в 1906 году политическое положение весьма переменчиво, Церковь должна как можно удачнее сформулировать свое отношение к государству. Государство находится в процессе перестройки. Дума вовлечена в конфликт с царем; царь же - законный покровитель Церкви. Столкновение между Церковью и Думой тоже будет неизбежным. Уже ставится под вопрос отношение Церкви к государю.

Профессор Илья Бердников отметил, что традиционные отношения между Церковью и государством, установленные Константином Великим и сохраняемые в Русском государстве со дней Владимира Великого, подходят к концу. Церкви придется утвердить себя пред лицом гражданской администрации, которая в лучшем случае безразлична к ней, а может вскоре стать и явно враждебной. В России создалось положение, во многом напоминающее Запад: в религиозных делах

254

правительство нейтрально. Особенно ярко это наблюдается в США. Процесс этот постоянно нарастает. Сначала Манифест от 26 февраля 1903 года, затем Указ от 12 декабря 1904 года и, наконец, Закон о веротерпимости от 17 апреля 1905 года. Защита, оказываемая Церкви, ослаблена. Теперь русская Церковь вступает в такую фазу отношений с государством, подобные которой существуют в Германской империи по отношению к католической Церкви, а может быть, и как в современной Франции, где провозглашено полное отделение, а церковное имущество и церковные школы конфискованы!.

Профессор Харьковского университета Михаил Остроумов заявил, что в Государственной Думе имеется группа депутатов, вырабатывающая в настоящий момент конституционный проект с целью отделения православной Церкви от государства и низведения православной веры в один ряд с прочими исповеданиями Российской империи — католичеством, мусульманством, лютеранством и даже штундизмом. Все по немецкому образцу. Светская печать, особенно "Новое время", становится все более враждебной Церкви, а это не предвещает ничего хорошего ни для ее будущего, ни для государства и русского народа. Если не поддерживать влияние русской Церкви на народ, мы лишимся скрепляющего элемента в русской культуре. Вся история России свидетельствует о непрерывном присутствии Церкви. Без Церкви Россию либо поглотили бы иные силы, либо в ней не было бы цельной культуры. При изучении канонических норм, установленных вселенскими Соборами и воплощенныхв "Новелле" Юстиниана, становится совершенно ясно, что император обязан защищать интересы Церкви.

Остроумов привел несколько примеров из византийской и русской истории, когда князья или императоры не сумели или отказались защищать Церковь и ее интересы и как раз из-за этого попали в беду. Николай Кузнецов добавил, что Комитет Министров и Закон о веротерпимости 1905 года ставили православие в один ряд с другими религиями, это не обязывало Церковь принять данную точку зрения. Церковь может защищаться от уравниловки разными путями, напри-

255

мер отказом венчать смешанные браки, но будет венчать разведенных инославных, принимающих православие. Если Церковь действительно автономна, государство не может заставить ее признать веротерпимость.

Николай Кузнецов предупредил членов подкомиссии, что неделе дует впадать в панику и принимать заявления, которые могут быть ложно истолкованы царем. Верно, что Дума-учреждение неправославное, но царь еще православный. В Думе есть мощные прокатолически настроенные силы, в чьих интересах ослабить православие, особенно в западных и юго-западных областях империи. Действуя совместно с католическими депутатами, и лютеранские депутаты Думы заявили, что их исповедание такое же русское, как и православие, в том смысле, что их верующие — подданные русского царя. Кузнецов это отрицал, ибо верующие этих исповеданий всегда выступали против православной веры и старались отвратить православных от их матери-Церкви. Было очевидно, что между Думой и Церковью существовал конфликт, какова бы ни была позиция Церкви в новой России.

До 23 апреля 1906 года было возможно приравнивать Думу и Государственный Совет к Церкви, так как они признавали царя как хранителя-защитника и ожидали от него посредничества в конфликтах друг с другом. Но 23 апреля Основной закон объявил, что царь будет принимать законы совместно с Думой и Государственным Советом, таким образом ограничивая свое самодержавие и ставя под вопрос свой нейтралитет.

У Церкви была своя освященная традиция православных государей, начиная с Константина Великого. Все они защищали православную Церковь, председательствовали на вселенских Соборах и придавали церковным канонам силу закона империи. То же касалось и русских царей, включая Петра и его наследников. Даже если каноничность петровского законодательства о Церкви была спорной, не вызывало сомнения, что Петр и его наследники оставались верными защитниками Церкви и ее интересов и поддерживали Церковь в противовес иным религиям. Взаимная помощь Церк-

256

ви и государства существовала всегда — до ряда законов, изданных за последние год-полтора: с 12 декабря 1904 года и до 23 апреля 1906 года. Предполагалось, что русский царь и его семья всегда будут православными. Об этом говорили все законы, принятые между 7 мая 1727 года - Петром Вторым — и Сводом Законов Российской империи, утвержденным в 1892 году. Теперь, когда самодержавие ограничено, возникает опасение, что когда-нибудь взойдет на трон и неправославный.

Все это делает необходимым скорейшее приведение в порядок и опубликование православного канонического права. Церковь должна знать, каковы ее права и привилегии по отношению к Думе. Ей придется самой защищать себя. Конечно, в церковном бюджете она будет вынуждена частично уступить Думе, поскольку Дума имеет право проверять расходы Государственного Казначейства. Но что касается внутреннего управления, назначения епископов, открытия новых миссий, школ, брачного законодательства, разводов, а особенно определения учения и нравственности, Церковь должна остаться полностью независимой от Думы и ее учреждений.

Разумеется, ожидалось, что государь будет присутствовать на Соборе. Собор будет созван на основании его указа, а слово его как традиционного хранителя Церкви очень веско. Церковь должна избегать всего, что может не понравиться государю.

Александр Алмазов подчеркнул, что Церковь — надмир-ное и надвременное образование, превосходящее границы отдельной державы или той или иной формы правления. Правительства возникают и исчезают, но Церковь остается. Если бы Церковь не сохраняла себя, она не смогла бы в будущем быть полезной государству. Однако было бы неразумным занять враждебную позицию по отношению к Думе, так как Церкви придется неопределенное время быть связанной с ней.

Протоиерей Федор Титов парировал: Церковь и Дума имеют дело с одними и теми же избирателями. Русские из-

257

биратели не позволят Думе унижать Церковь. На депутатов Думы можно оказать давление, и они перестанут нападать на то, что дорого и свято русскому народу. Правительство не может оставить без внимания ту пользу, которую приносит Церковь в деле образования и воспитания народа. Титов настаивал на сохранении тесных связей с Церковью.

Он не видел причины для изменения отношений между Церковью и государством, но, подчеркнул он, что если Церковь доказала свою независимость от Византии, то она и теперь, если нужно, выживет и без поддержки русского государства2 .

Федор Самарин считал, однако, что Церковь в настоящее время не существует самостоятельно. При современном положении мало оснований для оптимизма. Недостаточно того, что царь — защитник Церкви и что он православный. Он управляет государством, в котором до сорока процентов неправославных. Испанский король известен с незапамятных времен как король католический, но сила испанской Церкви не в титуле короля и не в его благосклонном отношении к Церкви. Сила испанской Церкви — в ее автономии, в которую не имеет права вмешиваться король. По мнению Самарина, тот факт, что Дума сейчас участвует в законодательном процессе империи, означает, что шансы на полную автономию Церкви сегодня не так велики, как они были в критические месяцы между указом о веротерпимости и апрельским указом 1906 года. Профессор Петербургской Духовной Академии Николай Глубоковский энергично вторил предупреждению Самарина, приводя опубликованные статьи. Церковь будет в смертельной опасности до тех пор, пока не получит те же гарантии, что и неправославные религии. Чем дольше существует эта ненормальная ситуация, тем больше угроза Церкви Никто не может предсказать, какие события произойдут в ближайшие месяцы и годы и что изменится Пока Церковь не имеет самоуправления, она будет подвержена любому вмешательству — доброму и злому, — какое будет угодно правительству. Пока оснований для оптимизма нет.

258

В напряженные июньские дни 190 6 го да специалисты первой подкомиссии поспешно вырабатывали соглашение о будущих взаимоотношениях Церкви и государства, которое следовало представить на утверждение Собора. Большинство членов подкомиссии выражали беспокойство по поводу отношений между Церковью и Думой и между Собором и Думой, даже если они будут заседать не в том же городе. Постепенно эксперты пришли к заключению, что формально созовет и откроет Собор царь как законный и канонический защитник Церкви. Но он не будет вести заседания. Председателем на них будет избранный патриарх. Царя будут информировать о ежедневных заседаниях Собора и о его решениях. Затем он подтвердит те из них, которые найдет приемлемыми. Решения будут объявлены и действительными для Церкви.

Утверждения решений Думой или Государственным Советом не предусматривалось.

После окончания Собора, избрания нового Синода и порядка назначения в Синод епископов у Церкви будет настоящее самоуправление. Обер-прокурор останется, но без той власти, которой обладал последние двести лет. Он не будет участвовать в дискуссиях Синода, но сможет слушать их. После принятия Синодом решений обер-прокурор проверит, не находятся ли они в противоречии с гражданским законом, однако его письменные отчеты будут улажены с соответствующими министерствами, с Думой и с Государственным Советом. Прокурор обязан сообщать царю обо всех нарушены» ях, допущенных Синодом, но непосредственные консультации предусмотрены во время встреч царя и патриарха. На должность обер-прокурора назначаются лица, приемлемые как для Синода, так и для государя. Обер-прокурор будет заседать в Государственном Совете, в Комитете Министров и в Совете Министров, где сможет выступать от имени Церкви. Письменные решения этих учреждений он будет препровождать в Синод Как представитель Церкви он не будет каждый раз смещаться в случае министерских кризисов. Либо обер-прокурор, либо кто-нибудь от Синода будет представ-

259

пять Церковь в Думе и в других учреждениях и посредничать в переговорах между ними в случае конфликтов.

Чтобы избежать нажима враждебных государственных инстанций, подкомиссия решила, что Церковь согласится на вмешательство государства в ее дела лишь в лице царя. Например, он будет сотрудничать с епископами Синода для исправления своенравного патриарха. В особых случаях Синод и патриарх будут просить царя как защитника Церкви выступить в качестве арбитра.

Главное: после завершения реформы у Церкви должно быть внутреннее самоуправление. Александр Брильянтов был против самоуправления-автономии как противоречащей восточной традиции симфонии между гражданским и церковным управлением. Многие согласились с ним, что автономия может нарушить принцип симфонии, но настаивали на том, что, принимая во внимание настоящие обстоятельства, прежде всего нужно думать о благе Церкви. Замечание Брильян-това, что автономия — более католический, чем православный принцип, о стал ось без внимания.

7 июня 1906 года подкомиссия приняла рекомендацию об отношениях между Церковью и государством, состоящую из двенадцати пунктов. Некоторые из них следовало осуществить даже до созыва Собора.

1. Русская православная Церковь обладает правом установления для себя новых законов — с согласия императора. Государь обладает правом просматривать законопроекты грядущего Всероссийского Собораибудущихпериодических Соборов.

2. Законы чрезвычайного Всероссийского Собора, периодических Соборов и постоянного Синода, касающиеся оплаты государственным казначейством служащих Церкви или ее гражданских служащих, про ходят обычную законодательную процедуру.

3. Русская православная Церковь в своих внутренних делах управляется свободно своими собственными учреждениями под зашитой государя.

260

4. Государю представляется ежегодный официальный отчет о церковных делах.

5. Обычные периодические Соборы созываются с согласия государя.

6. Периодические Соборы созываются государем во время избрания патриарха. Государь созывает Собор также в случае недостойного поведения патриарха и наблюдает за ним.

7. Чрезвычайный Всероссийский Собор, как и Святейший Синод, и периодические Соборы представляют свои законы на рассмотрение государя через патриарха.

8. Если государь лишен возможности лично присутствовать на каких-либо заседаниях чрезвычайного Всероссийского Собора или периодических Соборов, он назначает своего представителя.

