хрущёвскому антирелигиозному погрому на Вятской земле.

Удивительное дело! Из всех скандальных деяний Никиты Хрущёва, которыми так богата была его эпоха, менее всего у нас знают, пишут и говорят о его самом революционном акте – попытке извести религию в СССР. В массовых школьных учебниках новейшей истории России, изданных за последние 15 лет, вы не найдёте об этом не то что параграфа или хотя бы абзаца, но даже строчки. Ещё меньше известны обществу драма народной борьбы с волюнтаристским богоборческим безумием, её жертвы, герои и антигерои. Специальные работы об этом выходят, но широкая публика о них мало осведомлена. К сожалению, это относится и к появившимся в самое последнее время трудам вятских исследователей, начавших заполнять постыдный пробел в наших знаниях о собственном, не столь уж далёком, прошлом. Речь идёт о книгах Н. В. Шабалина (2004) и священника А. Г. Балыбердина (2006), изданных тиражом по 500 экземпляров 1. Эта статья – продолжение и углубление поднятой ими темы.

Занимаясь исследованием биографии крупнейшего вятского диссидента, религиозного и политического мыслителя 1950–1960-х гг., математика по профессии, Бориса Владимировича Талантова (1903–1971), я обнаружил в его личном архиве несколько документов о том, как прихожане Троицкой церкви села Быстрица Оричевского района сумели спасти её от закрытия в 1962–1963 гг. Эти документы ценны не только тем, что доносят до нас дыхание той эпохи. Победа граждан в борьбе с собственным государством за сохранение дорогого им храма – исключительно редкий случай, представляющий особый интерес. Тем более что это произошло на пике всей антирелигиозной кампании 1958–1964 гг. – в 1962 г. было закрыто максимальное за весь период количество церквей – 13 2.

Упомянутые документы оказались среди бумаг Б. В. Талантова не случайно. Защитой прав верующих он начал заниматься ещё с 1957 г., за что в следующем году был ошельмован в местной печати и изгнан с работы .3. С 1960 г. он приступил к сбору данных со всей области о притеснениях и беззакониях местных властей по отношению к верующим. Его квартира в доме № 12 по улице Урицкого, стоявшем почти напротив Серафимовской церкви г. Кирова, превратилась в своеобразный штаб сопротивления. Сюда стекалась детальная информация о фактах произвола, приносимая ходоками из районов. Здесь по этим сведениям составлялись развёрнутые жалобы в центральные инстанции, в редакции газет и журналов. Вёлся скрупулёзный учёт и копирование от руки отправленных (обязательно с уведомлением о вручении!) в Москву материалов и полученной на них реакции. При отсутствии таковой жалоба направлялась вновь в этот же или другой адрес с добавлением новых фактов. Культура делопроизводства была высочайшей, а его объём сравним с производительностью небольшого учреждения. Поразительно, но всю эту работу Талантов проделывал один! Во всех текстах жалоб ощущается его литературный стиль и неумолимая математическая логика изложения, даже если писались и подписывались они самими просителями и пострадавшими.

В 1950-е гг. у него появился новый, очень близкий друг – Сергей Вячеславович Сорокин. Кандидат биологических наук, энтомолог, он был верующим, а жил и работал в Ленинграде. По делам своей науки он часто приезжал в Киров. Его брат работал в КГПИ и рассказал Сергею Сорокину о Талантове, о его увольнении из института за религиозные убеждения. Они познакомились и подружились как два единомышленника. Свои научные исследования Сорокин проводил в окрестностях с. Быстрица. Здесь он посещал Троицкую церковь. Сергей Сорокин быстро перезнакомился с местными верующими, среди которых самыми интересными людьми были три сестры Олины (учительницы) и самобытный сельский художник Георгий Яковлевич Жаворонков (1905–1966).

В 1959 г. Сорокин предложил Талантову съездить с ним в Быстрицу к его новым приятелям. Так завязалось знакомство Бориса Владимировича с Г. Я. Жаворонковым. Тот живо и ярко рассказывал о своей драматической судьбе новым друзьям. В 1951 г. Жаворонков был арестован в Быстрице и осуждён «за антисоветские высказывания» по статье 58-10 к лишению свободы сроком на 10 лет с последующим поражением в правах на 5 лет. По его рассказам, особенное впечатление на него произвел следователь госбезопасности. Он решил напугать и психологически раздавить арестованного художника с первых же минут допроса. Грозно и патетически произнёс:

– Говори всё откровенно, без утайки. Знаешь, в какое место ты попал? У нас здесь даже камни, стены и мёртвые говорят! Называй сам своих сообщников по антисоветской деятельности.

– Ну, я и перечислил ему всех своих умерших знакомых: пусть они ему рассказывают, если он хвастается, что в состоянии их разговорить, – усмехался Георгий Яковлевич 4.

Он отбывал заключение в Вятлаге (Киров, п/о 4, п/я ОР 216/1) и был выпущен в конце 1954 г. только после своей жалобы Генеральному прокурору. Тем из нас, кто не научился ценить недавно обретённую свободу и вздыхает по временам «порядка» в сталинские годы, следует вчитаться в её текст повнимательнее и задуматься: в самом ли деле им хочется возвращения к описанному в ней положению. (Копия письма из архива Талантова воспроизводится с незначительными сокращениями с сохранением стиля и орфографии автора. Все документы публикуются впервые.)

<...> Приговор Кировского Областного Суда от 29 сентября 1951 года, которым я на основании статьи 58 пункт 10 УК РСФСР осуждён к лишению свободы сроком на 10 лет с последующим поражением в правах на 5 лет – я считаю совершенно неправильным. <...>

До 1939 года я работал художником клубов и преподавателем рисования и черчения в школах.

Во время войны с Финляндией я был в рядах Советской Армии. В июле 1941 года я снова был мобилизован и на Калининском фронте в боях за Родину 2 февраля 1942 года был тяжело ранен, в должности командира пулемётного взвода пулемётной роты. По излечении в госпиталях, снова служил в Советской Армии и в 1944 году был уволен домой по болезни – инвалидом Великой Отечественной войны.

Как за период трудовой многолетней деятельности, так и на службе в Советской Армии дисциплинарных нарушений не имел, но много раз был премирован за хорошую работу, а в Советской Армии получил Правительственные награды.

Как мои родители, так и родственники не судимы и не были репрессированы Советской властью. Я же имею эту первую судимость – ранее тоже не судим.

Являясь религиозным человеком, как и все мои родные и особенно в период войны эти религиозные чувства укрепились после целого ряда чудесных спасений от смерти даже раненого и по святым материнским молитвам. Во время тяжёлой болезни дал обет Богу по выздоровлении благоукрасить храм моего села – любимое и дорогое место всех моих близких верующих.

После войны во время капитального ремонта родной церкви села Быстрицы, я сделал реставрацию стенной живописи, а также по просьбе верующих расписал иконостас в открытой вновь церкви села Илгань. Это – основные вехи моей жизни.

Судили меня не за какую-то деятельность, а за религиозные взгляды. На следствии и суде не обвиняли в воровстве и убийстве, в предательстве или измене Родины, в хулиганстве или хищении государственной собственности. Меня осудили за то, что, будучи христианином, я отвергал материалистическую философию как одностороннюю, ибо она отрицает существование духовного мира, бытие Бога и бессмертие человеческой души. А материальный мир с существующей его закономерностью (растения, животные, минералы… то есть всё то, что по закону Менделеева состоит из 92-х химических элементов) религия признаёт.

Меня обвиняли в том, что я написал книгу «Ключ счастья» для родного сына, чтобы он имел точное понятие о моих убеждениях, взглядах и переживаниях. В этой книге было изложено:

1) Точная и справедливая характеристика материализма, идеализма и Евангельских истин.

2) Высказывания верующих гениальных светских людей, характеристики их произведений, чувств и быта как, например: Гёте, Ньютона, Ломоносова, Александра Невского, Суворова, Пирогова, Достоевского, Гоголя, Чайковского, Васнецова и других.

Меня обвиняли в том, что якобы я когда-то и где-то «клеветал» на советскую действительность. На самом деле клеветали на меня отдельные личности и ненавидели меня за то, что я благоукрашал храмы Божии, открыто, искренне исповедовал свою веру.

Если я критиковал местный колхоз, говорил о его плохих сторонах, то в газете «Кировская правда» и в других можно найти такие статьи, где критика сильнее и острее моей.

Если я упрекал отдельных членов партии в их безнравственном поведении, то и об этом печатают ныне немало, я лишь не побоялся сказать 4-5 лет тому назад.

Если я сказал о насильственном навязывании непосильной суммы государственного займа, то это было признано и устранено в 1953 году уменьшением суммы подписки вдвое.

Если я крепко верю в существование Бога и в бессмертие человеческой души, считаю великим идеалом заповедь Христа, жившего на земле около двух тысяч лет тому назад – о любви к Богу и ближним, то что тут позорного и опасного?!

Если же кому-либо из близких и сказал об эсхатологических признаках и хотя бы назвал богохульников не признающих Христа антихристами, то что тут преступного?! Слово «антихрист» есть человек отрицающий Христа и Его учение.

Коль мои религиозные взгляды суть пережитки капитализма и сказки, зачем же за сказки осуждать на 10 лет в заключение больного-инвалида, почти старика, отрывая от семьи и свободы? Для чего же существует статья 124 Советской Конституции о свободе совести? Кроме того, надо сказать, что в нашей стране большинство имеют образование не ниже семилетки – разум имеют. И поскольку эта статья 124 Советской Конституции есть установка Закона, а не фикция и декорация, прошу Вас отменить приговор Кировского Областного Суда от 29 сентября 1951 года и освободить меня из заключения.

С точки зрения формальной, конечно, следствие право, ибо все имеющиеся в деле показания мною подписаны, но в условиях тюремного режима, особенно при болезни, жертвы бериевской инквизиции вынуждены были, спасая свою жизнь подписывать всё, что сочиняли следователи.

Считая, что в тысячах других заявлений и жалоб, посланных Вам осуждёнными по 58-й статье, всё это указано подробнее, я ограничиваюсь изложенным выше.

Древнее село Быстрица, образованное в 1595 г. в царствование Фёдора Иоанновича, стояло в 9 км от станции Стрижи. Каменная Троицкая церковь этого села (XVII–XVIII вв.) – одна из десяти, полностью уцелевших от разрушений 1930–1941 гг. В ней сохранились интерьер со стенной живописью и резными иконостасами, старинные иконы XVII столетия, старинная утварь и книги. Церковь числилась памятником архитектуры, о чём извещала висевшая на ней мемориальная доска.

