Иоахим Иеремиас

БОГОСЛОВИЕ НОВОГО ЗАВЕТА

К оглавлению

Глава 6

Самосознание Иисуса

§ 24. Страдания

H.W.Wolff, Jesaja 53 im Urchristentum, Bethel, 1942, ³Berlin, 1952.-J.Jeremias, Das Lösegeld für viele (Mk 10,45), in: Judaica 3, 1947-48, 249-264 = Jeremias, Abba, 216-229. - T.W.Manson, The Servant-Messiah, Cambridge, 1953. - H.Hegermann, Jesaja 53 in Hexapla, Targum und Peschitta, BFChTh II, 56, Gütersloh, 1954.- W.Zimmerli - J.Jeremias, παίς θεού, ThW V, 1954, 653-713; D. παίς θεού im Neuen Testament, 698-713, в переработанном виде в: Abba, 191-215.- E.Lohse, Märtyrer und Gottesknecht, FRLANT 64, Göttingen, 1955, ²1963. - E.Fascher, Jesaja 53 in christlicher und jüdischer Sicht, Berlin, 1958. - J.Jeremias, πολλοί, ThW VI, 1959, 536-545. - W.Popkes, Christus Traditus. Eine Untersuchung zum Begriff der Dahingabe im N.T., AThANT 49, Zürich, 1967.-O.H.Steck, Israel und das gewaltsame Geschick der Propheten, WMANT 23, Neukirchen-Vluyn, 1967.- M.Black, The «Son of Man» Passion Sayings in the Gospel Tradition, in: ZNW 60, 1969, 1-8.

Согласно евангелиям, страдания - это не конец, но цель и вершина земной деятельности Иисуса, а также обязательный этап пути к славе Сына Человеческого. Это понятно: именно такова вера Церкви. Однако остается еще вопрос: отводил ли сам Иисус своей смерти какое-то место в своем провозвестии?

1. Возвещение страданий

Как сообщают евангелия, Иисус трижды expressis verbis возвестил ученикам о своих страданиях и своем воскресении. Эти - так их обычно называют - три пророчества о страданиях, которые начинаются исповеданием Петра, представлены в Мк 8,31 пар., 9,31 пар. и 10,33сл пар. Третье место - самое обстоятельное. Здесь поэтапно (можно выделить шесть этапов), шаг за шагом предсказывается все, что ожидает Иисуса:

ό υίός τού άνθρώπου [Сын Человеческий]

1.  παραδοθήσεται τοίς άρχιερεΰσιν καί τοίς γραμματεύσιν [предан будет первосвященникам и книжникам],

2.  καί κατακρινοϋσιν αύτόν θανάτώ [и приговорят его к смерти],

3.  καί παραδώσουσιν αύτόν τοίς έθνεσιν [и предадут его язычникам],

4.  καί έμπαίξουσιν αύτώ καί έμπτύσουσιν αύτώ καί μαστιγώσουσιν αύτόν [и надругаются над ним, и оплюют его, и будут бичевать его],

5.  καί άποκτενοΰσιν [и убьют],

6.  καί μετά τρείς ήμέρας άναστήσεται [и через три дня он воскреснет].

Это настолько точно совпадает во всех подробностях с ходом страстных и пасхальных событий, что не подлежит сомнению: эти пророчества о страданиях - данное ex eventu краткое изложение страстей.

Догадавшись об этом, мы сразу находим и другие основания для критики. Так, в первом возвещении страданий Мк 8,31 примечательно слово δεί [надлежит], которому нет точного соответствия в семитских языках и которое тем самым показывает, что первое пророчество о страданиях получило свою нынешнюю редакцию в эллинистической среде. Далее, обращает на себя внимание тенденция заменять άναστήναι [воскреснуть] на έγερθήναι [быть воскрешенным]¹¹⁷⁰; более древнее άναστήναι - это семитизм (ни в древнееврейском, ни в арамейском нет употребительного пассивного оборота для обозначения воскресения из мертвых), пассив έγερθήναι-это результат грецизации¹¹⁷¹. Наконец, в том, что провозглашения страданий во множестве включаются в повествование о страстях (Мк 14,21. 27.41; Мф 26,54), чувствуется влияние христологии; очевидно, община хочет подчеркнуть, что страдания не были для Иисуса неожиданностью, что он их предвидел и сознательно шел по пути страданий, повинуясь Писанию.

Но установление того факта, что община дает свою редакцию пророчеств о страданиях ex eventu, - не самое главное. Еще важнее, что в одном случае мы можем непосредственно наблюдать, как один из евангелистов формулирует возвещение страданий на основе свободной интерпретации чужого текста. Чисто хронологическое указание у Марка (14,1: ήν δέ τό πάσχα καί τά άζυμα μετά δύο ήμέρας [А через два дня была Пасха и Опресноки]) Матфей откровенно преобразует в возвещение страданий (Мф 26,1сл:έιπεν τοίς μαθηταίς αύτού^. οίδατε ότι μετά δύο ήμέρας τό πάσχα γίνεται, καί ό υίός τού άνθρώπου παραδίδοται είς τό σταυρωθήναι [Сказал он ученикам своим: вы знаете, что через два дня Пасха и Сын Человеческий предан будет на распятие]). Все эти факты, казалось бы, могут склонить к тому, чтобы присоединиться к распространенной точке зрения, что все пророчества о страданиях - «это vaticinia ex eventu»¹¹⁷², откуда само собой следует, что и истолкование страданий¹¹⁷³ не является исторически достоверным¹¹⁷⁴. Есть три причины, по которым это весьма распространенное утверждение нельзя признать обоснованным.

1. Можно не сомневаться, что внешние обстоятельства, связанные с деятельностью Иисуса, вынуждали его считаться с возможностью насильственной смерти. Когда его упрекали в том, что он изгоняет бесов с помощью Веельзевула (Мф 12,24 пар.), это означало, что он практикует магию и заслуживает побивания камнями¹¹⁷⁵. Его обвиняют в богохульстве (Мк 2,7), в лжепророчестве (Мк 14,65 пар.)¹¹⁷⁶, в том, что он непокорный сын (Мф 11,19 пар.; ср. Втор 21,20сл), в том, что он умышленно не соблюдает субботу, и все это - преступления, каждое из которых карается смертью¹¹⁷⁷.