9. Государь будет иметь в Синоде своего личного представителя в лице обер-прокурора, который не сможет принимать участия в решениях, но будет следить за тем, чтобы решения и законы Синода соответствовали законам государства. В случае противоречия между ними он поставит об этом в известность Синод и государя обычно принятой для этого формулировкой.

10. В качестве представителя государя —защитника Церкви — обер-прокурор будет участвовать в высших государственных учреждениях, решения которых касаются церковных дел, и предлагать на рассмотрение вопросы законодательного и административного характера.

11. Обер-прокурор формально не будет членом Совета Министров. Замена членов Совета по политическим причинам не повлечет за собой смены обер-прокурора.

12. Параграфы 42 и 43 первого тома, части первой Основных Законов Российской империи будут изменены следующим образом. Параграф 42, гласящий до сих пор:

"Император, Христианский Государь, — высший Защитник и Хранитель учения государственной Церкви и хранитель истинной веры и всего священного обряда этой Церкви", - будет изложен теперь так:

"Император, Православный Государь, —верховный хра-

261

нитель государственной Православной Церкви и хранитель ее правильного порядка".

Параграф 43, гласящий до сих пор:

"В управлении Церковью самодержавная власть осуще-ствляется^юсредством Святейшего Правительствующего Синода, установленного ею", будет изложен так:

"В своих сношениях с Православной Церковью самодержавная власть осуществляется в согласии с всероссийским церковным Собором, признаваемым ею, постоянным Священным Синодом и Патриархом как Предстоятелем Русской Православной Церкви".

Таким образом, подкомиссия гарантировала полное внутреннее самоуправление Церкви и сохранила следы традиционного византийского порядка церковно-государственных отношений. Думу подчеркнуто игнорировали. Члены Пред-соборной Комиссии были обижены заявлением кадетской партии в Думе, проявившей пренебрежение к Церкви. На запрос адвоката Николая Кузнецова Павел Милюков ответил ему: "Ах, о Церкви мы и забыли!"

Когда подкомиссия архиепископа Димитрия выработала схему перестройки центрального управления Церковью для представления ее Собору, уместными стали и схемы перестройки епархиального управления. Во главе с архиепископом виленским Никандром (Молчановым) вторая подкомиссия набросала планы оживления епархиального управления. Она отметила, что уже в начале 19-го века митрополит Филарет (Дроздов) жаловался, что епархиальная консистория до того разбухла, что во многом оттеснила архиерея.

Протоиерей Тимофей Буткевич — в прошлом благочинный, а в 1906 году профессор Харьковского университета, — сказал: как следует из его опыта и из чтения "Отзывов", совершенно ясно, что консистория — причина формальных и часто противоречивых отношений между епархиальным управлением и приходским духовенством. Миряне устали от

262

сухих формальностей, от которых не уйдешь в самом простом деле. В результате они часто обращались для решения своих проблем, даже касающихся Церкви, к светским властям. Такие вопросы, как отчуждение земли у священников, восстановление церковных фондов или бракоразводные дела, были настолько сложны, а консисторские чиновники были так грубы и бездушны, что государственные суды или земства казались человечнее. Из-за некомпетентности консисторских чиновников во многих местах не удавалось расширить сеть церковных школ.

Архиепископ Никандр не соглашался с ним. Он считал, что Буткевич, "Отзывы" и печать сильно преувеличивали вину консисторий. По его мнению, виноваты некоторые епископы, которые не читают отчетов, посылаемых им консисториями, а запросто подписывают их, как любой чиновник. Многие епископы сумели за последнее время улучшить работу своих консисторий.

Московский профессор Николай Заозерский возразил: современный закон исключает епископа из прямого участия в заседаниях епархиальных консисторий, особенно когда они занимаются судебными делами. Это нарушает пастырскую функцию епископа. Закон превратил его в своего рода двойника губернатора, пытаясь отделить законодательную и административную функции одна от другой, что противоречит принципу пастырства и каноническому праву. Никандр заметил, что он сам присутствовал в своей консистории при разборе подобных дел. Заозерский ответил, что, присутствуя в консистории при разборе судебных дел, он каждый раз нарушал имперский закон.

20 апреля подкомиссия архиепископа Никандра занялась вопросом, как приблизить епископа к его пастве. Профессор Илья Бердников представил в подкомиссию доклад, уже помещенный в январском номере "Православного собеседника", в котором он внес два предложения. Первое: епископ должен пожизненно оставаться в своей епархии ив своем соборе, куда он однажды был назначен. Когда у него будет отнята перспектива перемещения с одного места на другое,

263

он не станет ничего домогаться и ни перед кем заискивать -ни перед духовными, ни перед гражданскими властями. В то же время он почувствует, что его будущее не зависит от воли губернатора. Губернаторы будут приходить и уходить, а он останется. Больше того, епископ, который знает, что он будет всю жизньнслужить и умрет в одном и том же городе, будет больше заботиться о своей епархии и больше стараться узнать свое духовенство и свою паству. Это пойдет лишь на пользу. Бердников отметил, что православное каноническое право позволяет одно перемещение епископа, но не больше. Профессор Брильянтов подтвердил, что на Западе перевод епископа с места на место сегодня редкость. Каноническое право разрешает перевод в том случае, если епархия без епископа. Запад часто упрекал нашу Церковь в частом перемещении епископов. Профессор Заозерский добавил, что папа Лев Великий сравнивал епископа, покинувшего свою паству для более доходного места, с человеком, который оставил свою невесту грабителю.

Второе предложение. В связи с невозможностью устройства митрополий и с большим количеством епархий и их величиной, назначить уездных епископов, которые будут фактически автономными, но подчинены епархиальному архиерею и ответственны перед ним. Они не будут обременены сложным и дорогим окружением полной консистории - и в этом их преимущество. Уездному архиерею нужен будет протоиерей — хороший помощник, — сторожи счетовод. Он мог бы жить в местном монастыре или на скромной квартире. Все дела по управлению и финансам и дальше вела бы епархия. Уездный епископ стал бы настоящим пастырем своего стада, был бы ближе к белому духовенству и к социально-религиозным нуждам прихожан. Раз в год он представлял бы своему епархиальному архиерею отчет о работе. Содержание уездного епископа будет стоить чуть больше, чем настоятеля большого прихода. Бердников отметил, что во многих городах районов Казани и Вятки местные граждане предложили сами содержать своего епископа, если только он у них будет.

Большинству членов подкомиссии план Бердникова по-

264

нравился, хотя архиепископ и не верил, что разрыв между епископами и паствой так уж велик и так серьезен, как многие думают. Протоиерей Буткевич тоже одобрил план, так как уездные епископы заменили бы викарных, которых он считал чересчур близкими католическим "ауксильяри", что неканонично. В полемике с латинством по поводу епископата православие настаивает на существенном равенстве всех епископов. Кроме того, Никандр согласился, что весь концепт викарных епископов взят с "еретического" Запада и основан на образце епископов-"суфраганов". Это не по-восточному. Это начато у нас лишь в 1708 году Петром Первыми распространено на все епархии в 1865 году Александром Вторым. В то время это оправдывалось католическим прецедентом, и именно поэтому должно быть отменено. Бердников возражал, что викарные епископы, или как бы их ни называть, — полезны. Они находятся под контролем епархиального епископа и заменяют его в тех местах, где он не может быть сам. Сочетание уездных и викарных епископов - неплохой вариант. Профессор Глубоковский заявил,что утверждения архиепископа Никандра нельзя принимать буквально, ибо, ведя дискуссию о еретиках и католиках, он обычно преувеличивает.

Бердников согласился с Александром Алмазовым, заметившим, что не в каждом уезде достаточно народа и средств для содержания — даже скромного - епископа. Но несколько заброшенных уездов смогли бы общими усилиями собрать необходимые суммы. Кроме того, уездные епископы имели бы одинаковые статут и обязанности, определяемые центральным церковным управлением, в отличие от викарных епископов, каждый из которых определяет свои правила.

Для перевода уездных епископов в другое место нужны будут очень серьезные причины — например, внезапная кончина епархиального епископа и невозможность найти другого подходящего кандидата или особые таланты данного уездного епископа. Во всяком случае, эти переводы будут редким исключением. В нужное время при подходящих услови-

265

ях уездный епископ может стать епархиальным, просто будет создана новая епархия.

Подкомиссия приняла план Бердникова семью голосами против трех.

Бердников представил также докладную записку о правах, которые следует изъять у Синода и передать епархиальным епископам, как это было в допетровские и византийские времена. Среди прочего епископ должен иметь право открьюать приходы или менять их статус. Теперь для открытия нового прихода требуется разрешение Синода. Иногда Синод отдавал распоряжение об открытии такого прихода, у которого не было бы средств построить храм и содержать семейного священника. После долгих дискуссий постановили, что приходы открываются с разрешения архиерея, если для этого не требуется государственных субсидий. В противном случае разрешение должен дать Синод, который и позаботится о казенной поддержке. Протоиереи Иосиф Кояло-вич и Федор Титов поставили подкомиссию в известность» что в западных и юго-западных районах все приходы получали существенные субсидии от государства и, следовательно, им нужно будет особое разрешение от Синода. Коялович и Алмазов отметили, что зависимость от государства, будь то Синод или казначейство, иногда бывает во вред интересам Церкви. Например, в 1869 - 1872 годах было закрыто много небольших приходов, которые не могли содержать себя. Было это в западных и юго-западных районах, и их закрытие усилило прозелитизм со стороны штундистов и католиков. Вблизи Лидды и сегодня стоят закрытые храмы. Латиняне и тайные униаты указывают на них как на пример нравственного банкротства православной Церкви.

Во-вторых, было решено, что епископ будет открывать также монастыри (до сих пор это делал Синод), ведь ему виднее на месте, что делать, чем чиновникам из Петербурга. Опять-таки, если нужна поддержка государства — тогда запрашивать Синод. Сегодня на это требуется разрешение не только Синода, но и казны, и даже министерства внутренних дел, которое часто считало монахов паразитами, а монастыр-

266

скую землю — потерянной и бесплодной. Таким образом, чем хуже для Церкви, тем лучше. Местный епископ будет также назначать игумена или отклонять его кандидатуру. Исключением останутся ставропигиальные монастыри —лавры: Невская, Троицкая, Печерская и Почаевская. Епископ сможет предоставлять отпуск служащим консистории, давать награды своему духовенству и — после разбирательства — лишать сана своих белых и черных священников.

Местная консистория будет иметь право аннулировать браки и давать разводы, не обязательно посылая дело в Синод. В Синод будут отправлять лишь наиболее сложные дела.

О появлении суеверий в епархии, о росте сектантов и старообрядцев или переходах из сектантства, раскола и других неправославных исповеданий Синоду будут сообщать, если епархия считает это существенным. То же касается осквернения храмов и пожаров. Отлучение от Церкви и принятие в Церковь будет производиться на уровне епархии. Исключение: особые случаи — например Толстой. Даже тогда епархия сможет спорить с Синодом, а Синоду принадлежит право проверки жалоб на архиерея.

Обычно отчет о деятельности епархии ежегодно отсылается в столицу. Как правило, епархия сотрудничает с местными губернскими светскими властями по всем нужным вопросам. Если же епархия оказывается несговорчивым и неразумным партнером, светские власти могут на нее жаловаться в Синод.

Местным приходам, духовенству и мирянам необходимо обеспечить возможность жалобы на архиерея.

Религиозные общества, братства и сестричества должны иметь право самоустраиваться без разрешения епархии и столицы, если они финансово независимы и не подпадают под монашеские правила. Им потребуется разрешение епархии, если они собираются принимать участие в епархиальной работе, как, например, устройство единоверческих часовен.

