Жан Ванье

ОБЩИНА - МЕСТО ПРОЩЕНИЯ И ПРАЗДНИКА

К оглавлению

Глава V. ВЛАСТЬ и другие дары

Cм. пастырство.

1.Власть

Мы можем понять роль власти в общине только в том случае, если смотрим на неё как на один из даров или служений среди множества других, необходимых для создания общины. Конечно, она очень важна, потому что становление общины в значительной мере зависит от того способа, каким власть осуществляется. Но очень часто на власть смотрят как на единственный дар. Руководитель в общине не вбирает в себя всё; его роль, напротив, состоит в помощи каждому члену общины быть самим собой и использовать свои собственные дары на благо всех. Община может быть гармонично единым телом в одной и той же жизни, "единым сердцем, единой душой, единым духом" только если каждый живёт полной жизнью. Если видна только схема хозяин - рабочий, офицер - солдат, руководитель - исполнитель, то нельзя понять, чем же община на самом деле является.

Говоря на этих страницах о власти, я не говорю исключительно о "главном руководителе" общины, но о каждом, кто обладает властью над кем бы то ни было. В "Ковчеге" есть ответственные за мастерскую, за дом, за бригады садовников; в администрации, на кухне и в приёмной есть свой ответственный, который помогает работать другим. Каждый должен научиться использовать власть по-христиански и в согласии с общиной жизнью.

2. Миссия, которой наделяет Бог

Ответственный за общину и любой ответственный наделён миссией, которая была ему доверена или общиной, избравшей его, или главным настоятелем, назначившем его. Он должен отчитываться перед ними.

Но он также получил её от Бога. Нельзя возложить на себя ответственность за других без помощи Бога,

потому что,

- говорит Святой Павел, -

нет власти не от Бога; существующие же власти Богом установлены (Рим 13: 1).

Всякая власть, если она является миссией, возложенной Богом, - должница Бога и должна всегда отсчитываться Богу. В этом заключается малость и величие человеческой власти.

В действительности, власть существует для того, чтобы обеспечивать свободу и возрастание людей. Это дело любви. Точно так как Бог заботится о своих детях, чтобы они возрастали в любви и истине, так же и ответственный должен быть рабом Божиим и людей, чтобы все возрастали в любви и истине.

Это великая и прекрасная ответственность, потому что получивший власть уверен, что вместе с тем он получил от Бога свет, силу и дары, необходимые для того, чтобы довести до конца свою миссию. Именно поэтому ответственный не только должен спрашивать у доверивших ему ответственность, что он должен делать, подобно тому, как поступает секретарь ассамблеи, но в тайнике своего "я" он должен искать совета у Бога, открывать в сердце своего сердца божественный свет. Я очень верю в освящающую благодать28; Бог всегда приходит на помощь к наделённому властью, если он смирен и пытается быть слугой в истине.

Ответственный должен заботиться о том, о чём думают другие, но не должен быть пленником их идей. Он ответствен перед Богом и не имеет права идти на некоторые компромиссы, давать лжи овладевать собой или становиться орудием несправедливости.

Тот, кто обладает конечной властью в общине, всегда несёт на себе участь одиночества; даже если ему помогает Совет, он остаётся один на один перед лицом окончательных решений. Это одиночество - его крест, но вместе с тем и гарантия присутствия, света и силы Божиих. Именно поэтому ему необходимо, более чем кому бы то ни было другому из общины, иметь время, чтобы побыть одному, неприхотливо поразмышлять о делах и остаться со своим Богом. Именно в эти моменты уединения в нём рождается вдохновение, и он чувствует, какое направление следует принять. Нужно, чтобы он доверял этим интуициям, прежде всего, если они сопровождаются глубоким умиротворением, но он должен также искать подтверждения им, разделяя их с теми из общины, кто наделён наибольшей способностью к различению истины и лжи, затем со своим Советом и другими членами.

Перед лицом трудных решений, касающихся будущего, он должен, конечно, рассуждать и размышлять. Ему нужна максимально возможная информация. Но, в конечном счёте, из-за сложности проблем и из-за невозможности предусмотреть всё, он должен - усвоив всё - опираться на те глубокие интуиции, которые были уделены ему в состоянии уединённости. Это единственный способ для руководителя приобрести ту свободу, которая позволит ему продвигаться вперёд и принимать решения, не опасаясь неудачи.

3. Быть рабом

Существуют различные способы осуществлять власть и руководство: так например, власть военного главы, власть руководителя предприятия и власть ответственного за общину. Генерал нацелен на победу; глава предприятия на получение доходов; ответственный за общину на возрастание людей в любви и истине.

Ответственный за общину обладает двойной миссией: он должен всегда держать свой взгляд и взгляд общины устремлённым на самое главное, на основополагающие цели и всегда задавать такое направление общинной жизни, чтобы не позволить ей затеряться в мелочных вопросах, во второстепенных и случайных обстоятельствах. В "Ковчеге" ответственный должен постоянно призывать к тому, чтобы община по самой своей сути жила ради того, чтобы принимать и помогать созревать отсталым людям, и делала всё это в согласии с духом Нагорной Проповеди. В общине молитвы он постоянно должен напоминать, что потребности труде всегда подчинены потребностям молитвы. Ответственный обладает миссией всегда удерживать общину в русле самого главного.

Но на ответственного за общину возложена также миссия создавать атмосферу и окружение мира и радости между всеми членами. Благодаря своим личным отношениям с каждым членом общины, посредством доверия, оказываемого им членам общины, он призван создавать в общине атмосферу взаимного доверия. Почва, благоприятствующая человеческому становлению, - это просторная среда, сотканная из взаимного доверия. Когда появляются соперничество, ревность, подозрения, комплексы одних по отношению к другим, не может быть ни общины, ни становления, ни свидетельства о жизни.

Существует много способов осуществлять власть, согласно различию темпераментов. Есть люди, обладающие характером руководителя, творческими способностями, те, у кого есть видение будущего; они идут впереди. Есть люди более вялые и более смиренные: они следуют за другими; они прекрасные координаторы.

Для каждого ответственного самое главное быть слугой прежде, чем быть руководителем. Возлагающий на себя ответственность потому, что хочет что-то испытать, потому, что в силу характера ему присуща тенденция господствовать и руководить, потому, что ему нужно идти впереди, или потому, что он хочет привилегий или престижа, всегда будет плохим ответственным, потому что не пытается быть прежде всего служителем.

Некоторые общины иногда выбирают ответственного за его административные способности или его влияние на других. Никогда не нужно выбирать руководителя за его природные качества, но потому, что до сих пор он показывал себя как человек, ставящий общие интересы выше своих собственных. Лучше тот, кто, даже будучи робким и не обладающим качествами руководителя, готов служить другим и общине, чем тот, кто "способен", но слишком влюблён в себя.

Лучший ответственный тот, кто принимает свою ответственность как миссию, возложенную на него Богом, кто опирается на силу Божию и на дары Святого Духа. Он будет чувствовать себя бедным и неспособным, но всегда будет действовать с кротостью ради блага всех. Члены общины будут ему доверять, потому что будут чувствовать его доверие не к себе самому и не к собственному видению вещей, но к Богу; они будут чувствовать, что он не хочет ничего испытывать, что он ничего не ищет для себя, что его видение не замыкается на решении своих собственных проблем и что он готов исчезнуть, как только его время исчерпается.

Основополагающее качество ответственного - любить членов своей общины, чувствовать себя обязанным за их становление. Это означает вместе с тем и то, что он переносит также их слабости. Члены общины очень быстро чувствуют, любит ли их ответственный, доверяет ли им, или же, напротив, он на должности ради того, чтобы осуществлять власть и настаивать на своём видении дел, или если он слабый, стремящийся только к тому, чтобы его любили.

Для христианина образец всякой власти - Сам Иисус, Тот, Который омыл ноги Своим ученикам, Добрый Пастырь, дарующий жизнь Своим овцам, в отличие от наёмника, который действует только в своих интересах.

4. Оставаться доверчивыми

"Ковчеге" мне случается чувствовать себя немного зажатым проблемами: когда отсталый человек или помощник чувствует себя очень плохо, когда некоторые "дома"29 хромают, или некая группа помощников составила ядро оппозиции в отношении того, что я считаю основополагающим решением; или когда я чувствую разделения внутри общины, особенно среди профессиональных сотрудников, желающих бо льших полномочий, и верующих, желающих подчеркнуть религиозную сторону. Именно в эти моменты у меня мрачнеет лицо.

Нехорошо, что я воспринимаю себя слишком серьёзно. Я должен помнить, что улаживание всех проблем касается не только меня, прежде всего потому, что нас много, но особенно потому, что Бог обещал прийти нам на помощь. Ответственный - слуга Божий и общины. Он может делать только то, на что он способен; Бог сделает остальное. Поэтому не нужно слишком сильно беспокоиться. Нужно, чтобы ответственный осознавал, что происходит, чтобы он был хорошо осведомлён, затем, если необходимо, чтобы он ясно изложил проблемы Совету или ответственным. Он должен бесстрастно различать то, что нужно делать, а затем постепенно осуществлять это, даже если он не видит горизонта ясно.

Ответственный, перед лицом множества проблем и их сложности, должен сохранять сердце младенца, будучи уверенным в том, что Иисус придёт на помощь его слабости. Нужно, чтобы он возлагал свои заботы на сердце Божие, а затем делал всё то, что он может.

Никто не будет счастливым в общине, если ответственные постоянно озабочены, серьёзны, замкнуты в себе. Конечно, ответственность - крест, который нужно нести каждый день, но мы должны научиться нести его с радостью.

Секрет ответственного - оставаться молодым, открытым и готовым к работе, способным на удивление. Наилучшее средство - оставаться открытым Святому Духу, молодости Отца.

Одна из опасностей для ответственного - опасность оставить решение на потом из страха принять его. Но не принять решение - это уже решение. Конечно, терпение - важное качество ответственного. Не нужно действовать под импульсом гнева. Он должен уметь слушать, осведомляться, использовать время, но вместе с тем, помолившись и получив совет, он должен принять решение и не позволить времени и истории управлять собой.

Хороший ответственный тот, кто порождает доверие и надежду.

5. Опасность гордости

Чем больше времени проходит, тем больше я вижу, насколько трудно осуществлять власть в общине. Очень быстро человеком овладевает желание руководить ради почестей, престижа или администрирования самого по себе, которое он принимает, или для того, чтобы что-то испытать. Внутри нас живёт маленький тиран, жаждущий власти и престижа, который из неё следует; мы хотим господствовать, превосходить всех. Мы боимся любой критики, любого контроля, только мы правы (и иногда во имя Божие); такой человек вмешивается во все дела, всё делает, прежде всего руководит, ревностно оберегая собственную власть. Другие низводятся на уровень неспособных исполнителей хороших решений. Такие люди не допускают свободы кроме как в той мере, в какой другие могут не препятствовать их власти и только при том условии, что они могут их контролировать.

Мы хотим, чтобы наши идеи осуществились и немедленно; община тогда становится "нашим" домом, "нашим" проектом. Все эти тенденции легко просачиваются в наше понимание того, как осуществлять власть на различных уровнях. Иногда христиане могут навесить на эти дурные склонности маску добродетели, придумав хорошую, но притворную причину. Нет ничего более ужасного, чем тирания, спрятанная под личиной религии. Я часто чувствовал в себе эти склонности; я должен постоянно с ним бороться.

В общине важно, чтобы пределы власти каждого ответственного были чётко и ясно установлены. Отец часто превозносится над детьми своей властью, лепя их согласно своим личным замыслам. Очень быстро он перестаёт ценить их свободу и их желания.

Нелегко, осуществляя власть, находить средний путь между господством и предоставлением свободы.

Опасность гордости и желания господствовать столь велика для каждого руководителя, что ему нужны границы, пределы, которые устанавливали бы максимальное расширение их власти, и системы контроля, которые помогали бы им быть объективными и на самом деле служить общине.

Соперничество и ревность между некоторыми членами общины к власти и влиянию - ужасающая разрушительная сила.

Единая община подобна скале; община, обращающаяся против себя самой, быстро разрушается. Женщины, по большей части, склонны к соперничеству и проявлениям ревности одна к другой в области любви; мужчинам присуще соперничество и проявления ревности в области власти.

Так же и апостолы вокруг Иисуса, а иногда и за его спиной (Мк. 9: 34), в атмосфере спора (Мк. 10: 41), спрашивали друг друга, пытаясь определить, кто из них больший. Св. Лука сообщает, что они говорили об этом на Тайной Вечере. Не этот ли спор подтолкнул Иисуса встать из-за стола и умыть ноги своим ученикам?

Соперничество среди членов общины часто появляется, когда проводятся выборы ответственного, или же происходит соперничество за духовное и интеллектуальное превосходство. Эта борьба за власть и влияние глубоко укоренены в сердце человека. Он опасается за своё существование, если не будет избран, если ему не дадут определённое назначение. Назначение, дар и человек отождествляются быстро; популярность, признание со стороны группы и качество жизни.

Никакая власть не застрахована от слишком поспешных суждений, уязвляющих людей и вовлекающих их в порочный круг гнева и грусти. Смирение - почва, благоприятствующая единству, она - защита от разделений и расколов. Против смирения дух зла не может ничего предпринять. Он - начало лжи и заблуждений, подстрекатель плевел, поджигатель гордости.

6. Раб самого слабого

Принимающий на себя служение руководства должен помнить, что, по замыслам Евангелия, не руководитель, а именно бедный является самым важным и близким Богу: именно его Бог избрал для того, чтобы посрамить сильных; именно бедный пребывает в сердце христианской общины. Всё служение управления создано ради бедного и его возрастания в любви.

Тот больше,

- говорит Иисус,-

кто умалится и станет как дитя (Мф. 18: 4).

Ответственный должен всегда заботиться об отсталых людях в общине и о тех, кто не имеет право голоса. Он всегда должен быть внимательным к ним и становиться их посредником перед общиной. Он - защитник людей, потому что человек в глубине своего бытия никогда не должен приноситься в жертву группе. Община всегда на виду у людей, а не наоборот.

7. Разделять ответственность с другими

Одна из важнейших забот наделённого властью - обладание ясными и однозначными приоритетами; если он затеряется среди множества частностей, то рискует быстро потерять видение вещей. Нужно, чтобы он постоянно держал глаза устремлёнными на самое главное. По сути, лучшая власть та, которая очень мало делает, но напоминает другим самое главное в их деле и их жизни, призывает их возлагать на себя ответственность, поддерживает их, утверждает в своём призвании и контролирует.

Ответственный никогда не должен уставать разделять труд с другими, даже если он чувствует, что они делают работу хуже или иным, чем он, образом. Всегда легче делать всё самому, чем учить других делать что-то. Ответственный, попадающий в ловушку всё делать самому, рискует попасть в изоляцию.

Когда он доверяет кому-то ответственность, всегда нужно снабдить его средствами исполнить её. Нужно избегать чрезмерной помощи ему, что со временем обернётся отказом разделять с другими свою ответственность. Нужно дать другим право совершать ошибки, "корчить рожу". Делать всё, чтобы помочь кому-то избежать неудачи, - значит препятствовать ему добиться успеха (хотя мне не нравятся эти слова, "неудача" или "успех", применительно к общинной жизни).

Но для того чтобы нести ответственность, нельзя пребывать в полном одиночестве. Нужен кто-то, кто советовал бы, поддерживал, вливал мужество или контролировал. Никогда не нужно позволять кому-то "выпутываться" одному из слишком тяжёлых ситуаций и состояний напряжённости. Нужен кто-то, с кем можно свободно поговорить, кто понимает, кто утверждает в ответственности, кто был бы умеренным присутствием, которое не судит, но обладает жизненным опытом, кому можно доверять, и кто может вернуть доверие к самому себе. Если нет, ответственный рискует оступиться. Иисус обещал ученикам послать им другого Утешителя. Мы должны быть утешителями друг для друга, то есть людьми, готовыми ответить на призыв другого. Крест ответственности иногда тяжек, и друг, полный сострадания, старшие брат или сестра необходимы для того, чтобы немного облегчить его.