Особенно много свидетельств относится к несоблюдению Иисусом субботы¹¹⁷⁸. Весьма впечатляющая ситуация изображена в небольшом тематическом блоке Мк 2,23-3,6, в котором рассказывается о двух таких случаях - о срывании колосьев и исцелении человека с иссохшей рукой в синагоге. Нужно иметь в виду, что согласно еврейским законам того времени тяжкие преступления считались подсудными лишь в том случае, если виновник, по достоверным сведениям, был предупрежден в присутствии свидетелей и, таким образом, было точно установлено, что он действовал умышленно¹¹⁷⁹. В первом из этих связанных с субботой рассказов сообщается о предупреждении Иисуса (Мк 2,24 ούκ έξεστιν [не позволено], ср. Ин 5,10) и его объяснении, что он не соблюдает субботу сознательно (ст. 25-28). Это значит, что следующее несоблюдение субботы было сопряжено с опасностью для жизни, тем более что его, как сказано, подкарауливали (3,2 παρετήρουν αύτόν [наблюдали за ним]). Фактически после второго случая несоблюдения субботы его и было решено убить (3,6). Возражение, что евреи не могли приводить в исполнение смертные приговоры своих судов, так как не обладали ius gladii (Ин 18,31), не может быть принято¹¹⁸⁰. Ведь это имело силу только там, где правили римские наместники, т.е. в Иудее и Самарии, но не в Галилее. Никто не мог помешать Ироду Антипе привести в исполнение смертный приговор на подвластной ему территории, как это показывает казнь Крестителя. Поэтому к предостережению «Ирод хочет тебя убить» (Лк 13,31) следовало отнестись со всей серьезностью.

Решившись на очищение храма, Иисус должен был особенно ясно понимать, что рискует жизнью; фактически этот поступок и послужил поводом для того, чтобы принять определенные жесткие меры против Иисуса¹¹⁸¹. Четвертый евангелист, по сути дела, совершенно прав, применяя к этой ситуации текст Пс 68,10: «Ревность по доме Твоем погубит меня»¹¹⁸² (Ин 2,17). Мы видим, что Иисус постоянно подвергал свою жизнь смертельной опасности; ему постоянно угрожали; он должен был все время считаться с возможностью насильственной смерти.

К этому его вынуждали не только обстоятельства его деятельности. Была и другая причина: его взгляд на историю спасения. В § 9 мы видели, что он неоднократно говорил о себе как о последнем посланце Бога, стоящем в одном ряду с пророками. Его современники все более и более были склонны смотреть на пророков как на мучеников¹¹⁸³; во времена Иисуса имел место «гробничный ренессанс» - в Палестине повсюду устраивали надгробные памятники пророкам, чтобы искупить вину за их убийство¹¹⁸⁴. Иисус разделял этот взгляд на историю, На мученичество в Иерусалиме он смотрел как на неотъемлемую часть пророческого служения (Лк 13,33). Более того! Он согласен с изречением мудрости, в котором история спасения рассматривается как непрерывная цепь мученичества праведников и посланцев Божьих - от Авеля до Захарии, сына Иодая (Мф 23,35 пар.). В конце этой цепи стоит Креститель, чья судьба, должно быть, особенно занимала мысли Иисуса, поскольку их многое связывало. Мог ли Иисус, который сознавал себя последним из посланных Богом пророков (см. выше, с. 102-105), ожидать для себя лучшей судьбы?

2. Если уж обстоятельства деятельности Иисуса и его взгляд на историю спасения не позволяют с порога отрицать подлинность всех возвещений о страданиях, то, взятые сами по себе, они вызывают еще больший протест против этого огульного приговора. Начнем с трех так называемых пророчеств о страданиях, о которых уже говорилось выше (Мк 8,31 пар.; 9,31 пар.; 10,33сл пар.; ср., кроме того, 9,12сл; Лк 17,25; 24,7). Прежде всего следует констатировать, что их правильнее рассматривать как вариации одного и того же пророчества¹¹⁸⁵. Поэтому, до того как решать вопрос о подлинности, следует выяснить, какая из редакций самая древняя и какова ее историческая ценность, имея в виду, что подлинность более поздних форм не представляет важности.

При поиске древнейшей редакции пророчества о страданиях основополагающим является ранее уже упоминавшееся положение о том, что формулировки шаг за шагом подгонялись к фактическому ходу событий. Три пророчества о страданиях в редакции Марка обрабатываются в этом направлении Матфеем и Лукой - например, путем замены во всех местах μετά τρείς ήμεράς [через три дня] на τή) τρίτή ήμέρά [на третий день] или более общего άποκτενούσιν [убьют] Мк 10,34 на более точное σταυρώσαι [распять] Мф 20,19. Если ограничиться редакцией Марка как более древней, то сравнение трех вариантов пророчества о страданиях Мк 8,31; 9,31; 10,33сл ясно показывает, что второй из них (9,31) следует признать наиболее древним, и не только из-за краткости и неопределенности, но в первую очередь из-за особенностей языка:

ό υίός τού άνθρώπου [Сын Человеческий]

παραδίδοται είς χείρας άνθρώπων [предается в руки человеческие]

καί άποκτενούσιν αύτόν [и убьют его],

καί άποκταvθείς μετά τρείς ήμέρας άναστήσεται [и, убитый, он через три дня воскреснет].

В этом трехстишии прежде всего бросается в глаза переход от настоящего времени к будущему; он объясняется, как показывает Мк 14,41, тем, что первая строка имела и самостоятельное хождение. Она восходит к арамейскому преданию; ведь прочно укоренившееся в традиции настоящее время παραδίδοται (Мк 9,31 ; 14,21 пар. 41 пар.; Мф 26,2), которое удивляло уже тех. кто записывал эти страницы предания (пар. Мф 17,22 и Лк 9,44: μέλλει παραδίδοσθαι [будет предан]), возвращает к лежащему в его основе арамейскому причастию¹¹⁸⁶; действительно, в sy^{sin pal pesch} слово παραδίδοται во всех указанных местах одинаково передается причастной формой. Так мы выходим на первоначальную форму пророчества о страданиях, которое имело следующий вид:

mitmesar bar 'änaša lide bene 'änaša.

Отметим возникающую при этом обратном переводе игру слов bar 'änaša / bene 'änaša. Если учесть, что παραδίδοται / mitmesar, как показывает Рим 4,25 (παρεδόθη [предан] / ήγέρθη [воскрешен]) и 8,31сл (ό θεός... παρέδωκεν [Бог... предал]),- это passivum divinum, то смысл пророчества в его первоначальной форме таков: «Бог (скоро) отдаст человека в руки человеков». Это машаль, загадочное изречение - хотя бы уже потому, что выражение bar 'änaša может быть понято и как титул, и как родовое понятие¹¹⁸⁷.

Если понимать этот оборот как родовое понятие, то здесь возвещается смутное время эсхатологических бедствий, когда отдельные люди окажутся отданными на произвол судьбы. Если же толковать его как титул, то в этой фразе говорится об оставлении на произвол судьбы Сына Человеческого. Следовательно, перед нами загадочное изречение апокалиптического характера. В одном ряду с ним стоят и другие мешалим, например: «человек уходит» (Лк 22,22: ó υίός... τού άνθρώπου... πορεύεται, Мк 14,21 пар.: ó υίός... τού άνθρώπου ύπάγει); «человеку надлежит много пострадать и быть презираемым» (Мк 9,12; Лк 17,25); «человеку надлежит быть преданным в руки людей грешных» (24,7)¹¹⁸⁸.