По мнению протоиерея Буткевича, учреждение единоверческих часовен иногда удивляет местных православных. Они их считают старообрядческими и не понимают, почему ду-

267

ховные лица призывают жертвовать на них Буткевич предлагает ограничить число таких часовен. Павел Мансуров — специалист по англикано-православным отношениям — отпарировал, указав, что причина, по которой возникают единоверческие часовни, — не допустить перехода православных, недовольных государственной Церковью, в штундизм. Единоверческие часовни в юго-западных районах приглашали местных священников, часто вводили местные разговорные языки и предотвращали переход в сектантство и раскол. Один из способов штундистов привлекать народ — это моление на местном наречии. Епископу на месте виднее, что нужно предпринять, чтобы целые села не были потеряны для православия.

Перевод части административных дел из Синода в епархию уменьшит бумажную волокиту. Достаточен один годовой письменный отчет. Бумажная "война" сократится на две трети. Если Синод не вполне одобряет деятельность той или иной епархии или не совсем понимает письменный отчет, он имеет право прислать одного или нескольких инспекторов для ревизии Дело должно быть улажено на месте, и об этом послан отчет в Синод. В противном случае Синод уполномочен предпринять те шаги, которые считает нужными, вплоть до удаления данного епископа. Постоянные приезды инспекторов не предусматриваются, так как они могут посеять недоверие и повредить епархиальной автономии.

Необходимо как можно скорее поставить консисторию под начальство епископа, освободив ее из-под власти Синода. Секретарь консистории должен быть подчинен епископу. Консисторию следует переименовать в епархиальный совет, который будет заниматься ежедневными административными делами. Во главе его будет стоять епископ (если он не болен и не отсутствует) или его заместитель Действующий Основной Закон, препятствующий епископу участвовать в работе консистории, нужно отменить Епископ должен иметь право созывать и распускать консисторию по своему усмотрению. В будущем консистория должна состоять только из священников, избранных на епархиальном собрании духо-

268

венством и мирянами на шесть лет, причем половина членов чередуется каждые три года.

Консистория, заседающая в качестве местного церковного суда по вопросам разводов, аннулирования браков,кровосмешения или смешанных браков с неправославными, не представляет свои протоколы светским властям, как этого в настоящее время требует закон. Лишение сана священников, расстрижение монахов и монахинь, как и лишение причастия, будет исключительно делом Церкви. Указы или давление со стороны недопустимы. Отчеты о работе консистории официально не будут посылаться гражданским властям, ибо то, что происходит в консистории, не касается их. Консистория - пастырское, а не гражданское учреждение. "

Профессор Бердников предупредил, что перестройка епархиального управления должна быть произведена срочно, еще до собраний лета 1906 года. Собрания 1905 года были очень шумные. Теперь приближается Собор, политическая обстановка напряженная, и князь Оболенский временно перестроит взаимоотношения между епископами и консисторией, чтобы дать ход белому духовенству и свести к минимуму риск злой воли. А уже окончательную форму этой перестройки даст Собор.

Во многих епархиях события 1905 года превратили епархиальные съезды в форум действительного обмена мнениями и проектами оживления вялой жизни русской Церкви. Иерархия столкнулась с довольно воинствующим белым духовенством, которое требовало вовлечения Церкви в политические и социальные события. Для многих епископов это было неожиданностью, ибо они привыкли к скучным съездам и собраниям, созываемым лишь потому, что этого требовал закон. *

Некоторые епархии, следуя примеру петербургской митрополии, устраивали пастырские совещания, предоставлявшие духовенству возможность обмена мнениями. Злободневной была необходимость соединить епархиальные съезды с пастырскими, превратив их в своего рода церковный парламент, как надеялся протоиерей Буткевич. Съезды должны

269

стать местными Соборами, созываемыми ежегодно. Они намечают работу в епархии, проверяют епархиальные ресурсы, избирают членов консистории и решают дела, предложенные консисторией их вниманию Специальные комитеты духовенства и мирян занимаются заботой о сиротских домах, пенсионных фондах духовенства, стипендиях, школах и свечных заводах и предоставляют годовые отчеты съездам.

Пастырские съезды будут отличаться от епархиальных. На них будет присутствовать только духовенство. Иногда можно приглашать и мирян —в качестве экспертов местных обычаев, как на юге. Пастырские съезды будут происходить либо в то же время, что и годовые епархиальные съезды, либо в другое время и в других местах епархии — это зависит от важности вопросов. Протоиерей Буткевич отметил, что один из вопросов, вызывающий интерес духовенства, — способ совершения крещения- окроплением или полным погружением. Традиционный православный способ —погружение, но в южных районах под влиянием католицизма распространилось обливание Некоторые православные священники считали, что окропления вполне достаточно. Стоило усилий убедить их в обратном.

На епархиальные съезды приходы посылают делегатов-мирян, избранных приходскими собраниями или назначенных приходскими советами. Приходские священники присутствуют как на епархиальных, так и на приходских съездах по должности. Каждая епархия сама устанавливает порядок и время встреч съезда. В Москве и Петербурге съезды могут собираться каждый месяц, а в Туркестане или Иркутске — ежегодно. Для них не потребуется разрешения гражданских властей и представления тем протоколов заседаний.

На епархиальных съездах будут и уездные епископы со своими представителями от духовенства и мирян. Вовлекая в работу верующие массы, Церковь сможет изгладить впечатление, будто она безразлична к жизненным вопросам. Такая активность прихожан была до сих пор запрещена церковными правилами, и для осуществления соборности в Церкви понадобится еще некоторое время.

270

Поскольку консистория становится частью архиерейской администрации, а епархиальная администрация приобретает большую автономность, будут преобразованы и благочиния. Члены подкомиссии Никандра считают, что миряне должны быть включены как в управление благочиния, так и благо-чиннический совет, избранный приходскими советами. Приходское духовенство будет входить в них по должности. Благочинный назначается членами управления, его имя представ* ляется архиерею для утверждения.Члены управления благочиния избираются советом благочиния. Страстные дебаты возникли вокруг вопроса, будет ли у епископа право утверждать избрание членов управления благочинием. Вопрос решен не был.

Итак, благочиния освобождаются от прямого контроля со стороны прокуратуры Синода и становятся катализатором пастырской работы и социальных реформ. Подкомиссия позаботилась о том, чтобы благочиния немедленно прекратили наказывать священников, отказывающихся быть полицейскими осведомителями, и порвали всякие связи с министерством внутренних дел и с охранкой.

Приятно было узнать, что съезды вошли в практику и на православном Востоке. Так, отдельные епархии константинопольского патриархата недавно создали организации наподобие епархиального съезда. То же и в некоторых местах в Сирии в антиохийском патриархате и в элладской Церкви.

Была еще одна проблема, вызвавшая бурные споры. Должен ли епархиальный архиерей автоматически председательствовать на епархиальных и пастырских съездах, и зависят ли решения этих съездов от утверждения епископом консистории? Архиепископ Никандр горячо настаивал на том, что епископ как пастырь епархии должен председательствовать. Заозерский, Алмазов и Буткевич возражали, но, когда дебаты кончились, архиепископ оказался в большинстве. В конце концов подкомиссия постановила, что решения съездов будут лишь рекомендательными для архиерея.

271

Четвертая подкомиссия под председательством архиепископа Стефана Архангельского выработала проект преобразования русского прихода. После Закона о веротерпимости от апреля 1905 года состязание с неправославными религиозными группами стало более интенсивным. 18 ноября 1905 года Синод дал указание преобразовать приход. Это был частичный шаг, и православный приход не получил еще права юридического лица. К марту 1906 года было сделано очень мало. За отсутствием определенного руководства подкомиссия Стефана решила организовать приход как нечто легально существующее,избирающее приходской совет и созывающее приходские собрания. Профессор Николай Зао-зерский бывал на заседаниях подкомиссии Стефана и поддерживал Льва Тихомирова, вырабатывающего соглашение, которое по существу воспроизводило схему, набросанную Александром Папковым в 1902 году.

Если удастся немедленно организовать русский приход, Синод будет поставлен перед свершившимся фактом, который ему придется признать. Большинство членов подкомиссии считали, что сильная приходская организация должна существовать еще до Собора — тогда приходы будут участвовать в его работе. В последующие месяцы постоянные изменения в политике отразятся на приходской жизни. Устойчивые приходы смогут противостоять давлению извне и не позволят запугивать духовенство.

На протяжении 1906 года приходская жизнь во многих районах империи нарушилась. Священники, ездившие на Пасху домой и затем вернувшиеся в комиссии, рассказывали, что в приходах сильно распространилось хулиганство. Прерывались богослужения, возле церквей собирались толпы, оскорбляющие молящихся. Расстройство приходской жизни летом еще более усилилось, а к осени, как сообщали члены комиссии, жизнь в приходах замерла.

В мае 1906 го да четвертая подкомиссия определила двойную задачу прихода - как центра молитвы и религиозного

272

воспитания и как общины допетровского типа, общности, охватывающей часть большого города или провинциальный город, большое село или несколько небольших деревень. Будучи общиной, приход занимается созданием фондов, с помощью которых затем устраиваются, например, фабрики ручного труда, улучшается сельское хозяйство, садоводство, поднимается урожайность, преподается ветеринарное дело, уход за скотом и животноводство. С помощью фондов общины приходские юноши и девушки смогут посещать специальные школы и после обучения возвращаться в приход. Учащиеся, не вернувшиеся в свою родную деревню, выплачивают потраченные на них деньги в рассрочку.

Приход будет содержать кладбища, строить школы, дома для сирот, бедных, немощных, больницы, пункты питания, создавать кружки ликбеза для взрослых, обучать их христианской литературе и этим спасать народ от атеистов и сектантов. Община свяжет жителей города, села или деревни, создавая экономическое и культурное единство. В городах приход будет действовать так, как нужно в данной местности. Подвижность подхода к людям позволит охватить максимум народа и усилить влияние православной Церкви.

Подкомиссия признала, что для жизни прихода очень важно предоставить ему полную финансовую автономию. Фонды для богослужений и строительства храмов должны быть отделены от фондов общины. Деньги на храм будут выделяться из кассы общины, ежегодно устанавливаемой приходским собранием. Средства на ремонты и на содержание духовенства будут предусматриваться бюджетом так, чтобы избегать ссор с общиной.

Протоиерей Константин Брешкевич, благочинный из Одессы, настоятельно подчеркивал необходимость для прихода стать финансово самостоятельным, чтобы освободиться от зависимости государства. Доход каждого прихода должен быть общим, дабы "не драть" с семьи, не напоминать ей внести церковный взнос. Именно это порождает антиклерикализм. Излишков кассы общины должно хватить на строительство храмов и на оплату духовенства. Нужно упразднить

273

плату за требы, тогда прекратятся ссоры между прихожанами и священником.

Настоятель прихода имеет право либо назначать непосредственно, либо утверждать членов приходского совета. В больших городах и в больших приходах приходской совет и совет общины отделены друг от друга. В первом настоятель председательствует, а во втором присутствует как советник. В небольших приходах будет один совет.

Приходские собрания созываются минимум дважды в год, а если есть необходимость, то и чаще, даже каждый месяц. Они устанавливают как церковный бюджет, так и бюджет общины, планы вложения фондов, предоставления помощи и либо непосредственно избирают совет, либо представляют список кандидатов, из которого настоятель выбирает свой совет. Если общинный и приходской советы разделены, пастырь прихода не может отклонять кандидатов в члены совета общины, разве только силою своего убеждения.

При наличии вакантного места приходские советы будут подыскивать подходящих кандидатов в священники, диаконы и псаломщики и представлять список кандидатов архиерею. В случае неудачи решает епископ. По инициативе приходского собрания приходской совет просит архиерея удалить неподходящего священника. Если епископ наложит епи-тимию на приход, его совет имеет право обжалования в суде консистории или даже в Синоде.

Приходские советы избирают молодых людей — подходящих кандидатов — и направляют их в семинарии с надеждой, что они вернутся в свой приход для служения в нем. Совет может просить приходское собрание выделить для этого нужные средства.