Настоятелем храма был священник Константин Георгиевич Гулин (1900–1990). Уроженец Яранского района и выходец из крестьянской семьи, он был по профессии пчеловодом. В июне 1941 г. ушёл на фронт, воевал миномётчиком. Его боевой путь пролёг от стен Москвы до государственной границы и далее через Румынию и Венгрию до Германии. Шесть ранений (две пули остались в его теле), две контузии, орден Красной Звезды. В 1947 г. архиепископ Вениамин (Тихоницкий) рукоположил его в сан диакона к храму с. Каракша Яранского района, а в марте 1949 г. – в сан священника, и направил в Троицкую церковь с. Быстрица 6. На рубеже 1950–1960-х гг. по количеству молящихся (800) она была в числе 7 лидеров из 75 храмов Кировской епархии 7.

Тучи над храмом, его настоятелем и прихожанами стали сгущаться с начала 1960 г. 9 и 13 января вышли постановления ЦК КПСС, которые выводили уже шедшую антирелигиозную кампанию на более высокий уровень интенсивности. В феврале во исполнение их установок XII областная партийная конференция и бюро обкома КПСС разработали мероприятия, в результате которых количество храмов и религиозных общин в Кировской области должно было резко сократиться. Вся партийно-государственная машина сверху донизу пришла в движение для нанесения удара по намеченной цели.

В Быстрице особую активность проявлял директор восьмилетней школы, коммунист-агитатор В. М. Семенищев. Он не ограничивался разъяснительными беседами о вреде религии с доярками и учителями, а перешёл к нападкам прямо на «сеятеля религиозного дурмана» отца Константина и церковный совет.

Как не раз уже бывало в нашей истории, стоило государству объявить кого-нибудь внутренним врагом и гикнуть «ату его!», как к преследованию тут же подключались разнообразные подонки, почуяв свою безнаказанность. Об этом – один из документов, собранных Талантовым. (Приводится без правки.)

Настоящим сообщаю, что ныне на Пасху в субботу 16 апреля после обедни под вечер, забрёл пьяный Морозов Николай Игнатьевич с нашего-же 1-го посёлка в Быстрицкую церковь и начал махаручиться и обличать старух верующих, что вы сволочи носите деньги попу, я и другие стали просить выйти из церкви ибо здесь в фуражке пьяным в церкви не положено, да ещё и обзывает и оскорбляет верующих несправедливо. Здесь меня обозвал старой сукой и вельмой, а блядями почти катил сподряд. Даже палец вывихнул у Домны Ивановны Шмаковой, ей 73 года от роду.

В достоверность данного факта могут быть свидетелями:

Никаких последствий жалоба, естественно, не имела.

В 1961 г. с церкви сняли «охранную грамоту» – мемориальную доску. Это был первый шаг к её ликвидации.

Второй шаг: местные власти запретили её ремонтировать.

Третий: в марте 1962 г. направляемая администрацией пожарная охрана предписала церковной общине немедленно выпилить все фигурные решётки в окнах и сделать дополнительный выход из тёплой церкви. Между тем в церкви были три больших двери и чугунный пол, а переполненной она не была даже в большие праздники. Несмотря на абсурдность требований пожарников, церковный совет подчинился им, чтобы не давать повода к закрытию церкви.

Как только решётки были выпилены, районная пожарная охрана выдвинула новое предписание, заведомо неисполнимое для верующих. Во-первых, перегородить плотиной протекавшую метрах в ста от церкви речку и создать обширный водоём для пожарных нужд. Во-вторых, во всех ярусах колокольни затянуть окна металлической сеткой, чтобы в неё не могли залетать голуби и оставлять после себя «горючие материалы» 9.

Узнав об этом, Борис Владимирович Талантов горько расхохотался и саркастически воскликнул: «Какая трогательная забота о пожарной безопасности церкви и какое при этом глубокое понимание истории! Если новая княгиня Ольга выпустит на церковь целую стаю голубей с привязанными к хвостам зажжёнными серными тряпочками, то она ничего не достигнет – металлические сетки помешают спалить её!» Дополнительным поводом для его иронии был памятный всем в Быстрице случай. Тремя годами ранее от короткого замыкания в электропроводке дотла сгорела колхозная ферма со всем находившимся в ней скотом. Причиной несчастья являлась халатность, как колхозного руководства, так и пожарного надзора 10.

28 марта 1962 г. районная партийно-советская газета «Путь к коммунизму» под рубрикой «Партийная жизнь» поместила материал о Быстрице журналиста Ф. Комарова «В плену религиозных пут». Её вырезка тоже подклеена в тетради Талантова. Умевшие читать между строк советскую прессу прихожане поняли: общественное мнение подготавливают к скорому закрытию храма. Несколько цитат из статьи:

Как ещё живучи в подобных людях предрассудки! Глубоко в тайники души, словно черви, залезли к ним христианские бредни о благе господнем. И человек, поддавшийся тлетворному влиянию церкви, сам того не замечая, опускается, уходит от общества, как проказы боится веяния нового времени. И хуже всего – воспитывает это в своих детях. <...> Гнилая христианская философия с её проповедью смирения, ухода от мира сего в себя, видно, глубоко и накрепко засела в них. <...>

С религиозным дурманом надо бороться наступательно, по-боевому. Коммунисты же парторганизации относятся к этому по-обывательски, более того, идут на компромисс с религией. Из 19 коммунистов у 12 в домах висят иконы. Попробуй, скажем, учитель докажи Толе, Лене и Гале Лысовым вред религии, коли их папа – управляющий Волостьшанским участком коммунист Лысов М. А. обедает за столом, чуть не упираясь головой в лики святых. Интересно, какое чувство испытывал управляющий Быстрицким отделением коммунист Малков А. М., когда направлял электрика Фуфачева проводить свет в поповскую келью, что за церковной оградой? <...>

Прячет ухмылку в седеющей бороде и священник Гулин, видя, что партийцы не ставят спицы в колесницу его активной деятельности во славу храма божия. В прошлом году, к примеру, он сумел в церкви провернуть 150 служб. А ведь говорят, по приходу и доход. И жалует отец Константин своих домочадцев щедрыми подарками в виде домов, мотоциклов, путёвок на курорты.11

Тревога верующих за судьбу своего храма росла. 11 апреля 1962 г. художник Георгий Жаворонков при помощи Бориса Талантова написал письмо в Министерство культуры РСФСР с просьбой вернуть храм под государственную охрану. Расширенная копия этого письма была направлена также в редакцию газеты «Известия». Его текст, хранившийся в архиве Талантова, приводится здесь с небольшими сокращениями. В квадратных скобках – политически заострённое добавление для письма в «Известия», подготовленное Талантовым.

Я, житель с. Быстрицы Оричевского района Кировской области Георгий Яковлевич Жаворонков, в 1928 г. окончил межобластной художественный техникум в г. Кирове и с этого времени постоянно работал художником, одновременно серьёзно изучая историю русского искусства. Год моего рождения 1905-ый. С 1941 по 1944 г. защищал Отечество, был ранен и в 1944 г. уволен как инвалид Отечественной войны II группы. В настоящее время являюсь инвалидом II группы и нигде не работаю.

В нашем селе имеется Троицкая церковь, которая начата постройкой в 1663 г. и строилась в течение 100 лет. В течение последних 200 лет церковное здание систематически ремонтировалось и поддерживалось в отличном состоянии. <...>

Фотографии внешнего и внутреннего вида Троицкой церкви вместе с фотографиями Адышевской церкви Оричевского района были помещены в книге: «Правда о религии в России» издания Московской Патриархии 1943 г. как сохранившиеся ценные памятники церковного зодчества.

Троицкая церковь являлась до последнего времени памятником архитектуры и на здании церкви висела мемориальная доска отдела охраны памятников архитектуры.

Я как художник в молодости наглядно обучался высокому мастерству резьбы и живописи на этом памятнике старины. И теперь, будучи больным стариком, я любуюсь и горжусь этим великим деянием моих родных отцов и дедов.

Троицкая церковь всегда находилась и сейчас находится в непосредственном ведении местной религиозной общины, которая на добровольные пожертвования пожилых тружеников, пенсионеров и инвалидов содержит её в образцовом порядке.

Верующие и местные жители с великой любовью стремятся сохранить этот памятник. <...>

К великому моему огорчению и недоумению в 1961 г. мемориальная доска была снята с церковного здания в знак того, что здание больше не является памятником архитектуры и может быть в любое время разрушено.<...>

Это опасение подтверждается, во-первых, тем, что общине верующих местные власти отказывают в разрешении произвести не только окраску, но даже промывку внутренних стен. Следует также отремонтировать входную лестницу и ворота каменной ограды, так как они могут упасть. Религиозная община имеет средства и очень желает в текущем году произвести этот ремонт, но местные власти этому решительно препятствуют, желая использовать всё это в качестве повода к закрытию церкви и её разрушению.

Во-вторых, это опасение подтверждается некоторыми антирелигиозными статьями в местной печати. Так, в районной газете «Путь к коммунизму» за 28 марта 1962 г. была напечатана статья «В плену религиозных пут». В этой весьма легкомысленной и значительно лживой статье, между прочим, написана такая сплетня:

«Служительница церкви Бочкарёва не за глаза, а во всеуслышание кликушествует: – Ох, если бы дали отцу Константину волю, то половина школьников была бы в наших руках».

Но Бочкарёва давно не является служительницей церкви, лежит больной и никуда не выходит из дома. Местный же священник о. Константин Гулин из крестьян, в течение всей гражданской войны и Великой Отечественной войны был на фронте, трижды тяжело ранен, и по настоящее время в нём находится фашистская пуля. Различные нелепости, содержащиеся о нём в статье, вызывают только улыбку сожаления у местных жителей и предназначены для того, чтобы лишить его регистрации и через это закрыть церковь. Этим приёмом в Кировской области в течение 1960-1961 гг. было закрыто более 30 церквей.

Указанная статья заканчивается таким призывом: «Быстрицким коммунистам во главе с секретарём Н. И. Лысовой надо вести самую ожесточённую войну с религиозным дурманом – этим гадким пережитком прошлого мира».

Этот оскорбительный для верующих призыв, выдержанный в духе непримиримой ненависти к верующим, многие из которых, подобно местному священнику своею кровью защищали Советскую власть, всеми понимается как первый шаг к разрушению церкви, о чём открыто говорят атеисты.

