Абрам Ранович

ВОСТОЧНЫЕ ПРОВИНЦИИ РИМСКОЙ ИМПЕРИИ В I—III вв.

К оглавлению

Номер страниц после текста на этой странице.

КИРЕНАИКА И КРИТ

Киренаика и Крит от времени Августа до Диоклетиана составляли одну сенатскую провинцию. Связь между этими двумя областями была чисто формальная. Крит исторически и географически тяготел больше к материковой Греции, чем к африканской Киренаике. Крит сохранил в своей культуре и быте многочисленные греческие традиции,тогда как Киренаика испытывала сильное экономическое и культурное влияние Востока, и вполне естественно было, что в период поздней империи Киренаика была включена в состав Восточной империи. Составляя одну провинцию, Крит и Киренаика не представляли единого политического целого. Крит имел свое отдельное общественное объединение (xoivov), которое чеканило свою монету. Монеты, выпускаемые проконсулом, имели различные изображения и символы для каждой из областей. В найденных в 1927 г.вКи-рене эдиктах Августа * речь идет о «провинции Киренаике», хотя упоминаются «те, кто будут управлять провинцией Критом и Киренаикой».

Крит иод владычеством Рима представлял собой глухую провинцию, которая медленно угасала, отражая общее разложение рабовладельческого общества. Благодаря медленному темпу жизни здесь дольше, чем в других провинциях, сохранились и медленнее отмирали старые традиции. Метрополия (столица) острова —¦ Гортина, а также Кносс и некоторые другие города выпускали свою монету, во всяком случае до середины I в. В критских надписях упоминаются старые магистратуры (хоо-[Х01,) и совет (буле). Но эти старинные институты, как и соответствующие учреждения в Азии, были лишены реальной политической власти, занимались лишь вопросами городского благоустройства, устройством зрелищ и игр, организацией культа императоров и т. п. Верховный жрец — sacerdos provin-

* См. Н. А. Машки н, Эдикты Августа из Киренаики, ВДИ, № 3(4), 1938, стр. 180 ел. 14*

ciae —был служителем императорского культа. Долгое время на Крите процветали овеянные ореолом старины культы Зевса, Гермеса, Диктинны. По сообщению Филострата (V. Ар. IV 34), храм Асклепия в Лебене привлекал в III в. паломников не только со всего Крита, но и из Ливии.

У нас нет полных сведений о римских поселениях на Крите. Известно, что в Гортине существовало объединение (conventus) римских граждан. Земли города Кносса были приписаны к Капуе в Италии. Имеются сведения о существовании на Крите императорских имений и крупных частных земельных владений, принадлежавших римлянам. Повидимому, крупные земельные собственники расхищали земли на территории критских городов; надписи говорят о земельных спорах городов между собой и с частными владельцами.

Как и во всех провинциях, римляне в I—II вв. на Крите прокладывали дороги, строили водопроводы, возводили общественные сооружения. Раскопки в Гортине обнаружили театр римского времени, дворец проконсула, одеон, построенные при Августе. Строительство продолжалось и при Тиберии. После разрушительного землетрясения 46 г. в ряде критских городов велись восстановительные работы, особенно в правление Трая-на. Но размах римского строительства на Крите был относительно невелик.

Основным занятием населения было земледелие, и римские власти принимали меры к подъему земледельческой техники. Но эти мероприятия не могли приостановить упадок производительных сил, вызванный общим кризисом рабовладельческого общества. Крит хирел, хотя, повидимому, без особых взрывов и потрясений. Судьба Киренаики была гораздо более изменчива.

По своему географическому положению на африканском побережье Средиземного моря Киренаика была связана скорее с Востоком — Египтом и Азией, чем с Грецией. Города здесь были расположены вдоль побережья. Окруженная с востока и запада пустынями, Киренаика на юге переходила в степи, где кочевали воинственные варварские племена. В городах Киренаики поэтому находились постоянные римские гарнизоны. Римская власть здесь сильнее и быстрее разлагала старые политические порядки. В памятниках Киренаики не сохранилось упоминания о xoivov, местной организации, представляющей всю область. В вышеназванных эдиктах Августа из КиренЫ упоминаются, правда, посольства киренцев, о таких же посольствах, делегациях сообщает и Тацит, но нет оснований считать, что эти делегации к императору были официальными уполномоченными представительного учреждения, xoivov. В надписях упоминаются различные должностные лица. Но это, повидимо-

212

му> не облеченные властью магистраты, а лишь почетные титулы, присвоенные жреческим и общественным должностям такого типа, как гимнасиархи и т. п.

Население Киренаики было пестрым по составу. Римлян было немного. В эдикте Августа от 7/6 г. говорится, что и в провинции Киренаике римлян всех возрастов, имеющих ценз в 2500 денариев, проживает всего 215 человек. Римляне не имели в Киренаике своего conventus, хотя составляли какие-то «тайные сообщества». Но римское гражданство постепенно распространялось среди всего населения, по мере того как гражданство утрачивало свое значение; уже до эдикта Кара- » каллы 212 г. значительная часть городского населения Киренаики пользовалась сомнительными правами римского гражданства.

Наиболее многочисленную привилегированную группу населения городов составляли «эллины»; это термин не столько этнический, сколько публично-правовой. Эллинам был открыт доступ в гимнасии и эфебии, они имели свою организацию (стылое, corpus), которая несла ответственность за государственные повинности своих членов. Сельское население состояло, вероятно, преимущественно из коренных жителей страны. Наконец, значительную часть населения составляли иудеи; они имели свою организацию (тгоХьтеи^а, IGRR Т, 10—24), носившую скорее характер землячества, чем политического учреждения. Налоговой пресс римского владычества давил Киренаику, как и другие восточные провинции. Все население было привлечено к несению повинностей и налогов в пользу империи. Хотя эдикты Августа имеют целью создать некоторые привилегии для эллинов Киренаики, однако император предписывает, чтобы и те эллины, которые получили права римского гражданства, несли повинности наравне с прочими и платили налоги с имущества, приобретенного после получения прав гражданства. Римские проконсулы к тому же непрочь были и сами поживиться за счет населения. Во всяком случае Тацит сообщает о трех случаях привлечения управителя провинции к ответу за вымогательство — при Тиберии, Нероне и Веспасиане. Людей с достатком в Киренаике было немного. В одном из эдиктов Августа высказывается предположение, что не найдется достаточного количества людей с цензом в 7500 денариев, «чтобы заполнить число судей, какие должны быть назначены».

Эдикты Августа предоставляют киренцам некоторые судебные привилегии. По делам, грозящим подсудимому смертной казнью, судьи должны быть не только из римлян, но и из эллинов. Но эдикт касается только эллинов; кроме того, неизвестно, как долго эта временная мера (ее временный характер подчеркивается в самом эдикте) имела на практике силу закона; а в

213

эдикте более общего характера, изданном в том же 7/6 г. Август оговаривается: «за исключением преступлений, караемых смертной казнью, каковые тот, кто управляет провинцией, должен разбирать и выносить по ним решение сам» (по римскому праву).

Таким образом, имеющиеся данные позволяют утверждать, что военная сила, налоговой пресс, налоговой аппарат действовали разрушительно в Киренаике, сводя все к одному уровню.

Относительно социального состава населения Киренаики Страбон, цитируемый Иосифом Флавием (Ant. XIV, 7, 2), сообщает весьма нечеткие данные: по словам Страбона, «четыре рода жителей было в городе Кирене: граждане, земледельцы, метэки и иудеи» (сообщение касается времени Суллы). Это деление, конечно, неточно. Под «земледельцами» (уг<ируо[), в соответствии со словоупотреблением того времени, надо понимать мелких земледельцев и главным образом арендаторов бывшей царской земли. Приняв перешедшую к Риму по наследству от Птолемея Апиона Киренаику, римский сенат превратил здесь царскую землю в ager publicus. Но в период гражданских войн эта земля была захвачена местными крупными земельными собственниками. По сообщению Тацита (Ann. XIV, 18), император Клавдий поручил претору Страбону восстановить права казны. Страбон на месте решил все споры в пользу казны. Это вызвало волнения в провинции, так как владельцы в силу давности считали захваченную землю своей. В правление Веспасиана сенат представил дело на суд императора, который признал действия Страбона правильными, но, чтобы не создать осложнений, оставил землю за захватчиками.

У нас нет данных об условиях аренды земли в Киренаике, но вряд ли они были лучше для арендаторов, чем в Египте. Упадок сельского хозяйства сказался между прочим в полном исчезновении сильфия. Это редкое растение настолько высоко ценилось за свои ароматические, вкусовые и лекарственные свойства, что в римской казне оно хранилось наравне с золотом и другими ценностями. Киренаика должна была ежегодно давать Риму в качестве налога 30 фунтов сильфия. Сильфий часто изображается на монетах Киренаики.* Полное исчезновение сильфия лишило страну важной статьи дохода.

Основным занятием сельского населения было земледелие, в помощь которому в первом веке империи возводились кое-какие ирригационные сооружения. Для поднятия торговли бы-

ла проведена дорога из Кирены в Аполлонию. Но торговлю Кирены забивала Александрия.

Жестокий удар экономике Киренаики нанесло иудейское восстание 115—117 гг. Уже иудейская война 66—73 гг. нашла отклик в Кирене. В 115 г., когда Траян находился в походе в Месопотамии, разразилось восстание иудеев в Египте и Киренаике, о котором рассказывают Дион Кассий и Евсе-вий. Аппиан сообщает,* что ему в связи с этим восстанием пришлось бежать из Александрии. Восстание перебросилось на остров Кипр и в Месопотамию. Оно было подавлено с большим трудом и с большой жестокостью. Но еще Адриану пришлось подавлять некоторые очаги восстания. В Киренаике гражданская война, по сообщениям Диона Кассия и Евсевия, носила весьма упорный характер и повлекла за собой много жертв и разрушений. Надо считать преувеличением число жертв, указываемое Дионом Кассием (по его словам, иудеи перебили в Киренаике 220 000 человек), и зверства воюющихсторон (LXVIII, 32). Но во всяком случае разрушения были произведены ужасные. Надпись свидетельствует, что Адриан восстановил бани с портиком и прилегающие здания, «которые были разрушены и сожжены во время иудейского мятежа». По свидетельству другой надписи, в 117—118 гг. была восстановлена дорога из Кирены в Аполлонию, «которая при иудейском мятеже была

разворочена и испорчена».