Приходская община будет юридическим лицом со всеми правами приобретения собственности и пользования и управления ею. Община будет полностью автономной в делах взаимопомощи, денежных вложений, страхования и пр. Однако в оплате храма, духовенства и богослужений, содержании школ, приютов, медпунктов и прочей благотворительной и учебной работы благочиния и епархиальные власти бу-

274

дут иметь право надзора и вето того, что они сочтут слишком громоздким или неподходящим. Годовой бюджет и планы прихода должны быть доступны благочинному и епархиальной власти. Епархиальная власть имеет право законно распоряжаться — как высшая инстанция — всеми храмами, домами духовенства, приходскими школами и прочим имуще-? ством, нужным для православных богослужений, для со дер-» жания духовенства и для благовестил православной веры. Протоиерей Михаил Казанский настойчиво повторял, что в 1906 году существует реальная опасность перехода целых приходов — полностью или частично — в сектантство, католицизм и лютеранство. Необходимо следить, чтобы они не присвоили и церковную собственность. f ^

В делах представительства перед светскими властями, в гражданском судопроизводстве и в финансах приходская община станет полностью автономной. Средства и управле^ ние прихода не будут подлежать ревизии или вмешательству со стороны исправников, губернаторов или иных гражданских властей без разрешения самой общины или епархии, причем каждый раз нужно возобновлять его заново. Приходская община может не принять в свою организацию политические или социальные объединения или исключить уже существующие. В случае нарушений запрещения приход имеет право обратиться в суд. Необходимость автономии повторно подчеркивали отец Михаил Горчаков, друг отца Г. Гапо-на, и протоиерей Михаил Казанский, настоятель выборгского собора. Они говорили о многочисленных случаях вмешательства гражданских властей и патриотических организаций в приходскую работу, что мешало нормальной деятельности прихода и ставило духовенство в неловкое положение. Их озабоченность энергично поддержал митрополит петербургский. Он сказал, что приходам нужно пережить революционный период России, а затем изжить недоразумения между духовенством и мирянами. i

Некоторые члены четвертой подкомиссии просили Обо* ленского действовать, так как Синод предполагал выпустить особое распоряжение до созыва Предсоборной Комиссии.

275

Они считали, что окончательное уложение о приходе вынесет Собор, который, как они рассчитывали, соберется в конце 1906 года. Вмешательство Синода означало вмешательство правительства, а это предусмотрено не было. Обер-прокурор ответил, что с переустройством прихода следует поспешить, и из-за наступления антирелигиозных революционных кругов, и из-за антиправославной активности сектантов. В созыве Собора к концу года уверенности нет, ибо Совет Министров склонен отложить Собор до окончания кризиса Думы. Митрополит петербургский поддержал правила 18 ноября как средство укрепления православного прихода до созыва Собора. Они основаны на типе организации приходского совета и приходского собрания, которые ввел митрополит, будучи архиепископом финляндской епархии. Теперь это распространилось по всей Финляндии, и ее приходы стали ободряюще жизнеспособными и ничуть не уступали более крупным лютеранским приходам. Протоиерей казанский тоже выступил за то, чтобы финский приход послужил образцом для Церкви.

Приходские советы под руководством настоятелей могут, при согласии всех сторон, стать своего рода братскими судами, которые улаживали бы различные споры, касающиеся семейной жизни, личных обид и оскорблений, нанесенных одним прихожанином другому, порчи имущества и т д. Таким образом, прихожанам не пришлось бы обращаться по этим делам в гражданский суд. Профессор Алмазов подчеркивал, что приходские суды могут быть полезными, в противовес материалистическому духу частной собственности и прочим западным социальным понятиям, проникающим в Россию. Частная собственность могла стать эгоистическим источником злобной конкуренции, угнетения и даже нищеты. Она чужда духу и традиции православной Церкви. Итак, желательно, чтобы приходские общины были организованы для поощрения социальной ответственности. Ростовщичество, например, противно духу и канонам Церкви. С другой стороны, приходская община может использовать законы о частной собственности для гарантии того, что она, будучи

276

юридическим лицом, имеет полное и неотъемлемое право распоряжаться своей собственностью.

Верующих, наносящих вред приходу, особенно его религиозным и нравственным интересам, можно поставить перед приходским судом и формально осудить Совет может обнародовать заявление с указанием их проступков и мер, которые будут приняты против них, включая и отлучение от причастия. Если эти действия не исправят виновных, о них докладьюается епархии с просьбой формального отлучения. Против своенравных и неисправимых прихожан принимаются дальнейшие меры: их дело передается в гражданский суд с целью исключения их из прихода — из его финансов и страхования. Лица, отпадающие от православной веры, перестают быть членами прихода, теряя все финансовые, братские и страховые привилегии и право участия в приходшсой собственности.

Александр Алмазов подчеркнул, что православному священнику необходима реальная власть. Возможности сектантских и старообрядческих пастырей в приходах законом от 17 апреля 1905 года значительно расширены, соответствующая сила нужна и православному священнику, тем более, что его влияние в последние двести лет серьезно ослаблено.

Со времени Регламента, особенно в период царствования Екатерины Второй, Церковь постепенно теряла право на свою собственность. И как следствие этого - в значительной степени утратила и свою способность действовать автономно, даже в тех рамках, которые ей предоставил Регламент. Принимая во внимание настроение Думы в 1906 году, маловероятно было рассчитывать на готовность правительства возвратить Церкви ее бывшую собственность или выделить средства для приобретения новой. Государство склонно было скорее использовать свое опекунство над монастырскими владениями для дальнейшего закрепления за собой бывших церковных владений. Многие думские депутаты соглашались с

277

политикой Франции, лишившей Церковь ее владений. Оба Антония и многие другие подчеркнули жизненную необходимость как можно быстрее спасти церковную собственность от абсолютного правительственного контроля.

В это же время нужно было непременно избежать про-должительныхчпререканий с правительством и его учреждениями о собственности, так как это укрепит Думу и чиновников из министерства финансов в их решимости урезать субсидии Церкви. Если Церкви урежут годовые субсидии (а это треть или половина всего церковного бюджета), она будет выбита из колеи, особенно в западных и юго-западных районах, где духовенство получало жалованье от государства. Весь школьный бюджет зависит от казны и от земства, так же как и многие благотворительные начинания Церкви. Протоиереи Буткевич и Коялович и архиепископ Антоний (Храповицкий) высказали опасение: возможно, что старообрядцы, католики и лютеране попросят государственные субсидии для их работы как следствие религиозной терпимости и предполагаемого равенства религий в империи. Утешительным было то, что правительство считало нужным содержать учреждения православной Церкви в некоторых областях и отказывать в помощи подобным учреждениям других религий, что отвечало интересам и государства.

Епархиальные духовные семинарии — будущее русского духовенства как пастырей русского народа. У семинарий тройная задача: дать хорошее образование детям духовенства, воспитать пастырей для русской Церкви и быть источником вдохновения православной жизни в империи. В будущем семинариям придется поднять дух приходской жизни и стать центром православного учения, примером среди нерусских и неправославных народов.

Большинство специалистов Предсоборной Комиссии, особенно подкомиссии под председательством псковского епископа Арсения (Стадницкого), соглашались с тем, что в 1905-м и 1906 годах семинарии совсем опустились практически во всех епархиях империи. Семинаристы бунтовали, часто даже руководя уличными беспорядками. В некоторых се-

278

минариях классы были распущены на неопределенный срок. Вся Предсоборная Комиссия понимала, что студенческие беспорядки — не просто дань времени, но восстание против устаревшей администрации семинарий и против Церкви, которую молодежь воспринимала как архаичное учреждение, неспособное ответить на запросы века. Студенты семинарии ненавидели строгий режим своей жизни и суровые меры, применяемые против простых прихожан церковными властями, - часто в открытом взаимодействии с полицией.

Непременной задачей экспертов подкомиссии Арсения было подтянуть семинарии и их начальство для подготовки в будущем достойных пастырей. Уровень образования мирян возрастает с каждым годом, и семинаристам придется в будущем также учиться больше. Студентов нужно обучить Писанию, учению Отцов Церкви, богослужению и пению, но необходимо и познакомить с интеллектуальными и политическими течениями нашего времени. Они должны уметь сочетать свои церковные знания с вопросами 20-го века. Православное духовенство не слишком высокообразованно, это его минус. К тому же светская интеллигенция часто обвиняет духовенство в обскурантизме, тупости и устарелости.

В 1906 году преподавание в семинариях еще велось по программам, выработанным Победоносцевым в 1884 году. Цель их - воспитать оплот антиреволюционной пропаганды и бастион патриотизма и монархизма. С этой задачей он полностью справился, вытравив из семинаристов дух смелой активности мышления и создав обстановку угрюмости, замкнутости и апатии, периодически перераставшую в бунт — как выражение враждебного отношения к начальству. Профессора и духовенство, включая митрополита, отметили, что в волнениях и беспорядках в семинариях не было ничего нового. Семинарии - естественные очаги недовольства, особенно теперь, когда волна анархизма захлестывает империю.

Многие члены пятой подкомиссии подчеркивали, что в 1867 — 1884 годах при сравнительно нестрогом режиме семинарий в них было гораздо меньше беспорядков, чем в последующие годы, когда режим ужесточился. Однако, как от:

279

метил Лев Тихомиров, до 1884 года главной проблемой семинарий был подбор учителей - в них иногда преподавали даже антирелигиозно настроенные люди, а многие учащиеся и не собирались становиться священниками, разве только для заработка.

В будущем семинарии должны выпускать зрелых студентов, обладающих личной свободой, но в то же время вдохновленных для служения Церкви.

Пятая подкомиссия решила рекомендовать два типа семинарий : один с программой, предназначенной для подготовки духовенства; второй - для молодых людей из духовных семей для иных задач, но отличающийся от школ министерства просвещения нарочитым подчеркиванием православного образа жизни. Закончившие семинарии второго типа займут свое место в светской, гражданской жизни наравне с выпускниками других школ, проводя в жизнь церковное культурное влияние. Они также будут служить в организациях церковных общин, епархиальных управлениях и главном церковном управлении. Их тип образования сделает их естественными сотрудниками приходских священников.

Программу второго типа семинарий можно будет приравнять к программе школ министерства просвещения, министерства внутренних дел и кадетских корпусов — военных училищ. Таким образом, студенты семинарий смогут легко переходить в обычные школы, а учащиеся последних — в семинарии, приобщаясь здесь к церковной культуре.

Антоний Вадковский и Антоний Храповицкий, как и остальные члены пятой подкомиссии, настоятельно подчеркивали, что начальство и преподаватели семинарий должны назначаться исключительно церковными властями. Нужно провести чистку в семинариях, удаляя оттуда отставных военных и некомпетентных гражданских служащих. Митрополит Антоний предупредил членов подкомиссии Арсения, что с этой чисткой медлить нельзя, ее следует провести к открытию в семинариях нового учебного года. Подкомиссия знала, что власти не намерены изъять семинарии из-под полицейского надзора.

280

Члены подкомиссии Арсения считали, что как только начальство и преподаватели семинарии будут подотчетны Церкви, студенты, недовольные программой и не ищущие духовности, просто уйдут из нее. Возможно, их придется исключить. Церковь больше не обязана давать образование детям духовенства лишь потому, что они родились в семьях священнослужителей. Семинарии уже давно превратились в учебные заведения, куда поступали изгнанные из других школ в надежде получить образование и диплом. В семинарию не следует больше принимать лиц, не проявляющих явных признаков призвания к священству или к служению в церкви и любви к учению и жизни православной Церкви. Необходимо привлечь к учебе и кандидатов из рабочего класса и из других сословий, а не только из духовенства.

