Яков Кротов. Путешественник по времени.- Вера. Вспомогательные материалы.
Израиль Финкельштейн, Нил Ашер Зильберман
К оглавлению
Глава 1
В поисках патриархов
Вначале была единственная семья с особыми отношениями с Богом. Со временем эта семья увеличивалась и значительно умножилась, превратившись в народ Израиля. Это первое великое библейское сказание, рассказ о мечтах переселенцев и божественных обещаниях, которые служат красочным и вдохновляющим вступлением в последующую историю народа Израиля. Авраам был первым патриархом и получателем божественных обещаний земли и обильного потомства, которые переносились из поколения в поколение к его сыну Исааку, сыну Исаака Иакову, также известному как Израиль. Среди двенадцати сыновей Иакова, каждый из которых стал предком израильского племени, Иуде отведена особая главенствующая роль.
Библейский рассказ о жизни патриархов – это блестящая история как о семье, так и о народе в целом. Она черпает свою эмоциональную силу от записи проникновенной человеческой борьбы отцов, матерей, мужей, жен, дочерей и сынов. В некотором смысле она является типичной семейной историей со всеми ее радостями и горестями, любовью и ненавистью, обманом и хитростью, нуждой и процветанием. Это также универсальная философская история об отношениях между Богом и человечеством, о преданности и послушании, о добре и зле, о вере, благочестии и аморальности. Это история о выборе Богом народа, вечном божественном обете земли, процветания и роста. Из почти всех точек зрения – исторической, психологической и духовной – патриархальные повествования являются великим литературным достижением. Но являются ли они достоверными летописями появления народа Израиля? Есть ли какие-нибудь свидетельства того, что праотцы Авраам, Исаак и Иаков, а также праматери Сарра, Ревекка, Лия и Рахиль – жили на самом деле?
Сага о четырех поколениях
Книга Бытия описывает Авраама как архетипического человека веры и родового патриарха, изначально пришедшего из Ура в южной Месопотамии и переселившегося со своей семьей в городе Харране, располагающемся на одном из притоков верхнего Евфрата. Именно там Бог явился ему и повелел: «Пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе; и Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое, и будешь ты в благословение…» (Быт. 12:1-2). Повинуясь словам Бога, Аврам (как он тогда назывался) взял свою жену Сару, племянника Лота и отправился в Ханаан. Он бродил со своими стадами по центральному нагорью, перемещаясь в основном между Сихемом на севере, Вефилем (возле Иерусалима) и Хевроном на юге, а также далее на юг в Негев.
Во время своего путешествия Аврам в нескольких местах соорудил жертвенники Богу и нашел истинную природу своей судьбы. Бог обещал Авраму и его потомкам все земли от «от реки Египетской до великой реки, реки Евфрата» (Быт. 15:18). И чтобы показать его роль как патриарха многих народов, Бог изменил имя Аврама на Авраам – «Я сделаю тебя отцом множества народов» (Быт. 17:5). Он также изменил имя Сары на Сарра, чтобы подчеркнуть, что ее статус точно также изменился.
Семья Авраама была источником всех нородов региона. Во время его странствия в Ханаан пастухи Авраама и пастухи Лота стали ссориться. Для того, чтобы избежать дальнейших семейных конфликтов, Авраам и Лот решили разделить землю. Авраам и его люди остались в западной горной местности, в то время как Лот и его семья ушли в восточном направлении к Иорданской долине и остановились в Содоме возле Мертвого моря. Люди Содома и близлежащей Гоморры оказались злыми и коварными, поэтому Бог серой и огнем полностью уничтожил грешные города. Затем Лот ушел сам по себе к восточным холмам, чтобы стать прародителем трансиорданских народов Моава и Аммона. Авраам также стал отцом нескольких других древних народов. Так как его жена Сара вследствие ее девяностолетнего возраста не могла иметь детей, Авраам взял свою наложницу Агарь, египтянку, рабыню Сары. У них появился ребенок, названный Измаилом, который со временем должен был стать прародителем всех арабских народов южной пустыни.
Наиболее важным во всем библейском повествовании является то, что Бог завещал Аврааму еще одного ребенка, и его любимая жена Сара чудесным образом родила сына, Исаака, когда Аврааму было уже сто лет. Один из наиболее впечатляющих образов в Библии – когда Бог ради испытания веры Авраама приказывает тому принести в жертву любимого сына Исаака на горе в земле Мориа. Бог остановил жертвоприношение, но вознаградил Авраама обновлением своего завета. Мало того, что потомство Авраама вырастет в великую нацию, но также станет столь же многочисленным, сколько звезд на небе и песка на берегу моря – а в будущем все нации мира будут благословлены в нем.
Исаак мужал, бродя со своими стадами возле южного города Беэр-Шева, и в конце концов женился на Ревекке, молодой женщине из земли его отца далеко на севере. В то же время, семейные корни в землю обетованную врастали все глубже. Авраам купил пещеру Махпелу в Хевроне на горном юге страны для захоронения своей любимой жены. Он сам также хотел быть погребенным там.