Императоры, особенно Адриан, пытались оживить экономику провинции; проводили дороги, воздвигали храмы, построили даже город (Адрианополь). Но в условиях общего упадка хозяйство Киренаики не могло окрепнуть; напротив, здесь сильнее, чем в других провинциях, сказывались разрушительные силы разлагающегося рабовладельческого общества. И в области искусства наблюдается в Киренаике неустанный упадок; варваризация, грубость стиля, эклектизм характеризуют архитектуру и скульптуру Киренаики императорского периода. В Киренаике создались благоприятные условия для успеха христианской пропаганды. Всередине III в. «епископ пентаполь-ских церквей Василид» находится в переписке с Дионисием Александрийским. Но и в церковной жизни Киренаика серьезной роли не играет. В списке участников Никейского собора представителей Киренаики нет.

* Th. Reinach, Textes d'auteurs grecs et romains relatifs au juda'isme, стр. 153.

* Сильфий (лат. laserpicium) подробно описан Плинием, Теофрастом и другими античными авторами, и точные изображения его дошли до нас на монетах. Однако ботаники не сумели его обнаружить; повидимому, культура этого растения исчезла навсегда.

214

ГРЕЦИЯ (А ХАИ Я, МАКЕДОНИЯ)

Киренаика и Крит представляют уже собственно не восточную провинцию, так как здесь, особенно на Крите, не было восточных традиций, никаких остатков или пережитков древневосточного строя общества. Эта провинция может служить как бы связующим звеном с чисто греческими провинциями, унаследовавшими культурные традиции классической Греции. Восточные провинции втянулись в эллинистическо-римский мир после многих веков господства в них своеобразного типа рабовладельческого общества, которое Маркс и Энгельс выделяют в особую группу «азиатских», отличающихся исторически сложившимися особенностями—в первую очередь отсутствием частной собственности на землю. В системе эллинистических государств, а затем римской мировой державы эти страны поднялись на более высокую ступень общественного развития, что выразилось в экономическом и культурном росте. Другое дело — Греция. Здесь производственные отношения были того же типа, что и в римском государстве, но к моменту захвата Греции Римом возможности развития были уже исчерпаны. Ожесточенная классовая борьба, происходившая в Греции в течение эллинистического периода, свидетельствует о стихийном стремлении найти революционный выход из кризиса; но этот выход был тогда закрыт, так как не было класса, способного на революционное переустройство общества. Поэтому включение Греции в состав эллинистического мира, а затем римского мирового государства не пошло на пользу Греции в смысле длительного хозяйственного подъема.

В классический период передовые греческие полисы по уров ню экономического развития, общественному строю и культуре резко возвышались над окружающим миром, который греки третировали как «варварский». Созданное Александром и его преемниками новое политическое и экономическое объединение привело к тому, что эти «варвары* не только сами усвоили чер-216

ты античной Греции, но и оттеснили ее на задний план. В новой системе организации ойкумены Греция отнюдь не занимала доминирующего места ни по своему географическому положению , ни по естественным богатствам, ни по численности населения, ни по высоте техники производства. Обнаружилось, что Греция — страна бедная ресурсами, где старый принцип автаркии отдельных полисов не был преодолен и дальше образования непрочных враждующих между собой союзов политическое объединение не пошло, где социальные противоречия достигли величайшей остроты. А римское завоевание, подавившее и в дальнейшем подавлявшее демократию, не давало выхода революционным силам, что вело к разложению и застою.

Конечно, превосходство греческой культуры было бесспорно. Греция дала завоевателю-Риму основные элементы, на базе которых сложились римская религия, литература, искусство, философия. Греческий язык стал языком стран Востока и языком образованных римлян. Но политическое и экономическое значение Греции в системе римского государства было не только относительно, но и абсолютно ниже, чем в классический и даже эллинистический период.

Немалую роль в упадке Греции сыграли войны I в. до н. э. Митридатова война' и гражданские войны второй половины I в., происходившие на территории Греции, принесли с собой страшные разорения. В частности, Афины,* принявшие сторону Митридата против Рима, Помпея против Цезаря и Антония против Октавиана, испытали тяжелую руку Рима. Правда, ни Сул-ла, ни Цезарь, ни Октавиан не решились разрушить центр тогдашней мировой культуры; Цезарь и Октавиан отнеслись к Афинам довольно милостиво. Но разрушение Пирея, разграбление городов, тяжелые контрибуции подорвали благосостояние также Афин. В переписке Цицерона сохранилось часто цитируемое письмо (ad fam. IV, 5, 4) Сервия Сульшщия (45 г.), в котором он утешает Цицерона в его горе по поводу смерти любимой дочери: «Когда я, возвращаясь из Азии, плыл от Эгины в Мегару, я начал оглядывать местность вокруг себя: за мной были Эгина, впереди — Мегара, справа Пирей, слева Коринф. Эти города, бывшие некогда цветущими, лежат теперь перед моими глазами уничтоженные и разрушенные (prostrata et di-ruta). Я начал сам с собой рассуждать: «Да, мы, людишки, негодуем, если погиб или убит кто-либо из нас, чья жизнь неизбежно кратковременна; а здесь валяются трупы стольких городов». Коринф в следующем 44 г., после того как он сто лет лежал в развалинах, вновь был отстроен Цезарем как римская

* С. А. Же б еле в, Из истории Афин,^229—31 гг. до Р. X., СПб, 1898.

217

колония. Пирей также не был окончательно разрушен. Кое-какая жизнь в нем теплилась.* Картина разрушения, рисуемая Сульпицием, несколько, может быть, преувеличена в соответствии с характером его письма. Но во всяком случае последующие события довершили разорение страны.

Во времена Страбона Греция представляла печальное зрелище. «Лаконика бедна людьми по сравнению с прежним многолюдством. В самом деле, не считая Спарты, остаются какие-то городишки (TCoAi^vwa), числом около тридцати, а в древности, говорят, ее называли стоградной». Мессения — страна «большей частью пустынная » (VIII, 5, 11, 362). Об Аркадии Страбон не считает нужным распространяться, так как она целиком разорена. «Из-за частых войн исчезли города, некогда славные, а землю земледельцы покинули еще с того времени, когда большинство городов объединилось в так называемый Мегалополис. Ныне же и сам этот «Великий город» испытал то, о чем говорит комический поэт: «пустыней стал великий город», и там теперь обширные пастбища... Мантинею прославил Эпаминонд... Но и она, а также Орхомен, Герея, Клитор, Феней, Стимфал, Метидрий, Кафиеи, Кинефа или вовсе не существуют, или от них остались едва заметные следы и признаки» (VIII, 8, 1, 389). Не лучше обстоит дело в Бэотии: «Из бэотийских городов теперь существуют только Феспии и Танагра; от остальных остались только развалины и названия» (IX, 2, 25, 410). «В Этолии города Калидон и Плаврон, ныне измельчавшие; а в древности эти поселения были красой Эллады» (Str. X, 2, 3, 450).

Если даже смягчить эти описания Страбона, поскольку он писал на основании главным образом литературных источников, склонных к преувеличениям, все же картина получается безотрадная.

И дело не в одних только разорениях, принесенных войнами. Наступивший после Акциума мир не принес Греции заметного улучшения. Упадок Греции был вызван, как мы видели, серьезным затяжным социально-экономическим кризисом. Одним из показателей упадка было падение численности народонаселения. Уже Полибий указывает для своего времени, что «всю Грецию охватила низкая рождаемость и вообще малолюдство, вследствие чего города опустели и земля не приносит урожая, хотя нас не постигали частые войны или мор» (XXXVI, 17, 5). Но и через триста лет, в период расцвета империи, Плутарх указывает, что «вся Греция ныне едва могла бы выставить три тысячи гоплитов — столько, сколько доставила одна Ме-гара в Платею» (de def. огас. VIII). Это заявление Плутарха

* О Пирее см. J. D а у, An economic history of Athens under Roman domination. N. Y., 1942, гл. IV—V.

218

пытались смягчить, толкуя его в том смысле, что резко упала численность только среднего слоя населения, из которого некогда выходили гоплиты.* Но Плутарх говорит вообще о xoivvj oAiyavSpta, о всеобщем обезлюдении, а не только о среднем слое.

Да Плутарх и не одинок. Дион Хризостом рисует (и довольно красочно) картину упадка Греции в конце I— начале II в. В Фивах, сообщает он, сохранилась только Кадмея, прочее — пустое место (Or. VII). В Аркадии долина Ладона, в Фессалии долина Пенея — пустыни. Пелла, бывшая столица Македонии, представляет груду битого кирпича (Or. XXXIII, 401—403). Конечно, здесь сгущены краски. Лукиан изображает Пеллу жалким городишком, но все же существующим. Но нет основания сомневаться в правильности общей картины зап}7стения и упадка, рисуемой Дионом. Особенно интересна его речь VII (Ецбсну.б? г, xuvTjyos, Venator). Здесь в виде беседы дается яркая картина упадка. «Надо негодовать не против тех, кто заселяет и обрабатывает общественную землю, а против тех, кто ее губит. Ведь и теперь... почти две трети земли пустуют из-за пренебрежения ею и малолюдья; да вот и я имею много плефров, как и, вероятно, другие, не только в горах, но и на равнинах, и если бы кто ее захотел обрабатывать, я бы не только отдал ее даром, нос удовольствием приплатил бы... Мне поэтому кажется лучше побудить, сколько сумеете, горожан занять и обрабатывать общественную землю: у кого есть средства — побольше, кто беден — сколько ему будет по силам. Таким образом, у вас и земля не будет лежать впусте и желающие из горожан избавятся от двух величайших зол — праздности и бедности. Пусть они получат землю на десять лет бесплатно; после этого срока пусть отдают малую долю с урожая плодов, со скота же ничего. А если земледелием займется кто-либо чужой, то такие пусть пять лет ничего не платят, а после этого — вдвое больше, чем граждане... Ну, теперь давайте рассмотрим житье и занятия бедняков в городах, как им жить и чем заняться, чтобы не жить в нищете и не хуже тех, кто занимает под высокие проценты... Не могут не быть для них скудными городские ремесла, требующие вложения средств извне, когда и за помещение надо платить и все необходимое покупать, не только одежду, инструменты и хлеб, но даже дрова... Так что мы, пожалуй, вынуждены будем в самом деле выселить из городов упорных нищих» (Or. VII, 33—107). Здесь же сообщается, что внутри городских стен расположились пастбища, а в Халкиде место,

* Например, G. Г. Herzberg, Geschichte Griechenlands unter der Herrschaft der Romer, Halle, 1868, В. И, стр. 192 ел.