Антоний Вадковский возразил, однако, что Церковь обязана продолжать давать образование детям духовного звания, учитывая большие семьи священников, бедность, невозможность поместить детей в гимназии и технические школы. Если духовные школы не подготовят их к жизни, их перетянут на свою сторону революционеры. Получив же хорошее образование, они станут ценными работниками православных приходов и общин. В обществе они будут сеять дух православия. Пятая подкомиссия отметила, что католические и лютеранские семинарии империи не заражены такими беспорядками, как православные. Католическое и лютеранское духовенство в своей пропаганде использует этот факт. Кроме того, в этих семинариях смешанный состав студентов из разных сословий (социальных классов), а преподавание, церковная и культурная атмосфера -на высоте. Вадковский напоминал снова и снова, что реформы и преобразования всего мира не помогут, пока не будет воспитан образованный, верующий и компетентный пастырь. Профессор Казанской Духовной Академии Виктор Несмелое предложил ввести ряд стипендий для поощрения студентов с истинным призванием, предварительно тщательно проверив их. В семинарию следует принимать серьезных и талантливых учеников из гимназий, из технических, земских и церковных школ.

281

Но протоиерей Тихон Козловский, благочинный из могилевской епархии, настаивал на том, что семьи духовенства — самый надежный источник настоящих православных кандидатов в семинарии. В некоторых районах - особенно в южных и юцо-западных—студенты из светских семей заражены католическими и сектантскими убеждениями. Их будет трудно обнаружить и трудно изжить. А если таких будет много, то общий дух будет чужд православию.

Чудную мечту выразила Предсоборная Комиссия: снова привести староверов в нашу Церковь. Архиепископ волын-ский Антоний (Храповицкий) изучал вероучение и традиции старообрядцев еще в семинарии и пришел к заключению, что большой разницы между ними и "никонианами" нет. Архиепископ сомневался, правильно ли было отлучать их от Церкви в 17-м веке. Он надеялся, что Всероссийский Собор примет их с любовью как единоверцев. А пока он убедил Предсоборную Комиссию порекомендовать Собору, чтобы в Синоде постоянно заседал единоверческий епископ и что бы единоверию предоставили как можно большую внутреннюю автономию.

Архиепископ волынский напомнил, что между старообрядцами австрийской ветви и подпольными униатами западных и юго-западных областей разница в обряде совсем небольшая, поэтому в результате Закона о веротерпимости они могут действовать сообща, если Церковь не проявит инициативы и не откроет свои объятия старообрядцам. Главный аргумент против каноничности "никониан" для староверов — петровская реформа. Необходимо в течение ближайших месяцев созвать Собор и восстановить патриаршество, иначе будет упущена возможность сближения с ними. Они уже собираются избрать своего патриарха. Если они опередят православие, разделение будет продолжительным. Церковь потеряет массы верующих.

Антоний предупреждал вновь и вновь, что одним из наиболее эффективных способов католической пропаганды в западных и юго-западных областях является слух о якобы скорой легализации униатской Церкви. На неграмотные мас-

282

сы это производит огромное впечатление. Агитаторы умудряются даже составлять списки храмов и церковных зданий, которые будут переданы униатам. Антоний многократно повторял, что если австрийской иерархии и униатам Галиции разрешат объединить свои усилия, это будет иметь для империи зловещие последствия. Если же произойдет примирение со старообрядцами, они понемногу перестанут называть "никониан" незаконными, а православных — схизматиками. Кроме того, сильный консерватизм староверов значительно укрепит страну. Нужно упразднить цезарепапизм петровского Регламента, и тогда существенно ослабнет оппозиция староверов. Восстановленная после Закона о веротерпимости старообрядческая администрация придерживается принципа соборности, который так проповедуют православные. Этот факт тоже был отмечен.

Антоний считал, что если действительно удастся достичь примирения, можно будет с течением времени уточнить разницу в обрядах к удовлетворению обеих сторон. Нужно сломать психологический барьер, искоренить недоверие к "никонианам". Тогда и многие староверы перестанут придавать такое значение обрядам. Некоторые даже примут "новые" обряды. Он постоянно ссылался на профессора Петербургской Духовной Академии Михаила Семенова, который считал, что канонических препятствий к полному примирению со староверами нет. Антоний горячо ратовал за разрешение смешанных браков со старообрядцами при условии, что они позволят объяснить им суть государственной Церкви — без обязательства перехода в православие. В отношении католиков он был противоположного мнения. Не потому, что католические таинства менее каноничны, чем православные, а потому, что в подобных браках католики оказывают на православную сторону такое давление, что она, как правило, становится потерянной для православия. Архиепископ Никандр (Молчанов) горячо поддержал Храповицкого.

Последнее заседание Предсоборной Комиссии состоялось 14 июня 1906 года. Участники ее разъехались на летние каникулы в преддверии кризиса Думы, происшедшего через

283

три недели после этого. Епископы должны были созвать епархиальные съезды и входить в жизнь своих епархий. Летом и осенью 1906 года волнения все усиливались. Многие члены Предсоборной Комиссии чувствовали, что они не смогут осенью приехать снова из-за политических беспорядков. Некоторые просили Синод считать их работу законченной и ходатайствовать перед государем назначить срок созыва Собора - по возможности еще до наступления осени.

Все были озабочены Думой. Столкновения между ней и правительством достигли предела. Казалось, государь был склонен разрешить ей контроль над деятельностью правительства. Вырабатывались законопроекты насильного изъятия земли для передачи ее крестьянам. Церкви принадлежали миллионы десятин, но со времен Екатерины Второй она не могла ими распоряжаться. Если Церковь потеряет право на эти земли и если произойдут сокращения церковного бюджета, позиция Церкви будет ослаблена, да и Дума может сократить субсидии ей из казны. А без гарантии государственных дотаций перестройка церковного управления, капитальный ремонт церковных школ, независимый церковный суд и даже сам Собор — все ставится под вопрос. Многие члены Комиссии просили епископов, священников и мирян убедить своих делегатов в Думе не действовать во вред Церкви. Некоторые считали, что теперешний состав Думы долго не продержится и что епархиальные съезды дадут прекрасную возможность организовать кампании для избрания в следующую Думу священников и мирян, которые будут действовать в интересах Церкви.

Итак, 12-го и 14 июня велись сложные дискуссии о взаимоотношениях Церкви с правительствам. Харьковский профессор Михаил Остроумов считал, что письмо Николая Второго трем митрополитам от 17 декабря 1905 года, дающее им разрешение самим решать, когда созывать Собор для полного восстановления канонической основы церковного управления, означает де-факто, что государь уже восстановил церковное самоуправление и что поэтому Церковь под временным главенством трех митрополитов может уже те-

284

перь определять свой курс. Однако и он, и петербургский протоиерей Михаил Горчаков были озабочены тем, что если Дума уже ограничила самодержавие царя, а Церковь по-прежнему оставалась подчиненной воле государя, то Церковь стала зависеть от Думы. С другой стороны, отмечал Горчаков, если сопоставить Закон о веротерпимости от 17 апреля и письмо-рескрипт от 17 декабря, станет ясно, что Церковь уже имеет самоуправление и свободна вести свои дела независимо от правительства.

Обер-прокурор воспротивился этому рассуждению. Пока законы об отношении Синода к государю и обер-прокурора к Синоду не изменены, они остаются в силе. Его поддержал Антоний Храповицкий, указав, что действовать так, как будто Церковь уже автономна и больше не зависит от воли царя, означает, что особое положение Церкви в империи уже отменено. Если бы это было так, то отношение православной Церкви к царю было бы точно таким, как и отношение к нему католической или любой другой. Это противоречило бы всей истории России и канонической ответственности царя как защитника православной Церкви. Да, Дума посягает на церковную независимость, но каноны это запрещают, и никакое правительство не имеет права этого делать-ни теперь, ни когда бы то ни было. Живая связь между государем и Церковью остается, какую бы власть ни присвоила себе Дума или царь не передал бы ей.

Предсоборная Комиссия разошлась в мрачном настроении, не ожидая ничего хорошего.

17 апреля 1906 года, ровно через год после обнародования Закона о веротерпимости, Витте был уволен с поста премьер-министра. Вместе с ним ушел и либеральный князь Оболенский, хотя он хотел остаться, этого же хотел и новый глава правительства Петр А. Столыпин (Оболенский был его родственником). Оболенского сменил князь Алексей Ширинский-Шихматов. При Победоносцеве он заменил Саблера в

285

качестве заместителя обер-прокурора. Даже сам Победоносцев называл его реакционером. Ширинский-Шихматов считал, что с управлением Церкви было все в порядке. Он относился с подозрением к таким священникам, как Георгий Гапон и Федор,Тихвинский, который выступал в Думе против проекта правительства заблокировать земельную реформу и против государственной поддержки таких организаций, как "Союз русского народа" и "Черная сотня". Ширинский не скрывал своего неудовольствия участием в Предсоборной Комиссии белых священников и либеральных профессоров. По его мнению, Синод должен с помощью охранки подавить поднявших голову священнослужителей и не особенно поощрять реформы. Ширинский-Шихматов не любил петербургского митрополита и старался удалить его, он был против продолжения совещаний Предсоборной Комиссии, готовившей созыв Собора возможно еще до середины августа. Нечего и говорить, что его назначение посеяло ужас в рядах Комиссии.

9 июля 1906 года Дума была распущена, и премьер Столыпин освободился от болтливого Ширинского-Шихматова. Антоний Банковский облегченно вздохнул и вернулся к своей задаче -уговорить премьер-министра и государя вновь созвать Предсоборную Комиссию. Это было нелегко. Государь и премьер были слишком заняты восстаниями и подготовкой к выборам во Вторую Думу. Следующим обер-прокурором стал Петр Петрович Извольский (1850 — 1922). Он постепенно убедился в том, что не будет никакого вреда, если разрешить Комиссии закончить свою работу. Извольский оставался обер-прокурором до февраля 1909 года. В его задачу входило наблюдение за Церковью и сдерживание радикального духовенства и политических активистов. Для Столыпина и Извольского Церковь была главной опорой в деле восстановления власти правительства по всей империи. Внутри нее они не терпели никакой оппозиции.

Митрополиту удалось убедить Синод в необходимости и выгоде продолжения работы Предсоборной Комиссии. Комиссия быстро закончит ту работу, которую потом напря-

286

женно пришлось бы делать Синоду. 25 октября митрополиту стало ясно, что Комиссию созвать удастся. 2 ноября состоялось первое осеннее заседание. Приветствуя собравшихся, митрополит сказал, что он уже было не надеялся увидеть их снова. Извольский подчеркнул, что правительство ощущает "прямую связь" с Церковью и что обновление Церкви происходит, ибо на то есть "воля государева". Извольский ограничил срок работы Комиссии 15-м декабря. Закрывая первое заседание, Антоний сообщил, что их важнейшая задача -рассмотреть вопрос митрополий, который и первая и вторая подкомиссии отложили без ясного заключения.

За летние месяцы большинство членов Комиссии убедились, что митрополии — благо. Внутренние беспорядки задели Церковь в такой же мере, как и гражданское управление; Церковь теряет почву и близость к ранее молчаливым массам. Нужно срочно что-то предпринимать. Хорошо было бы объединять епархии для решения вопросов данной части страны. В Поволжье, например, наиболее наболевшей проблемой была активность старообрядцев — как австрийской ветви, так и беспоповцев. В западных и юго-западных районах трудно было противостоять католикам и сектантам, особенно штундистам. В Прибалтике, Карелии и Финляндии перешло в наступление финское лютеранство —ему удалось отбить позиции, утраченные в прошлое десятилетие. Благодаря епархиальным съездам епископы увидели, насколько серьезны насущные вопросы, с которыми отдельным епархиям бороться не под силу. Канцелярия обер-прокурора была ветре-вожена числом случаев отпадения от православия. Ее поражала также слабость Церкви в борьбе с внутренними раздорами, и она понимала необходимость контрмер в отдельных областях страны.