Размножение продолжалось. В их стане в Негеве жена Исаака, Ревекка, родила близнецов с совершенно разными характерами и темпераментом, чьи потомки будут вести борьбу друг с другом сотни лет. Исав, могучий охотник, был чуть старше и любимцем Исаака, в то время как Иаков, более молодой, более деликатный и чувствительный, был любимцем матери. И хотя брат Исав, как старший, был законным наследником божественного завета, Ревекка замаскировала своего сына Иакова, завернув его в козьи шкуры, и представила все так, чтобы слепой и немощный патриарх ошибочно подумал, что Иаков – это Исав, и дал ему право первородства и благословление вместо старшего сына.
Возвратившись в стан, Исав обнаружил обман и кражу благословления. Но ничего сделать уже было нельзя. Его престарелый отец Исаак обещал Исаву только, что тот станет отцом обитающих в горах Эдома (эдомитов): «вот, от тука земли будет обитание твое и от росы небесной свыше» (Быт. 27:39 ). Таким образом, был создан еще один народ региона этого времени, и как показывает Бытие 28:9, Исав возьмет жену из семьи его дяди Измаила и породит еще и другие племена. И эти племена будут в постоянной вражде с израильтянами, а именно с потомками его брата, Иакова, укравшего у Исава божественное право первородства.
Иаков вскоре бежал от гнева оскорбленного брата, отправившись далеко на север в дом своего дяди Лавана в Харран, чтобы найти себе жену. По дороге на север Бог подтвердил наследственные права Иакова. Иаков остановился ночевать в Вефиле и во сне увидел лестницу, ведущую от земли в небеса, и ангелов Божьих, поднимающихся и спускающихся по ней. Стоящий выше их всех Бог обновил свое обещание, которое он дал Аврааму:
«Я Яхве, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему; и будет потомство твое, как песок земной; и распространишься к морю и к востоку, и к северу и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоем все племена земные; и вот Я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдешь; и возвращу тебя в сию землю, ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе.» (Быт. 28:13-15)
Иаков продолжил путь на север в Харран, где оставался в течение нескольких лет с Лаваном, женившись на двух его дочерях, Лие и Рахили, и став отцом одиннадцати сыновей – Рувима, Симеона, Левия, Иуды, Дана, Неффалима, Гада, Ассира, Иссахара, Зевулона и Иосифа – от двух его жен и двух служанок. Затем Бог повелел Иакову возвратиться в Ханаан со своей семьей, хотя на своем пути при пересечении реки Яббок в Трансиордании тот был вынужден бороться с мистическим существом. Был ли это ангел Божий или сам Бог, но он изменил имя Иакова на Израиль (буквально: «Тот, кто боролся с Богом»). «ибо ты боролся с Богом, и человеков одолевать будешь» (Быт. 32:28) Затем Иаков возвратился в Ханаан, сделав стоянку возле Сихема и построив жертвенник в Вефиле – в том месте, где Бог открыл себя ему по пути в Харран. Во время их движения дальше на юг во время родов умерла Рахиль, родив при этом Вениамина, последнего из сыновей Иакова. Вскоре умер и отец Иакова Исаак, который был похоронен в пещере Махпеле в Хевроне.
Постепенно семья превращалась из клана в народ. И все же дети Израиля на этой стадии были семьей ссорящихся братьев, среди которых Иосиф, любимый сын Иакова, был ненавидим остальными братьями из-за своих странных снов, которые предрекали ему стать во главе семьи. Хотя большинство братьев собирались убить Иосифа, Рувим и Иуда отговорили их. Вместо убийства братья продали Иосифа группе купцов-измаильтян, ведущих караван верблюдов в Египет. Братья притворились огорченными и объяснили патриарху Иакову, что Иосифа растерзал хищный зверь. Иаков оплакал своего любимого сына.
Но зависть братьев не помешала великой судьбе Иосифа. Обосновавшись в Египте, он быстро разбогател и получил положение благодаря своим особенным способностям. После толкования сна фараона, предсказав семь хороших лет и семь плохих, он был назначен великим визирем фараона. На этой высокой должности он реформировал экономику Египта, сохраняя излишки продовольствия в хорошие годы на будущие плохие годы. Действительно, когда настали голодные годы, Египет был к ним хорошо подготовлен. В соседнем Ханаане Иаков и его сыновья страдали от голода, и Иаков отправил десять из одиннадцати своих сыновей в Египет за продовольствием. В Египте они пришли к визирю Иосифу, теперь ставшему взрослым. Сыновья Иакова не узнали своего давно потерянного брата, и сам Иосиф поначалу не стал раскрывать им свою личность. Затем в трогательной сцене Иосиф признался, что он – их презираемый брат, которого они прогнали и продали в рабство.