Таким образом, машаль «Бог (скоро) отдаст человека в руки чело-веков» (Мк 9,3la) - это древнее ядро, лежащее в основе пророчеств о страданиях. Только в отношении этой фразы, а не дошедших до нас более поздних форм пророчеств о страданиях следует задавать вопрос о подлинности. В пользу утвердительного ответа говорит то, что из-за своей неопределенности она не производит впечатления сформулированной ex eventu, a также то, что при всей ее краткости в ней можно обнаружить три стилистических приема, которым отдавал предпочтение Иисус: 1) высказывание в загадочной форме, 2) passivum divinum и 3) парономазия.

3.Три пророчества о страданиях Мк 8,31 пар.; 9,31 пар.; 10,33сл пар. составляют лишь небольшую часть обширного материала логий, посвященного будущим страданиям Иисуса. Достойно всяческого сожаления и совершенно неоправданно, что до самого последнего времени при исследовании вопроса о том, мог ли Иисус возвещать о своих страданиях, внимание было сосредоточено почти исключительно на так называемых трех пророчествах о страданиях и не обращалось никакого внимания на другой, намного более важный материал, приводимый синоптиками. Этот материал чрезвычайно многообразен.

С формальной точки зрения речь идет о содержащихся в возвещениях страданий образных выражениях, загадочных изречениях, возглашениях горя, цитатах (цитаты из Писания и литературы мудрости Лк 11,49) и т.д. С точки зрения содержания сюда относятся:

а) слова угрозы убийцам посланцев Божьих (Мф 23,34-36 пар.); тем, кто строит гробницы пророкам, а сами замыслили убить пророка (23,29-32 пар); предателю (Мк 14,21 пар.);

б) обвинение Иерусалима в убийстве пророков (Мф 23,37-39 пар.) и предостережение против убийства наследника (Мк 12,8 пар.);

в) мешалим, в центре которых стоит собственная судьба Иисуса: человек без родины (Мф 8,20 пар.); предстоящая разлука (Мк 14,7 пар.; Ин 16,16); участь Крестителя (Мк 9,13 пар.); участь пророков (Лк 13,33); пасхальный агнец (Мк 14,22-24 пар.); чаша (14,36 пар.); погребение как преступника (14,8 пар.); возвращение из состояния смерти (Лк 11,29 пар.); сюда же относятся машаль, стоящая за пророчеством о страданиях, и упоминавшиеся выше (с. 306) родственные ей: человек уходит, предается, должен много пострадать;

г) мешалим, в которых судьба Иисуса ставится в связь с другими событиями конца времен: начинающееся со страданий Иисуса время мечей (Лк 22,35-38); убитый пастырь и рассеянное стадо (Мк 14,27 пар.); отнятый жених (2,20 пар.¹¹⁸⁹); чаша и крещение (10,38сл); выкуп (10,45 пар.); краеугольный камень храма (12,10 пар.¹¹⁹⁰); огонь и наводнение (Лк 12,49сл);

д) возвещения страданий ученикам (их следует упомянуть здесь по той причине, что крайне маловероятно, чтобы Иисус, готовя учеников к страданиям, исключал при этом самого себя): Мк 8,34 пар.35 пар.; 9,1 пар.; 10,38сл пар.; 14,27сл пар.; Мф 10,25.28 пар.34-36 пар.; Лк 22,35-38.

Отвечая на вопрос, есть ли у нас основания утверждать, что Иисус возвещал о своей насильственной смерти, следует подвергнуть проверке весь этот обширный материал, а не только три так называемых пророчества о страданиях. Уже само изобилие возвещений о страданиях, перечисленных в пп. а-д, а еще больше - загадочность и неопределенность многих из них, а также богатство образов и многообразие форм и жанров показывают, что мы имеем здесь дело с широким пластом предания, включающим много древнего материала. Это можно подтвердить детальным анализом отдельных случаев. Мы ограничимся тремя наблюдениями.

а) Некоторые возвещения о страданиях можно причислить к древнему преданию благодаря их закрепленности в древнем контексте. Так, несмотря на то что традиция имеет тенденцию щадить учеников, в данном контексте не раз безжалостно подчеркиваются их непонимание и несостоятельность. Например, безусловно невыдуманное называние Петра сатаной (Мк 8,33) образует одно целое с пророчеством о страданиях 8,31; едва ли такая конструкция была создана искусственно. В 10,35-37 без всяких прикрас повествуется о том, как ученики охвачены ожиданием славы, не помышляя о страданиях, так что Иисус вынужден им указать на это в ст. 38сл. Возвещая о страданиях в 14,27, Иисус словами Писания предсказывает бегство учеников, о котором затем сообщается в 14,50 (у Луки отсутствует как это предсказание, так и само бегство); совершенно не скрывается вызывающая чувство неловкости самоуверенность, с которой Петр и другие ученики реагируют на его слова (14,29-31 пар.). Слова 14,8 тоже прочно укоренены в контексте. Этот стих неоднократно расценивали как вторичное добавление к рассказу о помазании, которое позволило включить фрагмент в историю страстей¹¹⁹¹. На самом деле ст. 8 - неотъемлемая составная часть рассказа; это становится ясным, как только мы замечаем, что его предпосылкой является различение дара любви и дела любви. Ученики критикуют поступок женщины, потому что можно было бы найти лучшее применение деньгам, потратив их на милостыню, т.е. оценивают его как дар любви; Иисус защищает ее, объясняя, что помазание - это дело любви, которое выше, чем дар, а именно проявление любви при погребении умершего. Весь смысл рассказа в том, что Иисус ожидает, что он будет предан смерти как преступник и вследствие этого брошен в могилу без умащения¹¹⁹².

б) Особенно важно, что пророчества о страданиях содержат ряд деталей, которые не исполнились. Вполне можно предположить, что Μφ 23,27 пар. Лк 13,34 намекает на то, что Иисус одно время считался с возможностью побивания камнями, которого он не раз заслуживал по закону¹¹⁹³ и которым ему неоднократно угрожали¹¹⁹⁴; в любом случае он, как мы только что видели, ожидал, что будет погребен как преступник, без умащения (Мк 14,8). Далее, он, по-видимому, ожидал, что время мечей начнется сразу же после его страданий (Лк 22,35-38), что ученики будут вовлечены в его страдания (Мк 14,27) и некоторым из них придется разделить его участь (Мк 10,35-40), что огонь суда перекинется с зеленеющего дерева на сухое (Лк 23,31), - короче говоря, что его страдания станут началом общих страданий¹¹⁹⁵. Однако вслед за бедствиями через короткое время (см. выше, с. 160сл) последует эсхатон, шествие доброго пастыря со своим стадом в Галилею (Мк 14,28) и воздвижение нового храма (14,58). На самом деле все произошло не так. Иисус не был побит камнями (как, например, Стефан) и принял смерть не от евреев, а был распят римлянами. Правда, он был погребен без умащения (16,1), но не как преступник (15,46). При. аресте Иисуса учеников не тронули; еврейские власти, как ни странно, удовлетворились смертью Иисуса и оставили их в покое¹¹⁹⁶. Иоанн Зеведеев был избавлен от чаши¹¹⁹⁷. Конец задержался. Все это говорит о том, что эти возвещения о страданиях никоим образом не были сформулированы in toto ex eventu.

