|
Игумен Иларион (Алфеев)
Жизнь
и учение
св. Григория Богослова
К оглавлению
Глава I
ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ СВ.ГРИГОРИЯ
1. РАННИЙ ПЕРИОД
ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ
Будущий святитель
родился недалеко от города Назианз на юго-западе Каппадокии
в фамильном имении своего отца, тоже Григория, епископа местной
церкви.
Григорий Назианзен-старший, богатый
и влиятельный аристократ, в молодости принадлежал к малоизвестной
секте ипсистариев, в которой элементы язычества
были перемешаны с иудаизмом: последователи этого учения отвергали
идолопоклонство и жертвоприношения, но поклонялись огню и светильникам,
почитали субботу, но отвергали обрезание.1
Позже, главным образом под влиянием жены, он принял христианскую
веру, обратился к отцам Никейского Собора 325 г. с просьбой
о Крещении и был крещен архиепископом Каппадокийским Леонтием.2
Вскоре он был избран пресвитером и затем епископом Назианза,
преемником Леонтия. Он управлял епархией в течение весьма долгого
времени, сочетая кротость пастыря со строгостью администратора.3
Жена Григория-старшего, Нонна,
была не только сотрудницей, но и "предводительницей" мужа: подчиняясь
ему в семейных делах, она была его "наставницей" в благочестии.
Она соблюдала посты и проводила ночи в молитве, занималась благотворительной
деятельностью, покровительствуя вдовам и сиротам.4
Именно она, по-видимому, оказала решающее влияние на христианское
воспитание своих детей - Григория-младшего, Кесария и Горгонии.
Григорий-младший отзывался о своих
родителях с благоговением и почтением, видя в отце образ истинного
архипастыря, а в матери - образ идеальной супруги, через которую
дети приобщились к христианской традиции:
|
Она от родителей унаследовала богоугодную
веру,
И золотую эту цепь возложила на детей своих.
Мужской нрав нося в женском образе,
Она постольку лишь касается земли и заботится о мирском,
Поскольку можно перенести в жизнь небесную
Всю здешнюю жизнь, и легкими стопами вознестись на воздух.
Родитель же прежде был дикой маслиной и служил идолам,
Но привился к корню маслины доброй,
И настолько напитался от благородного корня, что закрыл
собою
Дерево и многих напитал медоносным плодом.
Он сед умом и сед волосами,
Кроток, сладкоречив, новый Моисей или Аарон некий,
Поставленный посредником между смертными и небесным Богом,
Чистыми священнодействиями и жертвами нашими,
Которые приносит чистый внутри себя ум,
Приводит он смертных в единение с бессмертным и великим
Богом.
От такого отца и такой матери произошел я...5
|
|
По свидетельству
самого Григория-младшего, он родился благодаря молитвам матери:
пламенно желая иметь сына, она горячо умоляла об этом Бога,
дав обет посвятить Ему своего первенца. Однажды во сне она увидела
будущего ребенка и услышала его имя. Григорий всегда помнил
об этом событии, считал себя "новым Самуилом" и рассматривал
свою жизнь как исполнение обета, данного матерью.6
Детство Григория было счастливым
и благодатным: он рос, окруженный любовью родителей, домашних
и слуг. На его христианское воспитание оказало влияние как чтение
книг, так и общение с "добродетельными мужами".7
Но, возможно, решающим для него был его собственный опыт молитвы
и мистического соприкосновения с божественной реальностью. Григорий,
в частности, упоминает о "ночных видениях", при помощи которых
Бог вселял в него любовь к целомудренной жизни.8
Во время одного из таких видений юному Григорию явились две
прекрасные девы - Чистота (hagneia) и Целомудрие (saophrosynē):
они призвали мальчика избрать девственный образ жизни, чтобы
приблизиться к "сиянию бессмертной Троицы".9
Это видение оставило глубокий след в душе Григория и во многом
предопределило его жизненный выбор.