Дети Израиля, наконец, воссоединились, и их престарелый отец пришел жить со всей своей семьей неподалеку от своего великого сына, в земле Гесем. На смертном одре Иаков благословил сыновей и двух внуков, сынов Иосифа – Манассию и Ефраима. Из всех привилегий Иуда получил царское право родства:
Иуда! тебя восхвалят братья твои. Рука твоя на хребте врагов твоих; поклонятся тебе сыны отца твоего. Молодой лев Иуда, с добычи, сын мой, поднимается. Преклонился он, лег, как лев и как львица: кто поднимет его? Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов. (Быт. 49:8-10 )
А после смерти Иакова его тело было перенесено обратно в Ханаан – на территорию, которая в некотором будущем должна стать владением племени Иуды по наследству, - и было захоронено в пещере Малпеле в Хевроне. Иосиф тоже умер, а дети Израиля остались в Египте, где развернется следующая глава их истории как народа.
Безуспешный поиск исторического Авраама
Прежде чем описать вероятное время и исторические обстоятельства, в которых из более ранних источников было соткано воедино повествование о библейских патриархах, важно объяснить, почему так много ученых предшествующего столетия были убеждены, что сказание о патриархах, по крайней мере, в общих чертах, было исторически верным. Пастушеский уклад жизни патриархов в основных чертах казался археологам начала 20 века похожим на жизнь современных бедуинов Ближнего Востока. Идея ученых была в том, что образ жизни бедуинов был практически неизменным на протяжении тысячелетий, что придавало правдоподобие библейским рассказам с описанием богатства, выражающегося в количестве овец и коз (Быт. 30:30-43), постоянными клановыми конфликтами с оседлыми сельскими жителями по поводу колодцев с водой (Быт. 21:25-33 ) и спорами по поводу пастбищ (Быт. 13:5-12). Кроме того, явные ссылки на месопотамские и сирийские места, вроде места рождения Авраама – Ура и Харрана на притоке Евфрата (где продолжала жить большая часть семьи Авраама после его миграции в Ханаан), казалось, соответствовали результатам археологических раскопок на восточной дуге плодородного полумесяца (условное название региона на Ближнем Востоке, в котором в зимние месяцы наблюдается повышенное количество осадков. – прим. перев.), где были обнаружены центры цивилизаций древнего Ближнего Востока.
И все же было что-то гораздо более глубокое и связанное с современной религиозной верой, что мотивировало ученых на поиски «исторических» патриархов. Многие ранние библейские археологи прошли подготовку как священнослужители или теологи. Они были убеждены, что их вера в обещание Бога Аврааму, Исааку и Иакову – неотъемлемое право еврейского народа по рождению и переданное христианам, как объяснял в своем Послании к Галатам ап. Павел – было реальностью. И если оно было реальностью, это предположительно происходило с реальными людьми, а не было творением неизвестных древних книжников.
Французский ученый-доминиканец и археолог Роланд де Во указывал, к примеру, что «если вера в историю Израиля не основана на истории, такая вера ошибочна, а значит, и наша вера тоже». И старейший авторитет американской археологии Вильям Ф. Олбрайт повторил то же мнение, что «в целом картина в книге Бытия исторична, и нет никаких причин сомневаться в точности ее общих биографических деталей». Действительно, в первые десятилетия 20 века, когда происходили великие открытия в Месопотамии и активизация археологической деятельности в Палестине, многие библейские историки и археологи были убеждены, что новые открытия могут сделать вероятным, если вообще не полностью доказать, что патриархи были историческими фигурами. Они аргументировали это тем, что библейские повествования, даже если они были скомпилированы в более позднее время, такое как период объединенной монархии, по крайней мере, сохранили основные очертания подлинной, древней исторической действительности.
Действительно, Библия предоставляет большое количество специфической хронологической информации, которая должна помочь, прежде всего, точно определить, когда жили патриархи. Библия рассказывает раннюю историю Израиля последовательно от патриархов до Египта, Исхода, блужданий в пустыне, завоевания Ханаана, периода судей и до основания монархии. Она также предоставляет ключ к подсчету специфических дат. Наиболее важная подсказка – это указание в 1 Царей 6:1 о том, что Исход состоялся за 480 лет до начала строительства Иерусалимского Храма (четвертого года правления Соломона). Кроме того, в Исход 12:40 говорится, что израильтяне пережили 400 лет рабства в Египте до Исхода. Добавив чуть более двух сотен лет для перекрытия сроков жизни патриархов в Ханаане до того, как израильтяне мигрировали в Египет, мы приходим к библейской дате около 2100 года до н.э. собственного отъезда Авраама в Ханаан.
Конечно, имелись некоторые явные проблемы для принятия такой даты в целях точной исторической реконструкции, не последняя из которых – это чрезвычайно долгие продолжительности жизни Авраама, Исаака и Иакова, которые переходили далеко за сотню лет. Вдобавок, поздние генеалогии, прослеженные у потомков Иакова, были запутанными, если не сказать взаимно противоречащими. Моисей и Аарон, к примеру, идентифицировались в Библии как четвертое поколение сына Иакова – Левия, в то время как Иисус Навин, современник Моисея и Аарона, был объявлен как двенадцатое поколение от Иосифа, другого сына Иакова. Это вряд ли было незначительным расхождением.