219

где находился гимнасий, распахано, и колосья закрывают оставшиеся там статуи богов.

О том же свидетельствуют документальные данные. Пригород Мегалополя в Аркадии - Ликурасия в надписи 42 г. в честь благодетеля, жреца «Владычицы» между прочими благодеяниями его отмечает, что в год олимпиады, когда из-за этого никто не прибыл на местные религиозные торжества «и не поступило доходов от мистерий, он из своих-средств Укатил фиску» причитавшуюся с города подать (ЬШ »UU). о но г. Адриан пишет Астипалее, что ознакомился с ф^ицис города о том, что они без средств и не могут уплатить то IuocyvsAtixov dcpvupiov - «доброхотный» взнос на «подарки» (arecpocvoc) в связи с восшествием императора на трон (SIG3 832). Рекомендуемый Пионом Хризостомом рецепт - сдавать землю на льготных условиях, на несколько лет бесплатно, действительно проводился в жизнь, как видно из надписи SIG3 884. Это - распоряжение о порядке сдачи земли в аренду с правом отчуждения путем передачи в наследство или на иных основаниях (эмфитевза). Речь идет о садовой земле; она дается гражданам небольшими участками, с обязательством засадить ее (<pureusiv), на пять лет бесплатно, только с шестого года начинает взиматься плата. „,

Помимо внутренних причин в обеднении Греции немалую роль сыграло римское господство. Несмотря на известное уважение к Греции, как к колыбели культуры, в частности и римской, несмотря на «благодеяния» некоторых римских императоров и меценатов, общая политика империи, политика подавления демократии и самодеятельности, жестокая податная система,-все это еще больше погружало Грецию в нищету и экономическое бессилие.

История Греции в период империй освещена в источниках недостаточно; особенно это относится к истории экономики. Литературные источники содержат мало материала, притом не всегда надежного. Археологические раскопки ведутся на территории Греции и островов Эгеиды довольно интенсивно-в Аттике, Фессалии, Фокиде, Македонии, на Пелопоннесе. Особенно энергично ведутся с 1931 г. раскопки афинской агоры, давшие, помимо архитектурных и художественных памятников, уже более 5000 надписей, пока еще не опубликованных. Продолжается издание материалов раскопок Коринфа.Но подавляющее число надписей и археологических пам™к0* °™°-сится к классической и эллинистической эпохе. Для римского периода наука не располагает таким богатым собранием документов по экономической истории, какими являются для Ш-П вв. делосские надписи. Поэтому история Греции периода империи не может быть представлена с достаточной полнотой и

220

отчетливостью. Лишь общие черты истории балканских провинций могут быть охарактеризованы более или менее ясно. В 27 г. до н. э. была создана самостоятельная провинция Ахайя, отдельно от Македонии, причем обе провинции были сенатскими.* Но ни границы провинций, ни их статус не оставались постоянными. Уже в 15 г. Тиберий, по сообщению Тацита (Ann. I, 76), «решил облегчить положение Ахайи и Македонии, жаловавшихся на тяжесть бремени, и передать их временно из ведения проконсулов в распоряжение Цезаря». При этом объединенные в одну императорскую провинцию Ахайя и Македония были отданы в управление правителю Мезии. В 44 г. Клавдий «вернул сенату Ахайю и Македонию» (Sue t., Claud. 25). Нерон в 67 г. провозгласил свободу -Греции. Надпись из Акрефии (SIG3 814) сохранила нам речь Нерона в Коринфе, в которой он заявляет: «Получайте свободу и освобождение от податей («.MiTcpopiav), чего все из вас не имели даже в счастливейшие времена». «Другие освобождали города, Нерон — провинцию». Эта «свобода» продолжалась недолго; Веспасиан восстановил сенатскую провинцию Ахайю (Sue t., Vesp. 8). Менялись и границы провинций. Так, Фессалия первоначально входила в состав Ахайи, а с середины II в. включена в состав Македонии. Образование в то же время новой провинции Эпир привело к значительному сокращению Ахайи. Перемещения и изменения происходили и внутри отдельных областей и территорий городов. Антоний присоединил к Афинам острова Эгину, Кеос, Ик, Скиат и Пепарет. Но обиженный Афинами Септимий Север (SHA, Sev. 3, 7) отнял у них Скиат, который в надписи SIG3 875 выступает как независимый от Афин полис. Адриан подарил Афинам остров Кефаллению (Dio Cass., LXIX, 16), но затем этот остров вошел в состав провинции Эпир.

Права и привилегии отдельных городов были различны. В Ахайе было около 100 городов.** Из них только Афины Тацит называет foederi socia (Ann. II, 53, 3); «союзным», возможно, был и Никополь, основанный Августом в память об Акциуме. О других «союзных» городах в период империи сведений нет. Некоторые города —Коринф, Мегара, Патры, Дима в Ахайе, Кассандрия, Диррахий, Филиппы, Пелла в Македонии — получили статус колоний, около 20 городов в обеих провинциях были civitates liberae.*** Однако неизвестно, как долго города

* История управления Грецией подробно разбирается в исследовании

С. А. Же бе лев а. В области древностей провинции Ахайи. СПб, 1903.

** Е. К u h n, Stadtische und btirgerliche Verfassung des romischen

Reichs. B. II, стр. 65 ел.

*** J. А. О. Larsen, Roman Greece, в «Economic survey of ancient

11 'll

Rome», v. IV, стр. 446 ел.

227

и колосья закрывают

где находился гимнасий, распахано, оставшиеся там статуи богов.

О том же свидетельствуют документальные данные. Пригород Мегалополя в Аркадии — Ликурасия в надписи 42 г. в честь благодетеля, жреца «Владычицы» между прочими благодеяниями его отмечает, что в год олимпиады, когда из-за этого никто не прибыл на местные религиозные торжества «и не поступило доходов от мистерий, он из своих средств уплатил фиску» причитавшуюся с города подать (SIG3 800). В 118 г. Адриан пишет Астипалее, что ознакомился с фг/рит^ос города о том, что они без средств и не могут уплатить то iTcayveXTixov apyuptov — «доброхотный» взнос на «подарки» (arecpavot;) в связи с восшествием императора на трон (SIG3 832). Рекомендуемый Дионом Хризостомом рецепт — сдавать землю на льготных условиях, на несколько лет бесплатно, действительно проводился в жизнь, как видно из надписи SIG3 884. Это — распоряжение о порядке сдачи земли в аренду с правом отчуждения путем передачи в наследство или на иных основаниях (эмфитевза). Речь идет о садовой земле; она дается гражданам небольшими участками, с обязательством засадить ее (tpuTSustv), на пять лет бесплатно, только с шестого года начинает взиматься плата.

Помимо внутренних причин в обеднении Греции немалую роль сыграло римское господство. Несмотря на известное уважение к Греции, как к колыбели культуры, в частности и римской, несмотря на «благодеяния» некоторых римских императоров и меценатов, общая политика империи, политика подавления демократии и самодеятельности, жестокая податная система,— все это еще больше погружало Грецию в нищету и экономическое бессилие.

История Греции в период империи освещена в источниках недостаточно; особенно это относится к истории экономики. Литературные источники содержат мало материала, притом не всегда надежного. Археологические раскопки ведутся на территории Греции и островов Эгеиды довольно интенсивно — в Аттике, Фессалии, Фокиде, Македонии, на Пелопоннесе. Особенно энергично ведутся с 1931 г. раскопки афинской агоры, давшие, помимо архитектурных и худо?кественных памятников, уже более 5000 надписей, пока еще не опубликованных. Продолжается издание материалов раскопок Коринфа.Но подавляющее число надписей и археологических памятников относится к классической и эллинистической эпохе. Для римского периода наука не располагает таким богатым собранием документов по экономической истории, какими являются для III—II вв. делосские надписи. Поэтому история Греции периода империи не может быть представлена с достаточной полнотой и

220

отчетливостью. Лишь общие черты истории балканских провинций могут быть охарактеризованы более или менее ясно. В 27 г. до н. э. была создана самостоятельная провинция Ахайя, отдельно от Македонии, причем обе провинции были сенатскими.* Но ни границы провинций, ни их статус не оставались постоянными. Уже в 15 г. Тиберий, по сообщению Тацита (Ann. I, 76), «решил облегчить положение Ахайи и Македонии, жаловавшихся на тяжесть бремени, и передать их временно из ведения проконсулов в распоряжение Цезаря». При этом объединенные в одну императорскую провинцию Ахайя и Македония были отданы в управление правителю Мезии. В 44 г. Клавдий «вернул сенату Ахайю и Македонию» (Sue t., Claud. 25). Нерон в 67 г. провозгласил свободу -Греции. Надпись из Акрефии (SIG3 814) сохранила нам речь Нерона в Коринфе, в которой он заявляет: «Получайте свободу и освобождение от податей (a.via<p°p'-av)> чего все из вас не имели даже в счастливейшие времена». «Другие освобождали города, Нерон — провинцию». Эта «свобода» продолжалась недолго; Веспасиан восстановил сенатскую провинцию Ахайю (Sue t., Vesp. 8). Менялись и границы провинций. Так, Фессалия первоначально входила в состав Ахайи, а с середины II в. включена в состав Македонии. Образование в то же время новой провинции Эпир привело к значительному сокращению Ахайи. Перемещения и изменения происходили и внутри отдельных областей и территорий городов. Антоний присоединил к Афинам острова Эгину, Кеос, Ик, Скиат и Пепарет. Но обиженный Афинами Септимий Север (SHA, Sev. 3, 7) отнял у них Скиат, который в надписи SIG3 875 выступает как независимый от Афин полис. Адриан подарил Афинам остров Кефаллению (Dio Cass., LXIX, 16), но затем этот остров вошел в состав провинции Эпир.