в) Сформулированным ex eventu прежде всего представляется присутствующее в пророчестве о страданиях выражение «через три дня». Однако как раз его следует признать очень древним. Оно встречается еще несколько раз: Мк 14,58; 15,29 (новый храм); Лк 13,32 (окончание на третий день). 33 (пророк); ср. Ин 16,16.17.19. Ни в одном из этих мест слова о трех днях не могут быть прочтены как упоминание о днях со страстной пятницы до Пасхи. Ведь в Лк 13,32.33 речь идет о трех днях деятельности Иисуса, а не о днях его упокоения в могиле; в Мк 14,58 (ср. 15,29) имеется в виду, что на третий день произойдет окончательная перемена, а не Пасха¹¹⁹⁸; в Ин 16,16.17.19 первое «вскоре» относится ко времени, оставшемуся до страданий. Каково же в таком случае происхождение слов о трех днях? Оказывается - и здесь кроется ответ на вопрос, - что в семитских языках нет слова для выражения таких понятий, как «несколько» (дней), «некоторое» (время), и в таких случаях, в частности, используется слово «три»¹¹⁹⁹. Так, уже в Ветхом Завете выражение «три дня» означает неопределенный, но не очень длинный отрезок времени. Этот оборот речи и используется в изречениях о трех днях: «через три дня» означает «вскоре».

Теперь обратим внимание, что в словах о трех днях то, что «вскоре» произойдет, изображается с использованием совершенно разных, явно взаимозаменимых символических образов. Из этого чередования образов и оборотов речи Ч.Г.Додд обоснованно делает вывод, что Иисус явно не делал различия между парусией, воскресением, концом этого мира и воздвижением нового храма и что все эти выражения суть иносказания грядущего вскоре триумфа Божьего¹²⁰⁰. Эта взаимозаменяемость разных выражений - отличительный признак допасхального предания. Ни в одном из изречений Иисуса воскресение и парусия не предстают рядом как два отдельных события; только пасхальный опыт заставил систематизировать ход событий в виде следующих друг за другом воскресения, возвышения и парусии¹²⁰¹. Итак, при внимательном рассмотрении оказывается, что именно слова о трех днях, на первый взгляд особенно уязвимые и заставляющие подозревать вмешательство ex eventu, восходят к допасхальному преданию.

Вместе с тем нельзя утверждать, что все многочисленные изречения о страданиях имеют допасхальное происхождение; нужна проверка каждого отдельного случая. Тем не менее в результате нашего рассмотрения можно отбросить сомнения в том, что Иисус знал о предстоящих ему страданиях и смерти и говорил об этом. Постоянно подвергаясь угрозам, он должен был считаться с возможностью того, что ему уготована участь пророков. Хотя три так называемых пророчества о страданиях в их нынешней форме, безусловно, создавались ex eventu, их прототипом была древняя арамейская машаль. Что же касается других весьма многочисленных возвещений страданий, то их по большей части следует признать допасхальными. Безоглядный скепсис может привести к невольной фальсификации истории. Так получается и здесь, когда верное наблюдение, показывающее, что отдельные выражения и логии были сформулированы в результате ретроспективного взгляда на ход страстных событий, приводит к тому, что весь материал объявляется результатом работы общины.

2. Смысл страданий

Тексты, однако, позволяют продвинуться еще дальше. Они не только утверждают, что Иисус ясно видел, что ему предстоят страдания, и возвещал их; они говорят еще и о том, что он задавал себе вопрос о необходимости своей смерти и находил ответ в Писании - прежде всего в Ис 53, в главе о страдающем Служителе Божьем, но также и в других местах, например в Зах 13,7.

Ссылки на Ис 53 имеются в следующих местах:

Мк 9,12 έξουδενηθή [униженный]: ср. Ис 53,3.-Мк 9,31 пар.; 14,41 пар.; Мф 26,2; Лк 24,7 παραδίδοται [предается] / παραδοθήναι [быть преданным]: ср. Ис 53,5б Тарг.; 53,12 LXX. - Мк 10,45 пар. διακονήσαί καί δούναι τήν ψυχήν αύτού λύτρον άντί πολλών [послужить и дать душу свою как выкуп за многих]: ср. Ис 53,10сл. - Мк 14,8, предполагаемое погребение как преступника: ср. Ис 53,9. - Мк 14,24 έκχυννόμενον ύπέρ πολλών [изливаемая за многих]: ср. Ис 53,12. - Лк 11,22 καί τά σκύλα αύτού διαδίδωσιν [и добычу его раздает]: ср. Ис 53,12 (?)¹²⁰². - Лк 22,37 καί μετά άνόμων έλογίσθη [и к беззаконным причтен] : = Ис 53,12. - Лк 23,34а¹²⁰³, заступничество за безбожников: ср. Ис 53,12.- Ин 10,11.15.17сл τιθέναι τήν ψυχήν [полагать душу]: ср. Ис 53,10.

Почти все эти ссылки на Ис 53 опираются на еврейский или арамейский текст¹²⁰⁴; влияние Септуагинты можно установить только в Лк 22,37; оно возможно в Мк 9,31 (παραδίδοται) и параллельных примерах, а в Мк 9,12; 10,45; 14,8.24; Лк 23,34; Ин 10,11.15.17сл, наоборот, исключено. Таким образом, уже древнейшая Церковь, существовавшая в семитскоязычной среде, была убеждена в том, что Иисус видел свои страдания предначертанными в Ис 53, и тем самым приписывала его смерти искупительную силу.

Но возможно ли это? Можно ли представить себе, что Иисус рассматривал свою смерть как заместительную? Разве не очевидно, что здесь мы имеем дело с догматикой первохристианской общины? Ответ на этот вопрос вытекает из того факта, что идеи, согласно которым смерть обладает искупительной силой, были чрезвычайно распространены в окружавшем Иисуса мире¹²⁰⁵.