Американский ученый Олбрайт, тем не менее, утверждал, что определенные уникальные детали в рассказе книги Бытие могут иметь ключевое значение для проверки их исторической основы. Элементы, такие как личные имена, необычные традиции брака и законы продажи земель, могут быть выявлены в записях обществ Месопотамии второго тысячелетия до н.э., откуда согласно сообщению пришел Авраам. Не менее важно то, что патриархи описаны как ведущие жизнь бедуинов, передвигающиеся со своими стадами в центральных возвышенностях Ханаана между Сихемом, Вефилем, Беэр-Шевой и Хевроном. Все эти элементы убедили Олбрайта в том, что патриархи были реальными. Таким образом, он и его коллеги начали искать свидетельства пастушеских групп месопотамского происхождения по всему Ханаану 2000 года до н.э.
Тем не менее, поиск исторических патриархов в конечном счете был неудачным, так как ни один из периодов предлагаемых Библией дат полностью не совместим на фоне библейских историй. (Для получения дополнительной информации см. Приложение 1). Предполагаемая миграция на запад групп из Месопотамии в Ханаан – так называемая миграция аморреев – в которой Олбрайт расположил приход Авраама и его семьи, позже была признана иллюзорной. Археология полностью опровергла утверждение, что внезапное массовое перемещение населения в это время имело место.
А кажущиеся параллели между Месопотамскими законами и обычаями второго тысячелетия, с одной стороны, и описанными в библейском повествовании, с другой, были настолько общими, что они могли применяться практически в любой период истории в древнем Ближнем Востоке. Жонглирование датами не помогло в решении этого вопроса. Последующие попытки де Во поместить повествование о патриархах в среднем бронзовом веке (2000 – 1550 гг. до н.э.), а также попытки Спейсера и Гордона поместить их на фоне архивов 15-го века до н.э., обнаруженных в Нузи на севере Ирака, а также израильским библейским историком Биньямином Мацаром разместить их в раннем железном веке таким же образом окончились неудачей установления убедительных ссылок. Подчеркнутые параллели были настолько общими, что они могли быть обнаружены во многих периодах.
Все инициативы создали что-то вроде замкнутого круга. Научные теории о возрасте патриархов (в историческом существовании которых тогда не было сомнений) изменились в соответствии с открытиями, от середины третьего тысячелетия до н.э. до конца этого тысячелетия, до начала второго тысячелетия до н.э., до середины второго тысячелетия, до раннего железного века. Главная проблема была в том, что ученые, которые принимали библейские расчеты как реалистические, верили, что возрасты патриархов должны быть рассмотрены, так или иначе, как ранние фазы в последовательной истории Израиля.
Некоторые предательские анахронизмы
Критические текстологи, которые идентифицировали разные источники, лежащие в основе книги Бытие, настаивали, что патриархальные повествования были оформлены в письменном виде в сравнительно позднее время, во времена монархии (10-8 вв. до н.э.) или позже, во время плена или в послепленный период (6-5 вв. до н.э.). Германский библеист Юлиус Велльгаузен утверждал, что рассказы о патриархах в произведениях как J, так и E отразили чаяния поздней израильской монархии, которые спроецированы на жизни легендарных отцов в основном мифического прошлого. Таким образом, библейские рассказы должны рассматриваться как национальная мифология с исторической основой не более чем в гомеровской саге о путешествиях Одиссея или саге Виргилия об основании Рима Энеем.
В последние десятилетия американские библеисты Джон Ван Сетерс и Томас Томпсон обозначили дополнительные проблемы недостоверных и мнимых археологических свидетельств о библейских патриархах во втором тысячелетии до н.э. Они утверждали, что даже если поздние тексты содержали некоторую раннюю традицию, подбор и расположение рассказов выражает явные послания библейских редакторов во время компиляции, а не сохраняли достоверный исторический отчет.
Но когда производилась эта компиляция? Библейский текст обнаруживает некоторые подсказки, которые могут определить время ее окончательного составления. Возьмем, к примеру, повторяющиеся упоминания верблюдов. Истории патриархов, как правило, связаны со стадами верблюдов; но и в рассказе о продаже в рабство Иосифа его братьями (Бытие, 37:25) верблюды также описываются в качестве вьючных животных, используемых в торговых караванах. Благодаря археологическим исследованиям мы теперь знаем, что верблюды не были одомашнены в качестве вьючных животных ранее конца второго тысячелетия и не использовались широко в этом качестве на Ближнем Востоке вплоть до 1000 года до н.э. И даже еще более красноречивые детали - верблюжий караван, везущий «стираксу, бальзам и ладан» в истории об Иосифе демонстрирует очевидное знакомство с основными продуктами прибыльной аравийской торговли, процветавшей под управлением ассирийской империи в 8-7 вв. до н.э.