В начале общинной жизни, основатель решает и делает всё. Но со временем сотрудники, братья и сёстры, приходят и завязываются узы дружбы.

Ответственный спрашивает тогда их мнения; он больше не является тем человеком, кто говорит, что нужно делать, но человеком, слушающим других. Рождается один общий дух. Ответственный начинает обнаруживать дар каждого из своих сотрудников, их харизму. Он обнаруживает, кто способен, более его самого в той или иной области и у кого есть дар, которым он не обладает. Тогда он должен осуществлять свою власть, доверяя им всё большие сферы ответственности и учась умирать самому, для того, чтобы позволить другим жить полнее. Он остаётся связью и отправной точкой, координатором, человеком, утверждающим других в сферах их ответственности и заботящимся о поддержании духа и гармоничного единства всех. Время от времени в моменты кризиса он будет призван утвердить свою власть, потому что он остаётся ответственным с правом решающего голоса и должен призывать к порядку, когда ослабляется дисциплина. Он становится точкой опоры, далёкой, но очень актуальной до того дня, когда полностью исчезнет и оставит место другому, который его и заменит. Именно таким образом его дело совершается. Его дело продолжится; его роль заключалась на самом деле в том, чтобы исчезнуть.

Можно провести аналогию с властью, осуществляющейся родителями. Вначале они делают всё для своих детей, но мало помалу отец и мать становятся друзьями, с которыми можно побеседовать; они могут стать, на самом деле, детьми своих детей, когда состарятся. Родитель должен всегда быть готовым оставить позицию владетельного князя. Он должен быть готовым предоставить ребёнку право возрастать в жизни сына и не удушать её. Таким же образом тот, кто основывает общину, должен научиться со временем отступить на задний план, а не защищать свою власть.

Основатель в начале своей деятельности обладает видением развития, согласно которому он и действует. Но постепенно люди приходят присоединиться к нему и образуется община. Вместе все члены становятся единым телом со всем тем, что есть жизненного у них, а также со всеми напряжённостями.

Тогда основатель не может больше действовать, словно бы он один обладает видением общины. Он должен слушать тело, уважать жизнь того тела, общины, которая обладает собственным видением своих целей. Роль ответственного и основателя - ухватить эту жизнь, сущую в теле, понять её и не мешать ей раскрываться, направляя её.

Самое трудное для ответственного - разделить своё видение с другими, признать, что другие обладают более ясным и более верным видением общинной жизни, таким, какая она есть, с её основополагающими целями.

В "Ковчеге" у нас есть Совет из семнадцати человек, избранных из помощников, которые с нами уже более двух лет. Этот совет собирается раз в неделю, обсуждая основополагающие направления общинной жизни и принимая решения по основным вопросам. Я многому научился у этого Совета. Я понял, как трудно разделять и вместе искать с другими не "свою волю", но волю всей общины, Божью. Так быстро становишься влиятельным и полным страстей. Этот совет мне очень помог понять, когда было нужно, что я должен расти для того, чтобы открыться Духу и стать более объективным. Мне кажется, что любая власть должна вырастать на почве, подобной этой, почве общинной жизни и братства, на которой мы вместе разделяем обязанности, на которой власть делится с другими, поддерживается и контролируется, и на которой все мы может расти, чтобы вместе нести ответственность.

Однажды установив структуры, ответственный должен уважать их. Было бы тяжёлой ошибкой для меня единолично принять решение, в то время как оно должно быть принято на Совете. Такое более долгое развитие событий иногда трудно для меня, потому что лишает меня свободы следовать моим собственным "вдохновениям". Но именно на почве братства должны созревать решения.

Я всё более понимаю, насколько трудно осуществлять власть. Я тут же сталкиваюсь с тем, что внутри меня всё ожесточается и пытается защищаться. Я прилагаю усилия, чтобы согласовать умение слушать людей и сострадание к ним с крепостью, объективностью и надеждой, что они могут расти. Я слишком робок и снисходителен и не мешаю людям или, наоборот, слишком непреклонный и строгий к соблюдению закона.

Каждый день я должен приобретать разумение вещей, мудрость ответственности, но также силу и терпение. Мои братья и сёстры по Совету "Ковчега" очень сильно помогают моему росту, но ещё есть чему учиться!

Одно из основополагающих качеств ответственного - уметь слушать всех (а не только друзей и администраторов), понимать, в каком состоянии мы находимся, и завязывать с каждым подлинные узы дружбы, если возможно тесной. Плохой ответственный скрывается за престижем, властью, словом и управлением; он слушает только своих друзей. Он много говорит, но не заботится о том, чтобы узнать, как другие воспринимают его слова и, прежде всего, не пытается узнать их глубокие нужды, их вдохновения, трудности и страдания и призыв Бога к ним.

Ответственный, не умеющий слушать своего ниспровергателя, чтобы ухватить зерно истины, сокрытое среди сорняков недовольства, живёт в обстановке неуверенности.

Было бы хорошо, чтобы ответственный позволял членам общины свободно выражать себя перед третьими лицами - внешним глазом - говорить о том, как они понимают осуществление власти.

Одна из опасностей для ответственного - опасность неосознанно отвергнуть видение реальности своей общины такой, какой она является, и именно поэтому он её не слушает. Таким образом, он становится ленивым оптимистом: "Всё будет хорошо", - это его девиз. По сути, он боится действовать и чувствует себя некомпетентным и неспособным перед реальностью. Трудно постоянно осознавать её, - это мешает, но вместе с тем и пробуждает. Сознательная власть становится ищущей, молящейся и вопиющей к Богу властью. Её жажда истины возрастает, и Бог отвечает на её призыв. Но руководитель должен уметь быть терпеливым.

Дурной руководитель заботится только о нормировании и законе. Он не пытается узнать, в каком состоянии находятся его люди. Легко спрятать неспособность понимать и слушать за категорическими предписаниями закона. Он настаивает на правиле, когда боится людей.

Ответственный должен избегать попадания в ловушку притворного, ловкого болтуна, аккуратно избегающего прохождения через установленные ранее структуры.

Важно, чтобы тот, кто обладает властью, умел слушать молодых людей, вступающих в общину или желающих вступить. Призвание этих молодых, их вдохновения, их желания могут раскрыть перед ним много интересного. Ответственный с интересом и удивлением должен уметь слушать дела Божии в них, потому что их призвание может показать то, чем должна бы быть община, и каковы её слабые стороны.

В своём Уставе Св. Бенедикт говорит, что каждый раз, когда появляется важное дело, требующее обсуждения, Отец Аббат должен собрать всю общину, чтобы выслушать мнение братьев. Если Аббат просит совета у всех, это потому, что "Бог часто даёт самым молодым лучшие подсказки".

8. Не прятаться

Опасно для ответственного создавать барьеры между собой и людьми, заботиться о которых он поставлен. Он производит впечатление человека, всегда заваленного работой. Впечатляет грандиозность его административной машины или его офис. Он даёт почувствовать своё превосходство или свою большую важность. Такой род руководителей испытывает страх и внушает его. Он неуверен, поэтому, поддерживает дистанцию. Настоящий ответственный открыт. Он ходит пешком; даёт людям много случаев приблизиться к нему и поговорить с ним как с братом или сестрой. Он не прячется и поэтому остаётся уязвимым пред пререканиями и открытой критикой. Хороший ответственный должен всегда оставаться близким тем, над кем он поставлен, и предоставлять им возможность настоящих и простых встреч. Если он держит себя на отдалении, то не сможет узнать ни свой народ, ни его потребности.

Важно, чтобы ответственный показывал себя таким, каким он на самом деле является, и разделял свои проблемы и свои слабости с другими. Если он их скрывает, люди рискуют видеть в нём неподражаемый образец. Важно, чтобы они видели его по-человечески уязвимым, но в то же время доверчивым; чтобы он прилагал усилия к возрастанию.

Для ответственного небесполезно заниматься немного ручным трудом, пусть это будут только мытьё посуды или редкое приготовление пищи.

Это опустит его на землю и вынудит его запачкать руки. Это создаст новое отношение; когда люди работают с ним, они могут подойти к нему как к человеку, а не только как к должности.

Некоторые ответственные всегда нуждаются в том, чтобы рядом находился кто-то, кто мог бы низвести их с их пьедестала и иногда дать им "пинок ниже пояса" или посмеяться над ними. Ответственные часто обольщаются или становятся агрессивными. Они могут быстро замкнуться в себе, в своей роли из страха, или же, считая себя божками. Им нужны люди, которые бы вежливо над ними смеялись, не очень-то принимали их всерьёз, видели бы их личность, а не только должность и помогали бы им спускаться на землю. Если нет, они быстро начинают витать в облаках, прятаться и терять контакт с реальностью. Естественно, нужно, чтобы они доверяли этим людям и знали, что любимы ими.

9. Личные отношения

Я поражаюсь тем людям, которые очень странно понимают власть, то есть не принимают её как ответственность. Они боятся её и боятся принять её. Всё обстоит так, словно бы власть полностью отрешена от нежности и дружественности, как будто бы она обезличена; словно она всегда дурна и готова к притеснениям. С молодых лет они должно быть страдали от отца-тирана, не испытали ни нежности, ни доверия. Или, может быть, это болезнь нашего времени. Сейчас, прежде всего, стремятся оторвать власть от любви.

Подлинная власть - та, которая показывает по отношению ко всем справедливость, прежде всего к самым бедным, к тем, кто не может защитить себя, кто составляет часть притесняемого меньшинства. Это власть, готовая отдать жизнь, не признающая компромиссов со злом, ложью и силами насилия, которые притесняют людей и, прежде всего, самых слабых. А когда речь идёт о семейной и общинной власти, то, кроме того, что она имеет чувство справедливости и истины, ей должны быть преданы личные черты: чуткость, умение слушать, доверие и прощение. Это не исключает естественно моментов твёрдости.

Таким же образом, может быть, по тем же причинам, многие осуждают власть и деятельную силу, словно первой задачей ответственного является принятие решений, деятельность и жёсткие указания, что и представляет собой осуществление своей власти. Но власть, прежде всего, - точка опоры, уверенность, - это человек, утверждающий нас, внушающий нам мужество и направляющий нас.

Некоторые общины не хотят иметь ответственных. Они хотят регулировать всё демократическим путём, согласованием мнений или коллегиально, без координатора, без "отца" и "старшего брата". Я не решусь сказать, что это невозможно, но у меня есть сильное впечатление, исходя из моего опыта в "Ковчеге", что члены общины нуждаются в человеке, на которого они могут сослаться, и с которым могут установить личные отношения. Может случиться, что они отвергают всякую личную власть, потому что у них появляется впечатление в её субъективности, в стремлении к личному престижу; они думают, что только коллегиальность допускает объективность.

Верно, что коллегиальность допускает объективность и контроль; "все вместе мы умнее, чем кто бы то ни было один из нас", - это справедливо со многих точек зрения. Группа вырабатывает более справедливые правила, чем один человек. Но, напротив, группа судит всегда объективно, не допуская исключений.

В общине, существующей ради внутреннего роста её членов, нужна власть, которая может находить с людьми общий язык и устанавливать с ними отношения доверия. Общины, отвергающие "отца" и "старшего брата", часто являются общинами, состоящими из молодых людей или менее молодых, ориентированных на плодотворную и интересную работу. Когда община более "пожилая", когда она обладает опытом тех или иных слабостей, когда она принимает отверженных, разного рода слабых, она осознаёт необходимость того, чтобы власть обладала личным сознанием, была любящей и доверяющей. В общине тон жизни одних и других часто ослабляется: появляются слабости, эгоизм, усталость. Роль отца или старшего брата - как раз вселять мужество, поддерживать, прощать, контролировать, а иногда также призывать к порядку. В общину входят не потому, что совершенны, объективны, умны, но потому, что желают возрастать в подлинных любви и мудрости. А поскольку существует человеческое становление, нужен кто-то, кто утверждал бы, поддерживал, внушал бы уверенность и помогал людям обретать доверие к себе самим, чтобы продолжать путь с большей смелостью и доверием. Конечно, ответственный должен помогать членам регулировать общинные вопросы, но всегда есть исключения человеческой, духовной или психологической слабости, которым нужно найти другое человеческое сердце, полное сострадания и благодати, которому со всем доверием можно открыться. Собственное сердце не открывается группе, но человеку.

Аристотель говорит об " эпиикии" 30 как об одной из добродетелей, свойственной руководителю. Именно она позволят ему разорвать узы закона. И действительно, невозможно законодателю предусмотреть все случаи. Тогда руководитель обладает таким чувством справедливости и добра к людям, который перед исключением, перед неожиданным случаем поступает подобно самому законодателю, если бы последний оказался перед этим исключительным случаем.

Группа всегда будут поступать согласно справедливости и определённому закону; потому что в общине нельзя принять решение раз и навсегда; она может распахнуть дверь всем сравнениям, ревностям и претензиям. Но в то же время, если есть правила, должна быть также возможность совершать исключения. Личная власть всегда поставит благо человека выше интересов группы и закона; это будет милосердная и благая власть по отношению к слабым людям и исключительным случаям. Это естественно подразумевает, что власть настоящая, полная любви и готовая служить человеку.

Как стать отцом? То, в чём я уверен, так это в том, что нельзя стать отцом, если прежде ты не был сыном. Можно хорошо руководить только тогда, когда умеешь слушаться. Иисус, перед тем как стал "пастырем", был "агнцем". Он обладает всякой властью именно потому, что он Сын Отца.

В наше время мы оказались перед лицом кризиса власти; а некоторые психоаналитические учения приходят к чувству смерти отца. Но никто не может признать закон, если этому не предшествовало доверие к человеку, который его воплощает. Преступник - это как раз тот, кто восстаёт против закона, потому что он не совершил перехода от нежности к матери к доверию к отцу. Именно поэтому власть непереносима для него. Можно признать закон, только если его воплощает человек, способный к прощению, к пониманию исключений и, прежде всего, к милосердию.

Отец Леон из ''La Poudriere" в Брюсселе говорил мне, что когда община не имеет ответственных, агрессивность членов обращается на самых слабых.

В общине всегда есть что-то, что плохо идёт, и важно, чтобы ответственный знал, кто должен принять и впитать в себя эту агрессивностью.

10. Различные точки зрения на Власть

Я слышу, как иногда в общине говорят, что можно слушаться власть только в том случае, если доверяешь ей, подразумевая полное доверие человеку, который этой властью обладает. Я спрашиваю себя, не ребячество ли это?

В общине власть не всемогуща. Всегда есть контроль, установленные учредительным документом пределы. Ответственность руководителя должна быть чётко очерчена. А затем нужно, чтобы существовал для членов общины законный способ выражения своих беспокойств и своих упрёков, может быть, оправданных, ответственного. Если нет, это подобно распахиванию дверей ропоту и плевелам.

Но желать слушаться только ту власть, к которой питаешь полное доверие, значит искать идеального отца. Это исключает любую власть, избранную на ограниченное время, и какое бы то ни было настоящее участие во власти. Нужно уметь подчиняться человеку, который был назначен или избран согласно конституции, чтобы служить в качестве ответственного, даже если не существует глубоких эмоциональных и дружеских уз с ним. Если эти связи, узы существуют, тем лучше. Но не нужно ждать, чтобы все члены были связаны узами дружбы с ответственным. Подчиняться только при условии того, что существует дружеское доверие, значит распахивать ворота анархии: наконец, к общине приходит смерть.

