Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы.
ОБ ИЗБЫТОЧЕСТВУЮЩЕЙ ЖИЗНИ
Арсеньев Н.С. Об избыточествующей жизни // Путь. - №3. - Март-апрель 1926 г.
I.
«Как лань стремится к потокам воды, так жаждет душа моя Тебя, Боже». Это — основной крик души всех мистиков. Иссохшее, истосковавшееся мое «я» хочет прикоснуться к Источнику. И в странных словах говорят мистики об этом, в странных, непонятных, в неожиданных, парадоксальных выражениях. Ибо То — совсем, совсем другое, чем все остальное. Где утешить тоску сердца? — Только там. Избыток жизни, вливающейся в душу, и ее поднимает над всем окружающим, обыденным, и невозможное делает возможным и расходящесть останавливается — мы здесь теперь уже прикасаемся к Вечному, мы в Вечном, бедное сердце воспринимает Бесконечность Божию, все более жаждет Бесконечности Божией.
Der Abgrund meines Geists ruft
immer mit Geschrei
Den Abgrund Gottes an: Sag
welcher fiefer sey?
«Бездна бездну призывает» — бездна души бездну Бога: так толкуют мистики слова псалмопевца.
Ибо Бог дает себя без меры», не мерою дает Бог Духа»: «Gott gibt sich ohne mass, говорит тот же немецкий мистик: je mehr man ihm begehrt, je mehr und mehr Er sich erbietet und gewehrt».
Пред этим богатством что значит все остальное. Страдание радостно и сладостна смерть. «Ибо для меня жизнь — Христос и смерть — приобретение». «Живем мы или умираем, мы всегда Господни. Что есть богатство? — Страдание и смерть ради Возлюбленного. Спросили любящего: что такое блаженство? — Он сказал, что это — то страдание, которое испытываешь ради любви. Спросили его: есть ли у тебя деньги, сокровища? — У меня есть, отвечал он, любовь и любовные помыслы, есть слезы, порывы, есть страдания и томление: а все это бесконечно дороже, чем царства или владычества».
Странно это, непонятно. Но ведь и сокровище это безмерно и заполняет душу, и дает силу и радость и сознание избытка. Нашедший сокровище «в поле» продает все и покупает поле это.
Время просветляется, жизнь и мир просветляются. Они и значительны и незначительны; и малоценны, сор и прах, и имеют вместе с тем бесконечную ценность — в Боге. «Свет во тьме светит» и озаряет тьму. Для того, кто в Боге живет, кто «в Боге сокрыт» время уже стало Вечностью.
«Du sprichst: Versetze dich aus Zeit
in Ewigkeit:
Ist denn an Ewigkeit und Zeit
ein Unterschied?»
Так пишет Angelus Silesius. Он как раз обладает даром в кратких словах выразить это парадоксальное Божественного.
Однако невыразимо это. Бог приходит, и смолкает человек. И смиряется человек, и умаляется, и уничтожается, становится как «ничто», как малый
148
ребенок. «Сердце становится как дитя». «Ему нужно расти, а мне умаляться». Начинается новая жизнь.
II.
Эта новая жизнь есть жизнь любви. Ибо только любви открывается Бог. Ибо разверзлись бездны Божественной Любви, и Бог в Сыне открылся нам как любовь безмерная. «В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего «в умилостивление за грехи наши». «Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими». Только тот, в душе которого орган любви развит, может постичь Бога. Поэтому любовь есть единственный путь к богопознанию. И любовь к брату неотделима от любви к Богу — это один поток. Поэтому прощальные слова Христа за последней вечерей гласят: «Любите друг друга! По тому узнают, что вы — мои ученики, если будете иметь любовь между собою». «Мы знаем, что перешли от смерти к жизни, ибо любим братьев», говорит ап. Иоанн.
Не одиночество только и экстатическое отрешение, а жизнь любви и рост в любви, чтобы восприять Бога, который есть Любовь: «Чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что есть широта и долгота и глубина и высота (Божия) и уразуметь всякое разумение превосходящую любовь Христову дабы вам исполниться всею полнотою Божией». Поэтому мистическая жизнь активна, ибо любовь активна, динамична, возрастает, расширяется. «Кому больше прощается, тот больше любит». Молюсь о том, чтобы любовь ваша еще более и более возрастала в познании и всяком «чувстве».
«Возлюбленные! мы от Бога... потому что любовь от Бога; и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога». В этом — суть христианства и христианской мистической жизни.
А центр ее — Сын любви Его. В этом — отличие христианства от всех других религий и всех других религиозных опытов, что центр его есть воплощенная Любовь, что тайна его и сокровище его есть «всякое разумение превосходящая любовь Христова». Но каков Христос, таковы должны быть и «Христовы». Поэтому Павел и восклицает: «Бог есть свидетель, что я люблю вас всех любовию Ииcyca Христа». Здесь, в христианской мистической жизни одно пламя, одно горение — любви Христовой, и брат просветляется в живой образ Христа: «Истинно говорю Вам, что раз вы сделали cиe одному из братьев Моих меньших, то Мне сделали».
А раз так, то мы не одни идем к Богу, а вместе с братьями. «Где двое или трое собраны во имя Мое, там и Я посреди их»... На самых вершинах молитвенной жизни, в уединенной клети сердца молимся мы: не «Отче мой», а «Отче наш». Ибо мы все - тело, а Он — глава. Срастаясь с Главой нашей, все больше срастаемся мы друг с другом — с членами великого Тела мистического. Поэтому, «страждет ли один член, с ним страждут все члены; прославляется ли один член, с ним радуются все члены». В этом — суть и смысл Церкви. Ибо Бог — Любовь открывается любви, и нельзя любить Бога, которого не видел, если не любить брата, которого видишь. Святые не хотели и спастись без братьев. «Я желал бы быть отлученным от Христа ради братьев моих по плоти», восклицает Павел, который «все почел сором, чтобы приобрести Христа! Сходное говорит и Симеон Новый Богослов и Исаак Сирин. Вот это — соборное чувство, церковное чувство. «Я в них, и Ты во Мне, да будут совершены во едино»... Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино».
Безмерно раскрывается вместилище души, чтобы воспринять Бога. Но в христианстве она должна Бога-Любовь воспринять и вместить в себя вместе с братьями, которые являются братьями нам в Брате Нашем, Единородном Сыне Отца, Сыне Его любви. В этом — смысл и обоснование и жизнь Церкви. Лишь участием в великом потоке любви приходим мы к Богу. Поток любви: он же — «Тело Его, полнота Наполняющего вся во всем», говоря словами Павла о Церкви, т. е. это — Полнота того Избытка Жизни, что один только утешает душу.
Николай Арсеньев.
149