* История управления Грецией подробно разбирается в исследовании

С. А. Же бе лев а. В области древностей провинции Ахайи. СПб, 1903.

** Е. К u h n, Stadtische und burgerliche Verfassung des romischen

Reichs. B. II, стр. 65 ел.

*** J. А. О. Larsen, Roman Greece, в «Economic survey of ancient

Rome», v. IV, стр. 446 ел.

227

сохраняли свои привилегии. Из того факта, что Траян, Адриан 1 и другие императоры подтверждают, например, свободу Дельф, можно заключить, что эти свободы были условны и ирекарны. «Народы имеют столько свободы, сколько им уделяют правители, и больше, пожалуй, не было бы лучше» (Р 1 u t., ргаес. ger. reip. 32, 8).

Что касается содержания этой «свободы», то и в период республики, когда Ахайя не была римской провинцией и формально считалась свободной, она фактически находилась под властью правителя Македонии. Л. Флакк в качестве легата проконсула Македонии Метелла управлял Афинами, Спартой, Ахайей, Бэотией, Фессалией (С i с, pro Flacco, 26); в 67 г. легат Помпея Сизенна назван у Диона Кассия (XXXVI, 1) 6 ту;? 'ЕХХа§с? apx«w. Цезарь «привлек к суду Долабеллу по обвинению в вымогательстве в провинции, и многие города Эллады представили ему свидетельские показания... Чтобы отблагодарить Элладу за усердие, он взялся вести дело, которое она возбудила против Публия Антония за взяточничество» (П л у т., Цез. 4). В речах Цицерона против Пизона, в защиту Сестия и других не раз говорится о налагаемых на «свободные» города тяжелых денежных и иных взысканиях (Achaia exhausta; Thessalia ve-xata; laceratae Athenae), об установлении ежегодных податей с ахейцев. Это квалифицировалось как злоупотребление властью; но власть эта существовала, и «злоупотребления» были системой. Организация провинции Ахайи легализовала подавление политической самодеятельности и нормальную эксплоатацию провинции.

И все же престиж Эллады, ее славного прошлого, ее великолепных памятников, ее литературы, философии, искусства, ее священных игр, религиозных мистерий и оракулов побуждал римских императоров, как и восточных царьков и династов, покровительствовать старым культурным центрам и их святыням, школам, старинным, овеянным славой установлениям. Римские императоры стремились во всяком случае казаться филэллинами, охотно посвящались в эллинские мистерии, занимали всякого рода магистратуры в прославленных эллинских городах, участвовали в общеэллинских играх. Не только безумный Нерон, но и Тиберий получает почетное звание победителя на олимпийских играх (SIG3 782). В надписи 125 г. Адриан назван apx<uv то р' в Дельфах (SlG3 836), ту же должность занимает в Дельфах Антонин Пий (SIG3 848), а Коммод даже вступает в род Эвмолпидов (SIG3 873). В этом отношении интересна надпись 177—180гг. из Элевсина в честь Л. Муммия, названного l7ri[j.eX7)Tr)<; yofAvacuapxta? fteou 'ASpiavou (SIG3 872); это надлежит понимать в том смысле, что Адриан занимал должность гимнасиарха в Элевсине только honoris causa, а факти-222

чески исполнял должность его представитель или местоблюститель. Но если Муммий по возрасту мог еще быть таким Ы\-[аеАт;т-/;<; при жизни Адриана, то упоминающийся в надписи IGIV, 10 такой же sjuja?A7)T7^ под 209 г. мог занимать эту должность уже только после смерти Адриана, которому, таким образом, должность была присвоена на вечные времена.

Филэллинство не мешало римским правителям обращаться с греческими провинциями не лучше, чем с другими, и третировать греков как Graeculi. Преклонение перед эллинским искусством выражалось в усиленном вывозе из Греции памятников искусства императорами, проконсулами, легатами и всеми власть имущими. А уважение к греческой философии, которое, несомненно, было вполне серьезным у таких людей, как Цицерон или Марк Аврелий, в массе римских богачей выродилось в моду держать при себе философов в качестве нахлебников, стравлять представителей разных школ и потешаться над их спорами.

Лишив Элладу политической независимости, систематически подавляя демократические группы и учреждения, римляне сохранили в Ахайе и Македонии большинство старых учреждений, лишившихся реальной власти и значения. Сохранились также старые союзы, xoiva, функции которых стали постепенно чисто религиозными, причем первое место в деятельности этих xoiva занимала организация императорского культа.

Давно миновало то время, когда на требование Александра Македонского воздавать ему божеские почести Демад насмешливо ответил: «Предоставим Александру, если ему этого хочется, называться богом». Греки теперь воздавали ревностно божеские почести не только императорам, но и членам их семей; по свидетельству надписей и монет культ воздавался Друзу, сыну Тиберия, Германику и даже Псевдо-Друзу.* Жрецы Нерона Клавдия Друза, умершего в 9 г. до н. э., упоминаются в надписях до времени Адриана.** Надпись из Гереи, опубликованная в свое время М. Ростовцевым *** и вновь проверенная и исправленная Л. Робером,**** восхваляет «пожизненно верховного жреца августов и агонотета союза македонян (touxoivou Мо«е-Sovtov) Гая Попилия Пифона, ездившего послом ради отечества Береи к божественному Нерве [с ходатайством], чтобы только этот город имел неокорию августов и титул метрополии».

Для раболепия афинян характерна длинная надпись оо организации празднества в связи с привлечением Септимием

* G. F. Herzberg, ук. соч., т. II, стр. 36—21. ** W. Dittenberger k SIG8 790.

*** «Известия русского археологического института в Константинополе»., IV, 170. **** L. Robert, Hellenica, «Journ. Phil.» XIII (1939), cp 131.

223

Севером и Каракаллой в качестве соправителя также Геты; здесь мы читаем: «Ввиду того, что священнейший и совершеннейший изо всех дней и для всех долгожданный [день] возвещен в общем оповещении всем людям великими царями благодаря бессмертному единомыслию священных царей, [день] когда они своим небесным постановлением и решением привлекли к императорской власти божественнейшего императора цезаря П. Септимия Гету»... и т. д. (IG II—IIP, 1077). Юлия Домна, mater castrorum, при жизни была обожествлена и отождествлена с самой Афиной Полиадой.*

Низведение лиг и союзов (xoivd) на степень культовых учреждений совершалось постепенно. Фессалийская лига, то xoivov Ttov 0scjCTaX5v, чеканила монету и занималась не только вопросами культа. В надписи времени Тиберия (Le Bas]II, 1184) речь идет о тяжбе между двумя фессалийскими общинами, которая разбирается в синедрионе в Лариссе, состоящем из 324 членов. Решение синедриона передается, правда, на суд легата, все же компетенция фессалийского xoivov включает, очевидно, и дела, не относящиеся к культу. Такое положение сохранялось еще при Адриане, о чем свидетельствует текст Dig. V, 1, 37: «Если дело идет о насилии и владении, то раньше нужно расследовать о насилии, чем о собственности, как указал божественный Адриан в рескрипте на греческом языке тй xoivw tuv G?ocraXcuv».

Надпись времени Калигулы — Клавдия (SIG3 796а) составлена от имени 'Xyjxiol xal BokdtoI ха.1 ФшгХс, -xal Eu[3oe"i<; xal Ao-/pol xat Acopislc;. За исключением Дырье"^ это же объединение упоминается IG VII, 2711. Хотя здесь 'AyjxioJ означает не всеахейскую, провинциальную, а лишь местную лигу, такую же, как Eupoe^ или Aoxpot, но по существу перечисленные местные xoivd выступают здесь совместно, а в SiG3 796Ь Т. Стати-лий Тимократ выступает как секретарь объединения, избранный на эту должность «после возвращения нам свободы» (непонятно, о какой свободе идет речь, так как надпись относится к 35—36 гг.).

Существование ахейской лиги, xotvov tuv 'A^aiuv засвидетельствовано в литературе, в надписях и на монетах. Организация этого xotvov не совсем ясна, так как нельзя с полной уверенностью установить, представляют ли различные упоминаемые в надписях и на монетах титулы атрост^уб? простащс, ^-PXieP?^? sXXa&ocpyj]? Sia (3[ои той xoivoCvtiov 'А-/а.шм действительно различные должности с различными функциями, или же это различные наименования одной и той же должности. Ве-

* J. H. Oliver, Julia Donina as Athena Polias, «Athenian Studies presented to W. S. Ferguson», Cambr. 1940, стр. -521 ел.

224

роятнее всего, что dcpx^p?u<; означает титул верховного жреца культа августов, другие титулы обозначают руководителя xoivov по организации игр, празднеств, обладавшего, может быть, также некоторыми административными функциями. Что касается элладарха, то он, очевидно, означает то же, что азиарх, вифиниарх и т. п., и заменяет выражение ос/сиарх7)?1 Титул элла-дарха носил также руководитель более широкого объединения— xoivov t5v 'EXXt^vcuv, охватывавшего не только область Ахайю в Пелопоннесе, но всю провинцию Ахайю. На этой основе, по-видимому, Адриан создал xoivov twv navsXXrivcov (Dio. Cass. LXIX, 16).* Теоретически в этот всеэллинский союз входили и эллины, жившие вне Эллады. Центром его были Афины, где пребывал архонт союза; он же был верховным жрецом культа императора Адриана и устроителем учрежденных Адрианом панэллинских празднеств. Панэллинский союз существовал еще в 248 г.

Koivov 'ApxaSwv засвидетельствовано в надписи SIG3 882 еще при Каракалле. В приведенной выше надписи из Береи мы находим Г. Попилия Пифона tov Sia Ptou apyispsa twv Ss(BaaT(3v xal aycovofteTTjv той xoivou MaxsSovtov.