[Указанная статья, очевидно, является практическим развитием тех политических установок, которые высказал секретарь Кировского обкома КПСС В. И. Трушин в статье «За наступательную научно-атеистическую пропаганду», опубликованной в газете «Кировская правда» за 22 февраля 1962 г. В. И. Трушин в этой статье пишет:

«Кое-кто понятие свободы совести, невмешательство государства в каноническую и догматическую деятельность церкви рассматривает как неограниченную свободу деятельности для церкви. Это неправильно. Отделив церковь от государства, Советская власть оставила за собой право надзора за её деятельностью… Полная свобода совести будет обеспечена только тогда, когда мы освободим совесть человека от религиозных предрассудков и суеверий».

Значит, по мнению секретаря Кировского обкома КПСС В. И. Трушина, в настоящее время в СССР никакой свободы совести нет, и она может быть только тогда, когда все будут атеисты. Я совсем не могу понять этого! Ведь само понятие свободы совести предполагает наличие в стране различных мировоззрений. Если же все будут атеистами, то и само понятие свободы совести утратит своё значение.

Кроме того, главный редактор журнала «Наука и религия» П. Колоницкий в статье «Разум и мистика непримиримы» писал:

«… Советское государство нисколько не стесняет церковь… Свобода совести – неотъемлемое свойство нашего общества». (Газета «Известия» 18 февраля 1961 г.) Кто же прав: В. И. Трушин или П. Колоницкий?

Как бы ни толковать эту несуразность, смысл высказывания В. И. Трушина сводится к оправданию того произвола и беззаконий местных властей, посредством которых в последнее время закрываются и разрушаются церкви Кировской области. Действительно, в той же статье В. И. Трушин пишет:

«…До Отечественной войны в области было 10 церквей, а в военные и в первые послевоенные годы их было открыто свыше семидесяти. Следует сразу же заметить, что это была ошибка, ничем не оправданная уступка религии». Это высказывание меня более всего удивляет и беспокоит.

В период культа личности И. Сталина по Кировской области и городу Кирову было варварски разрушено огромное количество редких памятников русского зодчества. Так, в городе Кирове была взорвана Пятницкая церковь, построенная в XV–XVI веке, являющаяся самым древним и ценным в архитектурном и художественном отношении памятником гор. Кирова. Варварское разрушение этого памятника ничем не оправдано, так как и до сих пор, место, где находилась эта церковь, ничем не занято. Также был взорван Никольский кафедральный собор, построенный в XVIII в. строго в стиле барокко. Этот собор был построен и расписан выдающимися мастерами искусства. Был взорван украшавший весь город Александровский собор, построенный в XIX в. выдающимся архитектором Витбергом по образцу храма Христа Спасителя в Москве.

Из всех памятников архитектуры гор. Кирова остался только Успенский собор Трифонова монастыря, построенный в XVII в. Верующие в течение 5 лет ходатайствовали перед центральными органами власти о передаче им в пользование этого собора. Если бы собор был передан верующим, то он давно был бы реставрирован. Но им в этом отказали. Ныне этот памятник имеет исключительно убогий вид, и хотя в течение нескольких лет ведётся ремонт его, но результатов реставрации не видно. Город Киров в результате указанных разрушений полностью лишился исторических памятников, как будто он выстроен десять лет тому назад.

Нет возможности перечислить всех разрушенных архитектурных памятников по всей Кировской области. Следы этих разрушений можно видеть и сейчас повсюду: или в виде крайне обезображенных развалин, или в виде бесформенных груд камней.

Мне как ветерану и инвалиду отечественной войны больно смотреть на эти развалины, как будто по Кировской области прошли фашистские орды, про которые во время войны в наших газетах сообщалось, что они не щадили самых выдающихся памятников искусства мирового значения.

Очевидно В. И. Трушин «уступкой религии» считает то, что верующие на свои средства восстановили ряд выдающихся памятников архитектуры, например, Екатерининскую церковь в гор. Слободском, церковь в селе Великорецком и т. д. «Ожесточённая война» с религией в 1961 г. в одном только Оричевском районе ознаменовалась насильственным закрытием и обезображиванием церквей в следующих сёлах: Пищалье, Илгань, Адышеве, Монастырщине. В Пищалье и Илгани иконы были сожжены, а старинные церковные книги изорваны.

Эти бесспорные факты показывают, что означает для властей Оричевского р-на «вести ожесточённую войну с религиозным дурманом». Они представляют «ожесточённую войну» с религией в форме насильственного закрытия церквей и их полного разрушения. Такое представление местных атеистов обнаруживает их крайнее невежество. Разрушение церквей – памятников русского зодчества – является вандализмом и этим вандализмом нельзя искоренить религии. Такой вандализм приводит только к внутреннему напряжению и взаимной вражде.]

Поэтому моё беспокойство за сохранность дорогого мне с детства памятника искусства, созданного и сохранённого моими дедами и прадедами, очень велико, поскольку теперь этот памятник лишён государственной охраны.

Я с большим удовлетворением прочитал статью Ильи Глазунова «Что помнить, чем гордиться» в газете «Известия» за 6 апреля 1962 года. И. Глазунов описывает разительный факт разрушения местными властями редчайшего памятника XII века. Он пишет:

«В Витебске в декабре прошлого года по настоянию городских властей был снят с охраны редчайший памятник XII века – церковь Благовещения, современник «Слова о полку Игореве». Введённые в заблуждение вышестоящие инстанции санкционировали снятие с охраны памятника, который был незамедлительно уничтожен. А меньше чем через месяц Совет Министров БССР своим новым решением от 8 января 1962 г. взял под охрану… руины».

Я убеждён, что в нашем Оричевском районе несведущие в искусстве местные власти, конечно, не замедлят разрушить церковь с. Быстрицы, поскольку она снята с охраны.

Я приветствую слова И. Глазунова: «Задача современников бережно, как эстафету, передать будущим поколениям великие деяния предков».

Поэтому необходимо немедленно взять под государственную охрану памятник зодчества и живописи – Троицкую церковь села Быстрицы и повесить снова мемориальную доску.

Отдел охраны памятников архитектуры Министерства культуры РСФСР ответил вятскому художнику отпиской, смысл которой сводился к следующему: если бы речь шла об «Иване Великом», то можно было бы ещё беспокоиться, а здание Троицкой церкви можно использовать для каких-либо хозяйственных целей 13.

27 апреля, в Великую Пятницу местные власти при участии директора восьмилетки Семенищева за неисполнение второго предписания пожарников временно закрыли церковь. Верующие лишились богослужений на праздники Пасхи, Вознесения и Троицына дня. Тогда 15 июня они через своего представителя подали в Москве жалобу самому Н. С. Хрущёву. Её подписали несколько тысяч человек. Это означает, что в защите храма участвовали не только быстрицкие христиане. К жалобе была приложена копия предписания Оричевской пожарной охраны, которое верующие просили немедленно отменить. Центральная власть аннулировала очевидно нелепое предписание, и с 7 июля богослужения в Троицкой церкви возобновились.

Однако, как показали дальнейшие события, торжество её прихожан было преждевременным и недолгим. 25 января 1963 г. в Троицкую церковь привезли тяжелобольного старика для причащения и соборования. В церкви не оказалось старосты и кассира (ими были две старушки, жившие в двух километрах от села). И отец Константин пособоровал умирающего без предварительной записи в установленной ведомости. Он полагал, что эта запись будет произведена старостой позднее, по свидетельству церковного сторожа, при котором совершалась треба. На беду в этот день в Быстрицу приехал и зашёл в храм новый областной уполномоченный по делам РПЦ Иван Дмитриевич Ляпин. Узнав, что соборование идёт без записи, он тут же лишил священника регистрации на шесть месяцев 14.

Казалось бы, неприятно, но не смертельно. Пройдёт полгода, и служба в храме возобновится. Надо, однако, понимать, что верующие оказались лишены богослужений на длительный период, включавший Великий Пост и Пасху. Кроме того, они знали, что лишение регистрации используется в качестве приёма, применяемого для ликвидации храма.

Делалось это так. Новый священник взамен отстранённого не назначается. По истечении 4–8 месяцев уполномоченный выносит постановление о снятии с регистрации уже церковной общины ввиду того, что «богослужения длительное время не проводятся, и община пришла в упадок». Его распоряжением церковное здание передаётся колхозу. После этого рано утром или поздно вечером к церкви подъезжает на грузовике бригада дружинников или рабочих (зачастую пьяных) – и начинается настоящий погром. Падают на землю кресты с куполов, рубятся в щепу резные иконостасы, рвут и жгут книги, облачения и иконы, растаскивается утварь. Всё. Можно ставить галочку: ещё один «рассадник мракобесия» уничтожен. А будет использоваться опоганенная церковь в хозяйстве или нет, дело десятое.

Поэтому верующие начали новый этап борьбы за дорогую им церковь. 20 февраля 1963 г. Талантов послал в газету «Известия» большое письмо- памфлет на шестидесяти тетрадных страницах «О массовых разрушениях памятников церковного зодчества в Кировской области», в котором особо остановился на событиях в Быстрице. Газета «Известия» выбиралась для обращения не случайно. В ней время от времени появлялись статьи, в которых осторожно проводилась мысль о бережном отношении к культурному наследию прошлого. Письмо отвезла в Москву соратница Бориса Владимировича Варвара Матвеевна Черезова.

20 марта церковный совет и «двадцатка» направили вторую жалобу на имя Хрущёва. Текст её был подготовлен Талантовым, который психологически точно расставил акценты на моментах, которые должны были тронуть сердце высокопоставленного адресата. Приведём этот фрагмент послания:

<...> Мы считаем подобное действие уполномоченного И. Д. Ляпина несправедливым, как по отношению к инвалиду Отечественной войны Константину Гулину, так и по отношению к нам верующим. Так как Совет по делам РПЦ отказывается защищать законные интересы верующих, то мы вынуждены вторично обратиться к Вам. Летом 1962 г., когда местные власти незаконно закрыли нашу церковь, мы обратились к Вам и получили от Вас скорую помощь, за что приносим Вам глубокую благодарность. Теперь мы снова обращаемся к Вам с просьбой: дайте распоряжение уполномоченному И. Д. Ляпину о немедленном возвращении регистрации священнику Константину Гулину и возобновлении богослужения в нашей церкви. <...>15

Хотя письмо Талантова и вторая жалоба быстрицких верующих остались без непосредственного ответа, они, по-видимому, произвели необходимый эффект. 9 августа 1963 г. отцу Константину была возвращена регистрация, богослужения пошли своим чередом, и над Троицкой церковью перестала висеть угроза уничтожения.