Действительно, раскопки в Тель-Йемме в южной прибрежной равнине Израиля – чрезвычайно важном перевалочном пункте на основном караванном пути между Аравией и странами Средиземноморья – показывают резкое увеличение числа верблюжьих останков в седьмом веке до н.э. Кости принадлежали исключительно взрослым верблюдам, предположительно, вьючным животным, подтверждая этим, что они были из числа пришлых животных, а не местно выращенных стад (среди которых должны были быть найдены кости молодых животных). Действительно, именно в это время ассирийские источники описывают верблюдов, используемых в караванах в качестве вьючных животных. Только тогда верблюды стали достаточно рядовым, обычным явлением ландшафта, которое будет отражено как случайная деталь литературного повествования.
Также существует проблема относительно филистимлян. Мы слышим о них в связи с встречей Исаака с «Авимелехом, царем филистимским» в городе Гераре (Быт. 26:1). Филистимляне, группа переселенцев из Эгейского или Средиземноморского побережья, еще не создали своих поселений вдоль прибрежной равнины Ханаана с того времени еще около 1200 лет. Их города процветали в 11 и 10 веках до н.э. и продолжали доминировать в регионе именно в ассирийский период. Упоминание о Гераре как филистимском городе в повествовании об Исааке и упоминание города (без филистимской атрибутики) в истории об Аврааме (Быт. 20:1) предполагают его особое значение или по крайней мере широкую известность во время составления повествований о патриархах. Герар сегодня идентифицируется с Телль-Харором на севере долины Беэр-Шевы, а раскопки показали, что в первом железном веке – ранней фазе филистимской истории – он был не более чем маленькой, совсем незначительной деревней. А вот в конце восьмого – седьмом веке до н.э. он стал сильной, хорошо укрепленной административной крепостью на юге, что служит очевидным хронологическим ориентиром.
Были ли эти нелепые детали поздней вставкой в раннюю традицию или были ли они показателями того, что как эти детали, так и само повествование, были поздними? Многие ученые, особенно из тех, кто поддерживал идею «исторических» патриархов, считали их случайными деталями. Но, как высказался Томас Томпсон еще в 1970 году, специфические ссылки в тексте на города, соседние народы и знакомые места – это как раз те аспекты, которые отличают истории о патриархах от полностью мистических народных сказаний. Они чрезвычайно важны для определения даты. Другими словами, «анахронизмы» гораздо более важны для датировки и понимания значения и исторического контекста рассказов о патриархах, чем поиск древних бедуинов или математические подсчеты возраста патриархов и генеалогий.
Такое сочетание верблюдов, аравийских товаров, филистимлян и Герара, также как других мест и народов, упоминаемых в историях о патриархах в Бытие, имеет большое значение. Все эти ключи указывают на время составления на много веков позже того времени, в котором размещает патриархов Библия. Эти и другие анахронизмы предлагают интенсивный период написания этих повествований в восьмом и седьмом веках до н.э.
Живая карта древнего Ближнего Востока
Когда мы проверяем генеалогии патриархов и многих народов, которые возникли с их встреч, браков и из семейных отношений, становится понятно, что они предлагают красочную карту человечества с несомненной точки зрения царства Израиль и царства Иудеи в 8 и 7 веках до н.э. Эти истории предлагают изощренные комментарии по политическим вопросам в этом регионе в ассирийский и нео-вавилонский период. Мало того, что многие из этнических терминов и названий мест могут быть датированы этим временем, но также их характеристики прекрасно состыковываются с отношениями соседних народов и государств с Иудеей и Израилем.
Начнем с арамеев (сириян), которые доминируют в историях женитьбы Иакова с Лией и Рахиль, и его отношений с дядей Лаваном. Арамеи не упоминаются как отдельная этническая группа в текстах древнего Ближнего Востока до 1100 года до н.э. Они стали доминирующим фактором на северных границах израильтян в начале 9 века до н.э., когда на территории современной Сирии образовался ряд арамейских царств. Среди них царство Арам-Дамаск было временами то союзником, то соперником царства Израиль в борьбе за контроль над богатыми сельскохозяйственными территориями, лежащими между основными центрами – в долине верхнего Иордана и Галилее. И цикл рассказов об Иакове и Лаване, фактически, метафорически выражают сложные и зачастую бурные отношения между Арамом и Израилем на протяжении многих веков.
С одной стороны, Израиль и Арам были частыми военными соперниками. С другой, большая часть населения северных территорий Израиля, видимо, по происхождению были арамеями. Так, книга Второзаконие заходит так далеко, что описывает Иакова как «странствующего арамеянина» (Втор. 26:5), а рассказы об отношениях между отдельными патриархами и их арамейскими родственниками Иаковом и Лаваном ясно выражают осознание общего происхождения. Библейское описание напряженности отношений между Иаковым и Лаваном и их возможное создание пограничного «памятника» к востоку от Иордана в качестве границы между их народами (Быт. 31:51-54, в основном «Элогистическая» - Е, или «северная» часть рассказа) отражает терририальный раздел между Арамом и Израилем в 9-8 веках до н.э.