О живучести старых религиозных организаций может свидетельствовать надпись 125 г. в честь Адриана от имени «эллинов, собравшихся в Платее» для жертвоприношений в память победы над персами при Платее (ol sic, ПХатоаа ctuvi,6vts<; c'EXXyjve<;, SIG3 835; ср. Si G2 393: то xoivov truvsSpiov twv 'EXX-^vmv tuv el? nXaTTja? ouvi6vtu)v).

Многообразные xoiva, районы действия которых иногда перекрещивались, могли существовать параллельно, не нарушая прерогатив и интересов выше или рядом стоящих, именно потому, что они были лишены настоящих политических и административных функций. Все дело сводилось к культу, и потому можно было принадлежать одновременно к ахейскому, бэо-тийскому и панэллинскому союзам. Учреждение Адрианом панэллинских игр, постройка храма панэллинскому Зевсу и, главное, культ Адриана были достаточной базой для существования панэллииского союза.

При таких условиях понятно, что,несмотря на силу традиций о славном прошлом, старые племенные различия и соперничество между полисами постепенно сглаживались. Чего не удалось добиться эллинистическим политикам — искоренения партикуляризма, то завершила тяжелая рука Рима. Греки, принадлежавшие к состоятельным группам, добивались римского гражданства и становились «ромеями»; этот, надо полагать, классовый термин, - отмечавший принадлежность к

* См. F о ug ё г е, s. v. Koinon у Daremberg — Saglio.'CTp. 848 ел. 15 a. Ранович . 225

высшему классу, вытеснил впоследствии этническое название эллина. Это явление, наблюдающееся и в азиатских провинциях, наиболее яркий внешний показатель нивелирующей силы Рима.

Конечно, Греция должна была дольше и сильнее сопротивляться этой силе, она даже навязывала Риму свои обычаи, но при этом происходил процесс взаимной ассимиляции. Старые греческие учреждения, как дельфийская амфиктиония, олимпиады, оракулы, потеряли свой прежний чисто эллинский характер вместе с потерей политической роли, которз'ю они некогда играли.

Даже родовые предания потеряли реальное содержание, хотя они кое-где и сохранились. В Спарте, например, где давно исчезло деление на спартиатов, периэков и илотов, оберегали еще, повидимому, родословные, восходившие к знаменитым деятелям классического периода; Август оказал снисхождение провинившемуся перед ним спартиату, узнав, что он — потомок Брасида. Но и здесь родовитость стала условной; в надписи 257 г. (SIG3 893) выходец из Аркадии, ставший мессенцем, восхваляется как «истинный Гераклид».

Вопрос о податном обложении Ахапи и Македонии не вполне ясен, поскольку вообще податная система Римской империи в деталях неизвестна. Но во всяком случае греческие провинции в той или иной форме были подвержены обложению tributum soli и tributum capitis. Этому не противоречил принцип «свободы». Во-первых, римляне умели, когда нужно, найти благовидную форму для получения налогов. Свободная Спарта во времена Августа «ничего другого не платила, кроме дружеских взносов» ((piXtxwv XeiToupyiwv, Str. VIII, 5, 5, 365). Во-вторых, свобода, как уже отмечалось, не обязательно влекла за собой иммунитет (Dig. L, 15, 8). В речи о свободе Эллады Нерон отмечает отдельно gXeu&sptav и avtcipopEav, свободу и иммунитет; но совершенно недвусмысленно свобода и иммунитет различаются как независимые одна от другой привилегии в выступлении Эпаминонда по поводу благодеяния Нерона: тсроств-si^ ... xal (zv?i(5<pop'ixv y)v oiiSsl? twv тсротерам SejBaaTwv oXotsXtj iSioxsv (SIG3 814)— «добавив [к свободе] также освобождение от налогов, чего не дал ни один из предшествующих августов». Тацит сообщает, что Тиберий освободил пострадавший от землетрясения город Эги от подати (tributum) на три года. Что вся земля в Греции была обложена податью, не подлежит сомнению. Подушная подать, возможно, взималась не всегда и не повсеместно. Афины от подушной подати были свободны.

Что касается Македонии, то подушная подать там засвидетельствована цитированной выше надписью из Береи: Попи-лий Пифон в бытность свою верховным жрецом заплатил за 226

провинцию подушную подать (то lnixetpaXaiov). В надписи ILS 1046 засвидетельствован censitor в Македонии. В Ахайе, по-видимому, переписи для взимания подушной подати не производили, как в Египте или Сирии, подать взималась единовременно с общины в целом.

Кроме tributa, население Ахайи и Македонии платило, конечно, всякие общеимперские и косвенные налоги и было обязано всевозможными munera. Надпись из Гераклеи в Лин-кестиде (Македония), опубликованная в ВСН XXI, 161—164, содержит отрывок указа о привлечении средств населения на расходы по прокладке дорог: «... а владельцы земель * пусть, будут обязаны повинностями (Хечгоиру'юо;), только падающими на [их владение]; а каким способом мостить дороги, я разъяснил в общем указе. Приказываю, чтобы и антаны вместе с вами участвовали в расходах, внося треть: взнос должен быть сделан теми антанами, которые проживают в Македонии».** Интересно, что но этому указу повинности несет наряду и в равной мере с местным населением также пришлое, даже, может быть, не проживающее в провинции (oi, xsxtyj^svoi,).

Об экономической жизни Греции в период империи сведения настолько скудны, что даже попытки установить лишь в общих чертах хотя бы только относительное движение экономики оказываются несостоятельными. Дэй *** справедливо критикует Грендора, который хотел на основании одного, притом неполного, списка ysvvYJTou рода Аминандридов в Афинах установить численность населения Афин. Но и сам Дой, хотя со всевозможными оговорками, действует по тому же методу. Он исходит из числа эфебов, засвидетельствованных в надписях в разные годы. Для времени от Августа до Траяна всего имеется пять таких надписей со следующими цифрами:

13/2 г. до н. о....... 130

45/6 г.......... 102

41/54 ........... 96

84/93........... 94

10Э/1............ 60

Для времени от Траяна до смерти Марка Аврелия данных больше:

100/1 до 111/2 . 52 142/3..........54

110 ..........120 145/6..........106

112/3 .........21 150/1..........70

116/7.......... 4 155/6..........79 +

* Oi xexT7)fjivoi означает эдесь лиц, не принадлежащих к местному населению, но приобревших землю в Линкестиде.

** См. J. К е i 1, САН, XI, стр. 569; La rsen, ук. соч., стр. 458— 459.

*** J. Day, ук. соч., стр. 275 ел.

15* 227

157/8 158/9 164/5 166/7

133

106+ 143+ 95

167/8

172/3 175/8

26 (27)

106

Совершенно очевидно, что из пяти надписей за период в 113 лет нельзя извлечь вообще никакого вывода; и даже 15 надписей за 80 лет не позволяют делать вывод, выходящий за пределы частного вопроса об эфебах. Между тем из этих шатких данных Дэй (со всякими оговорками) заключает, что от Августа до Траяна Афины лишь медленно оправлялись после тяжелых ран, нанесенных Греции в период гражданских войн, зато от Траяна до Адриана включительно наблюдается возрастание.Однако нетрудно видеть, что абсолютные цифры первой таблицы нисколько не ниже цифр второй таблицы. Мало того, средняя цифра в первой таблице — 96, во второй — 80.

О производстве в Греции в этот период сведения ограничиваются случайными упоминаниями в литературе и чрезвычайно редкими надписями. В классическую эпоху Греция ввозила хлеб. Возможно, что вследствие уменьшения народонаселения и общего падения жизненного уровня греческие города кое-как сводили концы с концами, но хлебный вопрос все же был для таких городов, как Афины, довольно сложным. Сильно фрагментированная надпись 209/210 г. (IG II—III2, 1118), повидимому, регулирует продажу хлеба, судя по сохранившимся отдельным словам — tsi][A5c? cutou, piwrapov, Travxa evo-хХйсть. Другая надпись (ibid. 1119), судя по сохранившимся остаткам текста, также представляет какое-то суровое распоряжение (начало III в.), касающееся регулирования продажи хлеба. В надписях IG II—III2, 3504—3505 упоминаются cuTomxov Tocfue"iov (хлебное казначейство), racial tcov ctitcuvixwv, (TtTtovai. По сообщению Диона Кассия (LXIX, 16, 2), Адриан внес деньги на ежегодную раздачу хлеба афинянам. В жизнеописании софиста Лоллиана Филострат (V. soph. I, 23) рассказывает, что однажды прибыл в Афины из Фессалии груз хлеба, но городская казна была пуста, и Лоллиан, занимавший должность стратега, собрал среди своих учеников деньги на выкуп груза. В другой раз Лоллиана собирались побить камнями за то, что он не мог обеспечить снабжение города хлебом.

Вероятно, знаменитый гиметтский мед попрежнему находил сбыт за пределами Греции. Об экспорте оливкового масла мы узнаем благодаря сохранившемуся почти целиком указу Адриана (IG II—III2, 1100), озаглавленному xs[<paXawv] vo[fj.u>v] &[?1отаи] 'AS'u

«Производящие оливковое масло пусть вносят одну треть или — владеющие землями Гиппарха, проданными фиском,— одну восьмую: только эти последние имеют эту привилегию.

