Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: Европа, XVI-XVII вв.
Уильям Монтер
РИТУАЛ, МИФ И МАГИЯ В ЕВРОПЕ РАННЕГО НОВОГО ВРЕМЕНИ
Монтер У. Ритуал, миф и магия в Европе раннего Нового времени. М.: Искусство, 2003.
Фототипически - опись А, №21982.
Пролог.
1. Народное благочестие в позднесредневековой Европе.
2. Реформация сверху.
3. Кальвинистская традиция.
4. Инквизиция в Средиземноморье.
5. Северный католицизм.
6. Сосуществование культур и суеверий в Америке.
7. Нападки на суеверия, 1680—1725 годы.
8. Терпимость и нетерпимость в восточной и центральной Европе.
9. Особенности истории иудаизма.
Эпилог. Примечания. Комментарии.
От переводчика
Предлагаемая читателю книга посвящена особому периоду западноевропейской истории - между Средневековьем и Новым временем: XVI - началу XVIII столетия, времени, когда видоизменялись и заново создавались конфессиональные и политические границы и постепенно вырисовывался облик многих современных идей и институтов, в том числе и современного государства.
Одним из наиболее значимых аспектов истории раннего Нового времени (как принято называть этот период) стало настойчивое стремление светских и церковных властей разных стран контролировать социальное поведение своих прихожан и подданных. Целью такого контроля было воспитание благочестивого христианина и образцового гражданина. Одним из средств достижения этой цели была борьба за чистоту веры, подразумевавшая искоренение суеверий. И протестантские, и католические богословы считали многие обряды и церемонии, порожденные народной религиозностью, «суевериями» и рассматривали их как остатки язычества. Впрочем, некоторые суеверия разделялись всем обществом, как, например, вера в ведовство, вызвавшая жестокие преследования - охоту на ведьм в XVI-XVIII веках.
Другим проявлением стремления к чистоте веры стала борьба с ересью и религиозным диссидентством, особенно ожесточенная в эпоху Реформации и вызванного ею конфессионального противостояния.
5
Усилия светских и церковных властей по насаждению «социальной дисциплины» стали объектом исследований в многочисленных трудах известного американского историка Уильяма Монтера. Уже в своей диссертации, защищенной в 1963 году в Принстоне, Монтер обратился к истории основных «жертв» этого процесса - еретиков, ведьм, евреев. В дальнейших своих работах он продолжал затрагивать разные аспекты этой темы. Так, анализ данных швейцарских архивов вызвал к жизни труд Монтера, посвященный институтам социального контроля в кальвинистской Женеве («Женева эпохи Кальвина», 1967). Позднее он обратился к истории охоты на ведьм в Европе («Ведовство в Европе», 1969; «Ведовство во Франции и Швейцарии», 1976), а также - к деятельности испанской инквизиции («Границы ереси: испанская инквизиция от Страны Басков до Сицилии», 1990).
Органической частью картины западноевропейской истории XVI-XVIII веков, нарисованной Монтером, является монография «Ритуал, миф и магия в Европе раннего Нового времени» (1983), публикуемая в русском переводе. Она представляет собой обобщающую работу, в которой историк рассматривает развитие идей терпимости и нетерпимости в странах, разделенных конфессиональными барьерами. Показывая, как представления о терпимости воздействовали на политику государств по отношению к иноконфессиональным группам, а также к тем, кого обвиняли в ведовстве, автор демонстрирует пройденный Европой противоречивый, полный отступлений и шагов вспять путь от религиозных конфликтов XVI века к относительно терпимому скептицизму эпохи Просвещения.
6
От автора
Своим созданием эта книга обязана трем историкам, хотя и совершенно по-разному. Доклад, сделанный Т.К. Раббом на заседании Американской исторической ассоциации в 1981 году, предложил смелый подход к переосмыслению проблемы религиозной терпимости в Европе раннего Нового времени в более широком, чем обычно, контексте. Неоднократные беседы с Джоном Тедески, который щедро делился со мной информацией и неопубликованными материалами, открыли для меня мир римской инквизиции в частности и средневековые структуры инквизиции в целом. Наконец, доброжелательное поощрение и удивительная широта кругозора Джеффри Паркера сделали его идеальным руководителем этого проекта. Каждому из них — моя глубокая признательность.
В предисловиях принято благодарить семью исследователя за оказанную ею поддержку, а жены всегда бывают терпеливыми и одновременно придирчивыми читателями (на благо авторов). Моя семья помогла мне, и моя жена по праву заслуживает того, чтобы эта книга была посвящена ей.
Уильям Монтер
8