Сказания о патриархах также ясно отражают отношения Израиля и Иудеи с их восточными соседями. В течение 8 и 7 столетий до н.э. их контакты с царствами Аммона и Моава зачастую были враждебными; Израиль фактически доминировал над Моавом в начале 9 столетия до н.э. Поэтому имеет существенное значение – и это занятно – как восточные соседи унижены в патриархальной родословной. Бытие 19:30-38 (особенно текст J) информирует нас о том, что эти нации были рождены от кровосмесительного союза. После того как Бог разрушил города Содом и Гоморру, Лот и две его дочери укрылись в пещере в горах. Дочери, неспособные найти подходящих мужей в своем изолированном месте жительства и отчаявшиеся заиметь детей, напоили отца вином, и он опьянел. Тогда они возлегли с ним и со временем родили двух сыновей – Моава и Аммона. Не было в седьмом веке иудея, который, глядя через Мертвое море в сторону соперничающего царства, мог бы сдержать презрительную улыбку, вспоминая историю такой сомнительной репутации их предков.
Библейские истории о двух братьях Иакове и Исаве предоставляют еще более очевидный случай из седьмого века, представленный в костюме древности. Бытие 25 и 27 (южный, J текст) рассказывают нам о близнецах – Исаве и Иакове, детьми Исаака и Ребекки. Бог говорит беременной Ребекке: «два племени во чреве твоем, и два различных народа произойдут из утробы твоей; один народ сделается сильнее другого, и больший будет служить меньшему» (25:23). По мере развития событий мы узнаем, что Исав старше, а Иаков младше. Поэтому описание двух братьев отцов Едома и Израиля, служит божественной легитимизацией политических отношений между двумя нациями в поздние монархические времена. Иаков-Израиль чувствительный и воспитанный, в то время как Исав-Едом более примитивный охотник и человек улицы. Но Едом не существовал как отдельное политическое образование вплоть до относительно позднего периода. Из ассирийских источников мы знаем, что реального государства Едом не было до конца 8-го века до н.э. Едом появляется в древних записях как отдельное образование только после завоевания региона Ассирией. И он стал серьезным соперником Иудее только с началом прибыльной аравийской торговли. Археологические свидетельства также очевидны: первая крупномасштабная волна заселения в Едоме сопровождается созданием крупных поселений и крепостей, возможно, началась в конце восьмого века до н.э., но достигла пика только в седьмом веке и начале шестого столетия до н.э. До этого район был малонаселенным. И раскопки в Боцре – столице Эдома позднего железного века II – показали, что он вырос и стал крупным городом только в ассирийский период.
Так и здесь, истории об Иакове и Исаве – утонченном сыне и великом охотнике – искусно приспособлены как стилизованные под старину легенды для отражения соперничества в поздний монархический период.
Народы пустыни и империй на Востоке
В течении 8 и 7 веков до н.э. прибыльная караванная торговля специями и редкими благовониями с севера Аравии, пролегающая через пустыни и южные границы Иудеи в порты Средиземноморья, была значимым фактором в экономике всего региона. Для народа Иудеи ряд народов кочевого происхождения был ключевым в этой дальней торговой системе. Несколько родословных, включенных в истории о патриархах, преподносят детализированную картину народов южных и восточных пустынь позднего монархического времени – снова через метафоры семейных отношений – какую роль они играли в современной им иудейской истории. В частности, Измаил презираемый сын Авраама и Агари, описан в Бытие, как прародитель многих аравийских племен, которые населяли территорию на южной окраине Иудеи. Портрет далеко не лестный. Он описан как вечный странник, «дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицем всех братьев своих» (Быт. 16:22, что не удивительно – документа J). Среди его многочисленных детей – различные южные племена, которые установили новый контакт с Иудеей в ассирийский период.
Среди потомков Измаила, перечисленных в Быт. 25:12-15, к примеру, есть кедариты (от его сына Кедара), которые впервые упоминаются в ассирийских записях конца 8-го столетия до н.э. и часто упоминаются во время правления ассирийского царя Ашшурбанипала в 7 веке до н.э. До этого времени они жили за пределами области Иудеи и непосредственного интереса Израиля, занимая западные окраины Плодородного Полумесяца. И наконец, сыны Измаила Адбеел и Наваиоф представляют северные аравийские группы, которые также впервые упоминаются в ассирийских надписях конца 8 и 7-го столетия. И наконец, сын Измаила Фема, вероятно, связанный с великим караванным оазисом Тайма (Tayma) на северо-западе Аравии, упомянут в ассирийских и вавилонских источниках 8-го и 6-го веков до н.э. Это был один из двух основных городских центров северной Аравии с 600 года и в течении 5-го века до н.э. Группа, названная Савва (Sheba), которая упомянута в другом перечислении южных народов (Быт. 25:3), также проживала в южной Аравии. Поскольку ни одно из этих специфическим имен не имеют отношения и даже не присутствуют в опыте народа Израиля до ассирийского периода, возникает мало сомнений, что эти генеалогические пассажи были созданы в конце 8- 9-м веках до н.э. (прим. 1)
Другие топонимы, упомянутые в сказаниях о патриархах, связные с пустыней и окружающие пустыню, служат далее для подтверждения даты окончательной композиции. Бытие 14, история большой войны, которую вели захватчики с севера (во главе с мистическим Кедорлаомером из Елама в Месопотамии) с царями городов равнины, является уникальным источником в книге Бытие, который может быть датирован изгнанническим или постизгнанническим временем. Но это дает интересную географическую информацию, относящуюся к 7 веку до н.э. «Мишпат, который есть Кадес» (Быт. 14:7) – скорее всего является указанием на Кадеш-Барнеа, великий оазис на юге, который будет играть важную роль в сказаниях об Исходе. Эйн-эль-Кудейрат на востоке Синая, место, которое было раскопано и показало, что оно было впервые населено в 7 – начале 6-го веков до н.э. Кроме того, это место, названное в том же стихе Библии как Тамар, скорее всего должно идентифицироваться с Эйн-Хацева на севере Аравии, где раскопки обнажили большую крепость, которая также функционировала главным образом в Позднем Железном веке. Таким образом, география и даже основная ситуация пугающего конфликта с месопотамскими захватчиками показалась бы зловеще знакомой народу Иудеи в 7 веке до н.э.