Речь не идёт о том, чтобы полностью доверять власти, но доверять конституции и братьям с сёстрами, которые избрали этого человека, а равным образом доверять контролирующим и объединяющим структурам, доверять Богу, заботящемуся об общине: более того, Он сумеет воспользоваться кем-то, который кажется некомпетентным, и даст ему благодать, чтобы до конца и компетентно довести свою миссию без особых ошибок. Да, нужно верить в благодать, которая даётся ответственному в силу его должности.

В общине послушание необходимо, если его нет, то это уже не община. Но послушание - не раболепная поверхностная позиция. Это внутреннее прирастание к законной власти, к руководящим структурам и к общему сознанию общины; это поиск общего видения; это прилепление к жизненным принципам и деятельности общины.

Человек - источник разделений и плевел, когда он внутренне отвергает прилепление к этому общинному сознанию, когда он считает себя одиноким в оберегании истины, когда он принимает на себя вид ниспровергателя или спасителя, когда он отвергает законные структуры, когда, наконец, он хочет показать, что он прав.

Совершенно очевидно, что власть может ошибаться, что структуры могут стать обременительными и репрессивными и могут удушать жизнь. Очевидно, что ответственные могут пытаться удержать свои привилегии и быть более не слугами, но наёмниками.

Именно тогда должен вмешаться высший ответственный. Именно тогда нужно попытаться поместить жизнь в нормальное русло, нужно использовать законные пути для наведения мостов общения в истине с ответственными. А если они упорствуют, не желают изменяться, если нет признаков и малейшего развития или стремления к диалогу, нужно искать ненасильственные средства для того, чтобы заставить уступить или измениться несправедливую власть, которая больше не хочет быть слугой.

Марксистская тактика состоит в том, чтобы разоблачить слабости законной власти и этим заставить её отойти, установить анархию, а затем тоталитаризм, основанный на военной силе. Это значит использовать недовольства.

Живущие в общине и не имеющие власти должны всегда чувствовать себя ответственными за власть, замыкающуюся в себе; они должны побудить её, если это необходимо, к братскому диалогу. Но они могут сделать это только в том случае, если они глубоко вовлечены в жизнь общины. Многие люди в общине критикуют ответственных за их спиной; это трусы, страшащиеся сказать им это в лицо.

Просим же вас, братья, уважать трудящихся у вас и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас

и почитать их с особенной любовью за дело их; будьте в мире между собою.

Умоляем также вас, братья, вразумляйте бесчинных, утешайте малодушных, поддерживайте слабых, будьте долготерпеливы ко всем.

Смотрите, чтобы кто кому не воздавал злом за зло; но всегда ищите добра и друг другу и всем.

Всегда радуйтесь.

Непрестанно молитесь.

За всё благодарите: ибо такова о вас воля Божия во Христе Иисусе.

Духа не угашайте.

Пророчества не уничижайте.

Всё испытывайте, хорошего держитесь.

Удерживайтесь от всякого рода зла (1 Фес. 5: 12 - 22).

В общине власть всегда является мишенью. Когда кто-то недоволен собой или общиной нужно кого-то осудить! Часто мы слишком многого ждём от ответственного; мы хотели бы, чтобы он был идеальным отцом, чтобы он всё знал и мог разрешить все проблемы; мы хотели бы, чтобы он обладал всеми дарами руководителя и вдохновителя. Когда мы замечаем, что он не обладает всеми этими качествами, мы чувствуем себя неуверенными. По сути, мы хотели бы иметь такого идеального руководителя, который мог бы сделать членов своей общины уверенными при всех их недостатках и слабостях. Если он этого не делает, его отвергают.

Часто члены общины слишком зависимы от своего ответственного, всегда и повсюду доискиваясь его благорасположения. У них раболепное отношение к нему. Затем, неудовлетворённые его отношением, они осуждают ответственного за его спиной. Руководитель часто вызывает или сервилизм, или агрессивность.

Отношения с властью часто перекликаются с теми отношениями, которые существовали у членов общины с родителями, когда они были детьми. Когда эти отношения были трудными, когда родители мало уважали их свободу, не слушая их желаний, но настаивая на собственных, сердце детей оставалось полным гнева и грусти более-менее выраженных, исполняясь подозрительности к любой власти. Отношения с ответственными будут зависеть от всех этих чувств и глубоких комплексов. Как только руководитель вмешивается, они встают на дыбы, не хотят принимать его, отвергают контроль с его стороны за какими бы то ни было своими делами. Они хотят, чтобы он одобрял и благословлял всё, но как только они замечают, что он чего-то не одобряет или ставит под сомнение, они уходят в себя. Им часто нужно приложить огромные усилия для того, чтобы увидеть в руководителе прежде всего человека, который не способен сделать всё, у которого есть какие-то недостатки, но который вместе с тем обладает даром, который он должен проявлять, и что он должен с каждым днём всё более возрастать в осуществлении своего дара. Часто они не допускают, что у власти есть свои недостатки. Они не могут вести себя по-простому с ответственным, им очень сложно найти с ним общий язык в истине. Все их беседы окрашены страхом и ребячеством.

Очень часто они возводят руководителя на пьедестал, идеализируют его, а затем нападают на него, словно желая, чтобы мишень была более доступной. Они всячески избегают поразить его прямо в сердце; они довольствуются тем, что ранят его в ногу. Если бы они его убили, это была бы катастрофа, потому что другой был бы вынужден возложить на себя его роль, а этого они не хотят.

Для ребёнка на пути человеческого становления самый трудным для преодоления этапом может стать переход от зависимости от родителей и от агрессивного к ним отношения к дружбе и диалогу с ними, к признанию их благодати и дара. Полностью становишься человеком, когда обретаешь внутреннюю свободу и реальную свободу суждения, но также когда полностью принимаешь дар других и позволяешь всему существующему в них прикоснуться к себе. Это переход от зависимости к взаимозависимости. Тот, кто осуществляет власть, должен обладать важной миссией помогать людям совершить этот шаг. А для этого шага необходимо, чтобы люди преодолевали кризисы и тревоги, прежде чем мало помалу достигнут нового внутреннего освобождения.

Уметь найти общий язык с властью и слушаться её - очень важное качество в общинной жизни.

11. Стать знаком прощения

Прощение находится в сердце христианской общины. Руководитель должен быть знаком и образцом этого прощения. Он должен уметь прощать "семь раз по семь" все те проявления агрессивности и антипатии, мишенью которых он становится. Он должен постоянно учиться тому, как достичь людей именно как людей и позволить им приблизиться к себе именно как к человеку, зная, что необходим долгий путь для каждого из них, чтобы войти в адекватные отношения с властью. Этим прощением и в нём руководитель признаёт и преодолевает собственные страхи и свою охранительную позицию, которые влияют на него, делая его тоже агрессивным или избегающим других. Прощение означает всегда находиться в состоянии открытости и расслабленности, пытаться понять и быть терпеливым по отношению к тем, кто имеет к нам претензии.

Стефан Верни 31 следующим образом излагает эту истину: перед враждебностью и сервилизмом руководитель может действовать по-разному. Он может направлять позицию группы к основополагающим целям и, таким образом, ослаблять агрессивность, направленную против него. У него могут быть личные и полные теплоты отношения с кем-то из группы, при этом поддерживая свой контроль над группой, рассматриваемой как целое. Эти две тактики могут оказаться благотворными и улучшат здоровье группы. Но если есть желание, чтобы группа достигла жизни "нового века", тогда, вместе с этими двумя формами власти, он должен применять и третью: совершить шаг к группе в этом процессе прощения, представляющем собой самое главное в его жизни. Он должен вполне осознавать смешение добра и зла, присутствующее в нём и в группе, и должен пройти этот опыт смерти и воскресения, благодаря которому они могут быть разделены и преображены. И это он должен совершить не единожды, но совершать всегда. Иисус выразил это притчей, но реалистично:

Он должен каждый день нести крест свой (Матф. 16: 24).

Согласно тому же самому образу мыслей, руководитель должен быть очень терпеливым к медлительности и посредственности своей общины. В силу своей освящающей благодати, он, может быть, обладает более правильным видением общинной жизни; он, может быть, лучше, чем его братья и сёстры, понимает её потребности, чувствует её развитие, призыв Бога к ней и необходимость быть более неподдельными и верными. Нормально, что его братья и сёстры более медлительны. Руководитель не должен отвергать их, настаивая сразу же на своём видении и ещё менее должен он уличать их. Своей нежностью, своей сладостью, признанием всех, своим терпением и, прежде всего, своим смирением, он должен порождать дух доверия, чтобы его братья и сёстры, в свою очередь и в своё время, развивались не согласно своим представлениям, но согласно видению Божию относительно общины и всегда умели слушать, прощать и уважать ритм жизни каждого. Мне очень нравится ответ Иакова Исаву, когда тот пригласил его идти вперёд первым:

Иаков сказал ему: господин мой знает, что дети мои нежны, а мелкий и крупный скот у меня дойный: если погнать его один день, то помрёт весь скот.

Пусть господин мой пойдёт впереди раба своего, а я пойду медленно, как пойдёт скот, который предо мною, и как пойдут дети (Быт. 33, 13-14).

12. Возложить на себя ответственность за общину

Одно из предназначений ответственного - создать атмосферу взаимопонимания и совместной ответственности за общину. "Возлагая на себя ответственность за жизнь группы в этом мире, - пишет ещё Стефан Верни, - он обеспечивает ей пространство уверенности (пространство для того, чтобы двигаться, время для того, чтобы принять новые реальности, новые возможности изменения), в котором они безопасно могут испытывать новые способы взаимодействия с миром. Это соответствует тому, каким образом мать вынашивает плод, а впоследствии заботится о малыше, каким отец возлагает на себя ответственность за мать и ребёнка, а затем за семью"32 .

Неуверенный и боязливый руководитель, заботящийся о собственной власти, не позволит общине развиваться. Он очерствит её в соответствии со своим статичным поведением. Руководитель должен быть внутренне достаточно свободным и обладать достаточным доверием к группе и себе самому для того, чтобы сделать возможным развитие, проявление жизни группы. Поэтому не следует позволять рутине повседневности удушать нас. Напротив, он должен поддерживать дистанцию, необходимую для того, чтобы всегда устремлять глаза и сердце на самое главное в общинной жизни. Таким образом, он позволит группе продвинуться на новые пути и вселит в неё мужество для этого.

Таким же образом, он обеспечит конкретным людям пространство, которое позволит им двигаться и осуществлять свои устремления. Руководитель - не просто блюститель закона, даже если это один из аспектов его деятельности; он здесь для того, чтобы гарантировать свободу и становление людей в согласии с вдохновениями Божиими. Это настоящие вдохновения, которые существуют для создания общины и соответствуют её собственным основополагающим целям, даже если община может не признавать их тут же в качестве таковых. Часто эти вдохновения могут даже мешать общине, ставя её развитие под вопрос, но подобные факты, подобные призывы к самому главному необходимы. Руководитель должен признать подлинность этих вдохновений и содействовать тому, чтобы они были признаны общиной.

Даже очень ограниченные и хрупкие люди, если они сотрудничают с властью, хорошей властью, то есть обладающей видением развития, состраданием и крепким сердцем, могут совершать удивительные дела. Они принимают участие в деятельности власти, пользуются её даром. Богатство общины состоит в том, что все могут разделять хорошие стороны и дары друг друга.

Иногда трудно облечённым такой властью, которую можно было бы назвать властью-посредницей, ответственность которой ограничена определённой сферой и должна согласовываться "с" и "в" целостности. Они непосредственно ответственны за кого-то другого. По сути, каждый ответственный является ответственным за другого, и всегда существует Административный Совет помимо директора.

Не всегда легко отличить ту область, в которой они могут принимать решения, не согласуя их с высшим руководителем, от сфер, в которых согласовываться с ним хорошо и необходимо, выслушивая его, понимая, что он думает, и признавая его власть. Некоторые ответственные не желают уведомлять высшего руководителя, потому что хотят быть более свободными и иметь возможность делать то, что они хотят бесконтрольно; они поступают так, словно они одни руководители. Другие поступают прямо противоположно: они так боятся власти, что ссылаются на неё каждую минуту во всех мелочах. Они становятся лишь раболепными исполнителями. Нужно найти справедливый средний путь между этими крайними точками: полностью принимать на себя собственную ответственность перед Богом, согласуясь с Ним, но согласовываться также и с высшим ответственным в истине и с открытым сердцем. Это требует прозрачного сердца, которое не пытается испытывать что бы то ни было ради своего самоутверждения.

Я каждый день всё больше обнаруживаю, что ответственность - удивительный путь возрастания в Духе. Конечно, это крест. Есть даже опасность мыслить власть как положение, заслуженную должность, которая приносит некоторые преимущества и престиж. Но если осознаёшь всю тяжесть роли ответственного, то есть роли нести на себе людей, если признаёшь этот крест со всем тем, что это в себя включает, - это удивительный путь становления.

Чтобы терпеливо нести этот крест, с мудростью и радостью, нужно, чтобы ответственный по-настоящему прилепился к Духу Божию. Более чем кому бы то ни было другому ответственному нужно проводить время со своим Богом. Если нет, то он может потерять чувство дистанции, потерять покой; если у него нет времени, чтобы слушать, он теряет свет.

Молитва Соломона должна бы быть молитвой каждого ответственного:

Даруй же рабу твоему сердце, исполненное справедливости, чтобы править народом твоим и различать, что добро и что зло (3 Царств 3: 9).

13. Дар пастыря

начале своей жизни человек всё получает от родителей. Они обеспечивают его всеми материальными благами: кормят его, обеспечивают уход, моют, но, прежде всего, дают ему уверенность. Их любовь и самопожертвование питают и пробуждают его сердце. Затем, по мере того как малыш растёт, они сообщают ему язык и следят за ростом его ума. Они передают ему религиозную и моральную традицию; именно они отвечают на первые вопросы ребёнка, на все его "почему?".

Но со временем ребёнок обнаруживает, что родителей недостаточно. Другой должен питать его ум - школьный учитель; другой должен помогать возрастать ему в молитве и познании Бога - священик и сестра. Именно таким образом мало помалу возрастая, по мере того, как различные пласты его бытия пробуждаются, ребёнок обнаруживает новые точки опоры для своего становления и разнообразные формы власти. Особым образом отец и мать учат его жить в семейной общине с братьями и сёстрами, передавая ему традицию, умение жить и понимание того, что можно, а чего нельзя. Священник формирует глубины его сознания и тайну его личности, в которой сокрыты семена, брошеные Вечным. Эта потаённая сторона может быть закрытым садом для его родителей, которые не обязательно обладают правом проникать в него. Если сын хочет огласить свой секрет, они должны принять его с полным уважением. Учитель ума, которого он встречает в школе, - ещё одна точка опоры. Он формирует не тайну личности, не её сложную жизнь, будь то в общине, в семье или в традиции, но помогает человеку понять постижимость вселенной и человеческкую историю, историю спасения.

Таким же образом у истоков общинной жизни стоит отец, возлагающий на себя практически все функции; он может быть одновременно отцом общины, руководителем, духовным отцом или пастырем и учителем ума. Но со временем эти функции нужно разграничить. Он должен помогать членам общины понять священника, пастыря, который может помочь им в тайне их личности; он также отчасти должен стать учителем ума. На этих страницах я отличаю ответственного или руководителя общины от пастыря, который пробуждает тайну личности; это духовный отец, но его роль расширяется по мере духовного роста личности. Сначала человеку нужен пастырь-отец, который постепенно становился бы духовным путеводителем, советчиком, а затем свидетелем его возрастания.

Нужно остерегаться людей, берущих на себя обязанности пастырей или советчиков, не получив на это миссии или власти. Они стремятся иногда держаться за духовную власть без всякого контроля.