Известны четыре основных способа искупления вины: раскаяние (искупает грехи неисполнения предписаний), жертвоприношение в день Иом-Киппура (раскаяние и жертвоприношение искупают нарушение запрета), страдание (раскаяние, жертвоприношение и страдание искупают проступок, заслуживающий искоренения рукой Божьей) и смерть (раскаяние, жертвоприношение, страдание и смерть все вместе необходимы для искупления в том случае, если человек осквернил имя Божье)¹²⁰⁶. При этом искупительная сила смерти имеет градации. Всякая смерть обладает искупительным действием, если она связана с покаянием. Это относится даже к смерти преступника; его смерть искупает вину, если он перед казнью произносит искупительную формулу: «Да будет смерть моя искуплением (kappara) всех моих грехов». И уж тем более смерть имеет искупительную силу для каждого израильтянина, если он произносит эту искупительную формулу на смертном одре. Еще большей силой обладает смерть праведников, их незаслуженные страдания помогают другим. Смерть невинных детей искупает грехи их родителей. Если умирает первосвященник, убийцы могут выйти из городов-убежищ: их вина искуплена. Еще большей искупительной силой обладает смерть свидетельствующего о вере. Эллинистическое еврейство прославляет мученичество, ибо оно останавливает гнев Божий на Израиль¹²⁰⁷ и служит Израилю άντίψυχον (заменой)¹²⁰⁸, καθάρσιον (средством очищения)¹²⁰⁹, ίλαστήριον (средством искупления)¹²¹⁰. «Пусть моя кровь послужит ему (народу Божьему) к очищению. Возьми мою жизнь взамен их»¹²¹¹, - молится старый мученик Эльазар.

Но и в палестинском регионе говорилось о том, что мученическая смерть приближает конец этого мира¹²¹², что она открывает мученику грядущий мир¹²¹³ и делает его заступником за других¹²¹⁴, что она обладает миссионерской силой¹²¹⁵ и способствует искуплению грехов Израиля¹²¹⁶.

Таков мир, в котором жил Иисус. Если он сознавал себя посланцем Божьим, несущим последнюю, окончательную весть, и считался с возможностью насильственной смерти, у него должен был возникнуть вопрос о смысле и искупительном действии его смерти. Поэтому недопустимо с порога отвергать как недостоверное утверждение Евангелия, что в Ис 53 Иисус нашел предначертание смысла своих страданий, - даже несмотря на ограниченность материала¹²¹⁷.

а) Слова, произнесенные на Тайной вечере¹²¹⁸. Для истолкования страданий они являются самыми важными.

Объясняющие слова переданы пятикратно. Самый древний текст - это 1 Кор 11,23-25; родственный, но независимый от него - Лк 22,15-20 (при этом первичным является полный текст¹²¹⁹); независимым является также текст Мк 14,22- 25, повторенный с отклонениями в Мф 26,26-29; сюда же примыкает Ин 6,51 в как Иоаннов вариант слов о хлебе.

Эти пять текстов принадлежат к двум разным ветвям предания. С одной стороны, это редакция Марка (Матфея), в которой слова, начинающиеся предлогом ύπέρ [за], относятся только к чаше и отличительным признаком которой является семитизированный греческий язык. С другой стороны, редакция Павла-Луки-Иоанна, в которой слова, начинающиеся с ύπέρ, относятся к хлебу (у Луки - и к хлебу, и к вину); в сравнении с Марком ее греческий язык является более правильным.

При сопоставлении текстов обнаруживается некоторое количество расхождений¹²²⁰, связанных большей частью с их литургическим использованием (например, с тенденцией делать изречение о хлебе и изречение о вине более симметричными). Однако намного важнее - полное совпадение всех четырех независимых редакций текстов в том, что касается их основного содержания.

Когда возникло предание о словах, сказанных на Тайной вечере? Не вызывает сомнений свидетельство Павла о совершении евхаристии в 40-е годы (l Kop 11,23: παρέλαβον [я принял]). Согласно распространенному мнению, мы должны удовлетвориться констатацией того факта, что находящиеся в нашем распоряжении литургические тексты возникли не позднее чем через два десятилетия после смерти Иисуса. Между тем два простых наблюдения заставляют пойти дальше. Первое: как у Марка, так и у Луки - следовательно, в обеих ветвях традиции - рассказ о Тайной вечере начинается с καί [и]. Это типичное начало перикопы в еврейском историческом повествовании, которое из перикопы в перикопу, за небольшим исключением, монотонно повторяется от Бытия до 1 книги Маккавейской. Второе: и у Марка, и у Луки отсутствует имя «Иисус». Оба эти наблюдения показывают, что наши тексты восходят к долитургической повествовательной традиции. Вначале была не литургия, а историческое повествование¹²²².

В таком случае, однако, нельзя просто так отмахнуться от слов παρέλαβον άπό τού κυρίου [я принял от Господа] 1 Кор 11,23. Понятие, передаваемое словом παραλαμβάνειν [получать, принимать], конструируется с помощью предлогов παρά [от, у (кого-л.)] и άπό [у (кого-л.)]; παρά указывает на передающего, άπό - на автора. Выражение παρέλαβον άπό τού κυρίου говорит, следовательно, о том, что Павел был убежден, что переданные ему слова Иисуса на Тайной вечере восходят к самому Иисусу. В пользу этого говорит и то, что слова, произнесенные на Тайной вечере, имеют характерные для речи Иисуса особенности: αμήν во вступительной части (Мк 14,25), passivum divinum (Лк 22,16), выражение «придет Царство Божие» (ст. 18) и предпочтительное использование сравнений и иносказаний¹²²³. В действительности представить себе возникновение объясняющих слов в результате свободного творчества общины настолько же трудно, насколько легко понять их как воспоминание о фактически сказанном, - что мы сейчас и увидим.

Когда из слов Иисуса на Тайной вечере сразу же делают вывод о смысле его последней трапезы с учениками, то тем самым затрудняют правильное понимание, поскольку в таком случае так называемая «установительная трапеза» превращается в изолированное событие. Нужно прямо сказать, что это изолирование последней трапезы на протяжении столетий затрудняло понимание ее эсхатологического смысла. В действительности установительная трапеза - это не что иное, как одно из звеньев в длинной цепи трапез Иисуса со своими, трапез, которые продолжали его приверженцы и после Пасхи. Эти застолья с Иисусом, которые так шокировали, ибо Иисус не отказывал в них никому, даже явным грешникам, и в которых выражалось главное содержание его вести, были прообразом трапезы времен спасения (Мк 2,18-20). Исторические корни последней трапезы Иисуса лежат в этой цепи застольных общений. Как и все они, эта трапеза представляет собой предварение¹²²⁴ того, что будет в конце времен (Лк 22,16; Μκ 14,25). Только после того, как будет понята эта эсхатологическая направленность последней трапезы, когда будет понято, что в ней, как и в каждой из совместных трапез с Иисусом, время спасения переносится из будущего в настоящее, - только тогда можно осмысленно ставить вопрос о ее особом характере. Он заключается не в том, что Иисус «установил» совершенно новый ритуал, а в том, что с привычным ритуалом застольной молитвы до и после трапезы он соединил возвещение о страданиях и их истолкование.