И это еще не все. Сказания Бытия также обнаруживают безошибочное знакомство с расположением и репутацией ассирийской и вавилонской империй 9-6 веков до н.э. Ассирия конкретно упоминается в связи с рекой Тигр в Быт. 2:14 и двумя царскими столицами ассирийской империи – Ниневией (признанной столицей империи в 7 веке до н.э.) и ее предшественником Калахом – упомянуты в Быт. 10:11 (оба документы J). Город Харран играет доминирующую роль в рассказах о патриархах. Это место, еще называемое Эски Харран, или «старый Харран», расположено на юге Турции, на границе с Сирией; он процветал в начале второго тысячелетия до н.э. и снова – в новоассирийский период. Наконец, ассирийские тексты упоминают города в районе Харрана, которые носят имена Ферра (Терах), Нахор и Серуг - предков Авраама (Быт. 11:22-26), источник Р). Возможно, что они были одноименными предками этих городов.
Судьба иудеев
Германский библеист Мартин Нот давно утверждал, что счет событий ранних периодов существования Израиля – рассказы о патриархах, Исход и блуждания по Синаю – изначально не были единой сагой. Он предположил, что они были отдельными традициями отдельных племен, которые были соединены в единое повествование в целях политического объединения разрозненных гетерогенных израильских обществ. По его мнению, географическая направленность каждого цикла историй, особенно о патриархах, предлагает важный ключ к тому, где такое объединение – не обязательно событий – историй имело место. Множество рассказов, связанных с Авраамом, происходят в южной части горной страны, в частности, области Хеврон на юге Иудеи. Исаак связан с южной окраиной иудейской пустыни, в частности, районом Беэр-Шевы. Напротив, деятельность Иакова имела место по большей части в северной горной стране и Трансиордании – местностях, представляющих интерес для северного царства Израиль. Поэтому Нот предположил, что патриархи изначально были отдельными предками, которые в конечном итоге были сведены в единую генеалогию в целях создания объединенной истории.
Теперь очевидно, что выбор Авраама с его тесной связью с Хевроном, ранним иудейским царским городом, и Иерусалим («Салемом» в Быт 14:18) должен был также подчеркнуть примат Иуды даже на самых ранних этапах израильской истории. Это почти так же, как если бы американское священное писание описывало доколумбовую историю, уделяя особое внимание острову Манхэттэн или участку земли, впоследствии ставшему Вашингтоном. Отмеченное политическое значение включения таких деталей в большом повествовании ставит под сомнение историческую достоверность.
Как мы увидим далее, подробнее, в следующих главах, Иудея была достаточно изолированным и малонаселенным царством вплоть до 8 века до н.э.. Оно было несопоставимо по территории, богатству и военной мощи с царством Израиль на севере. Грамотность была весьма ограниченной, и ее столица Иерусалим был маленьким, удаленным горным городком. Однако после того как северное царство в 720 году до н.э. было уничтожено Ассирией, Иудея безмерно выросла в численности населения, развивая комплекс государственных институтов, и стала значимой силой в регионе. Она управлялась древней династией и обладала наиболее важным из сохранившихся храмов Бога Израиля. Таким образом, в конце 8-го – седьмом веке до н.э. иудеи выработали уникальное чувство собственной важности и божественного предназначения. Они видели свое выживание как доказательство Божьих намерений со времени патриархов, что Иуда должен господствовать на всей земле Израиля. Как выжившая из всех израильских государств, Иудея видела свой практический смысл как естественного наследника израильских территорий и израильского населения, пережившего ассирийскую экспансию. Нужен был мощный способ выразить это понимание как народу Иудеи, так и рассеянным ассирийцами израильским общинам. Так родилась пан-израильская идея с центром в Иудее.