Некоторые общины попадают в ловушку, придавая роли ответственного за общину роль пророка, духовного руководителя и терапевта. Ответственный становится тогда всемогущим пастырем. Опасно одновременно исполнять функции руководителя и того, кто знает и ведёт глубины сознания человека.

Ответственный, являющийся также духовным руководителем, рискует манипулировать людьми посредством своей духовной власти ради хорошего функционирования общины. Тогда он больше не прилагает усилий, чтобы помогать людям возрастать в верности к Богу в глубинах своего сознания, но считает их неким преобретением, которые должны трудиться на благо общины. Это опасно и распахивает двери многом злоупотреблениям.

Таким же образом и люди могут засадить в ловушку ответственного. Они могут оказать ему какую-то услугу, которая свяжет его с ними и причинит ему много трудностей в эффективном осуществлении своей власти. Они даже могут внушить ответственному, что только он может понять их или помочь им. Этим своего рода "эмоциональным шантажом" они загоняют его в западню. Именно поэтому в некоторых случаях ответственный не должен бояться сказать тому или иному члену общины, что он не может помочь ему в тайне его сердца или в психологических проблемах. Он в общине для того, чтобы помочь ему обрести своё место в общине и хорошо исполнять свои задачи.

Роль отца семейства отличается от роли психотерапевта или священника. Нужно избегать смешения различных областей.

Иногда я немного беспокоюсь, когда вижу, что общины рождаются под руководством или ответственностью очень сильного пастыря или группы крепко единых пастырей, поскольку эти общины лишены традиций, установлений, истории и какого бы то ни было контроля со стороны признаваемой внешней власти, узды, которая препятствовала бы этим пастырям прельщаться своей ролью, смаковать её, считать себя совершенно необходимыми и подсознательно приобретать господтвующее положение. Также существует риск спутать общинную власть и власть духовную. Было бы хорошо и полезно, чтобы эти духовные пастыри как можно скорее предоставили другому действенное руководство общинами для того, чтобы быть более свободными в осуществлении своего священнического или пастырского дара.

Пастырь никогда не должен становиться "всемогущим"; нужно любой ценой не допускать возведения его на пьедистал святости, пророческой силы или власти. Самая большая опасность для пастыря или руководителя заключается в том, чтобы верить, что ты всегда прав, что ты семи пядей во лбу, что Бог с тобой. Нет, любой человек может ошибаться.

Иногда слабые люди, дабы обрести уверенность, стремятся обоготворить своего пастыря. Это неправильно, это нездоровый признак. Именно их неуверенность подталкивает их превратить своего пастыря в того святого утешителя, который может их во всём наставить.

Каждый человек представляет собой смешение добра и зла, света и тьмы. Настоящим пастырем является тот, кто смирен, знает свою ограниченногсть, не вмешивается в то, что его не касается, уважает дары и харизмы других. Это тот человек, который умеет исчезнуть. Он принимает тайну личности на том уровне её бытия, которым она участвует в Боге, но не препятствует другим помогать этой личности обрести свой место в общине.

Мы говорили однажды на Совете "Ковчега" о необходимости обзавестись институтом советников для молодых помощников. Хубер сказал, что нужно отличать наружный глаз от наружного уха.

Наружный глаз - это человек, который по своей роли смотрит, как другие справляются со сферой своей ответственности, поддерживает их, ведёт их и периодически контролирует. Этот внешний глаз необходим для того, чтобы помочь другому справиться со своей ролью.

Наружное же ухо слушает. Лучше, чтобы оно не имело ни власти над человеком, ни полномочий по отношению к нему. Если это не так, оно рискует быть недостаточно объективным, смотреть на вещи с предубеждениями.

Хубер отличал две эти функции от той, которая заключается в том, чтобы пробуждать сердце человека и открывать его величайшей щедрости, то есть готовности возложить на себя новую ответственность. Мне очень нравятся эти разграничения.

В жизни существуют моменты, когда всё представляется в ясном и умиротворяющем свете; понимаешь призыв Бога к тебе в глубине своего бытия. Чувствуешь себя призванным войти в Завет с Ним и с бедными. В эти моменты света и покоя важно высказать какому-либо свидетелю то, что ты в тайнике своего "я" ощущаешь: свет, сияющий внутри себя, сообщающий тепло и придающий уверенность. Этот свидетель: пастырь, священник, человек или женщина Божии из своего опыта дают советы о том, как нужно отвечать на призыв. Они подтверждают: "Ты не заблуждаешься", "Действительно, ты чувствуешь это", "Ты можешь следовать этому призыву", "Будь верным".

Для того чтобы возрастать и, прежде всего, преодолевать периоды тревоги и духовного мрака, которые неизбежны в общинной жизни, нужен свидетель и духовный советчик. Тот, кто впервые утвердил нас в нашем призвании, впоследствии вновь призывает нас к Союзу и свету, как когда-то. Он призывает нас к верности. Все мы нуждаемся в таком человеке-памяти, который сопровождал бы нас днём и ночью, зимой и летом, во время мрака и света и знал бы тайну нашего сердца.

Я всё больше поражаюсь сегодня тем трудностям, которые испытывают многие люди, пытающиеся разпознать своё настоящее призвание. Когда-то они выносили суждение в согласии с законом и объективностью. Речь шла о том, чтобы слушаться, и этого было достаточно. Теперь же это распознавание опирается всё более на субъективное умение слушать; нужно слушать свои же чувства: если мы взволнованны, значит не такова воля Божия. От полной объективности и опоры на закон мы перешли к полной субъективности. Кажется, мы забывем, что существует огромное различие между покоем, являющимся тем даром, который превосходит всякое разумение, и психологическим покоем. Если мы живём мечтами или заблуждениями, или же, если мы полны комплексов, а кто-то приходит восстановить нас в истине, исцеляя нас от комплексов или грёз, эта встряска волнует и раздражает нас. Для того чтобы пребывать в истине, нужно иногда терять психологический покой. Покой на самом деле боговдохновенный часто проистекает из страданий и уничижения, от волнения, психологически принятого. Он приходит как дар Божий, возникающий из нашего собственного внутреннего бытия и из наших ран. Он сходит к нам в присутствии Божием и при желании служить нашим братьям и сёстрам. Он помогает нам нести крест.

Таким же образом люди, ищущие своего призвания, иногда так затуманены своей маленькой востребованностью, что больше не чувствуют воплей страданий и зова бедного. Часто обнаруживаешь своё собственное призвание, слушая призвания других.

У меня появилось впечатление, что жизнь многих людей в нашу эпоху отмечена борьбой между желанием независимости и признанием взаимной зависимости. В современной психологии некоторые течения, кажется, говорят, что нужно освободиться от отеческого влияния, как будто каждый из нас мог бы стать полностью независимым в своём мышлении, в своих суждениях и в своей чувственной жизни. Но часто, считая себя свободными от отеческого мышления, люди испытывают влияния, а следовательно, зависят от мировоззрения окружающей среды. Не очевидно, что человек знает, когда и каким образом освободиться. Важно, чтобы мы были свободными не для того, чтобы быть свободными, но чтобы служить и любить как можно сильнее.

В наши дни всё возрастает потребность в пастыре, который помогал бы людям превозмогать свои эмоции и психологическую успокоенность к поискам собственной самобытности и свободы, услышать призыв Божий и крики пребывающих в отчаянии и войти в Союз с ними.

Священник-пастырь, духовный наставник, свидетель должен знать человеческое сердце. Но также и прежде всего он должен признавать пути Божии, знать как Святой Дух ведёт людей и что Он - Учитель любви. Психология полезна при условии, что она преололевается. Психолог пытается избавить человека от комплексов, психологически освободить его. Человек же Божий помогает человеку жить со своими комплексами и своими проблемами, возрастая в послушании воле Отца и в любви к Иисусу, братьям и сёстрам, в верности и смирении, будучи уверен, что это один из лучших способов заставить исчезнуть эти комплексы и психологические трудности. Он будет помогать человеку во свете Божием.

Священник, или свидетель благодати Божией и тайны человека, это тот, который может помочь человеку разпознать добро на великих поворотах жизни. Он различит при свете те дары, которые тот получил. Именно поэтому важно доверяться ему не только во времена кризисов, когда ищешь уверенности и утешения, но также во времена света и благодати.

Священник, человек или женщина Божии это те люди, которые помогают нам обнаружить смысл наших испытаний и прежде всего помогают нам использовать их. Когда мы проходим через разочарования общинной жизни, когда мы чувствуем себя отвергнутыми и отстранёнными, они призывают нас: "Не беспокойтесь, это момент испытания. Это смерть, но ведь ты знаешь, что нужно умереть со Христом, чтобы с Ним и воскреснуть. Подоржди рассвета; будь терпелив. Помни о Завете". Грех не воспользоваться нашими страданиями, нашими отчаяниями и нашими неудачами для того, чтобы духовно возрасти. Мы так легко остаёмся непреклонными перед лицом наших неудовлетворённостей, гнева или депрессий.

Нет необходимости, чтобы духовный наставник постоянно давал советы. Каждый человек имеет в себе свет истины. Если мы достаточно спокойны, то обнаруживаем в себе ответ. Но нам всегда нужен человек, который задавал бы справедливые вопросы.

Некоторые молодые люди, которые только что испытали опыт Божий и услышали в глубине своего сердца призыв возрастать в любви, иногда нуждаются в более строгом пастыре. Если их пастырь является только советчиком, задающим вопросы, они не смогут выкрутиться. Они всё ещё пребывают в большом внутреннем смятении. Они ещё не достигли того уровня, когда могут отличить сон от реальности. для того чтобы совершить несколько первых шагов по пути внутреннего возрастания, им нужен крепкий отец, который требовал бы от них послушания. Если у них нет этого послушания, они рискуют быстро утонуть. Здесь-то как раз духовный отец должен быть бдительным, не держать их постоянно под крылышками своей опёки, требуя послушания, но помогать им мало помалу тренировать собственные крылышки своих суждений и своей способности к духовному различению.

На Иисуса нападали потому, что Он осмелился заявить:

Прощаются тебе грехи твои (Матф. 9: 2).

Фарисеи и книжники говорили, что Он кощунствует и именно поэтому Он был распят.

После Своего воскресения Он сказал апостолам:

Примите Духа Святого.

Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин. 20: 22, 23).

Эта власть священника поразительна. Мирянин может быть духовным советчиком, но он никогда не сможет сказать от имени Бога: Прощаются тебе грехи твои. Иисус пришёл на землю, чтобы принести прощение и даёт священникам этот удивительный дар прощать от Своего имени. Священник совершенно необходим в общинной жизни, чтобы помогать её членам открыть это прощение Божие и отойти с обновлённой надеждой. Это другая причина, чтобы священник не вмешивался в мирскую власть.

Наши общины "Ковчега" всегда нуждаются в таких священниках-пастырях, питающих Евхаристией и дающих прощение. Они нужны нам и как общине и как отдельным людям. Нам нужно снова изливать тайну наших сердец в сердце Божие через священника. Но этот последний должен быть человеком молитвы, прозрачным, кротким, однако, непреклонным и иногда даже дерзким в борьбе против духовного мрака.

14. Участвовать в дарах друг друга

Община подобна оркестру, играющему симфонию. Каждый инструмент красив сам по себе. Но когда они играют все вместе, и никто не мешает, чтобы когда необходимо, другой вырвался вперёд, это ещё красивее.

Община подобна парку, полному множества цветов, кустарников и деревьев. Каждый помогает другому жить. Все вместе и в гармонии они представляют собой свидетельство красоты Божией, Творца и садовника.

Когда один член общины пользуются своим даром, важно, чтобы другие молились, чтобы он был ещё более открыт своему вдохновению, ещё более был орудием Божиим, и чтобы община принимала его дар с любовью и признательностью. Важно молиться за руководителя или за тех, кто использует свой дар слова. Таким образом мы участвуем в дарах друг друга, помогаем друг другу в созидании общины.

В "Ковчеге" нам нужны компетентные и обязательные люди в области педагогики и в области труда. Нам нужны открытие люди, любящие общинную жизнь и, прежде всего, желающие жить вместе с отсталыми людьми, открывая их дар. Нам нужны люди, способные в духовном и религиозном плане, которые проводили бы время с Богом в молитве. Каждый несёт в себе необходимый для других дар, чтобы община созидалась, пребывала в благосостоянии, сияла и была едина. Каждый по-своему необходим. Конечно, нужно, чтобы каждый из нас возрастал в единстве с другими для того, чтобы стать более компетентным, более открытым для общинной жизни, более близким бедным и больше молиться. Но в общине нужно, чтобы некоторые отдавали свои силы прежде всего исполнению определённого дара.

Любить кого бы то ни было - значит признавать его дар, помогать ему использовать и углублять его. Община прекрасна тогда, когда каждый использует свой дар полностью.

Носите бремена друг друга и таким образом исполните закон Христов (Гал: 6, 2).

"То, что в первую очередь составляет заботу христианина, - это свобода ближнего… Ради свободы ближнего мы заботимся обо всём, что составляет глубину его природы, его хорошие стороны, его таланты, принимая слабости и причуды, которые иногда испытывают наше терпение, как и все разногласия, ссоры и противоречия, возникающие между нами. Нести бремя ближнего - означает поэтому переносить его реальность как творения, принять её и прийти таким образом к тому, чтобы снять напряжение… Служение прощения грехов - повседневное служение. Оно исполняется в тишине и глубокой взаимности; верующий, проявляющий в это упорство, может верить, что со своей стороны его братья молятся за него с тем же чувством. Кто несёт на себе других, знает, что и другие несут его, и именно это даёт ему силы делать это" 33 .

15. Умение слушать

Важный дар в общине - умение слушать. Для того чтобы можно было слушать, нужно придавать уверенность. Нужно говорить с кем-то только в том случае, если известно, что он будет уважать тайну. "Конфиденциальность" - один из главных аспектов умения слушать: умение уважать раны, страдания другого и ни кому не распространяться об этом.

16. Умение схватывать главное

Некоторые люди обладают настоящим даром различения сути. Они могут схватывать главное в смутной речи или в тёмном деле. Они сразу понимают основную потребность и в то же время, если они практичны, то подсказывают самы первые шаги, которые нужно предпринять, чтобы встать на путь исцеления. В общине иногда есть человек, у которого нет важных задач, но есть дар света для общины. Нужно уметь его слушать.

17. Верность

Однажды я встретил отца Аббата одного бенедиктинского монастыря. Он говорил мне о своём восхощении верностью своих монахов. "Но, - добавил он, - периодически им нужно обновляться и вновь становиться молодыми".

В наше время рождается множество новых общин, иногда шумных своими песнями, своей молодостью, своим возбуждением. Есть риск предать забвению старые общины, которые обрабытывают землю, мирно живут в молитве и молчании, восхваляя Господа, занимаясь ручным трудом и прощая, традиции которых продолжаются в течение веков. Молодые члены общины должны много учиться мудрости у этих старых общин, живущих верностью, не создающих много шума.

Многие молодые общины умрут от своего энтузиазма и эмоциональности, тогда как другие, более молчаливые, более спокойные, продолжат свой путь сквозь поколения.

Мы, члены молодых общин, должны остерегаться веры в то, что обладаем единственно верным ответом; нам нужно идти учиться у этих мужчин и женщин мудрости и приобретать опыт божественных и человеческих реальностей; они следуют за Иисусом уже много лет. У них есть дар верности.

18. Удивление

Пожилые люди общины часто стремятся забыть то, что является самым красивым в их общине. Они слишком отягощены обременительными обязанностями или впали в колею привычности. Они немного утеряли благодать удивления. Им нужно обновиться, слушая удивление самых молодых, которые чувствуют себя призванными целиком войти в жизнь общины.