Если Иисус облекает провозглашение и истолкование предстоящих ему страданий в форму объясняющих слов о хлебе и вине, то для этого совершенно необычного образа действий существует лишь одно объяснение: такого рода слова были (и остаются до сегодняшнего дня) обязательной частью ритуала пасхальной трапезы. Этот обычай ведет свое происхождение от Исх 12,26сл; 13,8, где хозяину дома вменяется в обязанность объяснять своим детям смысл ритуала праздника Пасхи-Опресноков. Для исполнения этого предписания хозяин дома должен был во время каждой пасхальной трапезы своей семьи разъяснять в пасхальном молебне особый характер трапезы, в частности почему за этим ужином едят пресный хлеб, горькие травы и жареного барашка. Если последняя трапеза Иисуса, как сообщают синоптики, была пасхальной, то он в качестве хозяина должен был прочесть перед учениками пасхальную молитву и при этом объяснить слова о хлебе и вине, которые он затем повторил вслед за застольной молитвой. Кажущееся нам странным произнесение объясняющих слов не представляло для учеников чего-либо необычного, а было привычной составной частью пасхального ритуала.

В самом объяснении следует обратить внимание на два момента. Во-первых, когда Иисус сравнивает преломленную мацу со своим умерщвленным телом, а красное вино¹²²⁵ - со своей кровью, он пользуется понятиями, связанными с ритуалом жертвоприношения: bisra udema или (если Иисус продолжил еврейскую застольную молитву на lingua sacra) basar wadam¹²²⁶; и τό αίμά τής διαθήκης [кровь Завета] и έκχύννεσθαι [проливаться] - это тоже слова, употреблявшиеся при жертвоприношении. Тем самым Иисус говорит о себе как о жертве, а именно как об эсхатологическом пасхальном агнце (ср. 1 Кор 5,7), утверждающем своей смертью новый союз, предварением которого был союз, заключенный на Синае (Исх 24,8), и который, как было предсказано, должен осуществиться во времена спасения (Иер 31,31-34). Его смерть является, таким образом, заместительной смертью. О том, за кого принимается эта смерть, сказано в выражениях, начинающихся с предлога ύπέρ [за]; они повторяются во всех без исключения текстах (только в разных местах и в различных формулировках).

Эта формула встречается в следующих вариантах:

Мк: ύπέρ πολλών [за многих]

Мф: περί πολλών [за многих]

Павел/Лука : ύπέρ ύμών [за вас]

Ин: ύπέρ τής τού κόσμου ζωής [за жизнь мира].

Πολλοί (Мк/Мф) употреблено в расширительном значении (ср. 2 Кор 5,14.15; 1 Тим 2,6: ύπέρ πάντων [за всех]; Ин 6,51 в: ύπέρ τής τού κόσμου ζωής [за жизнь мира]), т.е. в смысле «необозримое множество», «множество всех людей», «все»¹²²⁷. Этот (для коренных греков непонятный) семитизм говорит о том, что ύπέρ πολλών (Мк 14,24) - древнейшая редакция. Форма обращения к присутствующим ύπέρ ύμών (Павел/Лк) могла возникнуть при использовании объясняющих слов в качестве жертвенной формулы. Иоанновская редакция - это интерпретация расширительного значения πολλοί для христиан из язычников.

Величие слов о том, что Иисус умирает за многих, становится понятным, если помнить раввинистический тезис, согласно которому для любого греха и грешника есть средство искупления, однако для народов никакого выкупа не существует¹²²⁸. В противовес этому Иисус говорит о своей смерти как о замещающей для многих обреченных на смерть. Употребленное в расширительном значении слово πολλοί отсылает к Ис 53. Относительно редко встречающееся в Ветхом Завете, в Ис 53 оно повторяется не менее пяти раз; это, можно сказать, ключевое слово 53-й главы. И содержание (заместительство), и особенность языка (употребление πολλοί в расширительном смысле) выражения ύπέρ πολλών отсылают к Ис 53. Этими словами Иисус свидетельствует, что он сознает себя Служителем Божьим, идущим на заместительную смерть. Без Ис 53 слова, сказанные на Тайной вечере, остаются непонятными.

Во-вторых, велико значение того обстоятельства, что объясняющие слова о хлебе и вине, имеющие в пасхальном молебне хозяина дома свое литургическое место, Иисус произносит в застольной молитве и до, и после трапезы. Застольная молитва перед едой (и это было знакомо ученикам с детства) совершалась следующим образом: хозяин брал лепешку хлеба, возносил хвалу и подавал каждому из сидящих за столом кусок от нее, с тем чтобы тот, съев кусок, получил свою часть застольного благословения. Точно так же с чашей. Если пили вино (что в повседневной жизни делалось лишь по особым поводам, а во время пасхальной трапезы, напротив, предписывалось), хозяин дома произносил застольную молитву благодарения за вино; получая чашу, передаваемую по кругу, каждый становился участником послетрапезной бенедикции. Когда Иисус к застольной молитве до и после еды присоединял объясняющие слова, истолковывающие хлеб и вино как указание, что он - принимающий заместительную смерть пасхальный агнец, то для учеников это могло означать только одно: хлебом и вином Иисус распространял на них действие искупительной силы своей смерти. Эта цель персонального посвящения, возможно, была для Иисуса поводом дважды произнести объясняющие слова во время застольной молитвы. Каждый ученик¹²²⁹ должен был знать, что Иисус лично его причисляет к тем, для кого его смерть является заместительной.

б) Слова о выкупе¹²³⁰. В самой тесной связи со словами, произнесенными на Тайной вечере, находятся слова о выкупе Мк 10,45 (пар. Мф 20,28). В отличие от мирских властителей, которые полагаются на силу и власть, ученики должны служить, так как и сам Иисус пришел, «чтобы послужить, а именно (καί после διακονήσαι [послужить] имеет смысл пояснения) чтобы добровольно отдать (δούναι - это добровольная жертва) свою жизнь как выкуп за многих». Для понимания этого высказывания о служении Иисуса (Мк 10,45б) основополагающее значение имеет тот факт, что каждое его слово отсылает нас к Ис 53,10сл, и притом к еврейскому тексту¹²³¹. Соответственно слово λύτρον, которое в Септуагинте (20 примеров) означает выкуп за первородство, за освобождение раба, за землю, за убитого, в Мк 10,45б получает новый смысл возмещения, искупительного дара - смысл, который имеет слово 'ašam в Ис 53,10¹²³². Таким образом, служение Иисуса заключается в том, что он отдает свою жизнь как искупительный дар, который пойдет во благо многим (άντί πολλών), причем πολλοί здесь, как и в Μκ 14,24, имеет расширительное значение¹²³³. Эта заместительная добровольная смерть за неисчислимое множество людей совершается как исполнение слов о Служителе Божьем Ис 53,10сл, понимаемых как пророчество.