На общем собрании под председательством митрополита Антония 7 ноября Николай Аксаков, Александр Папков, профессора Алмазов и Заозерский высказывались в поддержку митрополий в России. Протоиерей Тимофей Буткевич так же энергично предупреждал, что децентрализация подольет масла в огонь украинского национализма, этим восполь-

287

зуются и другие группы, стремящиеся к автономии вплоть до отделения от империи. Профессор Михаил Остроумов возражал, что в древней Церкви именно митрополии позволили Церкви действовать в от дельных областях. Весьма печально, добавил он, но нужно готовиться и к возможному распаду Российской империи. Антоний Храповицкий, епархия которого много пережила в летние месяцы 1906 года, горячо выступал за устроение митрополий - только они дадут епископату возможность действовать сообща для преодоления местных кризисов. Протоиерей Михаил Горчаков с грустью заметил, что все стали связьюать вопрос митрополий с политикой, тогда как делегаты должны бы помнить, что у Церкви есть свои соображения, и вопрос митрополий нужно решать в их свете. Архиепископ Никандр возразил, что в такие времена, как теперь, политические и религиозные вопросы неотделимы. Кроме того, в митрополиях возродится дух соборности. Сейчас Синод уже не может справиться с таким количеством работы по управлению Церкви, это тоже надо принять во внимание. Епархии слишком малы, средства их неравномерны, а критические вопросы возникают один за другим. Поэтому митрополии облегчат работу Синода и расширят деятельность епархий. При наличии митрополий будет проще созвать областной Собор, чем Всероссийский.

После горячих споров общее заседание Комиссии тридцатью одним голосом против пятнадцати постановило пересмотреть весенние решения подкомиссий и рекомендовать восстановление митрополий в русской Церкви, оговорив, однако (двадцатью восьмью голосами против пятнадцати), что у митрополитов не должно быть в митрополиях административной власти — они призваны исполнять лишь пастырские функции. У них должно быть право каждые два-три года созывать поместные — в своей области — Соборы и председательствовать на них, но они не смогут, как и предусматривают каноны византийской Церкви, вмешиваться в управление епархий. Жалобы на епископов духовенство и миряне обязаны будут направлять непосредственно патриаршему Синоду, минуя митрополитов. Все сознавали, что если мит-

288

рополиты лишатся административной власти, они смогут лучше мирить священнослужителей, нравственно увещевая их. Храповицкий, однако, не соглашался с этими доводами, но при голосовании против него были три митрополита, обер-прокурор, архиепископы Димитрий, Никандр и Арсений и профессора Певницкий, Алмазов, Тихомиров и Брильянтов.

10 ноября Комиссия решила на общем заседании учредить новые митрополии в Тифлисе, Казани, Иркутске и Вильно, кроме уже существующих в Москве, Петрограде и Киеве. Епархиальные епископы будут избираться на митрополичьих Соборахподпредседательством митрополитов и окончательно утверждаться Синодом. Это был ответ на дискуссию, могут ли миряне и белое духовенство принимать участие в выборах кандидата в епископы. Три митрополита — Флавиан, Антоний и Владимир, — Антоний Храповицкий, Димитрий Ковальницкий, Никандр Молчанов и двое профессоров оказались в меньшинстве (тринадцать против тридцати одного), голосуя против участия белого духовенства и мирян. За это предложение выступили большинство протоиереев и все профессора.

24 ноября Комиссия начала дебаты, лучше сказать — борьбу с попыткой Извольского сохранить в епархиях секретарей, назначенных им в консистории и зависимых от него. Епископы, священники и профессора были против. Профессор Илья Бердников отметил, что параграф 285 Устава Духовных Консисторий, предусматривающий назначение секретаря консистории обер-прокурором, был внесен по настоянию полковника Н. А. Протасова, ставшего обер-прокурором в царствование Николая Первого. Таким образом, у обер-прокурора был в консистории "глазок", свой человек, через которого шла бы в Петербург желаемая или нужная информация. Тогда правительство не доверяло епископам и хотело знать точно, что епископы действительно искореняют всякую крамолу. Секретари были непосредственной причиной ослабления канонической власти епископа. Теперь, когда Комиссия решила полностью восстановить его права, попытка сохранить секретарей под прямым началом обер-

289

прокурора говорит о том, что новый обер-прокурор был полон решимости по-прежнему сохранить за собой возможность вмешиваться в дела епископа и его администрации.

Антоний Вадковский поддержал Бердникова, спросив, доверяет щ правительство Церкви или нет. Петр Остроумов, главный помощник обер-прокурора, пытался объяснить, что положение секретаря совсем не такое, каким его обрисовал Бердников,и что у епископов есть нужная им независимость. Но Вадковский заметил, что, согласно Закону, ни одно постановление Синода не действительно без подписи прокурора, и ни одно решение епархиальной консистории не вступает в силу без подписи ее секретаря, ставленника обер-прокурора. Без изменения этого положения, свидетельствующего о том, что правительство не доверяет епископам, все разговоры о восстановлении Церкви бесполезны.

Остроумов с сожалением отметил: выглядит все так, как будто Комиссия считает, что царь не доверяет Церкви. Действительно ли царь — истинный сын Церкви и ее Хранитель или он полагает, что Церковь надо держать под пятой сыщиков министерства внутренних дел? Но обиженный вид Остроумова не произвел на членов Комиссии впечатления. Они понимали, что устройство прокуратуры, включая и власть прокурорских секретарей, объясняется тем, что правительство подозревает Церковь. Протоиерей Михаил Казанский повторил свое убеждение, что пока не изменится консистория, не изменится ничего.

Протоиерей Тихон Козловский страстно выступал за отмену консисторских секретарей. Они вечно ссорятся с духовенством и терпеть не могут друг друга — положение явно ненормальное, особенно теперь, когда нужна тесная связь между епископами и духовенством. Консисторские секретари вредят этим добрым отношениям. Церковь должна преодолеть современный кризис, поэтому секретарей нужно убрать. Далее Козловский отметил, что все это уже решено на весенних заседаниях подкомиссий, и нет никакой надобности начинать все снова.

В конце концов Антоний Вадковский поставил на голо-

290

сование два вопроса, должен ли секретарь консистории быть назначен епископом и должен ли епископ лично председательствовать на заседании консистории. По первому вопросу ответили "да" все единогласно; по второму — тридцать три против восьми — "да". Извольский и Остроумов, увидя накаленную обстановку, воздержались от голосования.

* * *

В начале декабря Антоний Вадковский заболел. Трудности Предсоборной Комиссии достигли высшей точки осенью, когда она подпала под давление правых политических групп, требовавших благословить их деятельность и пропаганду против Думы, партий центра, левых и всех, кто хотел преобразований империи. Наиболее значительной организацией правых был "Союз русского народа", основанный Александром И Дубровиным (1855 -1918). Их идеологию и программу сравнивали даже с Ку-Клукс-Кланом. Союз уверял, что лишь он по-настоящему патриотичен, православен и предан государю. Они устраивали процессы над наиболее неугодными им лицами и даже их "казнь". Одним из якобы казненных был Витте, которого они считали наиболее виновным в разрушении самодержавия. В 1905 году Николая Второго, Победоносцева и других видных лиц сделали "почетными членами" этой организации. Союз провоцировал сражения на улицах, иногда и погромы, особенно в юго-западных районах. Вадковский не только отказался присоединиться к ним, но даже строго выступил против них в проповеди. Он не принял Дубровина, когда тот намеревался занести митрополита в свои списки. Получая субсидии из министерства внутренних дел, Союз вел широкую пропаганду перед выборами во Вторую Думу. Сотни православных священников были вынуждены либо благословлять действия Союза, либо рисковать быть изгнанными с прихода. Антоний пытался защитить священников петербургской епархии, но это лишь убедило Дубровина и его сотрудников в том, что митрополит был изменником наподобие Витте.

291

Наконец 6 декабря 1906 года Дубровин поместил открытое письмо в органе "Черной сотни" в "Русском знамени", обвиняя Антония в измене царю, в помощи политическим врагам империи и в подчинении Церкви революционерам. Дубровин призвал митрополита к уходу на покой. В случае несогласия он потребовал его удаления и лишения сана.

Предсоборная Комиссия, во главе которой теперь стоял митрополит московский Владимир (Богоявленский), была шокирована и возмущена. На заседании 7 декабря адвокат Николай Кузнецов предложил принять резолюцию с выражением поддержки Антонию и симпатии к нему. Резолюция осуждала Дубровина за потворство в использовании Церкви в политических целях и в желании заставить ее служителей сеять ненависть во имя Христа Спасителя. В резолюции говорилось, что Дубровин далеко превзошел границы обычной вежливости и приличия, а Союз, нападая на митрополита, тем самым нападал на весь русский епископат. Дубровина поставили в известность, что его деятельность еще более сплотила русский верующий народ вокруг столичного архипастыря.

Эти два события — дискуссия о недоверии царя Церкви и решительная солидарность с Антонием Вадковским - расстроили царя. Видно было, что Комиссии больше хода не дадут, да, как оказалось, и Собору тоже.

Последнее общее заседание Предсоборной Комиссии состоялось 15 декабря 1906 года. Протоколы всех заседаний всех подкомиссий совместно с протоколами общих заседаний были в конце декабря сопоставлены, проверены, сшиты вместе и в конце января 1907 года изданы в четырех томах. В феврале и марте 1907 года — очень неспокойные месяцы - государь изучал их. 25 апреля он уведомил Антония и Извольского, что закончил чтение. Антоний еще надеялся, что царь объявит о созыве Собора на Троицу или Успение 1907 года. Церковь была в отчаянном положении, ей нужен был Собор немедленно.

292

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЗАКАТ СВОБОДЫ

Всероссийский Собор созван не был.

Государь и премьер-министр не могли сотрудничать со Второй Думой, так же как и с Первой. Вторая Дума кончилась, как и Первая, то есть была распущена 3 июня 1907 года. Это было уже слишком поздно для созыва Собора на Троицу того года.

Государь был обижен решением освободить Церковь от объятий государства, повторно выраженным в протоколах Предсоборной Комиссии и в Отзывах епархиальных архиереев. Церковное движение за независимость выглядело как вызов Церкви государству, да такой серьезный, как вызов Никона царю Алексею Михайловичу в 17-м веке. Дружба и сотрудничество Антония с Витте и вероятность избрания его патриархом в случае созыва Собора делали его подозрительным в глазах многих высших чиновников. Государь считал Антония Вадковского частично ответственным за гапоновщину 1905 года и собирался удалить его со столичной кафедры, чтобы освободить место более консервативному кандидату в патриархи, например Антонию Храповицкому. В последние два года Храповицкий заметно поправел, сотрудни-

293

чая с "Союзом русского народа". Священники его епархии, не желающие активно помогать охранке в борьбе с революционерами и украинскими националистами, увольнялись с приходов. Почаевский монастырь помогал "Черной сотне", ей служила и монастырская печать.

^Храповицкий заявил, что переедет в столицу лишь при условии добровольного ухода Вадковского и соблюдения всех канонических норм назначения преемника. Это помешало исполнению плана царя. Вадковский уйти отказался, понимая, что без него пострадает его духовенство; он не исключал и мести, ибо его священники были связаны со столичной интеллигенцией и руководителями рабочего движения. Даже он сам был вынужден лишить сана нескольких священников. Так, протоиереи Архипов, Брильянтов, Коло-кольников и Тихвинский были подвергнуты этому наказанию из-за своего отказа порвать с партией Трудовиков в Третьей Думе. Если бы не Вадковский — Синод сделал бы это через его голову. Его пастырский совет был не в ладах с властями. Священники боялись потерять место и заработок. Протоиерей Алексей Гриневич уступил политическим требованиям Синода и порвал с трудовиками, но авторитет его упал, его даже сравнивали с Иудой.

Был у митрополита Антония еще один рьяный помощник — архимандрит Михаил (Семенов), член Религиозно-Философского общества, тесно связанный с петербургским пастырским советом. Он так разочаровался вмешательством государства в церковные дела, что в 1909 году официально перешел в старообрядчество. Это вызвало бурю среди умеренных реформаторов, оставшихся в Церкви. Семенов был одним из видных журналистов, ратовавших за реформы, о чем он неоднократно говорил, выступая в печати и в ряде лекций, прочитанных в 1905-м и 1906 годах. Он поддерживал Вадковского и Храповицкого в их попытках достичь сближения со староверами во время Весны Веротерпимости, но открыто критиковал Волынского архиепископа за его поддержку "Союза русского народа". Политически отец Михаил склонялся к христианским социал-демократам и напи-

294

сал брошюру под названием "Христианская свобода", в которой высказывал мнение, что отдельные теории Карла Маркса приемлемы для христиан.