Самый большой соблазн - когда пожилой человек обвиняет молодого в наивности и осуждает его энтузиазм и щедрость его души. Рвение, энтузиазм и удивление молодых людей, дополненные верностью, мудростью и умением слушать, присущим пожилым людям, на самом деле, помогают общине расцвести.

Бабушка всегда обновляется своими внуками. В общинах нужны "бабушки", которые, поскольку у них нет своих сфер ответственности, обладают временем, чтобы удивляться.

Всегда хорошо, когда в общине соседствуют разные возрасты, от самых молодых людей вплоть до самых старых. Это как в семье: это умиротворяющая всевосполняемость. Когда у всех один и тот же возраст, на какое-то время это может быть воспламеняющим фактором, но затем люди очень часто устают. Нужно встретить дар молодости в молодых и дар спокойной мудрости в пожилых.

Есть много таких людей, которые говорят о том, что они делают, но делают мало из того, о чём они говорят. Иные делают много, но не говорят об этом. Именно они помогают общине жить.

Нет ничего хуже заискивания. Это ужасный способ удушить побеги любви. Оно убивает тех, кто желает реальной жизни дару, любящему присутствию. Заискивание - это отрава, которая, если она слишком глубоко проникает в плоть, становится болезнью всего тела, и для того, чтобы очиститься от неё, нужно пройти много испытаний. Вы, занимающиеся этим печальным ремеслом, знайте, что каждое из ваших льстивых слов должно быть уравновешено словом смирения. Тогда вам не удастся заставить страдать живущих в общине!

Но подтвердить какой-то дар - не значит льстить; признавать человека - не значит заискивать перед ним. Хорошо, когда кто-то признаёт, вселяет мужество и утверждает другого в его даре.

Люди, считающие себя пророками и называемые пророками, опасны. Самые великие пророки это те, которые живут и действуют, не зная, что являются ими.

В общинной жизни присутствуют совершенно различные характеры. Есть люди организованные, быстрые, деятельные, скорее ригористичные и легалисты 34 . И есть люди, открытые, податливые, очень любящие личные контакты, менее активные, самое большее чудаковатые.

Есть и робкие, скорее склонные к депрессиям и писсимистичные, есть и экстроверты, оптимисты, пожалуй, немного экзальтированные.

Ради богатства общины Бог призывает этих противоположных людей к совместной жизни. Если в начале это не просто, то со временем обнаруживаешь богатство этих столь различных людей.

19. Смешанные общины

Общины "Ковчега" смешанные общины. Здесь живут как мужчины, так и женщины, холостые и женатые. Это драгоценный факт, и я бы сказал, жизненноважный. Ослабленные мужчины и женщины, которых мы принимаем, иногда глубоко изранены в плане своей чувствительной жизни. Им нужны материнские и отцовские образы, опора на них.

Тот факт, что они всё больше встречаются, что общины смешиваются, может привести к настоящему расцвету, но также и к трудностям, в частности, когда не все люди ещё определились с тем, что касается их безбрачия. Вся проблема людей, влюбившихся друг в друга в общине, заключается в том, как планировать обоюдные отношения, не имея возможности дистанцироваться друг от друга, что между тем необходимо для того, чтобы узнать, настоящая ли это любовь, которая приведёт к браку, или это любовь, вызванная их обоюдным одиночеством. В наше время, множество людей испытывает в эмоциональной жизни трудности, обязанные своим появлением острому недостатку любви в младенчестве. Они могут смешать свои поиски матери, дающей уверенность, с поисками супруги. Община может помочь им восполнить их сексуальность и обрести подлинную стабильность в плане внутренней жизни, прежде всего, если эта община имеет очень ясные цели, пожалуй даже взыскательные, если она исполнена радости, а правила, или традиции, регулирующие отношения между мужчиной и женщиной, хорошо отрегулированы.

Сегодня проявляется тенденция дать затуманить себя вопросом: "Что дозволено, а что нет?", и при этом забыть основополагающий вопрос: каково конечное предназначение человека, в чём состоит его деятельность, которую нужно осуществлять, каков смысл становления человеческой личности? Что такое - по настоящему возрастать в любви?

В наши дни люди стремятся упразднить различие между мужчиной и женщиной. Хотят, чтобы они были равны во всём, чтобы женщины были священниками, а мужщины кормилицами. Правда, что ещё сегодня в мире есть люди, которые хотят считать себя превосходящими других, всемогущими, более сильными, более умными и пытаются отодвинуть женщину на второстепенную роль. Есть что-то вызывающее в том, когда видишь, как мужчины проводят своё время в кафе за выпивной, растрачивая там всю свою зарплату, а их жёны вскармливают детей, которых они им дали. Если посмотреть на то, что происходит поблизости, замечаешь упадок человека, желающего считать себя мужественным и расходующий все свои силы на второстепенные вещи - красивые мускулы, суровое и тираническое управление. Женщина часто более погружена в свой внутренний мир и в силу своего материнства, более близка к реальности любви и к миру, основанному на взаимоотношениях.

Для мужчины опасно бежать от уязвимости своего сердца и своих сильных способностей к нежности (он требует женщину-мать, а затем тут же как мальчишка отвергает её, желая собственной свободы). Он бросается в мир деятельности и организованности, отрицая нежность. Но таким образом он уродует себя и отделяется от того, что для него самое главное. Тогда он идеализирует женщину - она непорочнейшая дева - или низвергает её в бездну пороков - она величайшая обольстительница, орудие диавола, блудница. Теперь он отвергает её сексуальность из-за того ли, что считает её дурной, или из-за того, что вообще отрицает её. В любом случае, он отвергает отношение к женщине как личности, и считает её теперь только символом греха или чистоты.

Всё становление человеческой личности состоит в созревании его отношений с женщиной. До тех пор пока он остаётся с ней на том уровне отношений, который характеризует отношения мать-детя, или на уровне отношений, характеризуемых отношениями обольщение-отталкивание, он не сможет по настоящему расти, даже духовно.

Но для того чтобы он смог возрастать таким образом, он должен открыть свою мужскую самобытноть и опасности, присущие этой ситуации. Часто ему нужна крепкая женщина, которая помогала бы ему обретать свои способности к нежности, своё уязвимое сердце, не чувствуя при этом себя подвергнутым опасности со стороны неустоявшейся сексуальности. Именно тогда он находит равновесие между мужественностью продуктивного действия, проявлениями властности и своим мужским сердцем.

Таким же образом и женщина должна обрести своё равновесие. Она не должна, отрицая свою женственность, искать власти, свойственной мужчине, и не должна ревниво высматривать его способности к организации, но должна обнаружить богатства своей женственности; если она не обладает внешней властью по своей слабости, у неё есть власть привлечения и иногда обольщения мужских сердец. В своей слабости, в силу самого того факта, что она иногда лишена власти, у неё более прозрачное и правильное предчувствие, менее связанное со страстями гордости и могущества, которые часто составляют фон мужского ума.

Случается, что в некоторых общинах ответственный-мужчина, обладающий властью, ревнив к своему видению вещей. Случается также, что в общине есть женщина или женщины более умные, чем он, более острые к различению сути и, прежде всего, обладающие большим чувством конечных целей. Этот ответственный же иногда отталкивает таких женщин, как будто бы с его стороны слушать их было проявлнеием слабости, как будто бы в силу того, что он обладает властью, он равным образом обладает видением и различением.

То, что случается в общине, может произойти также между мужем и женой. В нашей цивилизации, в которой мужчина должен быть сильным, могущественным, иногда происходит любопытная борьба, борьба между двумя полами: мужчина боится что-то потерять, если женщина права.

Жаль, что кто-то может не признать дар другого. Случается, что Бог даёт человеку власть, не давая ему способности различения, а женщине даёт эту последнюю, но ей недостаёт власти. Когда они отвергают совместное сотрудничество, начинается хаос. Когда же они работают вместе, получается община.

Очевидно, что нельзя чрезмено обобщать. Также справедливо, что в каждом мужчине существуют женские начала, как в женщине мужские, и что мы все являемся смешением пассивности и активности. Но остаётся факт, что по своей физиологической конституции мужчина и женщина имеют тенденции, являющиеся их собственными: мужчина особенно обращён к внешним проявлениям, а женщина к взаимоотношениям. На уровне глубин сердца и тайны Божией никто из двух не имеет преимуществ. Но женщина более восприимчива к реальностям общинной жизни, в то время как мужчина более восприимчив к проявлениям активности разума и плодотворных действий. Я хорошо говорю "более восприимчив": это не означает, что кто-то совершенно не имеет отношения к сфере другого. Именно здесь необходимы сотрудничество и взаимное признание даров друг друга.

20. Анти-дар

Община основывается на взаимном доверии членов между собой. Однако доверие очень хрупкая и слабая реальность. В сердце каждого всегда существует особенно хрупкий закуток, в котором правит или может править сомнение. Тот, кто сеет плевелы, обладает особым чутьём, чтобы прикасаться и воспламенять эту склонность к сомнениям. Именно так он разрушает общину. Это анти-дар!

Меня поражают люди, приходящие в наши общины, чтобы остаться там на некоторое время, которые очень быстро ухватывают слабые места (а Бог знает, что они есть!), кажется, будучи неспособными, увидеть сильные стороны. Тогда они приходят ко мне, чтобы покритиковать других и предлагают мне свои решения проблем и свои планы (обычно оказывающиеся чем-то вроде терапии), объясняя мне, что они разрешат трудности и вернут общину и отстальных людей на верный путь. Они считают, что обладают даром быть спасителями.

"Спасители" общины обладают выдающейся способностью схватывать (а иногда использовать) недостатки общины. Они обольстители, умеют хорошо говорить и опасны, потому что хотят делать свои дела. Им не хватает доверия к самим себе, и они глубоко несчастны. Они хотят доказать себе, что их жизнь зависит от этих проектов и, таким образом, склонны к агрессивности.

Если входишь в общину с таким состоянием духа, всё потеряно. Человек входит в неё потому, что чувствует себя там хорошо и комфортно, готовым служить, преисполненным уважения к традициям общины. Свои личные планы должны проистекать из сотрудничества с другими и не быть направленным против них ради того, чтобы показать им, что они неспособные.

21. Дар слова

Важно, чтобы в общине всегда были люди, которые обладали бы даром слова или даром вселять в собрание или праздник дух жизни. Ги сказал мне однажды, что лучший способ подготовиться к беседе или оживлённому собранию - состредоточиться и побыть некоторое время перед лицом грядущего события, слушая внутреннюю музыку или внимая потребностям тех, кто будет на собрании. Никогда не нужно приходить с уже готовым текстом. Даже тогда, когда событие начнётся, нужно продолжать слушать музыку людей, чтобы ответить на их тайные и молчаливые ожидания. Слово, как праздник, всегда должно быть диалогом между тем, кто говорит и воодушевляет, и теми, кто ждёт слов, как земля ждёт влаги. Это не означает, что всё нужно предоставлять спонтанной импровизации. Лучше, чтобы тот, кто даёт слово, хорошо понимал бы, что люди ждут, и знал бы, что следует сказать, но в то же время, в ходе встречи, он должен быть восприимчивым и готовым к изменениям того, что он приготовил, чтобы ответить на потаённые вопросы, которые он чувствует.

22. Готовность к служению

Один из самых удивительных даров некоторых людей, живущих в общине, - готовность к служению. Они доверяют ответственным и общине и возлагают на себя ответственность, которую им предлагают. Если они не знают, как это делать, они просят помощи у Святого Духа и у своих братьев.

В наши дни стремятся подорвать доверие к послушанию. Может быть потому, что когда-то существовали злоупотребления властью. Власть больше заботилась об исполнении своих функций, чем о созревании и духовном становлении человеческой личности. Также нужно сказать, что существует и раболепный, насупленный способ послушания.

Удивительно, когда среди членов общины есть люди с духом детей, готовые возложить на себя то, что от них требуют, убеждённые, что, если от них потребуют, они будут способны сделать это, с благодатью Духа и при доверии братьев и сестёр.

23. Дар бедных

Часто люди, обладающие чувством самого главного для общины - кто-то даёт и поддерживает их дух, - прячутся за скромнейшими материальными целями. Их не беспокоит большая ответственность, "важные" предметы; у них более свободный дух в отношении самого главного. Часто самый маленький (который также может быть больным или старым) является наибольшим пророком. Этих людей не следует вовлекать в структуры. Это отвело бы их от своего основного дара - дара любить и служить. Но нужно, чтобы ответственные знали, что они думают, потому что часто именно они видят с наибольшей трезвостью.

В психиатрической больнице, часто можно встретить больных, которые обладают особенным пророческим духом. Они, более чем кто бы то ни было другой, могут сказать, что идёт плохо, и кто является хорошим врачём.

Не так давно в одной африканской стране один религиозный орден провёл исследование, что народ хочет от миссионеров, должны ли они одеваться по-африкански и т.д. Ответ был единодушным: "Мы знаем, - говорили они, - какие миссионеры любят и уважают нашу культуру и наш образ жизни, а какие нас не любят. Маловажно, что они едят и во что одеваются".

Для того чтобы узнать, верна ли община своему первоначальному замыслу, нужно спрашивать бедных, тех, кто в нужде. Бедный и маленький в общине чувствуют, хорошо ли осуществляется власть, верна ли община своему призванию или нет. Именно поэтому нужно быть внимательными к ним; у них почти всегда есть лучший ответ на вопросы, заданные общиной.

Одним из наиболее драгоценных даров в общине обладают люди, которые, может быть, не могут возложить на себя важную ответственность. Они не созданы для того, чтобы быть организаторами, вдохновителями, всё уметь предусмотреть и всем управлять. Но они наделены очень любящим и очень чутким сердцем. Они сразу же умеют признать человека, находящегося в затруднительном положении, и улыбкой, взглядом, цветком или словом они дают ему это почувствовать: "Я близок к тебе. Я несу с тобой крест. Не бойся". Эти люди находятся в сердце общины и носят в себе "крайности" общины: люди, которые не понимают друг друга, замкнуты на себе, ревнивы и обладают принципиально различными идеями. Именно любовь этих сокрытых от взоров людей жизнетворно поддерживает единство противоположных членов общины, "недругов". Руководитель объединяет в справедливости, но эти люди, полные любви, в своём собственном бытии являются факторами единства; в своей нежности они объединяют, они творцы мира.

В общине нужен также дар "бабушки" и, если возможно, немного деревенской бабушки, исполненной здравого смысла.

Слишком часто мы рискуем драматизировать трудности и тревоги. Мы плачем и забыли почему. Мы отождествляем наши тревоги со страданиями Христа или отождествялем себя с самыми отвергнутыми мира. Бабушка, обладающая опытом, умеющая жить, знает, что иногда нужно растянуться на берегу моря. Святая Тереза Авильская советовала некоторым сёстрам лучше съесть хороший бифштекс, чем силиться молиться.

Нужно, чтобы мы помнили, что у нас есть тело и что наше тело подвластно законам; что на верующего иногда очень сильно влияет физическое состояние. Нужно уважать это тело и его потребности; оно - удивительный инструмент любви. Нужно заботиться о нём с большим уважением, ещё более чем ремесленник, который заботится о своих принадлежностях, потому что тело больше, чем простая принадлежность. Оно воскреснет в последний день. Оно составная часть нашего существа, нашей личности.

Есть вещи, которые бабушка чувствует. И есть вещи, которые можно доверить только ей. Да, бабушки важны в общине.

Самый драгоценный дар в общине коренится в слабости. Именно тогда, когда мы слабы и бедны, нам нужны другие, которых мы призываем жить с нами и употреблять свои дары. В сердце общины всегда пребывает маленький, бедный, слабый.