Что касается подлинности, то проблема заключается в том, что Лк 22.27 дает весьма отличную от Мк 10,45 редакцию этого высказывания; многие склонны считать ее более древней, поскольку Иисус здесь с большой простотой представлен лишь в качестве этического образца, в то время как у Марка не только появляется безусловно вторичный¹²³⁴ титул «Сын Человеческий», но и сама формулировка явно несет догматическую нагрузку. Однако неверно ставить вопрос о подлинности как вопрос о том, использовал ли Марк редакцию Луки, или наоборот. Ведь при этом постулируется зависимость между указанными редакциями, тогда как на самом деле перед нами две литературно независимые редакции одной и той же группы логий (Мк 10,42-45 пар. Лк 22,24-27). Общим для обеих ветвей традиции является то, что Иисус представлен в рамках некой триады (властители - ученики - Иисус) как образец служения. Различие же между ними в том, что служение Иисуса иллюстрируется по-разному: у Луки - его прислуживанием во время трапезы (ср. Ин 13), у Марка - тем, что он отдает жизнь (ср. Ис 53).

Можно показать, что каждая из этих совершенно разных иллюстраций служения Иисуса восходит к палестинской традиции. Хотя у Луки контраст между использованием власти и служением (Лк 22,25сл) выражен более эллинизированным языком, чем у Марка (εύεργέτης - ст. 25, ό νεώτερος, ό ηγούμενος, ό διακονών - ст. 26), этого, однако, нельзя сказать об иллюстрации служения в ст. 27: здесь и игра слов rabba / rabe'a¹²³⁵ в вопросе mi gadol [кто больше]¹²³⁶, и отсутствие связки (ст. 27а) указывают на происхождение из палестинского региона. Что касается иллюстрации Марка, то о связях с еврейским текстом Ис 53,10сл мы только что говорили в примеч. 62. Впрочем, в наличии сильной семитической окраски у этого текста лучше всего можно убедиться, сравнивая его с 1 Тим 2,6:

Видно, что в 1 Тим 2,6 слово за словом грецизируется семитизированный текст Марка.

1 Тим 2,6 подтверждает, что первоначально Мк 10,45б был самостоятельно циркулировавшей логией. Тот, кто считает, что произнесенные на Тайной вечере слова в своей основе являются подлинными, не станет сомневаться в том, что главное содержание этой логии восходит к Иисусу¹²³⁸.

в) Слова о мече. В Лк 22,35-38, одном из фрагментов, восходящих к особому источнику Луки, мы встречаем дословную цитату из Ис 53,12, которая прочно укоренена в контексте. Иисус говорит своим ученикам, что мирные времена окончились и наступает эсхатологическое время мечей (Лк 22,35сл, см. также с. 264). На неизбежно возникающий вопрос о причине столь радикального изменения ситуации Иисус отвечает цитатой из Ис 53,12: λέγω γάρ ύμΐν ότι τούτο τό γεγραμμένον δεί τελεσθήναι έν έμοί, τό^. καΐ μετά άνόμων έλογίσθη [ибо говорю вам: нужно, чтобы совершилось на мне это слово Писания: «и к беззаконным причтен»] (ст. 37). Иисус должен будет претерпеть крайнее унижение, и его страдания станут поворотным пунктом также и в судьбе его последователей.

Фрагмент, как видно из нехарактерного для Луки словоупотребления¹²³⁹, принадлежит более раннему преданию. О его большой древности свидетельствует наличие в нем неисполнившегося пророчества: Иисус ожидал в самом скором времени наступления эсхатологических бедствий и общего преследования своих приверженцев; так как ни того ни другого не произошло, можно с уверенностью утверждать, что изречение не могло возникнуть ex eventu и принадлежит допасхальному преданию. О большой древности говорит и беспощадная откровенность, с которой изображаются несостоятельность учеников и их воинственное настроение, а также резкость, с которой Иисус обрывает безнадежный разговор: ίκανόν έστιν, satis superque [довольно], ст. 38.

И опять именно глава о Служителе Божьем дает Иисусу интерпретацию предстоящих ему страданий. Надо сказать, что вступление к цитате из Писания (правда, лишь в его заключительных словах) принадлежит Луке¹²⁴⁰; все же сама цитата вряд ли добавлена Лукой, так как в ней видно влияние исходного еврейского текста на LXX¹²⁴¹, Лука же древнееврейским не владел.

г) Слова об Илии. В Мк 9,12сл Иисус говорит, что и его ждет участь Крестителя. Этот вывод согласуется с другими высказываниями Иисуса о Крестителе. Иисус видел в нем пророка Божьего, даже больше чем пророка (Мф 11,9 пар. Лк 7,26), и рассматривал себя самого как последнего в ряду пророков рядом с Крестителем. Люди того времени были убеждены, что мученичество - это обычная судьба пророка, и Иисус, как мы видели, разделял эти убеждения и относил их к самому себе¹²⁴². Однако, согласно Мк 9,12сл, Иисус не только выражает уверенность в том, что он разделит судьбу Крестителя, но и дает понять, что его смерть будет принципиально отличной от смерти Крестителя, намекая этим на Ис 53,3 (ίνα πολλά πάθή καί έξουδενηθή [чтобы много пострадать и быть униженным]). В этой отсылке к Писанию (γέγραπται [написано]) имеется в виду еврейский текст¹²⁴³. Конечно, можно предположить, что она принадлежит доэллинистической первообщине. Однако расплывчатая формулировка иносказательного упоминания о страданиях делает это предположение не слишком вероятным.

д) «Будет предан». Трижды встречающийся в евангелиях оборот παραδίδοσθαι έις χείρας άνθρώπων [предаваться в руки человеческие] / τών άμαρτωλών [(в руки) грешников] / άντρώπων άμαρτωλών [(в руки) людей грешных] (Мк 9,31 пар.; 14,41 пар.; Лк 24,7) восходит к арамейскому преданию. Это показывает уже игра слов bar 'änaša / bene 'änaša, которая лежит в основе машали всех трех текстов, но яснее всего представлена в Мк 9,31; далее, использование настоящего времени в значении будущего, что указывает на причастие в арамейском тексте (см. выше, с. 306); в 14,41 к этому добавляется порядок слов с глаголом на первом месте, а в Лк 24,7, как показал недавно М.Блэк, - инверсия и арамеизм άντρωποι άμαρτωλοί. = bene 'änaša reša'in¹²⁴⁴.