В содержательной и интересной книге священника Александра Балыбердина о хрущёвских антирелигиозных гонениях на Вятской земле вскользь упоминается об этом храме в ряду тех, которые не были закрыты в 1960-е гг. Он предположил, что «высокая посещаемость этих церквей оказала непосредственное влияние на их дальнейшую судьбу» 16. Но безоговорочно согласиться с его объяснением мешает судьба высокопосещаемой (1000 молящихся) Феодоровской церкви г. Кирова. В результате подлейших манипуляций местных властей замечательное творение вятского зодчего И. А. Чарушина было закрыто 18 сентября 1962 г., а 19 января 1963 г. взорвано и потом растащено танками 17.

Как показано в настоящей статье, Троицкая церковь в Быстрице уцелела, прежде всего, потому, что её прихожане и Б. В. Талантов боролись за её спасение. Безжалостная партийно-государственная машина иногда давала сбои, когда встречалась с хорошо организованным сопротивлением снизу. И не вина вятских верующих в том, что в подавляющем большинстве случаев ей удавалось его преодолевать.

Рассказанная история интересна ещё в одном отношении. Сегодня мы справедливо сетуем, что в свободной вроде бы России всё никак не сложится гражданское общество. Люди, страдающие дефицитом чуткости к историческому прошлому нашей страны, указывают в качестве причины на отсутствие в ней демократических традиций. Но на протяжении веков в России шла борьба двух тенденций: державно-авторитарной и демократически-либеральной. И создание в ХХ в. тоталитарного общества с полным единомыслием не достигло полного успеха. Придавленные властью свободная мысль и народная инициатива не умерли в России. Самоотверженная борьба вятских верующих за свои права – ещё одно доказательство этого.

1. Шабалин Н. В. Русская Православная Церковь и Советское государство в середине сороковых – пятидесятые годы ХХ века (на материалах Кировской области). – Киров, 2004; Балыбердин А. Г., свящ. Безумие. Хрущёвские гонения на Вятской земле. – Вятка (Киров), 2006.

2. Балыбердин А. Г. Указ. соч. С. 135. Всего было закрыто 40 церквей из 75. Масштаб общего ущерба, нанесённого Кировской епархии, существенно превосходил средние по стране показатели (там же. С. 179).

3. См.: Останин Е. С. Дело Б. В. Талантова // Проблемы истории российских спецслужб / Отв. ред. В. А. Бердинских. – Киров-Вятка, 2004. С. 126–127.

4. Интервью с сыном Б. В. Талантова Глебом Борисовичем (2006 г.)

5. Письмо Г. Я. Жаворонкова Генеральному прокурору СССР 2 октября 1954 г. Автокопия: Личный архив Е. С. Останина. (В 2004 г. Г. Б. Талантов передал мне весь корпус рукописей своего отца и других находящихся среди них документов).

6. См.: Сухих А., прот. Вспомним поимённо: Кн. 4. – Киров (Вятка), 2005. С. 18–19.

8. Жалоба В. И. Зубаревой областному прокурору . Рукопись // Б. В. Талантов Борьба верующих христиан Кировской области за свою веру и свои законные права с 1960 г. по 1964 год. 5 лет борьбы. Рукопись. Т. 1. (Вклейка между С. 480 и 481): Личный архив Е.С. Останина.

9. См.: Б. В. Талантов Борьба верующих христиан Кировской области... С. 474–492.

10. См.: Черновик письма Б. В. Талантова в редакцию газеты «Известия». С. 56–58: Личный архив Е. С. Останина.

11. Путь к коммунизму. Орган Оричевского райкома КПСС и райсовета депутатов трудящихся. 1962, 28 марта.

12. Письмо жителя с. Быстрица, сельского художника Георгия Яковлевича Жаворонкова в газету «Известия» 11 апреля 1962 г. Автокопия: Личный архив Е. С. Останина.

13. Б. В. Талантов Борьба верующих христиан Кировской области... С. 484.

Проблемы истории российских спецслужб / Отв. ред. В. А. Бердинских. – Киров-Вятка, 2004. С. 123–130.

Дело Б.В. Талантова

13 апреля 2003 г. исполнилось 100 лет со дня рождения Б.В. Талантова. Эта круглая дата осталась незамеченной средствами массовой информации и общественностью Кировской области и г. Кирова.

Между тем, его имя значится первым на букву «Т» в биографическом словаре «Знатные люди» (шестой том десятитомной «Энциклопедии земли Вятской») [1]. Б.В. Талантов – крупная фигура отечественного правозащитного движения и имеет всероссийскую и международную известность. Более того, в 1981 г. он был прославлен Архиерейским Собором Русской Православной Церкви Заграницей в лике святых Новомучеников и Исповедников Российских и является последним по времени кончины (1971 г.) в их списке [2]. В 1960-е гг. он смело обличал КПСС и Советскую власть и предсказывал их неизбежный конец. В это время столичные правозащитники ещё верили в возможность «социализма с человеческим лицом», а А.Д. Сахаров и А.И. Солженицын только подходили к мысли об открытом выступлении против тоталитарного режима. Наконец, 20 лет (в 1934–1954 гг.) он работал в Кировском государственном педагогическом институте, а в 1955–1958 гг. – во Всесоюзном заочном энергетическом институте (нынешний ВятГУ) и, даже не имея учёной степени, был одним из лучших вузовских преподавателей города.

Безусловно, человек такого масштаба заслуживает благодарной памяти вятчан. История его жизни и одинокого противостояния партийно-государственному монстру – тема нашей будущей книги. В данной статье мы рассмотрим лишь наиболее драматичные моменты её, отражающие некоторые методы борьбы КГБ против инакомыслия в СССР в 1950–1960-е гг.

Борис Владимирович Талантов родился 13 апреля 1903 г. в селе Воздвиженском Ветлужского уезда Костромской губернии. Его отец – Владимир Иванович Талантов – был сельским священником. Для глубоко верующего Бориса первой трагедией в жизни стала вынужденная необходимость публичного разрыва с родителями в 1920 г. Это непростое решение, видимо, было принято по настоянию отца. Владимир Иванович заботился о том, чтобы его сын мог получить образование в советской стране, официально объявившей войну религии и её служителям. При поступлении в Московский межевой институт в 1922 г. Борис скрыл своё социальное происхождение, но был выдан земляком-доносчиком. И только гуманность директора института, порвавшего бумагу с доносом у него на глазах, дала ему возможность успешно завершить учёбу [3].

Вторая трагедия произошла в 1930 г., когда его младший брат Серафим, гидротехник, был арестован и направлен на строительство Беломорканала. В 1931 г. он умер на этой стройке. В 1934 г. Борис Талантов был принят на работу в Кировский педагогический институт – преподавать математику, астрономию и картографию. В 1937 г. последовал третий удар судьбы: его отец был арестован, осуждён печально знаменитой «тройкой» и заключён в Темниковские лагеря. Несколько ходатайств Бориса о его освобождении по старости и болезни остались без ответа. Отец умер лагерным зеком в 1940 г. Самого Бориса как сына священника с 1930 по 1941 гг. постоянно тревожили органы госбезопасности. Каждый день он ожидал ареста. В его душе зрел глубоко запрятанный протест против государственного и общественного строя, допускающего репрессии по отношению к невинным и лояльным гражданам.

Характеристики из его личного дела, хранящегося в архиве ВятГГУ, неизменно рисуют Талантова добросовестным и высокопрофессиональным работником. В трудные для института 1944–1950 гг., он против своего желания брал две ставки, так как не хватало преподавателей. В течение шести лет он изучал высшую математику на курсах повышения квалификации при Московском университете, затем сдавал кандидатские экзамены и начал писать диссертацию. Но общественной работы он сторонился, чтобы не участвовать в пропаганде и укреплении бесчеловечного режима. Оставаясь православным верующим, он не скрывал своих взглядов (в 1940-е гг. это было возможно), но и никак их не афишировал. К тому же в институте был дефицит кадров, и его религиозность до поры до времени скрепя сердце терпели. В 1951 г. он даже окончил вечерний университет марксизма-ленинизма при городском комитете КПСС – тщательно изучил враждебную ему атеистическую идеологию.

Повод избавиться от идейно неустойчивого работника, да ещё часто прихварывавшего, представился после смерти И.В. Сталина и выдвижения Н.С. Хрущёва в руководители КПСС. Последний был одержим идеей ускоренного построения коммунизма, что предполагало искоренение в обществе некоммунистических взглядов. Одним из первых крупных решений партии в идеологической сфере в тот период стало постановление ЦК КПСС от 7 июля 1954 г. «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения». В нём предлагалось, по сути, вернуться на довоенный погромный путь «наступления на религиозные пережитки». Наступление достигло своего пика летом 1954 г. – преследовались прихожане, разгонялись молящиеся в храмах, закрывались церкви [4, 5]. 12 июля 1954 г. Талантова вызвал его непосредственный начальник – заведующий кафедрой математического анализа и методики математики Фёдор Фёдорович Нагибин. «Подавайте заявление о добровольном уходе из пединститута, а то мы вас уволим за религиозные убеждения с “волчьими документами”!» – потребовал он. Талантов отказался это сделать. Тогда 12 августа 1954 г. его уволили как инвалида 2-й группы с пенсией в 260 рублей – «старыми» [6, 7]. Это была прямая дискриминация беспартийного верующего, вопиющая несправедливость которой ещё острее ощущалась им после выхода через три месяца другого постановления ЦК КПСС «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения». По ряду пунктов оно было противоположно июльскому и несколько охладило раж воинствующих гонителей верующих и церкви [8]. Через год Талантов был принят на работу во Всесоюзный заочный энергетический институт преподавателем высшей математики. В свободное от работы время он с головой уходил в изучение философских и религиозных вопросов, размышлял над новейшей историей страны.