Тот, кто чувствует себя бесполезным, больным, умирающим, тот, кто болен в своих чувствах и в своём духе, входит в тайну жертвы. Своими умалениями и пожертвованием своих страданий он становится источником жизни для других.

Его ранами мы исцелились (Исайя 53, 5).

Это тайна веры.

У истоков всех прекрасных дел общины всегда стоит жертвенный агнец, единый с Агнцем Божиим.

В этой главе о дарах я говорил прежде всего о власти. О других дарах я поговорю в других главах. Те, кто созидают, строят общину, это те, которые любят, прощают, слушают, кто исполнен чуткости, служит другим, питает их, молится за них. И каждый, с данной ему благодатью, использует свои дары согласно своим способностям, едиными с его любовью и его нежностью. Община, на самом деле, является общиной только тогда, когда каждый отдаёт себе отчёт в том, что он ужасно нуждается в даре других и сам пытается стать более прозрачным, более трезвым в суждениях и более верным в осуществлении своего дара. Таким образом, каждый, оставаясь на своём месте, созидает общину.

ГЛАВА VI. СТРАННОПРИИМСТВО

1. Готовность принять

Одним из удивительных чудес общинной жизни является то, что она позволяет принимать людей и помогать им; это как раз то, что нельзя сделать одному. Когда мы вместе прилагаем усилия, разделяем друг с другом свои задачи и обязанности, можно принять много людей, в том числе пребывающих в больших затруднениях. Нужно помочь им понять, что их любят и что они достойны любви; это значит помочь им обрести путь к внутреннему исцелению и доверию к самим себе, к братьям и сёстрам, к Богу.

Готовность принять - один из первых признаков жизнеспособности общины. Если община позволяет другим - чужим, посетителям - жить в общине, это свидетельствует о том, что у неё нет страха, что она обладает сокровищницей истины, от которой хочет уделить другим. Если община начинает закрывать двери, значит, её члены закрывают свои сердца.

Но нужно хорошо понимать, что значит быть готовым принимать. Для того чтобы можно было принимать, нужно существовать, то есть быть общиной, преисполненной подлинной жизнью.

В начале община должна быть немного замкнутой. Нужно время, когда люди учатся понимать друг друга. Так же происходит в супружеской жизни: если супруги проводят время, принимая своих друзей, у них не будет времени, чтобы оформить своё единство.

Для всего существует своё время: своё для создания общины и своё для того, чтобы распахнуть двери. Эти два периода необязательно сразу же следуют друг за другом; они связаны между собой. Всегда нужны как близкие внутренние отношения, так и периоды открытости. Если один из этих двух моментов исчезает, то по прошествии короткого отрезка времени произойдёт смерть.

Если община только и делает, что принимает новых людей, она очень быстро начинает разбрасываться, а потому, больше не будет общиной, которая принимает алчущих, но кучкой людей, толпящейся как на станции. Если человек остаётся замкнутым перед собой или группой, это говорит о самоудушении; рождаются несгласия и ревность; жизнь больше не циркулирует.

Если община полна любви, она привлекает, а поскольку она привлекательна, она с необходимостью принимает. Жизнь вызывает жизнь. В её власти порождать, а в её творческих способностях заключена величайшая бескорыстность; поразителен тот способ, каким одно живое существо порождает другие живые существа. То же самое происходит с тем живым телом, которое является общиной.

Любовь постоянно движется; она никогда не может остановиться. Если человеческое сердце не растёт, оно слабеет. Если оно всё более не открывается, то замыкается и заводит процесс духовной смерти. Община, начинающая говорить нет страннопримству, из страха ли или по причине усталости, в силу ли неуверенности или желания комфортности ("нам мешают") равным образом инициирует процесс духовной смерти.

Но для всего своё время; своё для того, чтобы "быть", и своё, чтобы "принимать".

Иногда кто-то стучит в мою дверь. Я разрешаю человеку войти, и мы говорим, но посредством множества мелочей я даю ему понять, что занят, что мне нужно кое-что закончить. Я открываю дверь моего кабинета, но дверь моего сердца остаётся закрытой. Мне ещё многому нужно научиться и много возрасти в зрелости. Принять кого-либо значит открыть ему дверь сердца, предоставить ему в нём пространство. Естественно, если мне нужно заниматься делами, которые не могут подождать, нужно сказать ему об этом, но открывая ему тем самым сердце.

Принять - значит позволить людям проникнуть в сердце общины. Но они должны принимать и уважать её цели, её дух, традиции и установления. Принимать - не значит принимать любого и позволять ему делать всё, что он хочет. Некоторые общины определили своей целью принимать всех, не отвергая никого. Это невозможно. Это значит не понимать реальности общинной жизни.

Когда я приступал к созданию "Ковчега", я принял Рафаэля и Филиппа, двух умственно отсталых людей. Несколько месяцев спустя я принял Габриэля, безработного бедняка-беднягу. Он оставался несколько месяцев. Но достаточно скоро его присутствие оказалось несовместимым с жизнью общины. Он начал терроризировать Рафаэля, может быть, из ревности. Нужно было, чтобы он ушёл, а если нет, то это было бы большим риском для Рафаэля. Приняв одного слабого, несамостоятельного человека и вовлекши его в общинную жизнь, нельзя затем принимать в неё другого, который рискует серьёзно навредить возрастанию первого. У нас нет права принимать кого-либо, кто не желает уважать других и общинную жизнь со всем тем, что она в себя включает.

У каждой общины есть свои слабости, пределы своих возможностей, которые также являются и её богатством. Важно признать их. Нужно знать, кто может принимать, и каковы нормы, согласно которым следует принимать.

Конечно, со временем можно надеяться, что община станет более глубокой и сможет принимать всё больше трудных людей, но любопытно, что не всегда представляется случай для этого. В начале "Ковчега" мы иногда принимали трудных, неустойчивых и агрессивных людей; со временем трудные люди стали более спокойными, обрели определёную внутреннюю гармонию. Теперь было бы неосторожным принимать кого-то, кто мог бы пробудить тревогу и мрак, остающиеся в дремлющем состоянии в их существе. Нужно уважать ритм жизни хрупких людей, которые находятся на пути к покою и внутреннему исцелению.

Если нельзя принять в дом каждого человека, стучащегося в дверь, есть способ принять страдания стучащих, есть способ сказать "нет" с истиной и нежностью.

2. Кто принимает?

уководитель общины, принимающий кого-либо, но не живущий каждый день с теми, кого он принимает, навязывает свой идеал странноприимства тем, кто живёт с этим человеком; это не всегда справедливо. Вся община должна принимать, признавать присущие этому затруднения, раскрывать также радости этого деяния.

В общинах "Ковчега" и прежде всего в тех, которые уже давно существуют, вырастает всё больше отсталых людей, достигших определённой зрелости. Они живут в общине долгое время, иногда больше, чем помощники и даже ответственные. Важно, чтобы с ними консультировались перед тем, как принять новых членов, пребывающих в нужде. Нужно, чтобы принимала - где это возможно - вся община, а не только помощники и ответственный.

3. Риск

Принимать - значит постоянно рисковать, а это всегда мешает. Но не пришёл ли Иисус для того, чтобы мешать нашим привычным делам, нашему удобству, нашей усталости? Нужно, чтобы нас постоянно стимулировали, если мы не хотим впасть в зависимость от уверенности и удобства и продолжать идти от рабства греху и эгоизму к обетованной земле освобождения.

Принимать -не значит прежде всего открывать двери собственного дома, но открывать двери собственного сердца и таким образом делать себя доступными уязвимости. Этот дух - внутренняя позиция. Это значит принимать другого в своё сердце, даже если это нам мешает и лишает нас уверенности; это значит беспокоиться о нём, быть внимательными, помогать ему обрести своё место в общине или где бы то ещё ни было. Готовность принять значит ещё более, чем готовность выслушать.

4. Подлинное и ложное гостеприимство

Приём посетителей - продолжение того взаимоприятия, которое люди, живущие в общине, оказывают друг другу. Если мы наделены сердцем, открытым для всех братьев и сестёр, оно у нас будет открыто и для посетителя. Но если мы склоняемся и замыкаемся в себе, закрываясь от всей общины, мы рискуем закрыться и от посетителей. Только бы, принимая посетителей, мы не делали этого с целью избегать членов общины, что время от времени случается. Иногда нам наскучивает присутствие друг друга, тогда рождаются проявления агрессивности, тогда посетители развлечение. Такого рода развлечения развлечения могут быть действенными и оказаться этапом на пути к единству общины. Но это не подлинное гостеприимство. Иногда легче принять посетителя, чем брата или сестру, с которыми постоянно живёшь. Так случается с некоторыми мужьями и жёнами, которые постоянно отсутствуют в семье, "совершая добро бедным", вовлекаясь в христианские благотворительные движения. Может быть, было бы лучше, если бы они проводили больше времени дома, будучи более участливыми здесь.

Разделённая община не должна принимать. Это принесёт вред тем, кто придёт. "Сначала наведи порядок у себя дома, прежде чем приглашать других прийти туда".

Иногда я беспокоюсь насчёт того, каким образом мы принимаем людей в "Ковчег". Принимаем ли мы кого-либо, потому что нуждаемся в нём для чего-то, или принимаем его ради него самого, потому что Иисус послал его нам:

Я был странником, и ты принял меня? (Матф. 25, 35).

Конечно, если мы его принимаем, нужно, чтобы он мог найти своё место, что включает в себя наделение его определённой ролью и задачей. Нужно, чтобы он смог здесь использовать свой дар. Но иногда мы рискуем не обращать больше внимания на его личность и просто счастливы, что его задача осуществляется.

Трудно найти равновесие между "использовать" людей в целях общины и "предоставлять им слишком большое пространство для роста", не обеспечивая им роль, в которой они чувствовали бы себя полезными.

5. Принимать Провидение

Чем больше мы живём в общине, тем больше мы отдаём себе отчёт в том основополагающем замысле, который разворачивает Провидение. Каждый день мы обнаруживаем, насколько мы бедны перед ним, насколько мы в нём нуждаемся. Община живёт и продолжает жить только потому, что в неё вовлекаются новые люди. Как объяснить, что одного человека общинная жизнь трогает, а другого нет? Мы быстро отдаём себе отчёт в том, что его привлекают более сильные мощь и сила, чем сама община. Это призыв и дар Божий.

И каждый новый человек, приходящий в общину, несёт в себе свои хорошие качества, свои дары, также свои изъяны, которые со временем преобразят течение общинной жизни в её становлении и развитии.

Люди, которых мы принимаем в общину сегодня, завтра целиком включатся в её жизнь и поведут общину к послезавтрашнему дню. Принимать новых людей жизненно необходимо для общины: это вопрос жизни и смерти.

6. Первый жест

Очень часто первый жест гостеприимства особенно важен. Некоторые люди убегают, потому что этот первый жест оказывается для них неприятным опытом. Другие остаются, потому что им улыбнулись и очень вежливо с ними обошлись. Нужно, чтобы те, которых мы принимаем, чувствовали, что они нам не мешают, но что мы счастливы разделить свою жизнь с ними. Нужно уметь ответить на письмо или на звонок с симпатией, показывая пример личной бескорыстности.

Если бы мы принимали каждого нового человека как дар Божий, как посланника, мы бы всё более исполнялись любовью и становились открытыми.

7. Принять отвергнутых

Когда община принимает отвергнутых, то поначалу, в общем-то, всё идёт неплохо. Затем, в силу множества причин, отверженные вновь начинают становиться отверженными и претерпевают кризисы, которые могут довести их до попытки самоубийства. Эти кризисы могут быть очень болезненными для членов общины и приводят их в ещё большую растерянность, потому что они чувствуют своё бессилие. Община становится тогда чем-то вроде ловушки, из которой иногда очень трудно выйти. Если в тот момент члены общины сознают свою бедность, этот кризис может стать моментом благодати. Отверженный и трудный человек имеет в себе что-то от пророка. Он встряхивает общину, потому что требует от неё неподдельности. Очень многие общины основаны на мечтах и красивых словах, там всегда готовы говорить о любви, об истине, о мире… Отвергнутый, вступающий в неё, оказывается взыскательным. Его вопль - это вопль об истине, потому что за словами он чувствует ложь. Он схватывает расхождение между тем, что говорится, и тем, как люди в общине на самом деле живут. В этот момент община словно бы вынуждена грубо выгнать отверженного: он становится непереносимым, невозможным, ленивым, равнодушным ко всему. Нужно как можно сильнее обесценить его, потому что он открыл общине всё её лицемерие.

Это не означает, что все общины могут принимать любого отверженного и что не нужно в некоторых случаях изгнать отверженного. Нужно понять собственную ограниченность и объективно увидеть то, что она могла бы сделать. Иногда присутствие отвергнутого может стать источником единства, истины, потому что отверженный всегда ведёт к абсолюту, а абсолют ведёт к обращению. Он заставляет общину критиковать себя.

Отверженный в общине нуждается в особенном отношении. Он раненое существо, часто лишённое надежды, которому недостаёт доверия к себе самому. Иногда он испытывает ужасные всплески тревоги, которые подталкивают его к непредвиденным и недобровольным действиям против других и против себя самого; внутренне он часто не имеет сдерживающих факторов, он живёт в глубоком смущении и легко переходит из состояния равнодушия к полной анархии желаний. В нём происходит ужасная борьба между силами тьмы и света, смерти и жизни. Он теперь человек, не чувствующий опоры ни в человеке, ни в законе. И именно это осознание своего одиночества и своей духовной скудости приводит его к отчаянию.

Чтобы вновь обрести надежду, отверженному нужно чувствовать, что его любят и ценят. Только через любящий взгляд другого он может раскрыться мало помалу человеком крепким, способным на положительную деятельность. Ему нужен кто-то, кто слушал бы его, кто слушал бы его раны и его потребности и чувствовал бы его настоящие желания. Это умение слушать требует времени и терпения, потому что он боится довериться и не доверяется любому. Ему нужно чувствовать кого-то, кто не только бы не осуждал его, но кто глубоко понимал бы его.

Этот человек, полный внимания и готовый слушать, должен со временем стать важной точкой опоры, которая вела бы его, поддерживала, утешала, вселяла в него мужество и помогла бы ему обнаружить свои способности и принять на себя какие-то обязанности помощника. По причине смущения своего существа отвергнутый должен, если хочет расти, доверять этой точке опоры, ставшей почти отцом, исполненным нежности и благодати, но вместе с тем крепким.

Община, принимающая отверженного, должна объяснить ему с самого момента его прибытия, что такое община и чего она ждёт от него. Нужно, чтобы он принял её распорядок, даже если этот порядок очень гибок и в некотором смысле создан для отвергнутых! Он должен чувствовать, что не предоставлен власти своих инстинктов, но что от него требуется определённый минимум. Если он отвергает этот распорядок, то говорит этим, что не хочет оставаться в общине.

Его помощник, его точка опоры должен быть посредником между законом или распорядком и отвергнутым. Он должен объяснить ему причину, по какой существует этот распорядок. Он должен уметь быть крепким, но вместе с тем прощать и вселять мужество.

"Человек-точка опоры" прежде всего не должен быть в оппозиции к общине. Это случается иногда с некоторыми "щедрыми" людьми, желающими стать "спасителями" и показать общине, что она замкнута и не исполнена евангельским духом. Они используют отверженного, чтобы раскрыть общине её слабые стороны. Совершенно необходимо, чтобы человек-помощник действовал от имени всех и работал бы со всеми. Он должен, таким образом, постепенно помогать отверженному переходить от единичных отношений к общинным отношениям, переходить к общине с её потребностями. У отверженного, конечно, будут свои взрывы ревности, чтобы посмотреть, всегда ли его принимают. Но постепенно, через эти взрывы, он начнёт интегрироваться и чувствовать себя на своём месте. Для того чтобы можно было принимать отверженных, община должна иметь возможность предложить ему прочную точку опоры, участливую, понимающую и, вместе с тем, твёрдую: если она не может предложить ему такого человека, открытого и способного принять его пощёчины и его кризисы, лучше его не принимать. Её сила должна быть в любви и взаимном уважении. Если этого единства не существует, отверженный рискует усилить напряжения и подтолкнуть процесс разложения общины.