228

Пусть вносят одновременно со сбором урожая частями, из расчета собираемого урожая ([aufxofj.-i?o{i.evou)* елеонам, которые всегда заботятся об общественных нуждах.** Пусть они подадут декларацию... сбора урожая [казначеям] и герольду... А декларация пусть будет клятвенной — сколько всего собрано, и что — через такого-то раба или такого-то вольноотпущенника. А если владелец участка продаст масло, или земледелец, или скупщик [пусть заявят]. Пусть к ним же подаст заявку и продающий на вывоз — сколько, кому, и где стоит корабль. А продающий на вывоз без заявления, хотя бы он внес полагающееся городу, пусть будет лишен проданного. А составивший ложное заявление либо относительно урожая, либо о вывозе или внесший одну восьмую за участок, которого не купил у фиска и который не является гиппарховым, пусть подвергнется конфискации, а донесший пусть получит половину. А кто [купит] [масло], о котором не было заявлено... пусть удержит у себя половину цены, если еще не сдал, или же пусть заберет [половину масла], половина же пусть перейдет к казне. Пусть и купец напишет, что он вывозит и сколько от каждого. Если же он будет уличен, что отплывает, не подав заявления, масло будет конфисковано. Если же он успел отплыть и о нем донесли, пусть демос напишет об этом на его родину и мне. Дела об этом до 50 амфор пусть судит только бу-ле, а сверх того — вместе с 8г,\хос,. А если донесет кто из команды, пусть стратег неукоснительно на следующий день созовет совет, а если предмет доноса больше 50 амфор — эк-клесию. И пусть даст уличителю половину. А если кто апеллирует ко мне или к проконсулу, пусть демос назначит синдиков. А чтобы дела о наказании злодеев не были неизбежны, пусть вносится в казну по цене, какая существует в стране. Если же когда-либо вследствие хорошего урожая окажется от взносов одна треть и одна восьмая больше, чем требуется для общественных надобностей, пусть будет дозволено земледельцам, сделавшим [об этом] вторичное заявление, в зависимости от того, сколько требуется для общественных нужд,сохранить у себя масло, все или часть, которое елеоны или аргиротамии не желают у них принять...»

Как видно из этого указа, вывоз масла был выгоднее для производителей, чем продажа его городу, и городу трудно было закупать масло на вольном рынке. Масло вывозилось относительно большими количествами (50 амфор =1300 л). Из этого указа видно также, что афиняне сами творили суд —

* О чтении этого места см. В. С. Welles, AJA XXXIX (1935), стр. 424 . ** Елеоны заботились о снабжении маслом гимнасиев и других общественных учреждений.

229

конечно, в пределах предначертаний императорской власти. Владельцы участков, купленных у казны, конфисковавшей крупное земельное владение Гиппарха (деда Ирода Аттика), пользовались привилегией.

Предметом торговли была, вероятно, достопримечательность Элиды «тонкий лен ((Зисгсто;;), который растет только здесь и нигде в другом месте Эллады» (Паве. V, 5, 2).

О размерах торговли мы можем судить лишь по случайным упоминаниям в литературе. В «Метаморфозах» Апулея рисуется тип мелкого торговца: «Я родом из Эгины, объезжаю в разных направлениях Фессалию, Этолию и Бэотию с медом, сыром или другим каким товаромдля трактирщиков. Узнав, что в Ги-пате, одном из самых больших городов Фессалии, продается по очень сходной цене отличный на вкус свежий сыр, я поспешил туда, собираясь закупить его весь оптом. Но как часто бывает, в недобрый час я отправился, и надежды на барыш меня обманули. Накануне все скупил оптовый торговец Луп» (I, 5, перевод Кузьмина).

Оптовый торговец здесь носит римское имя Луп. Чужеземцы, надо полагать, занимали немалое место в торговле, особенно более крупной. В надписи в честь жены Ирода Аттика (S[G3 856) из 27 подписавшихся пирейскихтграу^атеитаь 16—с демо-тикон, остальные 11— чужестранцы. Такой же вывод можно сделать из роста числа найденных надгробий чужестранцев в Аттике. За время с 403 г. до н. э. до Августа таких надгробий опубликовано 183, принадлежащих выходцам из Ви-финии, Понта и Пропонтиды, за период империи —128; зато число надгробий жителей Малой Азии возросло со 125 до 469, сирийцев—с 39 до 118.*

Как это обычно бывает при слабой и бедной торговле, на товар, доставляемый на рынок, набрасывались скупщики и перекупщики, чтобы заработать 2—3 обола на пропитание. Указ Адриана 12.4/5 г. (IG II—III2, 1103) освобождает от пошлин «рыбаков в Элевсине, когда они продают в Элевсине на рынке», и предлагает привлекать к ответственности перекупщиков, особенно покупающих из вторых рук; «пусть продают или сами привозящие или первые покупающие у них».

Одной из важнейших статей вывоза из Греции была некогда керамика. Спрос на греческую керамику упал уже в эллинистическое время, а в период империи не только вывоз керамических изделий сошел на-нет, нов I в. Афины, по археологическим данным, наводнены ввозными италийскими и другими изделиями, особенно аретинскими сосудами. Италий-

* J. Day,

ук. соч., стр. 214.

230

ские лампы вытеснили коринфские даже в самом Коринфе.* Дело здесь не в том, что Коринф, римская колония, культивировал римские вкусы; прежние потребители греческих сосудов научились производить массовые керамические изделия не хуже и даже лучше греков.

Грандиозные постройки римских императоров вызвали значительный спрос на греческий мрамор, некоторые сорта которого особенно ценились. Но вывоз мрамора ничего не давал грекам, так как каменоломни, как видно по многочисленным надписям, составляли монополию римского правительства.**

Что касается рудных богатств, то, по свидетельству Стра-бона, знаменитые серебряные рудники иссякли, и работающие в них находили для себя более выгодным вновь выплавлять металл из отбросов старых разработок, чем разрабатывать руду (Str. IX, 2, 23, 399). На равнине Леланта добывалась руда, содержавшая «одновременно железо и медь, что, говорят, нигде в другом месте не встречается. Но ныне нет ни того, ни другого» (Str. X, 1, 9, 447).

О земельных отношениях в Греции интересный материал содержит надпись IG II—IIP, 2776, содержащая список 89 земельных владений. Дата надписи не может быть установлена точно. Поскольку названные в ней римские граждане в подавляющем большинстве носят имена: Клавдий, Юлий, Випсаний, Флавий, надпись может относиться ко времени, непосредственно следующему за династией Флавиев — может быть, ко времени Адриана. К сожалению, надпись лишена заголовка, и о ее назначении можно лишь гадать. Надпись построена по следующему типу:

КА navvoo;

'IcuviSio крое, тй

*,EXnZ<

'OpeaSto *XKE t"v Boctyj? *,ACN 'A тгр6<; та KopumSaXw *, APN? APAS xai auxocp-eivou

ANrAPAS M

ФЛ Ф?Ха Kmrpicov, * СПАДРАБ Gpaamvov

*,APKE

*TIB<

* J. Day, ук. соч., стр. 153. Раскопки в Коринфе дали находку италийской лампы на Акрокоринфе, «Corinth, Results of excavations», v. Ill, p. II, Cambr. 1936, стр. 124.

** J. A. 0. L а г s e n, ук. соч., стр. 462 ел.

231

©ршспсо тгрос; ты MupjJ.7)xt xal aXXou

U) [ASpOU? Tp'tTOU *ФЛАДРАЭ

ФЛ Ашро&ео? ФХ OiX6t?(,[j.O(; ФХ AoXXia ФЛ [xSytCTTT] хттгсои тсрос; ryj 'A/apviXYJ 7TuXy; npoaayopeuop-lvou xeiovtou .... •...........

*xnz<

В начале каждого параграфа указывается имя (или имена) лица (или лиц) в именительном падеже; затем идет название участка в родительном падеже (^шр?ои, xyjtcou, ёа^атчас;); далее— подробное указание местоположения участка (тсрб? ты Mupfj/rjxi, 7гр6<; tyj 'A^apvixrj 7гиХг] —у Ахарнских ворот); вместо географического указания или наряду с ним указывается прежний владелец ('EitacppoSiTou, ajxirsXcupycov) или иное прозвание места (7rpoaaYop?uofx?vou xeiovEou). Флавия Фила владеет, кроме точно "V. указываемого участка, еще третьей долей в «другом участке». ™ За обозначением участка следует число, выражающее в де-

нариях и его долях некоторую сумму. Кроме обычного обозначения римского денария (*) применяется знак <для обозначения 72ДенаРия; следующей единицей является ДР (очевидно, драхма, составляющая одну шестую денария и, следовательно, соответствующая реально оболу); ДРА, ДРВ и т. д. означают соответственно, таким образом, 1/в, 2/6 пт.д. денария. Для более мелких единиц приняты обозначения: S —Х1Ш де-нария;—=7зо> ^>=772- Др°би, как обычно, обозначаются в виде суммы дробей с числителем 1: ДРАБ =1/o+1/i2=74We" нария; ДРЕ —> =B/e+1/s6+1/7a = 7/8 Денария.

Таким образом, в Афинах в то время в ходу римская монета, а пониженная в цене аттическая драхма фактически приравнена к прежнему оболу. С этим интересно сопоставить постановление дельфийской амфиктионии 96 г. до н. з. (SIG3 729): «Пусть все эллины принимают аттическую тетрадрахму по четыре серебряные драхмы»; тогда еще эллины пытались отстоять свою валюту против внедрения римского victoriatus.

Справа сбоку в первой строке каждого параграфа указана сумма всех отдельных цифр, если одному владельцу или группе владельцев принадлежит несколько участков. В этом случае внизу справа стоит знак М, означающий 6\кЛ («итого»).

Максимальная цифра по одному участку составляет 2687V2 денария, минимальная — 208; по группе участков максимальная цифра —15 750.

Подавляющее большинство чисел кончается цифрами 12 1/2, 25, 37У2> 50 и т. д. до 8772, т. е. прогрессия с разностью

232

12112, или 6V4, 183/4, 311/4, 433/4, т. е. в такой же прогрессии. Совершенно очевидно, что если эти числа помножить на 8 (=100 : 1272), получится круглое число. Отсюда Момм-зен * заключил, что 8% этих чисел представляли какой-то взнос, вероятно, алиментарный; он поэтому полагает, что надпись представляет obligatio praediorum. Однако это представляется маловероятным, уж не говоря о том, что гораздо целесообразнее было указать самую цифру взноса и не подгонять искусственно цифру стоимости участка таким образом, чтобы 8% составляли круглое число. Совершенно невероятно, чтобы, например, последний участок Панноя был оценен в *ANFAPAS,10933/4денария. Поэтому, независимо'от назначения таблицы, гораздо приемлемее предположение Day'n, что указанные в надписи числа представляют какой-то процент стоимости участка, выраженной более или менее круглым числом. Этот процент мог быть 6lli)81l3,121l2 или 25; греки и римляне охотно выражали проценты в виде дробей (vicesima = 5%, usvtyjxocttti = 2% и т. п.); и в этом случае 67,t%, 81/3%> 121/2% составляют простые дроби 11Ы, 1/12, il8; это говорит в пользу предположения Бау'я.