От движения после реформы пострадали некоторые священники.

Лишен сана был также протоиерей архангельской епархии Василий Попов, выдающийся член Крестьянского Союза. Однажды он публично назвал царя Николая Второго "Николаем Кровавым", считая, что царская власть принесла страдания русскому народу.

Однако тенденция к соблюдению канонических норм была так велика — в том числе и в назначении духовных лиц, — что обер-прокурор не мог запросто удалить петербургского митрополита и заменить его более угодным лицом. Многие священники радовались бы уходу Вадковского, но все они настаивали бы на легальной процедуре, в которой приняли бы участие. По-видимому, они охотнее заменили бы Вадковского Сергием (Страгородским), несмотря на то, что он был бывшим учеником и личным другом Вадковского. Сергий был бы таким же неподатливым, как и Антоний, и царь затаил против него недовольство: он публично критиковал жестокость полиции при разгроме гапоновской демонстрации в 1905 году. Но какая бы то ни было попытка свалить Антония (Вадковского) привела бык ничьей, ибо правительство в 1907-м и 1908 годах не могло нападать на Церковь прямо. п \

Близкие к правительству газеты выступали против нерешительности духовенства по отношению к революционерам и его неспособности или нежелания мобилизовать народ в поддержку правительства. Зловещее упоминание о богатствах Киевско-Печерской и Троицкой лавр ясно указывало на то, в какой области правительство сможет нажать на Церковь, если она не будет энергично его поддерживать. Нападала пресса даже на Храповицкого, который убедительно ответил М.О.Меньшикову (1859 - 1919), редактору "Нового времени" — источнику атак на духовенство, — что Церковь потратила миллионы рублей на издание популярных

295

л

брошюр и журналов, защищающих государство, и на оказание помощи верным государству организациям. Он напомнил о работе, проделанной Почаевской лаврой в борьбе против революционной и либеральной печати, и о личном вкладе Виталия Мак^сименко, заведующего Почаевской типографией. Сколько голосов в пользу правительственных кандидатов во Вторую и Третью Думы мобилизовал он на Волыни! "Новое время" парировало рассказами о сомнительной нравственности монахов, иллюстрируя свои сообщения примерами популярного автора Григория Ге: он-де видел монахов Китаева монастыря, сопровождавших женщин на пикник. Разумеется, хотели представить дело так, как будто это было типично для монашествующих. Однако Меньшиков и Ге не учли того, что Китаев монастырь был приписан к Печер-ской лавре для исправления провинившихся монахов. Помимо увлечения скандальными историями из монашеской жизни, Меньшиков находил удовольствие в по дробных описаниях пьянства белого духовенства. При этом он подчеркивал, что алкоголю был подвержен каждый священник и что в этом — причина неудовлетворительной пастырской работы. Пренебрежительные высказывания "Нового времени" и других влиятельных, распространенных среди читателей газет постоянно напоминали духовенству, как низки были их доходы и как легко было исказить их образ пред лицом общественности. -

Священнослужители с нетерпением ожидали Собора, который ответил бы всем врагам из светской печати. Особенно ретивыми были "Слово", "Московские ведомости", "Голос Москвы" и 'Тусское слово". Раньше все они поддерживали Церковь, призывали к созьюу Собора, но в последнее время стали критиковать Церковь и ее руководство за пассивность в политике после 1905 года. Обиднее всего было читать эту критику в правой печати, ведь раньше так писала лишь левая! Скорее бы Собор! Он всем докажет, как жизненна и дееспособна Церковь! Печати придется прекратить травлю.

Скверное впечатление на духовенство произвело нападение на митрополита петербургского в "Голосе Москвы"

296 \

И. М. Громогласова, известного специалиста в области старообрядчества и журналиста в церковной области. Громогла-сов обвинил Антония в оттяжке созыва Собора. Профессор напомнил своим читателям, что государь декабрьским рескриптом 1905 года предоставил трем митрополитам самим установить дату Собора после надлежащей подготовки. Теперь такое время настало, но Антоний по-прежнему уверяет, что все зависит от государя, а воля государя — в Божьих руках. Эти рассуждения Антония не убеждают Громогласова.

Эта кампания в печати была настолько энергичной, что 19 февраля 1908 года делегация петербургского Пастырское го совета в составе протоиереев Философа Орнатского,Миха~ ила Горчакова (1839 - 1910), Л. П. Петрова и В. И.Марени-t на обратилась к митрополиту с просьбой защищаться от "Нового времени" и "Русского слова". Михаил Меньшиков снова поместил статью против митрополита Антония, взваливая на него вину за все беды. Эхом немедленно отозвалось и "Русское слово". Его редактор Варварин обвинил Антония в ук-t рытии революционеров и предателей из среды духовенства. Любой священник или епископ империи, оказывающий неповиновение властям, мог найти убежище под крылышком! митрополита. Вот почему вокруг Петербурга и в Думе кише^ ла такая масса радикальных священников, архимандритовt социалистов и епископов-кадетов. Варварин не сомневался, что все бы они исчезли в случае удаления на покой их покровителя. >

Уже на следующий день, 20 февраля, Церковный Думский Комитет обратился к митрополиту Антонию со страстным призывом использовать все свое влияние для скорейшего созыва Собора. Глава Комитета Владимир Н.Львов (1872 - 1930) заявил, что пока Собор не созван и Церковь не определила своего положения в общественной и политической жизни страны, ее друзьям в Думе будет очень трудно защищать духовенство. По его мнению, больше нет причин откладывать созью Собора. В 1908 году положение стабилизировалось. Дума после вторичного потрясения засела за плодотворную работу. Теперь важно, чтобы Церковь выработа-

ла гармоничные отношения с ней. Если Церковь будет автономной и независимой, она сможет завоевать и сохранить уважение безразличных и даже враждебных к ней депутатов. Во время выборов в Третью Думу Львов и его помощники убедились, что у Собора много приверженцев и среди не особенно религиозных людей. И было бы трагедией, если бы этот интерес не разделили церковные вожди. Львов внушал Антонию, что год 1908-й — самое подходящее время для созыва Собора. После ран последних трех лет общественное мнение более сдержанно и более готово, чем когда бы то ни было за последнюю четверть века, признать значительность Церкви. Самоуправляемая Церковь, основанная на своих канонах, завоюет уважение неверующей интеллигенции и политиков и сможет противостоять хитрой пропаганде старообрядцев, католиков и штун до-баптистов. В самой Думе протоиерей И. В. Титов усиленно призывал к принятию законодательства, которое обеспечило бы Церкви настоящую автономию, постоянную защиту властей и те свободы, которыми теперь пользовались неправославные религиозные общества.

Антоний ответил прямо: к Собору все готово. Он полностью соглашался, что время для него давно настало, но формально Собор должен созвать царь. Государь уже повторил несколько раз, что он созовет Собор "в подходящее время". Раз он до сих пор не сделал этого — значит, время было неподходящее. Антоний может лишь надеяться, что это время скоро наступит.

В марте и апреле 1908 года был нанесен существенный удар по духовным академиям. Антоний Храповицкий не поладил с некоторыми киевскими профессорами и потребовал от Синода нейтрализовать их при первой же возможности. Он был немедленно назначен ревизором академии для искоренения революционеров и еретиков, которые были здесь еще с 1904 года.

Храповицкий считал, что главная вина за упадок жизни в академиях лежала на Оболенском, издавшем в феврале 1906 года Временные Правила, которые предоставили академиям такую же автономию, как и университетам. Высшей

298

властью в академии стал совет факультета. С правом вмешательства местных архиереев и Синода было покончено. По мнению Храповицкого, от этих правил происходят все беды: требование студентами перемен, ослабление наблюдения за ними, упадок религиозной жизни в академиях и заражение их революционным и даже безбожным духом. Особенно возмущен был Храповицкий, что ректоры разрешили студентам служить панихиды по революционерам и открыто стали проповедовать, что сам Христос был революционером. Окон» чив академию, студенты расходились по семинариям, епархиальным школам и приходам. Вид их деятельности там слишком очевиден. Вся Церковь заражена революционным духом. Ничего удивительного в том, что правительство больше не считало Церковь своей традиционной опорой.

Храповицкий был возмущен, что начальство академий сделало посещение богослужений добровольными, что сразу резко выявило незаинтересованность студентов в храмовых службах. Кроме того, студентам разрешалось самостоятельно устраивать свой досуг. Их личными делами не занимались. По мнению Антония, нужно либо ввести в академиях строгие порядки, либо вообще закрыть их. Следует исключить две трети студентов и на их место принять других, более надежных. Нужно также уволить профессоров, симпатизирующих революционерам, и назначить более приемлемых. При этом недостаточно принять преподавателей в сане, так как и среди духовенства много левых. Перед назначением необходима строгая проверка прошлой деятельности и настроений будущего профессора. *

Немедленным результатом ревизии Антонием Киевской Духовной Академии было временное увольнение протоиерея Федора Титова. Ректор, епископ Платон (Рождественский), был уже уволен. Платон был депутатом Второй Думы, вступил в кадетскую партию и стал одним из самых энергичных критиков "Черной сотни" и "Союза русского народа". В октябре 1905 года Платон пытался приостановить погром в Киеве, позднее отлучил Союз за его устройство, чем особенно возмутился Виталий Максименко. Увольнения вызвали вол-

299

нения, дискредитировавшие Церковь в глазах общественности, но Храповицкий добился желаемого результата. Либеральные профессора стали молчаливее, а автономию академий постепенно упразднили. Димитрии Ковальницкий учинил подобную, хоть и менее тщательную, чистку Петербургской и Московской академий1.

Вскоре после этого профессор В. И. Экземплярский, специалист по нравственному богословию и популярный лектор, был уволен киевским митрополитом Флавианом (Городецким) за статью "Нравственное учение Иоанна Златоуста", в которой он отметил, что многие положения светских реформаторов и революционеров России были подобны тем, какие мы находим в творениях великого богослова и Отца Церкви. Экземплярский объяснил Синоду, что в его статье нет ничего еретического, но тем не менее он потерял кафедру в Киевской Духовной Академии. Этот эпизод отрицательно повлиял на переговоры о бюджете Синода на 1908 год.

Поборники немедленного созыва Собора и порицатели церковных деятелей за их медлительность не понимали, что фактически блокировал Собор премьер-министр Петр Столыпин совместно с правыми кругами. Столыпин решительно выступал как против созыва Собора, так и против восстановления патриаршества. Собор, по его словам, послужит оживлению политических и общественных страстей, кипевших в три последних ужасных года. Было очень трудно — после двух неудач — сделать Думу работоспособной, и теперь не стоило рисковать Собором, который правительство почти не сможет контролировать. Столыпин не сомневался, что Собор будет настроен недружелюбно по отношению к правительству и что восстановление патриаршества укрепит эту враждебность. Поэтому — вплоть до его убийства в сентябре 1911 года - он оставался главным оппонентом реформ в Церкви.

У Столыпина был свой план: подчинить православную Церковь всеохватывающему министерству исповеданий, которому будут подотчетны также все религиозные организации в пределах империи. Синод будет главным управлением православной религии, занимая равное положение с управле-

300

ниями католиков, лютеран, старообрядцев, сектантов, мусульман и буддистов. Иерархия, а также члены Государственного Совета, энергично выступили против этого. Протест помог не допустить представления плана Столыпина в Думу.