Другое подобного же рода событие
не только усилило аскетические устремления Григория, но и повлияло
на весь строй его богословской мысли. Речь идет о его первом
мистическом видении Божественного света, которое было одновременно
первым опытным соприкосновением Григория с тайной Святой Троицы
(следует отметить, что тема созерцания троичного света станет
центральной в богословии Григория):
|
С тех пор как впервые, отрешившись от
житейского,
Соединил я душу со светлыми небесными помышлениями,
И высокий Ум, подняв меня, поставил вдали от плоти,
Унес отсюда и скрыл в чертогах небесной скинии,
Озарил мои взоры светом (phaos) нашей Троицы,
Светозарнее (phaonteron) Которой ничего не мог я и представить,
Которая с высокого престола изливает на всех неизреченное
сияние (selas),
Которая есть начало всего, что отделено от высшей (реальности)
временем -
С тех пор умер я для мира, а мир - для меня.10
|
|
Мы не знаем,
к какому периоду жизни Григория следует отнести описанное духовное
переживание, однако у нас есть все основания предполагать, что
глубокая мистическая жизнь началась у него еще в детстве. Он,
в частности, пишет о себе: "Когда был я ребенком.., я восходил
ввысь, к сияющему престолу".11
О годах своей юности Григорий вспоминает: "Вместо земных стяжаний...
у меня перед глазами было сияние Бога..."12
Было бы неверно воспринимать эти и подобные многочисленные упоминания
о Божественном свете лишь в переносном смысле: скорее, речь
идет именно о пережитых Григорием таинственных "восхищениях",
сопровождавшихся мистическим видением света.
Будущий святитель получил блестящее
по тем временам образование, начало которому было положено в
Назианзе, где Григорий учился вместе со своим братом Кесарием.13
Затем он посещал школу в "митрополии наук" - Кесарии Каппадокийской,
где впервые встретился с Василием.14
Риторику Григорий изучал в "процветавших тогда палестинских
училищах", т.е. в Кесарии Палестинской.15
Он также "вкусил нечто из словесности" в Александрии,16
которую называл "лабораторией всех наук".17
Как в Александрии, так и ранее в Кесарии Палестинской Григорий
мог познакомиться с литературным наследием Оригена, преподававшего
в обоих городах; в Александрии Григорий мог встречаться со св.
Афанасием, а также слушать лекции знаменитого экзегета Дидима.
За время своего обучения в каппадокийских
школах Григорий должен был пройти тот курс, который приблизительно
соответствует современным начальной и средней школе. Занятия
в начальной ("грамматической") школе включали в себя изучение
алфавита и арифметики, чтение вслух, письменные упражнения,
заучивание наизусть фрагментов из сочинений древних поэтов,
прежде всего Гомера, толкование заучиваемых текстов. Курс средней
школы (egkyklios paideia - "общее образование") включал в себя
математику, геометрию, астрономию и теорию музыки, к которым
могли добавляться другие предметы, в частности медицина. Риторика
и софистика относились к сфере высшего образования.18
Таким образом, в Кесарии Палестинской и Александрии Григорий
начал свое университетское образование, которое затем продолжил
в Афинах.
Любовь Григория к учености, в
особенности к словесным наукам и философии, была не менее горячей,
чем его преданность христианской вере. Эта любовь проявилась
в нем с детства и не оставляла его до последних дней жизни.
В годы юности Григорий приобщался главным образом к сокровищницам
языческой учености, однако и христианской литературой был напитан
еще прежде, чем достиг зрелости.19
Высоко ценя античную культуру, он, тем не менее, ставил на первое
место "подлинные науки" (т.е. христианское учение):
|
Еще не опушились мои щеки, а уже пламенная
любовь (erōs) к наукам
Владела мною. И я стремился поставить
Науки ложные на службу подлинным...
Впрочем, никогда не приходило мне на ум
Предпочесть что-либо нашим урокам.20
|
|
Курс образования
Григория должен был завершиться в Афинах, куда он отправился
из Александрии на корабле. Однако на пути его ждало суровое
испытание, которое стало переломным моментом в его судьбе. Когда
корабль находился в открытом море недалеко от острова Кипр,
разразился шторм, продолжавшийся много дней. Описывая происходившее,
Григорий проявляет поэтическое мастерство, достойное Гомера:21
|
Ветренный шквал налетел на корабль,
и все слилось в одну ночь -
Земля, море, воздух, потемневшее небо.
Громовые раскаты сопровождались полыханиями молний,
Свистели канаты лопавшихся парусов.
Мачта гнулась, штурвал потерял всякую силу,
Ручку руля с силой вырывало из рук.
Толща воды обрушивалась в трюмы.
Крики смешались с плачем
Матросов, штурманов, владельцев корабля и пассажиров,
Единым голосом взывавших ко Христу,
В том числе и тех, кто никогда раньше не знал Бога;
Ибо страх - наиболее впечатляющий урок.