Отверженный живёт в духовных потёмках, без цели и без надежды. Он вынужден компенсировать тревогу, которая часто мешает ему спать или есть, алкоголем, наркотиками или безумством.

Для того чтобы у него родилась новая надежда, а его тревога превратилась в покой, нужно время. Этот переход или это новое рождение могут быть очень болезненными для него и для тех, кто его окружает. Иногда он должен испытывать общину, для того чтобы увидеть, действительно ли община до конца им интересуется. Иногда он должна освобождаться от своей тревоги относительно общины, а тревога может размножаться подобно пожару, если находит воспламеняющийся материал, так же, как она может и погаснуть, если встречает людей, способных принять его на себя.

Отверженный - плод несправедливости и насилия, произошедших в прошлом. Драма его бытия отождествляется с отверженностью, которую он претерпел. Если он очень восприимчив и уязвим, его раны глубоки и проявляются через смятение его существа, недостаток доверия к себе самому и чувство виновности, вплоть до ощущения своей вины лишь за то, что живёт на свете.

Свет, разрывающий потёмки духовной бедности, не может прийти иначе как от другого человека. В отверженном может происходить ужасная борьба с мраком, желающим остаться во что бы то ни стало. Отверженный - всегда двойственная личность; он колеблется между любовью к свету и желанием остаться в хаосе и драматичности. Его двойственность заставляет его любить и ненавидеть в одно то же время общину и, прежде всего, человека-путеводителя. Его неуверенность одновременно подталкивает его как к прилеплению к ним, так и к изгнанию их из своей жизни.

Освобождение отверженного из этого мира духовного мрака рискует осуществиться только через тысячи испытаний. Человек-путеводитель или община должны уметь принять враждебность и агрессивность, порождённые его тревогой, зная, что они являются лишь последствием той враждебности, которую он претерпел. Они должны стать громоотводом его насилия, помогая преобразовать его в нежность, высвобождая таким образом мало помалу отверженного из пут его тревоги. И на самом деле, роль примирительной общины в разрыве цикличности насилия, чтобы привести человека к покою.

Отчаяние многих отверженных проистекает из того, что у них не было нормальных отношений с матерью. Это оставило в них что-то наподобие раны. Они жаждут нежных отношений, чтобы их полностью постоянно принимали. В самой глубине своего бытия - проглядывает ли в них любовь их раннего детства - они даже не испытали первых недовольств ребёнка, когда мать поворачивается к другому малышу, только что родившемуся. Они не испытали тех проявлений ревности, которые слились воедино впоследствии. Именно поэтому отверженный имеет неутолимую жажду. Он хочет полностью отвести внимание на себя, не желая делить его с кем бы то ни было.

Именно поэтому человек, желающий помогать отверженному, никогда не должен быть один. Опасно уже то, что малыш добивается всего внимания матери, что она становится его заложницей. Именно так и случается, когда мать не замужем или со скандалом ушла от мужа. В этот момент появляется что-то наподобие чувственной зависимости: ребёнок и мать взаимно обладают друг другом. Это больше не отношение освобождения. Я видел иногда этот тип опасных отношений в наших общинах, когда помощник сосредотачивается исключительно на одном отсталом ребенке.

Именно поэтому точка опоры, если это один человек, должна зависеть от общины. Умственно отсталый малыш без семьи или отверженный должны хорошо понимать, что они никогда не смогут обладать этим человеком-помощником, у которого есть своя сила и свои связи в общине.

Бруно Беттельхайм написал книгу, озаглавленную Любви не достаточно 35 . То, что он говорит, верно, даже если, может быть, он чрезмерно подчёркивает аналитический аспект. Можно вспомнить, что для того, чтобы помочь удручённому человеку, отчаявшемуся и отверженному во мраке его смятения, нужно умение. Нужно уметь принять кризисы, насилие, депрессии, нужно уметь понять то, что говорится посредством отступлений назад и бегств. Нужно уметь расшифровать информацию, сокрытую в своеобразных действиях и хитростях, и ответить в истине на крики и на нужды. Благодаря опыту человеческих взаимоотношений и труда, нужно знать некоторые законы человеческих расстройств и человеческого становления и способ приводить к внутреннему исцелению; нужно, прежде всего, уметь войти в неподдельные отношения с человеком.

Для этого не нужно быть психиатром, заниматься исследованиями, но быть восприимчивым к глубоким нуждам других, обладать опытом и не бояться прибегать к помощи профессионалов: врачей, психиатров, разного рода терапевтов. На самом деле, нет противоречия между верой и психиатрией; противоречие существует только между людьми, один из которых отрицает эти измерения. Это не означает, что легко отграничить то, что касается духовности и священника, от того, что относится к области психиатрии. Часто обе области смешиваются.

В "Ковчеге" мы проводим свою собственную терапию, весьма отличающуюся от больничной терапии, отличной также от терапии, основанной исключительно на лекарствах и анализах. Это терапия, базирующаяся на неподдельных взаимоотношениях, которыми живут в общине, придают человеку динамизм, признание себя и новую целенаправленность. Отчаявшийся человек обнаруживает мало помалу, что он составляет часть семьи, общины. Это дарует ему уверенность и мир.

Христианская община, принимающая отверженных и отчаявшихся людей, нуждается в специалистах: психологах, психиатрах и т.д. Но прежде всего ей нужно использовать собственную терапию. Специалисты должны признавать эту терапию и сотрудничать с ней.

Христианская община основывается на прощении и на знаках прощения. Роль священника в исповеди, тайна, которую она содержит, и прощение Иисуса, которое она раскрывает, могут быть основополагающими для того, чтобы привести отчаявшуюся личность к внутреннему исцелению, снимая ярмо виновности.

Открытие в вере того, что Иисус любит всех людей и особенно самых отверженных, помогает человеку открыть собственное достоинство сына Божьего. Способ, которым община принимает смерть своего брата, помогает некоторым преодолеть страх смерти. Таким же образом Евхаристия и молитва вместе помогают обнаружить, что все мы братья и сестры в Иисусе; что, в конечном счете, нет различия между здоровыми и больными. Перед Богом все мы отсталые сердцем, пленники нашего эгоизма.Но Иисус пришёл исцелить нас внутренне, спасти нас, освободить нас посредством дара Своего Духа. Именно Благая Весть приводит нас к бедным: мы больше не одиноки в нашей грусти, в духовной скудости нашего одиночества, в наших страхах, в наших взбудораженных чувствительности и сексуальности. Он любит нас и пребывает рядом с нами.

Не бойся, Я с тобой (Ин. 6, 20).

Когда мы принимаем тяжело израненного человека, нужно сознавать всю тяжесть этого жеста. Он включает в себя то, что мы должны принять человека таким, каков он есть, не должны навязывать ему идеал, должны понять, чего он ищет от отношений и что мы готовы:

Во всё верить, на всё надеяться, всё сносить (1 Кор. 13: 7).

Но в то же время нужно, чтобы человек знал, каковы пределы его общины.

Случается, что после того, как мы, по настоящему приняли человека, мы обнаруживаем, что больше не можем держать его, что он совершает зло как себе, так и по отношению к другим. Нужно научиться быть самими собой и твёрдыми людьми, нежными и сострадательными.Если человек должен уйти, нужно попытаться найти ему место его нового рождения.

8. Отвергнутые, пребывающие в сердце общины

Многие общины, которые я знаю, имеют одного или двух отверженных, людей, которые, достигнув определённого возраста, кажется замкнулись в чём-то вроде умственной болезни. Они подавлены, капризны, хмуры. Кажется, что ничего нельзя сделать. Все попытки завести с ними разговор или проявить обходительность были отвергнуты. Часто это не их вина. Пока они были молодыми, они находили в себе силы прятать эти слабые стороны своей личности. А затем, в определенном возрасте, подсознательные силы выходят наружу. Тогда они живут двойственной жизнью; они хотели бы оставить общину и в то же время знают, что им некуда идти. Они чувствуют себя бесполезными и почти не любимыми, потому что отвергают любые отношения. Они носят ужасный крест одиночества.

Иногда община должна искать для них другие решения, более подходящее место, может быть, нужно окружить их заботой специалистов. Но, прежде всего, она должна принять их как дар Божий. Отвергнутые люди, пребывающие в сердце общины, часто более трудны, чем оставшиеся за её дверью. Они много мешают, но помогают другим членам общины быть постоянно настороже, чтобы действительно любить, слушать, схватывать мелочи, которые могут успокоить. Нужно помогать отверженному человеку не винить себя, не замыкаться в болезни и не уходить полностью в себя. Община и ответственные могут также иметь часть вины, когда разражаются эти кризисы. Может быть, они облекли слишком обременительной ответственностью этих людей в период их юности; может быть, не достаточно заботились о них. Не подходили к ним, когда у них были ещё маленькие кризисы. Если бы они беспокоились раньше об этих слабостях, может быть, можно было бы избежать страданий впоследствии.

Некоторые люди скрывают прогибы своей личности. Когда они чувствуют себя в подобной ситуации, нужно обращать на это внимание. Опасно всё более подчёркивать своё назначение и эффективность своей деятельности для того, чтобы можно было продолжать скрывать собственные слабости. Но придёт время, когда человек больше не сможет скрывать их. Обнаружится огромное несоответствие между ответственностью, возложенной на человека, и хрупкостью его личности. Именно тогда он рискует впасть в тяжёлую депрессию и в агрессивное состояние насилия. Однако лучше не мешать кризису разразиться как можно раньше, когда еще есть время для того, чтобы мы на самом деле могли помочь человеку. Самое важное пытаться всегда быть самими собой и говорить человеку, что мы ходим сделать ради него.

9. Принять и бороться

Иногда люди объединяются для того, чтобы вести борьбу. Этот тип объединений никогда не может стать общиной. Это объединение воинствующих людей. Община подразумевает позицию не агрессивности, но понимания, доверия, открытости. Это не означает, что общины не должны бороться и иногда находить выход своей агрессивности. Но нужно, чтобы эта агрессивность проявлялась ради защиты основополагающих ценностей - готовности принять и доверять людям.

10. Принять, чтобы служить

Люди, принадлежащие общинам, принимающим других людей, должны быть внимательными, чтобы не принимать ради себя, ради того, чтобы жить в ладах с совестью, чувствовать себя спасителями, но ради тех, кого принимают. Они должны быть на служении им. Община должна создаваться в виду внутреннего освобождения этих людей.

Сегодня многие общины хотят быть гостеприимными и, в то же время, христианскими общинами и, следовательно, общинами молитвы.

Когда образуется христианская община, нужно хорошо знать, что хочешь делать и что собираешься предпринять, чтобы принимать других. В первую очередь принимают людей, пребывающих в нужде, отсталых людей и без семьи для того, чтобы дать им семью, помочь им обрести более великие покой и уверенность и, может быть, впоследствии помочь им вновь реально и счастливо влюбиться в общество? Или же пытаются, прежде всего, создать общину молитвы, принимать людей в той мере, в какой они являются христианами или для того, чтобы обратить их?

В "Ковчеге" мы избрали путь призрения к отсталым людям, потому что они пребывают в нужде, не обращая внимания, христиане ли они или нет. Наше желание - сделать всё возможное, чтобы они могли по-человечески духовно возрастать, согласно своему ритму и своему дару.

Если люди принимаются, потому что они в отчаянии и для того, чтобы придать им уверенность, дать семью, то для этого не обязательно, чтобы все члены общины были христианами и участвовали в молитве. Однако они составляют часть одной и той же семьи.

Этот способ принимать ужасно неудобный, потому что нет ни чётко установленных структур, ни распорядка. Всегда легче и удобнее принимать только тех людей, которые следуют тем же принципам и ходят на Мессу. Опасность заключается в том, что они должны будут делать вид, что являются верующими, если хотят иметь возможность остаться. Мне кажется, что иногда предпочтительно предоставить им возможность постепенно определять свою дорогу и открывать личность Иисуса Христа, чтобы они прилеплялись к Нему более свободно. Конечно, так медленнее, но поскольку в этом случае мы уважаем личность в её праве личного выбора и в её становлении, результат будет более основательным. Конечно, всегда существует опасность впасть в равнодушие, но нужно молить Духа сохранить нас более бдительными.

11. Необходимость в общинах, которые принимают

Меня поражают люди, живущие в одиночестве, раздавленные своим одиночеством. Они погружаются в пучину подавленности или алкоголизма. Очевидно, что одиночество может встревожить. Обнаруживается всё возрастающее число людей, которым недостаёт равновесия, потому что их личная жизнь несчастлива. Это "бьющиеся головой о стенку", наркоманы, преступники; все эти люди ищут семью и смысл жизни. Конечно, в грядущие года нужно будет, чтобы рождалось множество маленьких общин, которые готовы принимать, в которых эти потерявшиеся одинокие люди могли бы обрести семью и чувство принадлежности. Когда-то христиане, желавшие следовать за Христом, открывали школы и больницы. Сегодня, когда всё больше врачей и учителей, нужно, чтобы христиане входили бы в новые общины, принимающие людей для того, чтобы жить с теми, у кого нет семьи и открывать им, что их любят.

ГЛАВА VII. СОБРАНИЯ

1. Собраться, чтобы разделить жизнь друг друга

Для того чтобы община действительно смогла оформиться, нужно, чтобы её члены могли встречаться. Когда община очень маленькая все могут легко собраться вместе, чтобы разделить свою жизнь с другими. Встречи происходят спонтанно в разное время дня. Но общины растут, объём работ увеличивается, посетителей становится всё больше и появляется риск, что члены общины собираются только для того, чтобы заниматься организацией и планированием. Тогда совершенно необходимо, чтобы был установленный час, день, один вечер в неделю, когда бы не было посетителей, когда было бы время, которое можно было бы провести "между собой". Если у нас нет такого времени, когда члены общины лично бы могли общаться и откровенничать, тогда они шаг за шагом отдаляются друг от друга и становятся чужими друг другу. Тогда больше нет общиной жизни, нет больше "одной души, одного тела, одного духа".

Общинная жизнь подразумевает личную вовлечённость в неё каждого, которая выражается во встречах между людьми. Но очень скоро они избегают этих встреч; они бояться, потому что заняты. Мы бежим от организации, закона, распорядка, "объективной" истины, труда и деятельности; мы избегам встреч с людьми, при этом всё время делая что-то них. Но чтобы любить, нужно встречаться.

Создание общины - что-то совсем иное, чем встреча людей-индивидуалистов. Нужно, чтобы время от времени члены общины встречались между собой, чтобы соборно общаться друг с другом.

Часто очень трудно представить другим свою жизнь в общине. Очень скоро мы убегаем в свои обязанности, осуществляя программы, или "случайно" никогда не находится времени для того, чтобы проявить участие к жизни друг друга.