После убийства премьер-министра еще большая беда свалилась на Церковь. Григорий Распутин, крестьянин, хлыст-сектант, вошел в доверие царской семьи и стал угрозой как для духовенства, так и для политиков. Напоказ Распутин был православным, церковным. Однако он был осужден тобольской епархиальной консисторией как еретик. Епископ предупредил Синод — и о нем, и о его учении. Воспользовавшись своим влиянием, Распутин добился удаления епископа тобольского и замены его неизвестным монахом. Этот монах — Варнава Накронин (1860 — 1921) — был простым садовником и мало понимал в епископстве. Синод удалил также секретаря консистории и еще нескольких служащих. Вряд ли такое произошло бы, будь Церковь автономной.

В начале столетия Распутина представили студентам и профессорам Петербургской Духовной Академии, и он был признан неким Митькой Колябой, глухонемым, которого исцелил Амвросий Греньков. 1 I

Распутин стал "святым странником". Он произвел благоприятное впечатление на видных духовных лиц, таких, как архимандрит — впоследствии епископ - Феофан (Быст-ров), в то время инспектор академии; епископ Сергий (Стра-городский), тогда ректор; отец Роман Медведь (1875 —1929), выдающийся петербургский священник, и на всех интересующихся исцелениями и мистицизмом. Они, в свою очередь, представили его великим княгиням Милице Николаевне и Анастасии Николаевне, дочерям черногорского короля и вдовам дядей царя, великим князьям Петру Николаевичу и Николаю Николаевичу. Получив доступ в это общество, Распутин был вскоре представлен царю и царице. Его дальнейшая история хорошо известна.

К 1910 году многие духовные лица, поначалу подружившиеся с Распутиным, узнали о его подлом поведении. Узнали они это из исповеди тех женщин, которых он обесчестил.

301

Епископ Феофан (Быстров) пытался предупредить государыню, что Распутин — не то, чем он кажется. Она в ответ попросила его не клеветать на ее друга и не порочить его. Феофан настаивал на своем. Распутин временно удалился из Петербурга и нашел убежище у Гермогена (Долганева), епископа саратовского, и Илиодора Труфанова (1880 — 1958), популярного архимандрита Царицынского монастыря. По иронии судьбы Распутина представил обоим епископ Феофан за несколько лет до этого в академии. В 1910 году Феофана назначили епископом таврическим - в наказание за оскорбление императорской семьи, духовником которой он был.

Гермоген и Илиодор, а с ними и другие духовные лица, поняли, что странник был совсем не святой, ив 1911 году публично порвали с ним, предварительно попытавшись изгнать из него злого духа. Это была отчаянная попытка прервать его власть над царской семьей и влиятельными лицами Петербурга. Перепуганный Распутин рассказал обо всем царице, и Николай велел Синоду удалить обоих с их должностей. Гермоген был сослан в январе 1912 года в Жировиц-кий монастырь гродненской епархии. Там он пребывал до эвакуации в 1915 году. С Илиодора сняли сан и устроили его отъезд за границу. После этого положение Распутина стало буквально неуязвимым. Вскоре он уже назначал духовных лиц на должности,трагически дискредитируяЦерковьв пред-большевистские годы.

В Думе два епископа — холмский Евлогий (Георгиевский) и Митрофан Краснопольский (1869 — 1918) -вместе с Антонием Храповицким (с 1906 года членом Государственного Совета) , обращаясь к Владимиру К. Саблеру, тогдашнему обер-прокурору, энергично протестовали против назначения Варнавы (Накронина) в Тобольск и устранения Гермогена и Илиодора, что страшно повредило престижу Церкви в империи. Неверующая и левая интеллигенция и сектанты смеялись над Церковью, видя в Распутине доказательство ее духовного банкротства. Саблер страшно смутился, но заявил, что он ничего сделать не может, ибо в этом вопросе сказывается давление "сверху",

302

В ноябре 1912 года после продолжительной и тяжелой болезни скончался митрополит Антоний Вадковский. Это был тяжелый удар для Церкви. Ему должен был наследовать Сергий Страгородский — если бы назначение производилось как принято. Но Сергий был учеником покойного Антония и его другом, разделявшим его мнение по поводу особого характера петербургской митрополии, был и его советником. Уже с 1903 года Антоний и Сергий готовили вместе реформу Церкви. Сергий был на стороне тех епископов, которые протестовали против назначения Варнавы и удаления Гермогена. Николай не разрешил его назначить в Петербург. Тогда Саблер предложил на это место Антония Храповицкого, которого Николай хотел назначить несколько лет назад. Однако за это время царь охладел к архиепископу Волынскому, но предложил перевести его в Москву, вместо Владимира (Богоявленского) , избранного на столичную кафедру. Владимир, почетный член "Черной сотни", был достаточно стар, чтобы ладить с властями. Он стал очищать свою епархию от радикального духовенства. Ожидалось, что он будет тихи благодарен за назначение. Слух о переводе Храповицкого в Москву про* сочился в печать, но это место получил 77-летний архиепископ Макарий (Невский, 1836 — 1918), занимавший томскую кафедру. Храповицкий был огорчен и унижен и должен был вернуть отправителям более сотни поздравительных писем и телеграмм. *> ~ы «№•

Снова были нарушены каноны Церкви в угоду политическим соображениям. Трое стариков оказались митрополитами. Обошли Сергия, Антония, Тихона (Белавина), Константина (Булычева) и Арсения (Стадницкого). Заблокировали энергичных, преданных людей, которые могли бы принести много добра и династии, и Церкви. '>

Однако Владимир оказался не таким послушным, как ожидалось. Он был недоволен вмешательством Распутина в церковные дела и слабостью и приспособленчеством Сабле-ра. Поэтому он впал в немилость ив 1915 году, после кончи-i ны Флавиана (Городецкого), был переведен в Киев. В Петер-! бург получил назначение жеманный льстец Питирим (Окнов) /

303

протеже Распутина. Это было дальнейшее унижение Церкви. Питирим и Макарий искали расположения Распутина и блокировали все попытки Синода справиться с ним в военные годы. Мертвящая рука Распутина сковала Церковь перед самой революцией,. *

Правительство не доверяло Церкви, управление продолжало оставаться не каноничным.

В западных областях перед войной и во время войны наблюдалось заметное возрождение русского духа и патриотизма. Церковь помогала располячивать бьюшее униатское население и даже влиять на Варшаву, где энергично действовал архиепископ Николай Зеров (1850 — 1915). Благодаря немалым трудам епископа Евлогия (Георгиевского) в 1912 году холмская епархия была выделена из Привис-линского края и подчинена непосредственно Петербургу В Финляндии был принят ряд законов, ограничивающих автономию этого Великого Княжества, особенно закон от 17 июня 1910 года, разрешивший критику панфинского национализма. Возобновилось наступление на старообрядцев — создалась угроза их сближения либо со штундо-баптизмом, либо с униатским экзархом ошом Леонидом Федоровым, назначенным для России митрополитом Шептицким. Это вызывало недовольство среди меньшинств и причиняло вред Церкви и империи накануне ее крушения.

Прошло десять лет после окончания работ Предсобор-ной Комиссии. В 1917 году пал старый режим. Пучина большевистской революции почти поглотила Церковь. Накануне революции Церковь сильно пострадала из-за ставленников Распутина митрополитов Питирима и Макария, которые довели Синод до бездействия. Церковь была неспособна спасать царство и династию от врагов, то есть выполнять свою историческую миссию.

Помощь пришла трагически поздно. В декабре 1916 года был убит Распутин, но правительство уже не могло исправить многие ошибки. В феврале 1917 года отрекся Николай Второй, Россия была обречена на хаос. Питирим Окнов, Макарий Невский и Варнава Накронин были к моменту их от-

304

ставки, среди прочих, удалены со своих кафедр, но большевизм уже подступал к горлу России. Они задержались на своих кафедрах слишком долго.

305

ЭПИЛОГ

Цель этой книги — подвергнуть проверке правильность взгляда на русскую православную Церковь как на безнадежно устаревшую реликвию в делах церковных, культурных и политических в начале 20-го века. Несмотря на огромные и сложные проблемы, несмотря на подчинение Церкви государству со времен Петра Первого, русская православная Церковь, как показьюает очевидность, жива. Мы видим много признаков ее жизнеспособности, ее обновления и стремления к реформам. Русское духовенство — не серая масса, не собрание теней и никчемностей, как это часто утверждала дореволюционная русская интеллигенция и утверждает большинство студентов -славистов на Западе. Странно, что почти незамеченными остались такие книги, как "Россия и реформа" Бернарда Пейрса или "Русское религиозное возрождение в двадцатом веке" Николая Зернова. Хотя они ясно убеждают, что религиозное возрождение в России действительно происходит, западные ученые до недавнего времени не интересовались этой темой.

В огромном большинстве русские священники -это преданные Богу люди, глубоко озабоченные оживлением своей Церкви и преобразованием ее. Их Церковь должна быть на уровне эпохи и отвечать всем требованиям в духовной, соци-

306

альной и политической областях. Они очень осторожно относились к тем путям, по которым пошли западные Церкви, к их попыткам приспособления к новым веяниям. Они были убеждены в том, что эти попытки не были успешными. Русское духовенство считает, что корни русской Церкви — в византийском наследстве. И исходя из этого нужно найти силы для возрождения. Русская церковная интеллигенция, как видно из ее трудов и из довольно оживленных споров в Пред-соборной Комиссии, понимает, что каноны византийской эпохи создавались в такие же трудные периоды, какие мы переживаем сегодня, и что различия времени и пространства — не столь уж велики, как может показаться на первый взгляд.

Хотя каноны не содержат готовых ответов на важнейшие вопросы сегодняшнего дня, их нельзя игнорировать. Мышление каждого серьезного священника, епископа и профессора покоится на них. Подлинность православия зависит от твердого соблюдения традиций, заложенных со времен апостолов и Отцов Церкви. Задача современников — сохранить эту древнюю подлинность, приведя традицию в соответствие с нашим настоящим. И в прошлом все держались за каноны и понимали, что нарушать их нельзя, — будь то отец Г.Гапон, ведущий за собой рабочих, протоиерей Г.Петров, дающий советы своим прихожанам, митрополит Антоний, старающийся провести реформу, епископы Феофан или Гер-моген. Споры были лишь о том, как толковать каноны или почему они стали столь важными, но почти никто не предлагал просто отбросить их.

Документы — свидетельства истории — говорят сами за себя. Эксперты и священники разных убеждений знали, что нужно провести серьезные изменения и что Церкви необходимо восстановить автономию. Времени было мало. Ход событий принуждал их решать важнейшие задачи в сравнительно короткий срок — за 1905-й и 1906 годы. Несмотря на различие взглядов, они достигли значительной гармонии. В общем, богословы были скорее либеральны, а канонисты и историки — скорее консервативны. Обычно они приходили к заключению, что их взгляды вполне примиримы, - несмотря

307

на то, что быстрая смена политических событий приводила к разделениям как раз в то время, когда они выносили решения. В 1907 году Николай Второй Собора не созвал. Сделай он это, смертельная коса политического оппортунизма не врезалась бы так глубоко в тело Церкви. Но государство боялось в Церкви, как и в других областях политической и общественной жизни, открытого форума, оно боялось, что Церковь может выступить против правительства. Итак, краткий рассвет надежды на оживление Церкви и на реформу на время утонул во тьме.

Многие руководящие деятели Церкви, неустанно работающие для ее обновления, задумьюались над тем, что произойдет в будущем, если не будет значительных реформ. Никто из них даже представить себе не мог, какие испытания и гонения ждут Церковь вскоре, после революции 1917 года. Немало поборников реформ стали тогда жертвами революции, мучениками за веру. Не нужно думать, что перестроенная и возрожденная Церковь могла бы многое изменить в ходе социальной и политической истории России именно в последнее десятилетие перед Октябрьским переворотом. В лучшем случае она могла бы повлиять на некоторые фазы ее. Но возрожденная, обновленная и перестроенная Церковь имела бы возможность подготовить саму себя к предстоящей битве против самого ужасного врага в истории религий вообще и русского православия в частности — "советской власти", то есть безбожной, коммунистической диктатуры. Но это уже тема другой книги.

308