То, как был развенчан культ личности И.В. Сталина на ХХ съезде КПСС и последовавшие за этим события, окончательно убедили Талантова в неизменности сути советского строя. Своё глубокое разочарование он выразил в анонимном письме в газету «Правда» от 27 мая 1957 г., желая получить ответы на мучившие его вопросы. «После ХХ съезда партии у некоторых беспартийных в стране появились радужные мечты о том, что, быть может, наш общественный строй постепенно станет правовым, что будут ликвидированы негласные суды и будут реабилитированы все невинно осуждённые, что будет предоставлена свобода выражения своих мыслей, свобода совести. Теперь видно, что эти мечты напрасны. Начиная с венгерских событий, стало ясно, что партия и правительство начинают во внешней и внутренней политике применять сталинские методы. Деспотия Сталина явилась необходимым следствием того общественного строя, который существовал и существует у нас в стране. Как можно утверждать, что беззакония Сталина порождены какими-то особыми историческими условиями, а не советским общественным строем? Ясно, что советский общественный строй может и вновь породить такой же или худший произвол Сталина-2, и эта возможность наполняет сердца людей чувством страха за своё будущее. Горечь и обиду вызывает тот факт, что в СССР доклад Хрущёва о беззакониях Сталина прорабатывался украдкой, а за границей этот же доклад был опубликован в печати. То, что является секретом для народа, известно всем за границей. В написании этого письма я руководствовался чувством глубокого беспокойства за судьбы нашего отечества. Адрес на конверте ложный. Прошлое и настоящее нашей страны учит нас соблюдать благоразумную осторожность» [9]. Редакция вместо ответа направила письмо в УКГБ по Кировской области, сотрудники которого через год установили его авторство. Талантова «профилактировали». 29 июля 1958 г. его заставили под диктовку написать объяснение на имя начальника управления полковника Дубинина: «Я сознаю, что письмо носит резкий, недопустимый тон и написано мною ошибочно в результате неправильных взглядов на многие факты современной жизни» [10]. Тогда в Уголовном Кодексе не было статей, по которым его можно было бы посадить. Поэтому помимо профилактики в УКГБ решили проучить смутьяна. Во-первых, дали понять руководству его института, что Талантову с его взглядами не следует доверять воспитание юношества. И 1 сентября 1958 г. он был уволен «по собственному желанию». Его средства к существованию сократились тем самым в 7 раз [11]. Во-вторых, с материалами дела познакомили заведующего отделом областной газеты «Кировская правда», поэта Овидия Михайловича Любовикова. Сын вятского революционера, фронтовик, журналист с острым пером и безупречной репутацией с энтузиазмом выполнил поручение спецслужб. 21 сентября 1958 г. в «Кировской правде» появился за его подписью фельетон «Из подворотни». Не приводя ни одной цитаты из письма Талантова в «Правду», он выставил его отвратительным клеветником и трусом, неблагодарным ненавистником великой страны рабочих и крестьян. Фельетон завершался словами: «Такого рода «критика» льёт воду на мельницу наших врагов. Так пусть будет зорким наш глаз, пусть не дрогнет сердце, когда надо смело и решительно ударить по грязным лапам клеветников» [12].

Публично ославленный Любовиковым, по сути, как враг народа, 55-летний Талантов потерял всякую возможность устроиться на работу по специальности. Его семья, состоявшая из жены-пенсионерки, сына-студента и 5-летней внучки, оказалась вынуждена прозябать на две нищенские пенсии. Более слабый духом человек на его месте бы сломался и замолчал навсегда. Но Борис Владимирович мужественно встретил очередной удар судьбы. Он решил вступить в открытый диалог с властью через её СМИ после того, как с 1958 г. руководство СССР запустило новую антирелигиозную кампанию. Важнейшим звеном начала атаки на религию оказалось секретное постановление ЦК КПСС от 4 октября 1958 г. «О записке отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам “О недостатках научно-атеистической пропаганды”». По тотальности намечаемых мер эта акция не имела прецедента [13].

В 1960 г. Талантов шлёт письмо в начавший выходить с 1958 г. журнал «Наука и религия», в котором опровергает ложь антирелигиозной пропаганды. В 1963 г. пишет открытое письмо в газету «Известия» с протестом против массового разрушения памятников храмового зодчества в Кировской области. В августе 1966 г. он составил открытое письмо Московскому Патриарху Алексию (Симанскому) и всем верующим Русской Церкви, подписанное ещё 11 мирянами. В нём обличалась порочная жизнь духовенства и мирян, сообщалось о произволе местных властей при закрытии 40 из 75 церквей и насилиях над верующими и священниками. Это письмо распространялось в самиздатовских копиях в Москве и попало за границу. 8 декабря 1966 г. оно было передано радиостанцией ВВС. 10 ноября 1966 г. ещё одно письмо «Советское государство и Христианская религия», обвинявшее власть в нарушении закона о свободе совести, было отправлено им в «Известия». 14 февраля 1967 г. Талантова вызвали в УКГБ, где он подтвердил своё авторство послания Патриарху и его истинность. Таким образом, им был открыт ещё один фронт борьбы в защиту прав верующих и церкви – против руководства РПЦ и местного епископата. В статьях «Сергиевщина, или приспособленчество к атеизму (Иродова закваска)» и «Тайное участие Московской Патриархии в борьбе КПСС с Православной Христианской Церковью» он заклеймил их послушное властям поведение как предательство, начавшееся ещё в 1927 г. политикой митрополита Сергия (Страгородского). Между тем 16 сентября 1966 г. Указом Президиума ВС РСФСР в Уголовный Кодекс была введена новая статья 190-1, каравшая за изготовление и распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй. Формулировка её оставляла широкое поле для толкований состава преступлений и развязывала руки КГБ в борьбе против инакомыслия. Местные чекисты, однако, сначала решили пойти уже проторённым путём – вывалять неугомонного правозащитника в грязи в областной прессе. Для этого опять был приглашён поэт О.М. Любовиков, в 1966 г. возглавивший областную писательскую организацию. 31 мая 1967 г. в «Кировской правде» тиражом свыше 150 тысяч экземпляров была напечатана его большая статья «С открытым забралом». О Талантове в ней, в частности, говорилось: «Заурядный анонимщик в прошлом, он выступает сегодня с открытым забралом защитника христиан. Но клеветник остался клеветником. Его перо, как и прежде, брызжет злобой» [14]. Пасквиль Любовикова имел трагические последствия: Бориса Владимировича стали травить соседи, прекратил общение с ним его брат, отвернулись многие знакомые, наконец, умерла от инсульта, не перенеся унижений и угроз, его жена. Над её гробом он поклялся разоблачить инсинуации злополучной статьи [15]. Весной 1968 г. он написал работу «Советское общество 1965–1968» и жалобу Генеральному Прокурору СССР. Они тоже распространялись в самиздате и в зарубежных СМИ: «Посев», 1968, № 11; «Вестник русского студенческого христианского движения», 1968, № 89–90; ежемесячный обзор Мюнхенского Института по изучению СССР, 1968, № 13–14; передавались по радио «Свобода» и ВВС. В работе о советском обществе Талантов сказал о нём такую правду, которая в полный голос будет заявлена только в 1990–1991 гг. «КПСС из политической партии превратилась в новый управляющий господствующий класс государственных чиновников. Ответственные посты могут занимать только члены КПСС. Это их привилегия, нигде в законе не указанная, но фактически строго соблюдаемая везде и всюду. Эта привилегия даёт партийным органам и ответственным партийным работникам всех номенклатур неограниченную власть и одновременно является главным признаком классового характера КПСС. С этой привилегией все люди так свыклись, что, кажется, ни у кого не возникает сомнения в законности и целесообразности этой привилегии. <…> Как бы велика ни была государственная мощь КПСС, неизбежно наступит конец господства КПСС, так как официальная идеология партии отжила свой век и стала консервативной силой, тормозящей прогресс» [16]. В апреле 1969 г. из Москвы в Кировское УКГБ поступил донос: «Товарищи! По людям ходит это письмо. Так написать мог только враг. Надо остановить его. Фамилию не указываю, но как гражданин считаю долгом сообщить» [17].

1. Энциклопедия земли Вятской. Т.6. Знатные люди: биографический словарь. – Киров, 1996. – С. 434.

4. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М., 1971, Т. 6. – С. 502–507.

5. Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущёве. – М., 1999. – С. 349–350.

6. Архив ВятГГУ. Борис Владимирович Талантов. Личное дело. Л. 59.

7. Личный архив Е.С.Останина: Б.В.Талантов. Надзорная жалоба в Президиум Верховного Суда РСФСР. Рукопись. – С. 8.

8. КПСС в резолюциях и решениях… Т. 6. – С. 516–520.

9. Личный архив Е.С. Останина: Выписки Т.Я.Двининой из уголовного дела Б.В.Талантова 1969 г. – С. 7.

11. Архив ВятГУ. Борис Владимирович Талантов. Личное дело. Ф. 2268, Связка 4, № 24 (в связке), Л. 14–15.

15. Личный архив Е.С.Останина: Б.В.Талантов. Надзорная жалоба, С. 5–6.

16. Личный архив Е.С.Останина: Выписки Т.Я.Двининой… С. 4, 6.

19. Личный архив Е.С. Останина: Б.В. Талантов. Надзорная жалоба. С. 23.

20. Впервые о деле Б.В. Талантова вятчанам рассказали Ю. Кузовлев и Г. Личутин: События. Факты. Комментарии. – 1990. – № 6. и Т.Я. Двинина: «Мёртвые учат живых». – Вятский край. – 1992. – № 17. – 24 января.

Б.В. Талантов как политический мыслитель

Личность и время. Материалы региональной научной конференции, посвящённой 180-летию со дня рождения П. В. Алабина. – Киров: 2005. С. 23–26.

Приложение определения «политический мыслитель» к фигуре Бориса Владимировича Талантова (1903–1971), скромного провинциального преподавателя математики, на первый взгляд кажется преувеличением, некоторой экзальтацией местного патриотизма. В самом деле, он не имел учёных степеней и званий. Проблемами философии, истории и политологии в 1950–60-е годы занимался как любитель, а не профессионал, не обладая специальным обществоведческим образованием (если не считать таковым оконченный в 1951 г. вечерний университет марксизма-ленинизма). Большая часть его рукописного наследия посвящена апологии теизма и отстаиванию прав верующих, грубо попиравшихся в СССР. Сам себя он подчёркнуто именовал не политическим, а религиозным мыслителем. Сложно также представить себе, чтобы в идеократическом советском государстве, свирепо гасившем любые проблески инакомыслия, кто-то мог подняться до понимания истинной сути строя, умело маскировавшегося под народный и демократический. Причём, сделать это, будучи лишённым доступа к неофициальным источникам информации и опираясь исключительно на силу своего интеллекта и жизненный опыт. Но Талантов, 43 года из своих 67 лет проживший в Вятке-Кирове, совершил этот научный и гражданский подвиг и по праву может быть назван выдающимся русским политическим мыслителем второй половины ХХ столетия.