Если, исходя из этого, восстановить стоимость участков наиболее крупных владельцев, получается такая таблица.**

в надписи ври 25% при 12Vt 7о при 8 '

Аррии Афинион (8 участков) К л. Паннихий (5 участков) Фл. Фила (3 участка) . . Вибуллий Пемптеид (3 участка) ..........

Филаргирион (7 участков)

Флавий Метр (12 участков)

¦?

5687Va 1125

21467s

25WY8 15750 3750

27875 22750

4500

8587г/з

1004272

63000

15000

55750

45500

9000

17175

20085

126000

30000

83625 67250 13500 25766V2

301277а 189000 45000

У нас нет данных о ценах на землю в этот период, да и размеры участков в надписи не указаны; к тому же по качеству участки самые разнообразные: здесь и сад, и лес, и персиковый сад, и пустырь, и огород и др. Но во всяком случае, если принять как наиболее вероятные цифры второго столбца (12У2%), мы видим здесь значительные состояния. Интересно, что крупные землевладел ьцы приобретают не сплошные латифундии, а небольшие участки в разных местах. Римское правительство также не заводило сальтусов, и конфискованная земля Гиппарха была распродана, как свидетельствует IG II — IIP,

* Th. M о m m s e n, (1871), стр. 129 ел.

** J. D а у, ук. соч., стр

Athenische Stiftungsurkunde, «Hermes»,

234.

233

1100. Крупнейший афинский богач II в. Ирод Аттик владел землями не только вне Аттики, но и вне Греции, в Италии.

Многие землевладельцы получили, судя по именам, римское гражданство; они-то и составили, надо полагать, ядро «ромеев». Надпись позволяет заключить о концентрации земли в руках «ромеев».

О Македонии сведения еще более скудны. Во всяком случае здесь аграрные отношения сильно отличались от отношений, типичных для Эллады. Хотя в Македонии существовали крупные города —Диррахий, Фессалоника, Филиппы и др., но их было немного и значительная часть земельной территории не была приписана к полисам и находилась в распоряжении племенных организаций, I&vtj, которые приближались по структуре к организации полиса, управлялись политархами, привлекали население к литургиям! В одной надписи lOvo? оре-стов жалуется, что ётсархшн (провинциалы) завладевают у них землями, нарушая этим права племени.* Повидимому, в Македонии римская власть еще меньше, чем в Азии, сумела нивелировать сельское население и город не успел оказать свое влияние на глубинные районы, где цивилизация носила внешний характер и не разрушила старых аграрных отношений. О рабстве в Греции в период империи данных почти нет. A priori можно предположить, что упадок производства привел к уменьшению роли рабов в хозяйстве. Плутарх (de educ. puer. VII) возмущается современной ему практикой, когда «наиболее порядочных рабов назначают на земледельческие работы, моряками, торговцами, экономами, ростовщиками; а когда попадается им раб пьяница и обжора, непригодный для какого-либо дела, они поручают ему воспитание детей». Сочиненная Филостратом защитительная речь, которую он вкладывает в уста Аполлония Тианского (V. Ар. VIII, 7, р. 163 Kayser), говорит о том, что «здесь можно купить только понтийских, лидийских и фригийских рабов»; чтобы купить раба в Аркадии, надо туда специально снарядить кора.бль; но аркадцы рабов не продают, Аркадия сама «нуждается во множестве рабов, ибо она велика и лесиста как в горах, так и на равнине. Она нуждается в многочисленных работниках — пастухахдля лошадей, рогатого скота, овец и свиней, во множестве дровосеков, с детства занятых в этом промысле». Вряд ли, однако, в словах Филострата можно найти что-нибудь, кроме чистой риторики. Гораздо важнее пункт указа Адриана об обязательной сдаче масла, где земледельцам предлагается

* О городах и e-&v»j Македонии см. Е. К u h п, ук. соч., стр. 388— 453 (в связи с отношениями в Галлии и Африке); L а г s e п, ук. соч., стр. 443 ел.

234

указать в декларации точно, кто именно из рабов или вольноотпущенников работал над производством масла. Несомненно, также большие количества рабов были заняты в домашнем услу?кении у богачей, живших, по-римски, на широкую ногу. Мы можем, во всяком случае,предположить, что в Греции раньше, чем в других областях империи, наступило положение, когда в мелком земледелии и мелком ремесле, к которому свелось производство, не было места для большого числа рабов.

Во всех римских провинциях финансы городов базировались в значительной степени на щедротах богачей, которые своими пожертвованиями на общественные нужды, раздачами населению, организацией игр и развлечений, поддержкой культовых учреждений, строительством общественных сооружений как бы возвращали эксплоатируемым часть добытых их трудом богатств и тем пытались смягчить классовую ненависть трудящихся. В этом отношении Греция с ее прославленными культурными центрами находилась в особо благоприятном положении. Не только местные богачи, но и чужестранцы считали для себя честью удостоиться почетного декрета афк-нян, купить за деньги афинское гражданство, увековечить свое имя в дельфийском святилище, получить посвящение в элевсинские мистерии, принять участие в олимпийских или пифийских играх и т. д. Восточные царьки стремились таким путем приобщиться к эллинско-римской культуре. В частности, Ирод, царь иудейский, одарил Афины и Лакедемон.*

Римские императоры также всячески выражали свое уважение к славному прошлому Эллады и ее старинным установлениям. Особенно много сделал для Греции, и в частности для Афин, император Адриан. Внадписи 125 г. (SlG 3 835)t6xoiv6v (juvg&piov twv 'EXXvjviov обращается к Адриану как к «спасителю, освободившему и вскормившему свою Элладу». Сам Адриан в послании к Афинам 131/2 г. (IG II—IIP , 1102) пишет: «Знайте, что я пользуюсь всякими предлогами, чтобы благодетельствовать городу в целом и каждому афинянину в отдельности. Вашим детям и юношам даю гимнасий на украшение городу и вдобавок...». Адриан не только поднял престиж Греции своими милостями, своими неоднократными наездами в Афины, принятием почетных магистратур, но и заботился об упорядочении администрации, издав ряд специальных законов в этом направлении. Главное, Адриан много сделал для украшения Афин и благоустройства города, что дало повод именовать Адриана на монетах restitutor Achaiae. В числе возведенных Адрианом в Афинах сооружений значатся храм Геры и Зевса панэллинского, библиотека с драгоценной мраморной обли-

* В. Schtirer, Geschichte des jtidischen Volkes, I4, стр. 391.

235

цовкой, гимнасий с 100 мраморными колоннами, мост через Кефис, водопровод (он был закончен уже при Антонине Пие). Адриан закончил храм Зевса Олимпийского, постройка которого началась еще при Писистрате. В Афинах был построен новый роскошный квартал с прекрасными виллами (Адрианополь, Новые Афины). На арке Адриана на фасаде, обращенном на запад, надпись гласила: «Это — Афины Тезея, прежний город», на восточном фасаде: «Это—город Адриана, не Те-зея».

Но даже щедроты Адриана, особенно его строительная деятельность, вызывавшая спрос на строительный материал и на рабочие руки, могли поднять на время благосостояние Афин, но не отразились на общем положении Греции, пришедшей в состояние застоя и упадка. Павсаний часто мимоходом рисует картины упадка греческих городов. «Стадиях в 20 от Хе-ронеи находится фокидский город Панопей, если его вообще можно назвать городом, так как в нем нет ни правительственных зданий, ни гимнасия, ни театра, ни водоема, куда бы собиралась вода, но жители обитают здесь вдоль горного потока, в полуземлянках, более всего похожих на горные лачуги» (X, 4, 1). Фивы со времени Митридата «впали в крайнюю степень слабости. В мое время весь нижний город был безлюден, оставались одни только храмы, а заселенным был один только акрополь, который они называли Фивами, а не Кадмеей» (IX, 7, 6). Мегалополь «лишен всего своего великолепия и былого благосостояния и в наше время по большей части лежит в развалинах» (VIII, 33, 1). «В Платейской области на Кифе-роне... находятся развалины Гиский и Эритр. Некогда это были богатые города, и теперь еще среди развалин находится полузаконченный храм Аполлона» (IX, 2, 1). Упоминаются «развалины города Гармата и Микалесса» (IV, 27, 5), развалины города Онхеста (IX, 26, 3).*

Такое положение вещей вполне понятно: благотворительность не может служить базой для прочного существования страны; Греции оставалось только эксплоатировать свое прошлое, которого она, конечно, не могла сохранить и поддержать, так как исчезла его экономическая основа. Упадок Афин особенно заметен после 86 г. до н. э. Смирение и послушание становятся основой их политики. Сулла прекратил грабеж солдат, заявив, что он щадит живых ради мертвых. Своим прошлым Афины жили и во времена Империи. Никто не оспаривал, что те идеи в искусстве и литературе, которые казались тогда достоянием вечности, родились в Афинах. Счита-

* Перевод С. П. Кондратьева.

236

лось, что лучше всего можно научиться в той роще, где учил Платон. Афины превратились в своего рода университет, но и в этом отношении роль их была довольно скромной.

Греки старались поддержать престиж своей культуры и выступать в качестве ее верных хранителей. В постановлении панэллинского союза (между 138 и 160 г.) прием Магнесии на Меандре в союз обосновывается ссылкой на то, что магне-сийцы — первые переселенцы в Азию, что они «часто боролись вместе с ионянами, дорийцами и эолийцами» (IG II—III2, 1091). «Мессеняне,— пишет Павсаний (IV, 27, 5),— не забыли и своего дорического диалекта, и до сих пор из всехпелопон-несцев они сохранили его в наибольшей чистоте». Но творческие силы эллинов иссякли. Уже Цицерон отметил (de orat. 3, 43): «В Афинах давно уже погибла образованность самих афинян, в этом городе остается лишь местопребывание научных занятий, которыми граждане не занимаются, а предаются им лишь иностранцы, как бы плененные именем и авторитетом города. Однако любой невежественный афинянин превзойдет самого ученого азиата не содержанием, но акцентом речи, уменьем говорить не столько хорошо, сколько приятно».