Подлинное участие в жизни друг друга - это нечто большее, чем совместный труд. Оно включает в себя определённое самораскрытие. Речь не идёт о полной прозрачности, в которой раскрывается всё, вплоть до тайны нашего бытия. Всегда остаётся тайна, то, что только для Бога, для самых близких друзей или для священника. Супруги между собой имеют свою тайну, которая не предназначена для того, чтобы посвящать в неё детей или других членов семьи. На собраниях, когда мы разделяем жизнь друг друга, речь идёт о том, чтобы сказать, чем ты лично живёшь в общине. Но черта, отделяющая личную тайну от той, которая предназначена только братьям и сёстрам, очень тонкая. Именно поэтому некоторые так и не находят в себе сил полноценно участвовать в собраниях: или раскрывают всё и более-менее при всей общине исповедуются и это стеснительно (они словесно"обнажаются" перед другими) или замыкаются, неспособные говорить из страха отрыться. Они хотят остаться на поверхности, но нормально и хорошо сказать, в каком состоянии ты находишься в общине, то, чем живёшь, как ведёшь себя перед другими и разными делами; нормально лично вступить в разговор; хорошо немного довериться другим, чтобы войти в глубокие намерения друг друга и трудности общинной жизни. Для некоторых опасно слишком много говорить о других и радоваться возможности высказаться перед понимающей аудиторией.

Таким образом, познавая друг друга, со всеми трудностями и слабостями, можно на самом деле помочь друг другу, ободрить друг друга к большей верности. Если мы только пытаемся показать собственную силу, хорошие стороны, успехи, мы вызываем скорее восхищение, чем любовь и держим других на расстоянии. Участие в слабостях и трудностях друг друга, когда требуется помощь и молитва - подобно цементу для общины; это призыв, связывающий одних с другими и создающий единство. Мы обнаруживаем, что нужны один другому для того, чтобы быть верными и использовать свои дары.

Когда мы встречаемся лично в истине нашей слабости, слово спонтанно заканчивается в молчании, то есть в молитве. Из глубины этого молчания может брызнуть друга молитва, молитва вопроса и благодарения. Именно так мы вливаемся в общину: одна душа, одно сердце, один дух, только одно тело.

Иисус говорит:

Где двое или трое соберутся во имя Моё, там и Я посреди них (Матф. 18: 20).

"Соберутся" - это включает в себя единение, встречу. Иисус не может присутствовать, если люди встречаются только для материального или не желают встречаться вообще.

2. Священное собрание

сказал мне не очень давно: "удивительно, когда обнаруживаешь, что наши слабости помогают нам встретиться с величайшей истиной".

В некоторых общинах "Ковчега" принято проводить то, что называется "священными" собраниями. Они могут проходить в Часовне или где-нибудь ещё. Они начинаются с молитвы и молчания. Затем каждый говорит, но подобно прерывающейся беседе, сообщая то, чем он живёт, рассказывая, как он воспринимает общинную жизнь. Эта речь остаётся глубоко личной. Но речь не идёт о том, чтобы спорить и искать объективную истину, но разделять с другими переживаемую реальность. Цель собрания - позволить каждому узнать, в каком состоянии находятся другие, позволить личную встречу. Самое главное - готовность слушать, исполненная понимания; речь не идёт о нападках, упрёках или самозащите. Речь идёт только о том, чтобы сказать то, чем ты живёшь. Многие комплексы в общине происходят из того, что мы не рискуем высказаться. Не осмеливаемся сказать то, что чувствуем. Мы боимся выразить себя, получить порицание. Получаешь освобождение в умении выражать некоторые вещи. Может быть, мы не придём к решениям, но, по крайней мере, зная то, чем живёт другой, можно попытаться исправить своё поведение, собственные поступки. Простой факт сообщения трудностей и радостей, которые мы переживаем, может сблизить многих людей и повысить взаимопонимание. Это скрепляет узы. Когда всё будет сказано, мы вновь молимся вместе. Когда собрание завершилось, мы больше не возвращаемся к нему: то, что было сказано, остаётся сокрытым в сердце Бога.

3. Дар собрания

На собрании речь не идёт ни о том, чтобы навязывать собственные идеи, ни о том, чтобы их защищать; нельзя долго жить в общине этим духом. Нужно, напротив, прийти сюда, чтобы послушать идеи других. Собрание служит совместному обнаружению того, что нужно делать. Мы убеждены в том, что "все вместе мы более умны, чем каждый в отдельности". Именно поэтому нужно позволить каждому и, прежде всего, самому робкому и наименее разговорчивому выразить себя. Основание каждого собрания - готовность выслушать мысли других.

Нужно время, чтобы община открыла дар собраний, их плодотворность для общинной жизни и способ, каким можно питать ум и сердце каждого. Нужно уметь страдать на собраниях, преодолевать моменты болезненных споров, иногда также и борьбы. Всё это нормально, мы не учимся за один день отказываться от наших мелочных идей, от собственных планов, чтобы примкнуть к идеям, планам общины. Нужно время, чтобы научиться доверять другим и общине.

Речь идёт о том, чтобы хорошо различать разные типы собраний. Не нужно слишком уж надеяться, что собрания относительно организации, подготовки праздника будут очень плодотворными. Жизнь общины включает в себя служение и эти собрания - служения, совершаемые на благо всех. Но если пытаешься спокойно слушать мнения и идеи каждого, если пытаешься найти лучший способ организовать что-то ради блага всех, часто даются радость и мир.

Нужно уметь хорошо определить цель каждого собрания; каждое в согласии со своими целями следует пережить особым образом. Для каждого собрания должна быть дисциплина и свой способ принимать участие.

В общинной жизни - согласно различным типам общин - существуют различные типы собраний; собрания организационные, информационные, ради участия в жизни друг друга, собрания, на которых исследуются важные вопросы, собрания для углубления мысли и т.д.

В общине всегда есть люди, которым собрания очень нравятся. Это для них момент расслабления, и иногда он позволяет им убегать от труда! Затем, есть те, которым они не нравятся, которые считают их потерей времени; они обвиняют других как любителей заседаний.

Некоторые приходят на собрания как потребители или болтуны, любящие поговорить. Другие не любят собрания, потому что они вынуждают их приостановить свою деятельность, и потому, что они ставят их деятельность под вопрос. Локомотив их бытия так пыхтит, что они больше не присаживаются и не расслабляются.

Принять участие в собрании не означает просто взять слово; это очень глубокое состояние духа; это способ выслушать, так что при этом понимаешь именно то, что другой тебе говорит; это умение взять слово в свою очередь, не препятствуя другому, не нападая на него; не говорить с соседом, не читать только что пришедшее письмо; это способ сесть (взгляд, способ держать голову, всё положение тела могут сказать "ты надоел мне" или, напротив, "я твой").

Внимательность, с которой нужно участвовать на собрании, вежливость, с которой слушаешь того, кто мямлит и, пожалуй, говорит глупости, потому что робок, показывают степень нашего участия в собрании. Робкие, те, которым недостаёт доверия, выражаются иногда агрессивно и неумело. Если слушать их агрессивно, это может низвергнуть их в ещё большую робость и в страх, в то время как, напротив, настоящее приятие может помочь им обрести доверие к себе и обнаружить, что им есть, что сказать.

Если не приходишь на собрания с таким состоянием духа, они скоро станут обременительными; человек с трудом пойдёт на них, а другие будут колебаться между равнодушным и раболепным слушанием и агрессивностью, о которой дают знать гнев или скучная гримасса.

Одно из предназначений общины - помогать каждому человеку выразить себя. Тяжело, когда кто-то не может высказать свои неудовлетворённости и вынужден бесконечно пережёвывать их про себя. Иметь возможность высказаться таит в себе освобождение. Община должна уметь слушать, потому что каждый человек может обрести это освобождение.

Не нужно удивляться, что на собрании шумят и что некоторые очень грубо выражаются. Эти крики хлещут из тревоги, которую нужно уважать. Человек, который кричит, не обязательно отверженный, революционер, любящий пререкаться и грубый; это человек, чувствующий себя обиженным, который совершает тяжёлый личный шаг или который всё же страдает. К исцелению и вовлечённости часто приходят через тревогу. Если мы отвечает слишком грубо на их крики, человек не может ни освободиться, ни совершить шаг к достижению внутреннего мира, к более целостной и гармоничной жизни с общиной, её структурами и её ответственными.

4. Провести собрание

Важно начать и закончить собрание по расписанию. Это означает соблюсти дисциплину. Всегда хорошо начать собрание в молчании, в молитве, если все этого хотят.Когда решению подлежат важные вещи, важно полагаться на Бога, превозмогая наши собственные идеи, желания, страсти.

Нужно хорошо установить порядок дня, отдав максимальное время самому главному и не позволять себе пускаться в долгие дискуссии о мелочах.

Важно верно следовать распорядку дня и, если необходимо, уверенно избегать бесполезных отступлений и призывать людей к порядку. Но хорошо также проявлять гибкость, чтобы иногда, в момент отступления, всплывали новые идеи и чувствовалось огромное участие всех в интересном вопросе. Нужно уметь схватить эти моменты, не препятствуя ходу дискуссии, так же, как хорошо иногда вызывать или позволять моменты расслабления и смеха. Это всё представляет собой искусство вести собрание, чтобы оно было плодотворным и интересным. Это приходит с опытом и необходимостью - определённые творческие способности, доверие и смирение.

Для того чтобы можно было провести собрание нужно уметь дать каждому человеку возможность высказаться и попытаться избежать акцентирования внимания на собственных идеях. Если у нас есть определённая идея - лучше подождать, для того чтобы увидеть, выразит ли её кто-то другой, и влить в него мужество объяснить её.

На собраниях есть опасность, что всегда будут говорить одни и те же, те, у кого подвешен язык. Эти люди не обязательно самые умные и не обязательно говорят самое важное и интересное. Это часто люди удручённые или те, которым не достаёт доверия к самим себе. Им нужно говорить и самоутверждаться. Их вмешательство в разговор иногда может оказаться полезным, потому что они успокаивают "пустых" и стимулируют других - иногда агрессивным образом.

Нужно искать во время каждого собрания структуры, вселяющие смелость в каждого человека и, прежде всего, в самых робких принимать участие в собрании. На самом деле, те, кто обладает более ясными мыслями, часто не осмеливается высказаться; они бояться нагородить "глупостей". По сути, они не признают дар, присутствующий в них (может быть, потому что другие его не признали). Нужно помогать тем, которые слишком много говорят, контролировать себя и слушать других. Одно из средств - сделать паузу в некий момент, чтобы попросить у каждого, по очереди, высказать своё мнение. Если число присутствующих слишком велико для этого, можно разбиться на маленькие группы, чтобы они делились своими мнениями. Важно, чтобы каждый высказался.

Собрание умирает, когда кто-то хочет быть правым и скрывается за своей агрессивностью, потому что чувствует себя одиноким и удручённым. Собрание живёт, когда люди вместе ищут истину и волю Божью.

Не нужно терять мужество, когда собрания проходят плохо, когда налицо напряжения. Каждый должен возрастать, у каждого есть право пройти через скверное время, у каждого есть право на усталость, на моменты сомнений и растерянность. Нужно уметь претерпеть трудные моменты и подождать самых радостных моментов.

Нужно понять, проходя через трудные собрания, как рассеивать напряжение момента, как проводить встречи более спокойно и радостно. Ответственный должен уметь воспользоваться моментом, благоприятным для того, чтобы вытащить хорошую бутылку и сладости; иногда это приводит к единству!

Если собрания хорошо проводятся, если все признают их необходимыми для общинной жизни и принимают в них подлинное участие в согласии с определённой дисциплиной, они могут стать жизнеутверждающими моментами, когда члены общины осознают единство общины. Все встречаются, признают друг друга братьями и сёстрами и становятся хлебом друг для друга. Собрание тогда является служением, когда каждый предлагает себя в пищу для других, показывая, что все мы члены одного и того же тела.

5. Распознавание ориентиров

Обсуждая те или иные дела, самое главное найти средство для того, чтобы люди преодолели страсти и свои личные идеи для того, чтобы лучше понять преимущества и недостатки определённого замысла или определённой реальности. Одно из средств - позволить каждому человеку в свою очередь высказаться о преимуществах и затем недостатках того предмета, который обсуждается, и только после этого сказать своё мнение.

На встрече Международного Совета Общины "Ковчег" в феврале 1977 г. мы решили провести в апреле 1978 г. большую встречу всех наших общин, в два этапа. Сначала встреча директоров и делегатов, затем более расширенная встреча, на которой примут участие и отсталые члены общин.

На следующей встрече того же самого Совета в сентябре 1977 г. некоторые поставили под сомнение решение о встрече 1978 г., о целесообразности проведения её в два этапа. Вместо того чтобы сказать: "Что решено, то решено", мы услышали беспокойства одних и других - беспокойства, которые казались серьёзными. Тогда мы начали обсуждение, пытаясь ясно увидеть преимущества и недостатки подобной встречи в два этапа.

На эти размышления ушло много часов. В конце концов, мы пришли к тому же самому решению: большая встреча будет проходить в два этапа. При взгляде со стороны и с точки зрения плодотворности это время диалога и обсуждения могло показаться бессмысленной потерей времени. Но изнутри мы обнаружили, что это время, кажущееся потерянным, было важно. Оно позволило каждому прояснить своё мнение, понять трудности, пожалуй и риск; оно создало в группе внутреннюю сплочённость, которую первоначальное решение придало скорее извне. Таким образом, каждый обрёл доверие к себе и другим, что придало группе огромные творческие возможности. По сути, когда все изнутри прикрепляются к проекту, потому что убеждены, что такова воля Божия (а не план какого-то человека), это придаёт силы, покой и ранее неизвестные творческие способности.

Всегда нужно уделять время в группе, чтобы все и, прежде всего, самые медленные и те, которые "не в курсе", прилепились полностью к решению изнутри.

"Любая потеря времени для диалога - на самом деле только кажущаяся потеря времени, - говорит Паоло Фреир, - она означает время, выигранное ради обретения уверенности, доверия к себе и к другим; то, что отказ от диалога никогда не может дать" 36.

Мне говорили, что в деревнях Папуа Новая Гвинея ни одному делу не даётся ход, если кто-то с ним не согласен. А это может занять много часов обсуждений! На собрании важно, чтобы у каждого было время для того, чтобы высказаться, сказать своё мнение; а если нет согласия, то чтобы обнаружились его глубокие основания.

Не нужно останавливаться на поверхностных основаниях, но нужно докапываться, выискивать преимущества и недостатки до тех пор, пока ситуация не прояснится и люди, если это возможно, не придут к согласию.

Я слышал о некоторых общинах, которые принимают решения только единогласно. Если существуют разногласия, они постятся, до тех пока не придут к согласию. Хороший принцип, но он может быть очень трудным для тех, кому не легко поститься.! Нужно обратить внимание на то, что разногласия существуют и что не всегда приходят к счастливому единодушию. Тогда нужно голосовать. Для важных вопросов нужно голосовать не простым большинством, но значительно более квалифицированным (в 75%). Если не достигаем существенного большинства, может быть, лучше подождать и предоставить времени прояснить вопросы.

Нужно всегда быть внимательными к меньшинству, не согласному с решением или взволнованному им. Это меньшинство иногда пророческое, оно свидетельствует, что не всё идёт хорошо. Может быть, оно выражает это плохо и агрессивно. Может быть, оно противостоит большинству не по сути обсуждаемой проблемы, но по причине значительно более глубоких противоречий, отказа от структур и от власти или по причине личных проблем. Если возможно, нужно позволить всплыть этим глубоким возражениям. В любом случае и любым образом нужно быть внимательными к этим несогласиям и позволить, чтобы те, которые ими живут, выразили их с максимальной ясностью и предельно возможным спокойствием, давая им время, необходимое, чтобы они высказались.

Община, по преимуществу, - место присутствия. Слово, конечно, необходимо, но жесты и взгляды ещё более обозначают присутствие любви. Именно поэтому собрания должны быть на своём месте. Они важны, но не являются самым главным.

Интеллектуалы придают слишком большое значение слову. Они полагают, что всё проходит через него, хотят всегда обсуждать и анализировать, даже на собраниях. Нужно уметь уделить место молчанию и символическим действиям. Слово существует для того, чтобы подтвердить жест и то, что невыразимо словами. Оно проясняет его и продляет.