То, что социалистическое общество, возникшее в нашей стране в результате Октябрьской революции, представляет собой диктатуру коммунистической партийной бюрократии над народом, наиболее проницательные наблюдатели отмечали уже в 1920–40-е годы. Среди них были как сторонники социализма, так и его противники: И. Штейнберг, левый эсер, несколько месяцев занимавший пост наркома юстиции в первом правительстве Ленина (1923); немецкий корреспондент в Москве Пёрцген (1936); русский философ Н. Бердяев (1937); югославский коммунист А. Силига (1938); Л. Троцкий (1935–1940); итальянский экс-троцкист Б. Рицци (1939); английский писатель Дж. Оруэлл (1943–1948) [1].

В 1957 г. в Нью-Йорке вышла книга М. Джиласа «Новый класс. Анализ коммунистической системы». В ней автор, член Политбюро ЦК КП Югославии, на материале своей страны развернул высказывавшийся до него тезис в научную теорию, принёсшую ему известность во всём мире и тюремный приговор на родине. И только в 1980 г. за границей на немецком языке появилась работа на ту же тему М. Восленского об СССР: «Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза», пришедшая к российскому читателю одновременно с крахом СССР в 1991 г. М. Восленский (р. 1920) – доктор исторических и философских наук, в 1976 г. лишённый советского гражданства и живший в ФРГ, удостоился за неё высочайших похвал из уст самого М. Джиласа: его книга «принадлежит к числу тех крайне редких книг, которые, появившись, сразу же входят в сокровищницу политической мысли», она «бесспорно принадлежит к числу лучших работ, когда-либо написанных о советской системе» [2].

Но оба видных критика коммунистической системы даже не подозревали о том, что в глухой российской провинции размышлял и писал об этом же в течение 15 лет (1954–1969) Б.В. Талантов, получивший за свою работу два года тюрьмы от советского правосудия. М. Восленский в своей книге нигде не упоминает его имени, видимо, не зная его, хотя западным советологам 1960–70-х гг. оно было хорошо известно, и не только благодаря его религиозно-правозащитной деятельности.

В 1972 г. Корнелия Герстенмайер, дочь спикера Боннского парламента и серьёзный исследователь, после длительного пребывания в России опубликовала книгу «Die Stimme der Stummen» (Голос безгласных) на материале советского самиздата. «Возможно, самый волнующий документ в этой книге принадлежит перу Бориса Талантова», - писал в статье «Свободное предпринимательство и русские» известный немецкий учёный Эрик фон Кюнельт-Леддин. – «Он – автор имевшего широкое распространение памфлета, озаглавленного «Коммунистическая партия Советского Союза как правящий класс советского общества». В нём он дал всесторонний анализ того, почему в социалистической системе не может быть свободы и уважения к достоинству личности. Он особенно подчёркивал экономическое превосходство свободного предпринимательства над государственным капитализмом. Ведь последний закрепляет тотальное порабощение трудящихся <…> Частное же предпринимательство, настаивал Талантов, не только гарантирует минимум свободы, но также и выпуск товаров лучшего качества при меньших вложениях» [3].

Самый ранний документ из архива Бориса Талантова, выявляющий его взгляды на социалистическое общество, датирован 23 ноября 1955 г. Это выписка из речи Н.С. Хрущёва перед индийскими парламентариями от 21 ноября 1955 г., напечатанной в газете «Кировская правда».

«<…> Мы считаем, что вопрос об идеях – это вопрос совести, мировоззрения не только каждого народа, но и каждого человека (Ложь! – Б.Т.) Ведь и у нас в стране есть люди, которые не входят в Коммунистическую партию. В рядах Коммунистической партии имеется 8 миллионов человек, в комсомоле – почти 18.5 млн. человек из двухсотмиллионного населения Советского Союза (Оживление в зале)…Но всё население нашей страны объединилось вокруг Коммунистической партии, справедливо видит в ней своего организатора и вождя. Народ и партия в нашей стране неотделимы. (Ложь. Комм. партия – это не политическая партия в современном смысле, а просто чиновное сословие). <…> Свобода совести и вероисповедания не только провозглашается, но и строго обеспечивается государством как конституционное право граждан СССР. (Аплодисменты) (Ложь и обман). <…> У нас, конечно, ещё не рай, имеется ещё много недостатков. Но мы видим их и делаем всё для того, чтобы быстрее их устранить. (Важное признание). <…> Крестьяне, объединившись в колхозы, с помощью механизации добились значительных успехов в увеличении производства сельскохозяйственной продукции (а каких успехов – не решился соврать! Б.Т.) <…> [4].

Не следует видеть в ремарках Талантова к хрущёвской риторике бессильную злобу несправедливо обиженного человека (в 1954 г. он был уволен из Кировского педагогического института за религиозные убеждения под предлогом инвалидности). За ними – глубоко выношенные убеждения, складывавшиеся в результате как личной трагедии (умершие в Гражданскую войну мать и старший брат, уничтоженные в сталинских лагерях младший брат и отец), так и трагедии народа в целом. Через полтора года он бросил вызов государству, направив письмо в газету «Правда» (27 мая 1957 г.).

«После ХХ съезда партии у некоторых беспартийных в стране появились радужные мечты о том, что, быть может, наш общественный строй постепенно станет правовым, что будут ликвидированы негласные суды и будут реабилитированы все невинно осуждённые, что будет предоставлена свобода выражения своих мыслей, свобода совести. Теперь видно, что эти мечты напрасны. Начиная с венгерских событий, стало ясно, что партия и правительство начинают во внешней и внутренней политике применять сталинские методы. Деспотия Сталина явилась необходимым следствием того общественного строя, который существовал и существует у нас в стране. Как можно утверждать, что беззакония Сталина порождены какими-то особыми историческими условиями, а не советским общественным строем? Ясно, что советский общественный строй может и вновь породить такой же или худший произвол Сталина-2, и эта возможность наполняет сердца людей чувством страха за своё будущее. Горечь и обиду вызывает тот факт, что в СССР доклад Хрущёва о беззакониях Сталина прорабатывался украдкой, а за границей этот же доклад был опубликован в печати. То, что является секретом для народа, известно всем за границей. В написании этого письма я руководствовался чувством глубокого беспокойства за судьбы нашего отечества. Адрес на конверте ложный. Прошлое и настоящее нашей страны учит нас соблюдать благоразумную осторожность» [5].

Уже в этом раннем документе Талантов шёл гораздо дальше в своих оценках, чем подавляющее большинство тех, кто принял участие в обсуждении шокирующих, хотя и половинчатых разоблачений в докладе Н. Хрущёва на ХХ съезде КПСС [6]. С этого времени и до ареста в 1969 г. он собирал материалы и писал черновики к нескольким книгам, связанным общим замыслом – доказать полную несостоятельность всех трёх составных частей марксизма-ленинизма и разоблачить тоталитарную антинародную сущность созданного в СССР социалистического строя с христианских позиций. Интересно сравнить мысли Талантова со знаменитым трудом крупного религиозного философа русской послереволюционной эмиграции Н. Бердяева (1874–1948) «Истоки и смысл русского коммунизма» (издан в 1937, 1955 – за границей; в 1990 – в России). Важно отметить, что Талантов не читал этой работы, (она была в СССР под запретом) и что для сравнения мы возьмём только 5-ю и 6-ю её главы («Классический марксизм и марксизм русский»; «Русский коммунизм и революция»).

В блестящей статье «О сомнительном и недостоверном в историософии Н.А. Бердяева» доктор исторических наук В. Живов подвергает критике целый ряд её ошибок. В 5-й и 6-й главах это:

1) Игнорирование того, что ленинизм представляет собой вполне закономерную линию развития марксизма, потенциально заложенную в его истоках.

2) Трактовка Октябрьской революции как по преимуществу русского национального явления. «Нигде больше такой революции не будет».

3) Неоднократное подчёркивание сходства большевистской власти с традиционными формами власти в России дореволюционной.

4) Утверждение, что большевики действовали сообразно общинно-коллективистским народным представлениям («русским крестьянам всегда было чуждо понятие частной собственности»).

5) Заявление, что результатом революции стало преобразование народной психологии в сторону усвоения и принятия коммунизма как своего рода мессианской религии.

6) Презрение к буржуазному миру Запада, парламентской демократии и ощущение обречённости старой цивилизации; отсюда – иные социальные устройства (большевистская Россия, фашистские государства) – пусть уродливые, но предвестники нового мирового порядка, за которым будущее.

Вывод: предсказания Бердяева не сбылись; его историософская концепция определилась как неосновательная и недостоверная [7].

Изучение рукописей Талантова, напротив, показывает, что, во-первых, его идеи свободны от всех перечисленных выше интеллектуальных заблуждений; во-вторых, его предсказания и указания на желательные пути внутреннего и внешнего развития нашей страны и мира на 90% были осуществлены вследствие четвёртой русской революции конца ХХ века. Что и делает его выдающимся политическим мыслителем.

1. См.: Восленский М.С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. – М., 1991. – С. 30–33.

3. Erik Von Kuehnelt-Leddihn. Free Enterprise and the Russians /Freeman: The Foundation for Economic Education, Inc., August, 1972, Vol. 22, No. 8.

4. Личный архив Е.С. Останина: рукописи Б.В. Талантова.

5. Личный архив Е.С. Останина: Выписки Т.Я. Двининой из уголовного дела Б.В.Талантова 1969 г. – С. 7.

6. См.: Барсуков Н.А. Оборотная сторона «оттепели». – Кентавр.–1993.– № 4. –С. 129–143.

7. См.: Живов В. О сомнительном и недостоверном в историософии Н.А. Бердяева. – Новый мир.–1992.–№ 10.– 216–221.

Опубликовано:

Православие на Вятской земле (к 350-летию Вятской епархии) : Материалы Межрегион. науч. конф., [Киров, 5 декабря 2007 г.] / Вят. епархия Рус. Православной Церкви, Вят. гос. гуманит. ун-т; ред. А. Балыбердин, С. Гомаюнов, А. Дудин, Ю. Балыбердин. – Вятка [Киров] : Буквица, 2007 (ООО «ОРМА»). – 268 с. С. 223–231.

ПРОЕКТ ЦЕРКОВНОЙ РЕФОРМЫ БОРИСА ТАЛАНТОВА (1965 г.)