Но даже чистота греческой речи постепенно исчезала. В середине II в. появляется школа аттицистов, ставящая себе задачей возрождение классического греческого языка. Это в известной мере было достигнуто в выступлениях ораторов и в литературных упражнениях писателей. Однако живая речь народа, переставшего играть руководящую роль, неизбежно должна была подвергнуться влиянию восточных диалектов и xoivy], отразившей нивелирующие тенденции империи. В начале III в. Филострат пишет (V. Soph. 553), что в Афинах уже нельзя учиться чистому греческому языку.

Как бы то ни было, Афины продолжали считаться domici-lium studiorum, как прозвал этот город Цицерон. Афинская школа риторики была официально учреждена Антониной Пием, а Марк Аврелий отпустил государственные средства на содержание в Афинах четырех основных философских школ. Если эти школы не дали больше крупных философов, которые могли бы хоть отдаленным образом итти в сравнение с великими мыслителями классического периода, они во всяком случае привлекали в Афины учащихся, дававших кое-какой заработок местному населению.

Множество людей привлекали в Грецию старинные религиозные центры. Празднование элевсинских мистерий вызывало наплыв приезжих (Р h i 1 о s t г., V. Ар. IV, 17); оракул Тро-фония, повидимому, был источником благополучия Лебадеи; Дельфы, впавшие во времена Страбона (IX, 3, 8, 420) в крайнюю бедность, также постепенно оправились; жаждущие

237

исцеления стекались в храм Асклепия в Эпидавре.* Немало приезжало людей из разных мест на традиционные игры. Императоры своим участием в играх и подчеркнутым уважением к греческим святыням подавали пример подданным.

В Грецию приезжали также на отдых и для лечения. Плутарх описывает курорт на Эвбее (Quast. conv. IV, 4, 1 ел.): «Эдепс на Эвбее, где теплое купанье представляет природное место, обладающее многими условиями для вольных наслаждений, застроенное жилищами и столовыми, является как бы общим обиталищем Эллады... Больше всего это место посещается в разгаре весны> (ср. Р 1 u t., de frat. amore 17).

Наконец, Грецию посещали туристы, не только для научных целей, но из любознательности и для развлечения.

Все это давало заработок населению, которое предоставляло приезжим пищу и помещение, всевозможные развлечения, продавало им предметы античного искусства, на которые спрос был довольно велик. Греческие саркофаги, греческие статуи были предметом оживленной торговли. В жизнеописании Аполлония (V, 20) Филострат рассказывает о стоявшем в Пирее корабле, готовом к отплытию в Ионию; корабль был нагружен отправляемыми на продажу статуями богов, частью из золота и камня, частью из слоновой кости и золота.

Конечно, частная благотворительность, неверный доход от приезжих не могли служить основой для здоровой экономики. Бедность масс населения была общепризнанным фактом. Лукиан в похвальном слове, которое в одном из его диалогов произносит Нигрин, пытается даже возвести эту бедность в добродетель; он хвалит «Элладу и афинских людей, что они воспитаны на сочетании философии и бедности и нисколько не радуются при виде горожанина или чужестранца, пытающегося ввести к ним роскошь» (L u с, Nigr. 12).

Но рядом с бедностью существовали у отдельных лиц колоссальные состояния. Наиболее известен благодаря Филострату и многочисленным надписям владелец несметных богатств знаменитый ритор Ирод Аттик. Это был богач потомственный. Его дед Гиппарх владел состоянием в 100 млн. сестерциев (Sue t., Vesp. XIII). Домициан конфисковал его имущество. Но, по-видимому, Гиппарх сумел припрятать многое, и его сын, уже после смерти Домициана, «открыл клад», положивший начало новому богатству. Когда внук Гиппарха Ирод Аттик, будучи корректором (SwpftcuTr!?) Азии, допустил перерасход при по-

С. А. Ж е б е л е в, Религиозное врачевание в древней Греции.

235

стройке водопровода в Александрии Троаде, отец из своих средств покрыл перерасход в 4 млн. Умирая, он завещал всем афинянам по мине в год каждому. Ирод Аттик, впрочем, не захотел выполнить это завещание и предложил афинянам вместо этого выплатить каждому по 5 мин единовременно. При выплате он удерживал с получателей причитавшиеся ему долги; а так как все были у него в долгу, ему почти ничего не пришлось платить.

Ирод Аттик затратил огромные средства на строительство, прежде всего в Афинах; особенно прославился построенный им панафинейский стадион, облицованный пентеликонским мрамором, а также крытый одеон. И в других городах он возводил общественные постройки, водопроводы и т. п. Ирод Аттик покровительствовал наукам, будучи и сам виднейшим оратором и софистом, одним из родоначальников аттицизма. Авл Геллий описывает свое пребывание на одной из его вилл: «Ирод Аттик, человек одаренный и греческой образованностью и званием кон-суляра, часто приглашал нас, когда мы учились в Афинах, на свои пригородные еиллы, меня, Клавдия Сервилиана и многих других соотечественников наших, которые прибыли из Рима в Грецию, чтобы изощрить свой ум. И вот, когда мы находились у негона вилле, называвшейся Кефисия, в самое знойное время начала осени мы укрывались от тягостной жары в тени огромных рощ, совершая прогулки длинные и медленные, причем всюду были расположены постройки для освежения, купания с обильной, чистой и прозрачной водой; мы наслаждались прелестью всей виллы, где со всех сторон раздавалось журчание фонтанов и пение птиц» (I, 1, 2).

Каков был источник богатств Ирода? Конечно, не доход с научной и литературной деятельности, хотя он получал колоссальные гонорары за свои выступления. Прежде всего Ирод владел многочисленными земельными участками не только в Аттике, но и за ее пределами. Во-вторых, он, повидимому, занимался ростовщичеством, судя по тому, что все афиняне были у него в долгу. Возможно, что он занимался и торговыми операциями. Нагрузить корабль золотыми и хризэлефантинными статуями могло быть по средствам только очень богатому человеку.

Ирод Аттик не был единственным представителем крупного богатства. Наследственным богачом был и упоминавшийся Эпа-минонд из Акрефии. Попилий Пифон, заплативший подушную подать за всю провинцию Македонию, был, надо полагать, очень богатым человеком.

Имеющиеся материалы позволяют считать, что в Греции происходила концентрация землевладения и другой недвижимости и денежных богатств в руках немногих семей. Эти богатые семьи фактически забрали в свои руки и тот остаток власти, который

239

римляне предоставили греческим городам. Несколько десятков ареопагитов представляли олигархию, которая опиралась на поддержку Рима. В I в. Эолион занимает должность стратега семь раз, Тиберий Клавдий Новий ¦— восемь.* Известный историк Геренний Дексипп занимал должности наследственного жреца, архонта эпонима, архонта базилевса, глашатая ареопага, агонотета панэллинских празднеств, панегириарха (IG II—III2, 3665). Он же при нашествии герулов командовал отрядом, выступившим против врага. Во второй половине III в. даже должность архонта занимается одним лицом несколько раз.**

Общественная жизнь в Греции замирает, как и в других провинциях. Общественные должности, связанные с расходами, становятся недоступными рядовому гражданину, и кучка крупных землевладельцев, экономически подчинивших себе своих сограждан, сосредоточила в своих руках и власть.

В обстановке кризиса, охватившего в III в. империю, интерес к греческим древностям в значительной степени остыл и значение Греции как центра просвещения и музея древностей упало. В III в. развивающееся в александрийской и антиохий-ской школах христианское богословие все более успешно конкурирует с эллинской философией, и даже в самих Афинах выступает первый христианский апологет Аристид (уже при Антонине Пие), а позднее — в 177/8 г.— Афинагор Афинский. Вероятно, падение доходов от приезжавших в Афины туристов и учащихся (с конца III в. правительство прекратило выплату жалованья преподавателям афинской школы) побудило греков восстановить производство керамики на вывоз. Третий век дает находки коринфских ламп в Сицилии, Египте и Северном Причерноморье. Но вряд ли можно говорить о серьезном хозяйственном подъеме. Общий кризис империи и рост христианской пропаганды привели к падению спроса на основной предмет вывоза — статуи, саркофаги, надгробные стелы. С середины III в. прекращаются археологические находки этого рода. Хозяйственный упадок выразился и в прекращении выпуска монеты со времени Галлиена.

Греция стала захолустьем, где только в крупных приморских городах — Коринфе, Афинах, Фессалонике, Диррахии — билась кое-какая жизнь.*** Возможно,что именно в силу своей бедности Греция без особых потрясений перенесла кризис III в.

* J. Day, ук. соч., стр. 239.

** Первым таким архонтом был Т. Флавий Мондон, «Hesperia» II (1933), стр. 505—511. См. J. Day, ук. соч., стр. 261.

** * В частности, раскопки в Коринфе показали, что дороги там в этот период содержались в порядке.

240

Но Грецию постигло другое бедствие. В 267 г. герулы вторглись с моря в Грецию. Их опустошительный набег причинил греческим городам тяжелый ущерб. Виднейшие города Греции: Афины, Коринф, Аргос и Спарта были разграблены и разрушены. Об отом свидетельствуют литературные источники, а последние раскопки на афинской агоре вскрыли следы разрушений, принесенных герулами и другими варварами, действовавшими вместе с ними.

Римское владычество в Греции привело к тому, что эта страна, так цепко державшаяся за свою былую славу и свои традиции, сравнялась в конце концов с другими провинциями. Была сломлена демократия и гражданственность, окончательно преодолены сепаратистские тенденции, стремление к автаркии; свободное крестьянство, на котором покоилось эллинское гражданство и господство города над деревней, превратилось окончательно только в подданных империи, попало в экономическую зависимость от крупных землевладельцев и ростовщиков.* Даже мощная эллинская культура растворилась в общей эл-линско-римской культуре, чтобы со временем уступить место христианской теологии, вполне соответствовавшей экономическому, политическому и духовному уровню империи.

* В надписи III в. (IG II — III2, 1168) в декрете филы устанавливается, что за землю вносится арендная плата в три срока—в начале года, в месяце гамелион и в месяце таргелион — казначею и опимелету филы; при неуплате, согласно аоуура<рт), залог поступает к казначею и впимелету.

16 а. ранович