Сказания о патриархах, таким образом, изобразили единую родословную израильского народа, ведущую от главного иудейского патриарха Авраама. Однако, несмотря на то, что рассказы в Бытие вращаются вокруг Иудеи, они не пренебрегают и славой северных израильских традиций. В этом отношении важно отметить, что Авраам строил жертвенники Яхве в Сихеме и Вефиле (Быт. 12:7-8), двух наиболее важных культовых центра северного царства, а также Хевроне (Быт. 13:18), наиболее важном центре Иудеи после Иерусалима. Поэтому фигура Авраама функционирует в качестве объединителя северной и южной традиций, соединяя север и юг. Тот факт, что Аврааму приписывают создание жертвенников в Вефиле и Сихеме, является ярким свидетельством претензий иудеев – даже места отправления культа, оскверненные идолопоклонничеством во время израильских царей, когда-то были священными местами, связанные с южным патриархом.
Вполне возможно и даже вероятно, что отдельные эпизоды сказаний о патриархах основаны на местных традициях. Тем не менее, каким образом они используются и порядок, в котором они располагаются, превращают их в мощное выражение мечтаний иудеев 7-го века. Действительно, приоритет Иудеи над всеми другими не может быть подчеркнут сильнее, чем в последнем благословлении Иакова его сыновьям, процитированном выше. Хотя враги могут наседать со всех сторон, Иуде обещано, что он никогда не может быть свергнут.
Традиции патриархов, следовательно, должны рассматриваться как своего рода благочестивая «предыстория» Израиля, в которой Иуда сыграл решающую роль. Они описывают очень раннюю историю нации, очерчивают этнические границы, подчеркивают, что израильтяне были пришлыми, а не частью коренного населения Ханаана, и охватывают традиции как севера, так и юга, подчеркивая в конечном счете превосходство Иудеи.
В общеизвестных фрагментарных свидетельствах версии патриархальных рассказах Элогиста (Е), по-видимому, составленных в северном царстве Израиль перед разрушением в 720 г. до н.э., колено Иуды не играет никакой роли. Но в конце 8 и, несомненно, в 7 веке до н.э. Иудея была центром того, что осталось от израильской нации. В этом свете мы должны рассматривать версии J (Яхвиста) патриархальных повествований в первую очередь как литературную попытку переопределить единство народа Израиля, а не как точный отчет о жизни исторических личностей, живущих более чем за тысячелетие до того.
Библейский рассказ о патриархах показался бы убедительно знакомым народу Иудеи в 7 веке до н.э. В рассказах вокруг стоянок Авраама и его потомков были знакомые народы и угрожающие враги в настоящем. Ландшафт патриархальных рассказов – это сказочное романтическое видение кочевого, пастушеского прошлого, особенно подходящего к пастушескому фону значительной части иудейского населения. Это были сшитые вместе фрагменты памяти, обрывки древних обычаев, легенд о рождении народов, а также проблемы, возникающие из современных им конфликтов. Многие источники и эпизоды, которые были объединены, являются свидетельством богатства традиций, из которых появилось библейское повествование – и разнообразие израильских и иудейских слушателей, которым оно было предназначено.
Бытие как преамбула?
Хотя рассказы Бытия вращаются вокруг Иудеи – и они были написаны в 7 столетии до н.э., что близко ко времени компиляции Второзаконических историй – как получилось, что они так далеки от девтерономических идей, таких как централизация культа и централизация вокруг Иерусалима? Они, кажется, даже благосклонны к северным местам культа, таких как Вефиль и Сихем, и описывают создание жертвенников во многих местах кроме Иерусалима. Возможно, мы увидим здесь попытку представить патриархальные традиции как своего рода благочестивую предысторию, до Иерусалима, до монархии, до Храма, когда отцы нации были монотеистами, но которым еще можно приносить жертвы в других местах. Изображение патриархов как пастухов и скотоводов, возможно, имело целью создать атмосферу глубокой древности на стадии формирования общины, которое только недавно пришло к национальному самосознанию.
Значение всего этого в том, что как часть J Пятикнижия, так и Девтерономическая история были написаны в 7 веке до н.э. в Иудее, в Иерусалиме, когда северного царства Израиль больше не было. Идеи, основные истории и даже персонажи из обоих частей были, вероятно, широко известны.
Источник J описывает очень раннюю историю нации, в то время как Девтерономическая история Второзакония рассматривает события более поздних веков с особым акцентом на пан-израильской идее, божественной защите династии Давидидов и на централизации культа в иерусалимском Храме.
Великий гений из 7-го века создал национальный эпос, который был тем способом, которым он сплел ранние истории вместе, не лишая их человечности и индивидуального своеобразия. Авраам, Исаак и Иаков оставались в то же время яркими духовными портретами и метафорическими предками народа Израиля. И двенадцать сыновей Иакова были добавлены к традиции как младшие члены более полной родословной. Искусством библейского повествования дети Авраама, Исаак и Иаков действительно соединены в единую семью. Такова была сила легенды, которая объединила их – гораздо более мощной, вечной, чем мимолетные приключения нескольких исторических лиц, пасущих овец в горах Ханаана.