Е. С. Останин,

кандидат исторических наук, доцент кафедры истории и краеведения

Вятского государственного гуманитарного университета

Среди подвижников христианской веры, прославивших своими деяниями Вятскую епархию, особое место принадлежит мирянину Борису Владимировичу Талантову (1903–1971). В 1950–1960-е гг. он вёл героическую борьбу против гонений коммунистической власти на религию, Церковь и её паству в защиту свободы совести и других прав человека и стал неформальным лидером вятских верующих. Благодаря передачам зарубежного радио и статьям в западной печати эта борьба приобрела и международную известность. В 1969 г. за свою правозащитную деятельность Талантов был осуждён Кировским областным судом по статье 190-1 к двум годам лишения свободы. 4 января 1971 г., за полгода до истечения срока заключения, он умер в тюрьме, повторив судьбу своих брата и отца, уничтоженных в сталинское лихолетье. В 1981 г. Борис Талантов был прославлен Архиерейским Собором Русской Православной Церкви За границей в лике святых Новомучеников и Исповедников Российских и является последним (по времени кончины) в их списке.

Роль Талантова как защитника вятских храмов от закрытия и разоблачителя недостойных приёмов, применявшихся властями в борьбе против Церкви и верующих, хотя и поверхностно, но отражена в литературе [1]. Появилась первая публикация о нём как беспощадном критике теории и практики советского коммунистического тоталитаризма [2]. Между тем остаётся практически неизвестной ещё одна грань личности этого рыцаря Веры и Правды. Он был религиозным мыслителем, автором неопубликованных работ, посвящённых апологии теизма и анализу внутреннего кризиса в Русской Православной Церкви.

Среди них наибольший интерес представляет составленная им в 1965 году программа реформы Церкви, нацеленная на её оздоровление и демократизацию в духе постановлений Поместного Собора 1917–1918 гг., на возрождение в ней истинной соборности. Она включена им в сборник рукописных материалов, переписанных набело в толстую общую тетрадь, и озаглавленных «Б. В. Талантов. Моя борьба с нечестием духовенства. 1965 год». О серьёзности его замысла говорит масштаб проекта (4 раздела из 19 параграфов на 67 страницах) и его преамбула:

«Чтобы укрепить веру среди христиан России и привлечь в Церковь как можно больше неверующих в Бога, необходимо поднять на должную высоту духовно-нравственную жизнь духовенства и мирян, укрепить единство верующих и повысить знание и понимание верующими основ христианской веры и христианской морали. Ныне же очень многие христиане России легковерны, не знают основ христианской веры и христианской морали, индифферентны к Церкви, суеверны, малодушны, ищут знамений и чудес, и между ними нет единения и единомыслия. <...> Между христианами различных вероисповеданий и сект существует вражда. Для осуществления поставленных выше задач необходимо, по-моему, провести следующие меры» [3].

Изучение архива рукописей Талантова показывает, что смелая идея церковной реформы созревала в его уме примерно с середины 1950-х гг. Новый толчок его размышлениям в этом направлении дала мощная антирелигиозная кампания 1958–1964 гг. В ходе неё горечь и недоумение у верующих вызывало странное поведение их пастырей: публичное отречение от религии, покорность, а нередко и пособничество властям.

В августе 1959 г. Талантов написал большое (на 18 страницах) письмо «Вопросы Преосвященному Поликарпу, епископу Кировскому и Слободскому, о непонятном поведении Патриархии и духовенства во время антирелигиозной кампании 1959 года». Переполненный болью за происходящее, Талантов вопрошал Вятского архиерея, а через него и Патриарха:

Почему Патриархия бездействует, когда враги Церкви стремятся опорочить её? Почему духовенство не призывает верующих родителей воспитывать своих детей в христианской вере? Почему духовенство в храмах не учит верующих заповедям, молитвам, священной истории и догматам христианской веры? Почему лица, готовящиеся стать священниками, часто бывают подготовлены очень слабо к этому высокому сану? Почему Патриархия и духовенство уклонились от апологии теизма и христианской веры? Почему Патриархия не указывает священникам на обязательную необходимость укреплять приходы и больше заниматься пастырскими обязанностями? Почему, наконец, Православная Русская Церковь не перейдёт к чтению евангелия, апостола и паремий на русском языке? [4]

В конце письма он давал своё заключение по поставленным вопросам:

«Патриархия, отказываясь от защиты веры Христовой с церковных амвонов, по-видимому, думает этим сохранить храмы от закрытия для совершения таинств и обрядов, учитывая слабую веру большинства русских христиан. По крайней мере, такое оправдание выдвигают церковнослужители в защиту своего поведения. Во-вторых, это поведение духовенства вызывается малодушием его. Священники и епископы, повинуясь приказанию властей, хотя и противоречащему заветам и делам св. апостолов и св. отцов, стремятся оградить себя от репрессий и хотя бы на время сохранить для себя спокойную и обеспеченную жизнь. <...> Если христианскую веру ныне нельзя открыто защищать в храмах, чтобы не подвергнуть эти храмы опасности закрытия, то ревнители веры, сильные словом, должны защищать, укреплять и распространять веру в частных домах, при закрытых дверях <...> Следовательно, необходимо сочетать легальную церковную деятельность с нелегальными приёмами защиты и распространения веры» [5]. Письмо не было отправлено владыке, но главные его идеи будут через 6 лет развиты Талантовым в его программе реформ.

К концу 1965 г., имея за спиной тяжёлый опыт почти бесплодной борьбы с грубым попранием прав верующих, он окончательно утвердился в мысли, что «кризис церковной жизни наступает». В тайном письме от 18 ноября 1965 г. епископу Поликарпу, переведённому в 1962 г. в Архангельскую епархию, Талантов указал на проявления этого кризиса:

«Ныне Патриарх Алексий фактически устранён от управления, и вся власть в Церкви перешла в руки митрополита Никодима и его секретаря архиепископа Алексия. Эти князья Церкви в Кировскую епархию послали своего единомышленника еп. Иоанна, который развил здесь бурную деятельность по разрушению церковной жизни и христианской веры. <...> Деятельность еп. Иоанна раскрыла перед всеми людьми тайну предательства Церкви упомянутыми выше князьями Церкви. <...> Новая тактика должна заключаться в привлечении к делу «искоренения религии» князей Церкви, которые постепенно должны удалить хороших священников и везде поставить плохих. <...> Точно известно, что князья Церкви и еп. Иоанн являются агентами власть имущих атеистов, ставленниками Куроедова. <...> Мы должны знать друг друга и знать тех архипастырей, которые ещё остались верными Христу. Эту цель и преследует настоящее письмо.

Когда все твёрдо верующие будут объединены, то необходимо будет объединёнными усилиями под общим руководством начать борьбу с современным злом в Православной Церкви. Прошу Вас быть уверенным в том, что всё, что Вы скажете или напишете, будет сохранено в глубокой тайне, почему и весь этот материал посылается Вам не по почте, а с верным, испытанным человеком. Наступает время кризиса церковной жизни, и каждый истинно верующий человек по мере своих сил и дарований должен потрудиться на благо Церкви, на укрепление веры евангельской» [6].

В конце копии этого письма, помещённой в сборнике, Талантов 14 декабря сделал приписку: «Сестра Афанасия [7] возвратилась в гор. Киров из поездки к еп. Поликарпу 13 декабря. Он внимательно прочитал все мои письма и велел передать мне, что все мои утверждения относительно князей Церкви ВЕРНЫ. Необходимо бороться с предательством и моральным разложением духовенства» [8].

Следуя евангельскому призыву: «Если же согрешит брат твой, иди обличи его...» (Матф. 18, 15-17), Талантов начинает первый раздел своего реформаторского проекта (самый большой: 9 параграфов) с беспрецедентно резкой характеристики поведения церковного руководства:

«Общими усилиями всех истинно верующих христиан России в первую очередь необходимо полностью отстранить от Управления церковными делами (удалить из Священного Синода и от управления делами Патриархии и епархиями) митрополита Никодима, митрополита Пимена, архиепископа Алексия, которые распространяли за границей ложь о положении РПЦ в Советском Союзе,

которые своим угодничеством атеистической власти в корыстных целях отделились от масс верующих и способствовали закрытию множества церквей и нарушению церковниками заповедей Божиих (изгнание нищих из храмов, недопущение до исповеди и причащения подростков, отказ от посещения на дому священниками с Св. Дарами больных и т. п.),

которые оставили суд и прикрывали порочные дела епископов и священников, например, порочные дела еп. Кировского Иоанна,

которые не только не защищали христианскую веру, но на Родосском совещании провозгласили отказ от идеологической борьбы с материализмом-атеизмом и тем совершили предательство,

которые не стремились укрепить единство верующих, наставить их в истинах евангельской веры и поднять их нравственность, но, ведя роскошную и беспечную жизнь, они стремились к славе и почестям, насаждали внешнее показное благочестие и совершали пышные богослужения» [9].

Далее, по мысли Талантова, следует произвести чистку епископов и церковнослужителей, обязательно при широком участии верующих. Пусть лучше некоторые приходы останутся временно без священников, чем недостойные священники или дьяконы останутся на службе. Главной задачей обновлённого Высшего Церковного Управления, при опоре на верующих, должна стать борьба за подлинную свободу совести для всех христиан России.

Епископы не должны господствовать над священниками, а священники – над другими членами причта и мирянами, но своей жизнью, благочестивыми делами, любовью, правдою и мужеством показывать всем пример доброго христианского поведения. Необходимо искоренить в церковном управлении дух бюрократического господства и подчинения и возродить дух свободы, любви и единения, присущий церковным общинам первых веков христианства. Для этого всё церковное управление снизу доверху должно строиться на строгом соблюдении принципа выборности.

Необходимо обязать всех церковнослужителей не только совершать богослужения и требы, но и ревностно заниматься пастырской деятельностью. Если и впредь церковнослужители будут только наёмниками, пренебрегающими пастырскими обязанностями, то неизбежно закрытие и существующих церквей.

Церковнослужители должны учить православных христиан относиться к христианам других исповеданий не только терпимо, но и дружелюбно, в духе христианской любви. Только этим путём будет преодолён вековой раскол между христианами различных исповеданий и постепенно сложится церковное единение. Постепенно от двадцаток следует переходить к регистрации всех членов церковной общины, с отметкой крещения, венчания и причащения каждого члена общины. Таким образом, современные неорганизованные церковные общины должны перейти в братства верующих, а Церковь – в союз братств.

Через каждые четыре года должен созываться очередной собор РПЦ, на котором должны присутствовать от каждой епархии управляющий епископ или председатель епархиального совета, делегат от мирян и делегат от священников, избранные на епархиальном съезде. Все члены собора имеют решающий голос. Собор избирает в необходимых случаях Патриарха: после обсуждения всех предложенных кандидатур тайным голосованием избирает обязательно двух кандидатов, из которых Патриарх избирается жребием.