Пассив παραδίδοσθαι [предаваться] / mitmesar обнаруживается также в Ис 53,5 Тарг. и 53.12 LXX (дважды); однако поскольку там отсутствует выражение είς χείρας [в руки] / lide, многие склонны отрицать связь нашей машали с главой о страдающем Служителе Божьем¹²⁴⁵. Тем не менее некоторые наблюдения говорят в пользу такой связи. Во-первых, в этой машали παραδίδοσται - это явный passivum divinum¹²⁴⁶, и соответственно Мк 9,31 следует переводить: «Бог выдаст человека людям». И в других местах Нового Завета нередко говорится о том, что Бог «предает»; однако там, где это не связано с христологией, используется исключительно действительный залог (Деян 7,42; Рим 1,24.26.28; 2 Пет 2,4). Использование пассива связывает нашу машаль с Ис 53. Далее, слова о том, что Бог отдаст Сына Человеческого на смерть (ибо таков смысл употребленного без уточняющих слов παραδίδοσται), настолько серьезны, что их едва ли осмелились бы употребить, не опираясь на Писание. Однако никакое другое место Писания, кроме Ис 53, не могло бы служить опорой для этих слов¹²⁴⁷. Наконец, связь пассива παραδίδοσθαι с Ис 53 усматривалась еще в допавловские времена; ведь в приведенной Павлом в Рим 4,25 вероисповедной формуле слова παρεδόθη διά τά παραπτώματα ημών [предан был за согрешения наши] являются цитатой из Ис 53 (причем ст. 5 Тарг. 'itmesar ba 'awajatana¹²⁴⁸ еще ближе к вероисповедной формуле, чем ст. 12 LXX διά τάς άμαρτίας αύτών παρεδόθη)¹²⁴⁹.

Итак, вероятнее всего, что вероисповедная формула палестинской иудео-христианской общины Рим 4,25 цитатой из Ис 53 точно выражает то, на что машалъ лишь завуалированно намекает словами «человек будет выдан людям».

е) Слова о пастыре. В один ряд с толкованиями страданий с некоторыми оговорками следует поставить и слова о пастыре Мк 14,27б (= Зах 13,7б). На первый взгляд образное изречение

πατάξω τόν ποιμένα

καί τά πρόβατα διασκορπισθήσονται

[поражу пастыря,

и будут рассеяны овцы]

действительно не содержит в себе ничего, кроме утверждения, что участь Иисуса отразится и на учениках: qualis rex, talis grex. Ho тогда мы упускаем из вида тот факт, что образ пастыря имеет продолжение в ст. 28: προάγειν [идти впереди, вести] - это terminus technicus из языка пастухов (ср. Ин 10,4.27). Таким образом, возвещение о страданиях в ст. 27 нельзя рассматривать изолированно, напротив, акцент делается на обещании спасения в ст. 28. Смерть пастыря кладет начало не только рассеянию, но и собиранию стада. Эта взаимосвязь подтверждается в Зах 13,7-9. И там за убийством пастыря следует не только рассеяние стада и истребление двух третей его поголовья, но и - это подчеркивается - очищение оставшейся трети, которая становится народом Божьим времен спасения. Как мыслится связь между смертью пастыря и очищением народа Божьего - об этом у Захарии не говорится, разве только в контексте дается понять, что в день плача об умершем, «которого пронзили» (12,10), откроется источник для омытая греха и нечистоты для дома Давидова и жителей Иерусалима (13,1). Во всяком случае, в Иоанновой проповеди о пастыре смерть пастыря истолковывается как заместительная смерть ради стада, причем τιθέναι τήν ψυχήν [положить душу] Ин 10,11.15.17сл намекает на Ис 53,10 НТ.

В Мк 14,27 слова Захарии цитируются по еврейскому тексту Зах 13,7, какое-либо влияние сильно отклоняющейся от него редакции LXX исключается. Это - показатель древности, как и упоминание о бегстве учеников, которое в предании по понятным соображениям все больше и больше отходит на задний план. Однако самое большое значение в связи с вопросом о древности имеет тот факт, что ст. 28 должен быть отнесен к допасхальному времени, так как содержит неисполнившееся пророчество¹²⁵⁰.

ж) Заступничество за виновных. Согласно Лк 22,16.18 пар. Мк 14,25, Иисус во время последней трапезы торжественно отказывается от еды и питья с учениками; смысл этого отказа можно было бы вывести из обычая палестинской Церкви отказываться от пасхальной трапезы и поститься в пасхальную ночь, чтобы таким образом в последний час перед ожидавшимся приходом Мессии просить за Израиль¹²⁵¹. Если отказ Иисуса действительно выражал просьбу за Израиль, напрашивается предположение, что тем самым он осуществлял заступничество Служителя Божьего за виновных (Ис 53,12); связь объясняющих слов с Ис 53 (см. выше, § 24.2) склоняет к такой интерпретации.

Однако заступничество Иисуса не ограничивается Израилем. Об этом свидетельствует Лк 23,34а. Эта логия отсутствует в p⁷⁵ B D* W Θ рс a sy^sin sa bo. Так как вычеркивание столь важного изречения немыслимо, ст. 34а является добавлением к третьему евангелию, но добавлением, идущим от древней традиции и сделанным, должно быть, очень рано, так как оно засвидетельствовано уже Маркионом. Этот аграф безупречен по форме и по содержанию: πάτερ [отец] / 'Abba - постоянное молитвенное обращение Иисуса; по содержанию молитва соответствует Мф 5,44 пар. Для понимания заступничества Иисуса существенное значение имеет та ситуация, в которой оно делается¹²⁵². Напомним, что по еврейскому обычаю преступник перед казнью должен был произнести искупительную формулу: «Да будет смерть моя искуплением всех моих грехов»¹²⁵³. У мучеников признание грехов заменяется просьбой за Израиль (прежде всего в 4 Макк). Иисус также вместо искупительной формулы произносит молитву, которая направляет искупительную силу его смерти на других - но не на Израиль, а на его палачей. В еврейских мартирологах нет ничего подобного, так что и здесь напрашивается мысль о 53-й главе Исайи, которая (и притом в еврейском тексте!) заканчивается словами:

«и он понес грехи¹²⁵⁴ многих

и за виновных сделался ходатаем»¹²⁵⁵ (ст. 12).

Количество примеров, позволяющих судить об истолковании страданий Иисусом, ограниченно. Объясняется это тем, что он говорил об этой глубочайшей тайне своей миссии только при наставлении учеников, и при этом лишь в последний период своей деятельности.

Смысл страданий состоит в заместительстве за многих (Мк 10,45; 14,24). Как мог Иисус приписывать своей смерти такую безграничную искупительную силу? Ответ заключается в следующем: он умирает как Служитель Божий, о страданиях и смерти которого в Ис 53 говорится, что это безвинные (ст. 9), переносимые с кротостью (ст. 7), добровольные (ст. 10), угодные Богу (ст. 6,10) и потому искупающие грехи других (ст. 4сл) страдания. Так как жизнь, которая здесь предается смерти, - это жизнь с Богом и от Бога, эта смерть обладает безграничной искупительной силой.