Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы: Российская империя в 20 в.
К оглавлению
Введение
Все так: зеленое море в разрезе скал и спрятанный за ними город с руинами крепости. Туристы весело, как на рекламном ролике, скользят мимо базара к прибрежной гальке — к зонтикам и лежакам...
Но за внешней идиллией сегодня скрывается настоящая пороховая бочка, сложное переплетение этнических, политических, экономических, но — главное — религиозных проблем. В первую очередь — отношения между православием и исламом.
Полвека назад подобных коллизий не возникало вовсе. Татары вместе с греками, болгарами, турками, поляками и другими «чуждыми элементами» были выселены в края не столь отдаленные1, а оставшиеся жители старались жить тихо, не высовываясь.
Несмотря на обилие разрозненных публикаций, серьезных исследований, проливающих свет на духовную жизнь послевоенного Крыма, очень мало. К тому же, многие архивные материалы по этому вопросу, в частности документы уполномоченных Совета по делам Русской православной церкви и Совета по делам религиозных культов, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, до сих пор не изучены.
Именно эти материалы легли в основу настоящей работы. При этом я был вынужден ограничиться определенными хронологическими рамками, поскольку большинство документов, появившихся после 1961 года, до сих пор находится в закрытом хранении. Но дело не только в спецхране. В 1961 году умер архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), причисленный Русской православной церковью в 1996 г. к лику святых. Святитель определил собой целую эпоху. С его уходом духовная жизнь Крыма резко пошла на убыль, стала провинциальной, и подробно анализировать ее стало просто неинтересно.
Лука был человеком необыкновенным2. Хирург с мировым именем, лауреат Сталинской премии, многие годы проведший в тюрьмах и ссылках за исповедание веры, он стал активным участником воссоздания структур РПЦ. Долгие годы ему удавалось совмещать научную деятельность и врачебную практику с архипастырским служением на Ташкентской, Красноярской и Тамбовской кафедрах. Популярность святителя в научных и церковных кругах была столь велика, что власти добились от церковного руководства его перевода из Тамбова куда-нибудь подальше. Подходящим местом оказался Крым. Но и здесь святитель остался в зоне пристального внимания и слежки.
Опираясь на документы, можно проанализировать деятельность архипастыря и постараться понять сильные и слабые ее стороны. Основой для такого анализа служат отчеты представителей власти. Книга строится из документов, как из кубиков. Поэтому вовсе не случайно, что важное место в повествовании занимает уполномоченный. Точнее, его язык, который полностью принадлежит сюжету, более того, сам становится сюжетом. Признаться, меня подмывало поиграть на убожестве вкусов, на диких представлениях и характере действий функционеров. Но я постарался этого не делать. Религия — не та тема, к которой стоит подходить легкомысленно. Тем более что незамысловатые на первый взгляд фрагменты таят в себе немало посланий современникам. Скупые строчки являют нам идеологическую зашоренность и верность своему призванию. Живое движение сердца и фанатизм. Маску лицедея и печальную силу обстоятельств. И со всем этим что-то приходится делать. Не в том смысле, что требуется выносить вердикты, а как-то сопрягать былое со своими интенциями и духовными жестами.
Один из персонажей нашего повествования, Уполномоченный, вполне может претендовать на роль Писателя. Его стиль, его интонации, его походка заметны на каждой странице. Он встал вровень с автором. Стал самим автором.
Честно говоря, справиться с его напором мне было очень сложно, и я не раз сожалел, что пригласил его в свои соавторы. Уполномоченный действительно был врагом Церкви. И отвечать на его действия хотелось в том же ключе, в той же стилистике, не оставляя прогала между страстной оценкой и реальностью.
Иное дело архиепископ Лука, высказываний которого немало в работе. С ним чувствуешь себя на одном корабле — терпящем бедствие здесь, но в метафизическом смысле абсолютно надежном. К сожалению, постсоветское время развеяло многие надежды. И бездны, открывшиеся внутри церковной ограды3, заставили иначе взглянуть на то, что происходило около ее стен в былые времена. Одно принять, как принимал раньше, на другое взглянуть с некоторым подозрением.