Во втором разделе проекта Талантов детально описывает меры по радикальному улучшению подготовки церковнослужителей и преодолению распространённых в их среде пороков: пьянства, грубости, любостяжания, карьеризма, праздности, блуда, предательства и некультурности. Большую роль в этом деле он отводит главному духовному суду. «В конечном итоге следует стремиться к тому, чтобы в каждой церковной общине настоятелем был человек высокой духовной культуры, постоянно работающий над своим умственным и духовным совершенствованием, умудрённый жизнью, сильный словом, являющий собою правило веры и образ кротости и смирения» [10]. Так как для молодых священников в жизни имеется слишком много соблазнов и искушений, нежелательно посвящение в духовный сан лиц моложе 35–40 лет.

Следует добиваться того, чтобы в каждой епархии была организована духовная семинария. В каждой духовной семинарии на всех ступенях обучения должен быть введён курс современной апологетики, который должен вести епископ. В период 1960–1964 гг. наиболее стойкими защитниками веры и церквей были женщины. Учитывая это, нужно обязательно привлекать к обучению в духовных семинариях всех женщин-псаломщиков, а также считать желательным привлечение к обучению в семинариях в добровольном порядке жён церковнослужителей и женщин-старост. Следует восстановить духовный сан диаконис и разработать подробный статут для этого сана.

По мнению Талантова, существующие в стране духовные академии нельзя считать за высшие учебные заведения. По недостатку подготовленных богословских кадров целесообразно организовать одну духовную академию, которую должен возглавлять Патриарх. Академия должна быть научно-богословским центром страны и одновременно готовить высокообразованных богословов-апологетов. Все епископы и ведущие преподаватели семинарий должны окончить курс духовной академии. В духовную академию следует принимать и верующих женщин.

Талантов, в прошлом опытный вузовский преподаватель, разработал подробные правила приёма в академию и организации в ней учебного процесса, в том числе и образовательную программу. Причём на изучение собственно богословских наук он отводил не более 1/3 всего учебного времени, а на изучение наук внешних 2/3 времени. Ибо академия должна выпускать таких апологетов христианства, которые могли бы свободно оперировать основами современной науки при защите христианской веры и при распространении её среди современных образованных и атеистически настроенных людей.

Раздел заканчивается развёрнутыми предложениями – как поднять монастырскую жизнь на ту духовную высоту, которая была свойственна монастырям первых веков христианства. Главная деятельность монастырей должна состоять в распространении в стенах и вне стен монастырей евангельской веры. Игумены и игуменьи (из числа иеромонахов или монахинь старше 60 лет) должны избираться на общем собрании монахов или монахинь. Не допускается назначение их сверху.

Талантов был убеждён в отсутствии противоречий между современной наукой и христианской верой. В доказательстве этого он видел главную задачу богословской науки, развитию которой посвящён третий раздел его проекта. Иначе современное поколение людей не будет способно принять разумом христианскую веру. Неотложность этой задачи также видна из того, что «теперь князья Церкви коварно отводят научно-богословскую мысль от апологетики и направляют её в сторону фарисейского пустословия и многословия». Тем самым они «стремятся предательски разоружить Церковь перед лицом зверя, готового поглотить всю Церковь» [11]. Апологетика должна также показать, что мечта о земном рае (счастливом коммунизме) – ложная.

На основе современной апологетики нужно создать общедоступное руководство «Основы Христианской веры» объёмом 500–600 печатных страниц. Богато иллюстрированная и написанная живым и образным языком, такая книга должна стать и основным учебником в воскресных школах (приводится полная характеристика её содержания). Следует также разработать первую книгу по христианской вере для детей в возрасте 6–10 лет (около 300 печатных страниц крупным шрифтом). При этом Священная история должна быть соединена с учением о христианской нравственности. Необходимо также озаботиться созданием учебников для духовной семинарии, методологических указаний для духовной академии и хрестоматий для общенародного чтения (приводится их состав).

Четвёртый раздел работы (последний, самый короткий) называется «Реформа богослужения в отношении языка». В записной книжке за 1964 г. Талантов, размышляя над причинами победы большевиков и массового отхода русских от православной Церкви в 1917–1941 гг., называет среди них и ту, что «в церквах священное писание читалось, и богослужение совершалось на непонятном для народа славянском языке. <...> По существу, это чтение сводилось к бесполезному колебанию воздуха. Никаких пояснений к прочитанным паремиям и апостолу, как правило, никогда не делалось и не делается сейчас» [12]. Перенеся эту мысль в проект, он продолжает: «Всё это приводит к тому, что внимание верующего начинает рассеиваться, и он начинает думать о посторонних вещах. Верующий мало выносит из церкви, потому что его ум во время богослужения спал. <...> Теперь непонятный славянский язык является одним из препятствий к распространению сознательной веры среди молодёжи. Но и теперь ещё среди духовенства и даже среди простых верующих есть такие ревнители «преданий старцев», которые считают за нечестие совершение богослужений на русском языке. Но реформа богослужения в отношении языка назрела. Реформу эту следует проводить постепенно и осторожно, чтобы не вызвать раскола среди тёмных верующих, подобного старообрядческому движению XVII в. <...> Перед началом этой реформы следует провести с верующими в каждой церкви беседу и убедить их в необходимости этой реформы» [13].

Трезвый реалист, Талантов, безусловно, понимал, что осуществление его реформаторских идей натолкнётся на агрессивное сопротивление как внутри Церкви, так и вне её. Однако он излагал их не только для будущих историков, но, вдохновляясь надеждой, выраженной в любимом им стихотворении Фернли Мориса:

«О Господи, спаси нам голос тех,

Кто смел поднять его, пусть бурь не заглушив,

Кто чашу слёз бессилья осушив,

Боролся без надежды на успех.

Храни их, Господи, пока придёт тот час,

Когда кровавый мир услышит правды глас!» [14].

Сравнение этого документа Талантова со знаменитыми письмами священников Н. Эшлимана и Г. Якунина [15], написанными в том же декабре 1965 г., показывает, что вятский инакомысл, во-первых, совершенно независимо от них пришёл к тем же выводам. (В 1966 г. он получил копии этих писем, распространил их во многих приходах епархии и направил своё «Открытое письмо» Патриарху в их поддержку.) Во-вторых, что он выступал с куда более радикальной и широкой программой преобразований, нежели молодые московские иереи.

Сегодня благодаря демократической (Четвёртой) русской революции 1985–1990-х гг. Церковь обладает такой свободой, какой никогда не имела за всю свою более чем тысячелетнюю историю. Но, как следует из глубоких исследований специалистов в 1991–2002 гг., эйфория по поводу идущего в стране православного возрождения преждевременна. Религиозная стабилизация, по их мнению, вызывает образ «колосса на глиняных ногах». Колосс – это более 80% самоидентификации россиян как православных, всеобщее доверие РПЦ, согласие большинства на её привилегии и на разного рода запреты на деятельность новых религий.

«Глиняные ноги» – это всего 7% регулярно посещающих храмы, 6% регулярно причащающихся, 1% постоянно обращающихся за советом к священнику, только 23% твёрдо верящих в то, что Иисус действительно жил, а не является мифом, и социальная маргинальность реальных верующих, в подавляющем большинстве тех же старушек, которые регулярно посещали церковь в советское время. Лёгкость, с которой была достигнута победа над коммунистической идеологией, обернулась несерьёзностью, поверхностностью этой победы, громадным разрывом между внешним единством и полной «энтропией», скрывающейся за этим единством. Теоретически рассуждая, раньше или позже должно произойти одно из двух. Или православный консенсус распадётся (колосс рухнет). Или же у него вырастут нормальные, прочные «ноги» [16].

Следовательно, многие мысли Талантова, высказанные более 40 лет назад в его реформаторском проекте, продолжают оставаться актуальными, несмотря на исчезновение давившего Церковь коммунистического режима. Знакомство с ними, а главное – их реализация, как мне кажется, может помочь перейти от состояния религиозной стабилизации к подлинному православному возрождению.

[1] См., например: Двинина Т. Я. Мёртвые учат живых. // Вятский край. 1992. № 17. 24 января; Останин Е. С. Дело Б. В. Талантова // Проблемы истории российских спецслужб / Отв. ред. В. А. Бердинских. – Киров-Вятка, 2004. С. 123–130; Он же. Спасённый храм. Эпизод истории сопротивления хрущёвскому антирелигиозному погрому на Вятской земле // Герценка: Вятские записки. – Киров, 2007. – Вып. 11. С. 109–121; Балыбердин А. Г., свящ. Безумие. Хрущёвские гонения на Вятской земле. – Вятка (Киров), 2006. С. 66–67, 173–174.

[2] Останин Е. С. Нет пророка в своём отечестве: Б. В. Талантов как политический мыслитель // Личность и время. Материалы регион. научн. конф., посвящённой 180-летию со дня рождения П. В. Алабина. – Киров, 2005. С. 23–26.

[3] Талантов Б. В. Моя борьба с нечестием духовенства. 1965 год. – Рукопись. С. 127: Личный архив Е. Останина.

[4] См.: Там же. С. 109, 113, 115, 122. (Епископ Поликарп управлял епархией в 1957–1962 гг.)

[5] Там же. С. 122-123.

[6] Там же. С. 94, 98-99, 100, 105-106. (В. А. Куроедов – председатель Совета по делам РПЦ).

[7] А. Ребякова – соратница Талантова, связная и распространительница его документов по России.

[8] Талантов Б. В. Указ. соч. С. 106.

[9] Там же. С. 128-129.

[10] Там же. С. 153-154.

[11] Там же. С. 179-180.

[12] Он же. Записная книжка. 1964 г. – Рукопись. С. С. 81-82, 84: Личный архив Е. Останина.

[13] Он же. Моя борьба с нечестием духовенства. С. 191-193.

[14] Цит. по: Он же. Обращения к христианам 1960 и 1961 гг. – Рукопись. С. 4: Личный архив Е. Останина.

[15] Патриарху Алексию, Председателю Президиума Верховного Совета СССР Н. В. Подгорному, Председателю

Совета Министров СССР А. Н. Косыгину, Генеральному Прокурору СССР Р. А. Руденко.

[16] См.: Фурман Д. Е., Каариайнен К. Религиозная стабилизация. Отношение к религии в современной России // Свободная мысль. 2003. № 7. С. 31.

Е.С.Останин

CТАТЬИ О БОРИСЕ ТАЛАНТОВЕ

Спасённый храм.

Дело Б.В. Талантова

Б.В. Талантов как политический мыслитель

ПРОЕКТ ЦЕРКОВНОЙ РЕФОРМЫ БОРИСА ТАЛАНТОВА (1965 г.)