Но самым ужасным из всех бедствий
Было отсутствие воды на корабле, который от сильного шторма
Получил пробоины: через них вылился в пучину
Весь имевшийся запас сладкой влаги.
Предстояло умереть, борясь с голодом, штормом и ветрами...22
|
|
Запасы воды
удалось пополнить благодаря проходившему неподалеку финикийскому
судну, однако шторм не утихал в течение многих дней, и корабль,
на котором находился Григорий, окончательно сбился с пути: "Мы
не знали, куда плывем, ибо многократно меняли курс, и уже не
чаяли никакого спасения от Бога".23
По обычаю того времени, Григорий,
хотя и являлся сыном епископа, не был крещен в детстве: таинство
откладывалось до окончания учебы и вступления в зрелый возраст.
Оказавшись лицом к лицу с рассвирепевшей стихией, он не столько
боялся самой смерти, сколько опасался умереть некрещенным. Его
скорбь была так велика, что другие пассажиры утешали его:
|
Когда же все боялись смерти обыкновенной,
Для меня еще ужаснее была смерть внутренняя.
Ибо очистительных вод, дающих обожение,
Лишали меня воды, убийственные для странников.
Об этом было мое рыдание, в этом заключалось мое несчастье,
Об этом я, простирая руки, воссылал вопли,
Заглушавшие даже страшный рев волн;
Разорвав одежду, я лежал простершись, убитый горем.
Но вот что невероятно, однако же это правда:
Все плывшие на корабле, забыв о собственном бедствии,
Соединяли со мной молитвенные стоны,
Сделавшись благочестивыми в общих бедствиях;
Так сострадательны были они к моим мучениям!24
|
|
В этой критической
ситуации Григорий дает обет посвятить себя Богу в случае, если
ему будет сохранена жизнь. К обету, данному его матерью, он
присоединяет свой собственный, предлагая Богу заключить с ним
договор: "Твоим я был прежде, Твой есмь и ныне,- говорит Григорий
Богу.- ...Для Тебя буду жить, если избегну сугубой опасности!
Ты потеряешь Своего служителя, если не спасешь меня! Ученик
Твой попал в бурю: оттряси же сон, или приди по водам, и прекрати
этот ужас!"25
Бог принимает условия договора.
Шторм неожиданно прекращается. Вместе с ним заканчивается юность
Григория. Хотя пройдут годы прежде, чем он окончит Академию,
крестится и окончательно посвятит себя служению Богу, тем не
менее решение об этом уже принято, и ничто не сможет отвратить
Григория от следования к намеченной цели.
1
Сл.18,5; PG 35,989-992 = 1.264. Цифры после знака равенства
означают номер тома и страницу русского перевода сочинений
св. Григория (изд. Сойкина, в 2-х томах). ^
|
2
Сл.18,12; PG 35,1000 = 1.268. ^
|
3
Сл.18,27; PG 35,1017 = 1.277. ^
|
4
Сл.18,8-10; PG 35,993-996 = 1.265-266. ^
|
5
PG 37,979-980 = 2.55. Ср. PG 37,1033-1034 = 2.351. ^
|
6
PG 37,1001-1003 = 2.61-62. Ср. PG 37,1034-1035 = 2.351-352. ^
|
7
PG 37,1036 = 2.352. ^
|
8
PG 37,1367 = 2.71. ^
|
9
PG 37,1369-1371 = 2.72. ^
|
10
PG 37,984-987 = 2.56. ^
|
11
PG 37,1006 = 2.63. ^
|
12
PG 37,992 = 2.59. ^
|
13
Сл.7,6,1-2; SC 405,190 = 1.162. ^
|
14
Сл.43,13; SC 384,142-144 = 1.610. ^
|
15
Сл.7,6,7-8; SC 405,192 = 1.162. ^
|
16
PG 37,1038 = 2.353. Ср. Gallay. Vie, 33-35. ^
|
17
Сл.7,6,10-11; SC 405,192 = 1.162. ^
|
18
См. Mango. Byzantium, 125-128. ^
|
19
PG 37,1115 = 2.337. ^
|
20
PG 37,1037-1038 = 2.352. ^
|
21
Литературная форма повествования близка к описанию бури
в "Одиссее". ^
|
22
PG 37,1038-1040 = 2.353. ^
|
23
PG 37,1041 = 2.353. ^
|
24
PG 37,1041 = 2.353-354. ^
|
25
PG 37,1043 = 2.354. ^
|
|
|
|