Спор со святым — дело, конечно, скользкое и в духовном смысле небезопасное. Но, с другой стороны, в духовной жизни не бывает внешних гарантий. Случалось, что и святые ошибались. Поэтому я позволил себе высказать ряд полемических суждений.
При написании книги я ставил перед собой несколько задач. С одной стороны, хотелось показать во всем богатстве и противоречивости религиозную жизнь полуострова. С другой — проследить те механизмы, которыми эта жизнь управлялась. Для религиозных сообществ в СССР существовало несколько полюсов власти. Это власть религиозного центра, местных органов и центральная государственная власть. Конечно, в тоталитарном государстве политика центра оказывала решающее влияние на религиозную ситуацию в регионах. Однако существовало немало местных факторов, влиявших на общую картину. Эта картина строится на основании многочисленных историй повседневности, на фоне которых развиваются церковно-государственные отношения.
Книга сделана как коллаж, она сплетена из языков советской и постсоветской реальности. При этом речь Историка (Шкаровский, Васильева, Поповский, etc.), иногда в виде цитат, иногда без всяких кавычек, занимает в ней такое же важное место, как слова Автора и Уполномоченного. Пожалуй, Историка можно считать третьим соавтором, помогающим одним взглядом удержать общую картину. И сохранить историко-научный формат повествования.
Благодарности
Книга родилась из работы, написанной в стенах Свято-Филаретовского института. Мне бы хотелось выразить глубокую признательность этому учебному заведению и его преподавателям.
Особую благодарность хотелось бы принести:
— доктору исторических наук О.Ю. Васильевой, оказавшей большую помощь в работе своими советами, вопросами и замечаниями;
— магистру богословия А.М. Копировскому за целый ряд важных дополнений;
— проректору Свято-Филаретовского института М.В. Шилкиной, внимательно прочитавшей работу и высказавшей целый ряд критических замечаний.
— работнику Государственного архива Российской Федерации Д.Н. Нахатович за внимание и помощь в поисках необходимых документов.
За время написания книги некоторые главы из нее публиковались в газетах «НГ-Религии», «Кифа», «Еврейское слово», в Интернете, докладывались в форме выступлений на Рождественских чтениях и на конференции «Вера — диалог — общение. Проблемы диалога в церкви».
Мне не удалось бы довести эту работу до конца без участия моей жены А.В. Колымагиной, неизменно поддерживавшей меня своим терпением.
Примечания
1. До немецкой оккупации в Крыму насчитывалось 1126000 населения, в том числе 218000 татар. (ГАРФ. Ф. 9401, оп. 2, № 64, л. 318). Основные «зачистки» Крыма от «антисоветских элементов» проходили в 1944 и в 1949 гг. Депортации подверглись около 200000 татар. 10000 армян, 15000 греков, 12000 болгар, а также малочисленные национальные группы, благонадежность которых была поставлена под сомнение. Фактически, каждый четвертый житель полуострова оказался в числе спецпереселенцев. См. об этом: Бугай Н.Ф. Л. Берия — И. Сталину: Согласно Вашему указанию... М.: АИРО-ХХ, 1995; Иосиф Сталин — Лаврентию Берии: «Их надо депортировать...»: Документы, факты, комментарии / Сост. Н.Ф. Бугай. М.: Дружба народов, 1992; Национальная политика России: история и современность. М.: Русский мир, 1997.
2. См. о святителе: Поповский М. Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга. Париж.: YMCA-PRESS, 1979; Протодиакон Василий Марущак. Святитель-хирург: житие архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого). М.: Даниловский благовестник, 1997.
3. За последние годы в русском православии обрели чрезвычайную силу фундаменталисты. Именно они чаще всего диктуют свои решения священноначалию. Все чаще они прибегают к «подковерным» методам борьбы, выдавая свои суждения за голос Церкви. О действиях фундаменталистов внутри церковной ограды см., например: Христианский Вестник № 3. Материалы к истории Русской православной церкви конца XX века. М.: Свято-Филаретовская московская высшая православно-христианская школа, 1999.
