В 820-е в монастыре Сен-Жермен де Пре, который находился под покровительством короля Карла Великого, была создана рукопись псалтири. Каждый псалом проиллюстрирован 2-3 миниатюрами, да ещё 120 инициалов. Иллюстрации иногда как снимки из IX столетия. Теперь книга хранится в Штутгарте.
Художник создавал своеобразные параллели к древним гимнам. Вот первые восемь псалмов и иллюстрации к ним.
Псалом 1. Знаменитое «блажен муж, иже не иде». Муж в середине, совет нечестивых олицетворён каким-то гнусным мерзавцем, с виду праведным, но явно гнилым внутри, а праведник, который как дерево у источника, — это сам Христос на дереве креста. По сути замечу, что отличить совет нечестивых от совета честивых намного труднее, чем сообразить, что я могу изменить, а что нет. Нечестивые не идиоты, маскироваться умеют, контрпропаганду изучали-с.
Псалом 2. Суд над Христом иллюстрирует стих «Князья совещаются против Господа и Помазанника Его».
Псалом 3. Выбран для иллюстрации стих 6: «даже когда я сплю, Бог защищает меня». Благословляющая рука — видимо, к предыдущему стиху: Бог слышит меня со святой горы Своей. Гора налицо.
Псалом 4. Он коротенький, и тут иллюстрирована главная мысль: они там обжираются («у них хлеб и вино умножились»), но ничего, зато меня Господь выбрал. Слева от зрителя трое воооружённых обжор у стола с шведским буфетом, справа хорошо изолированный праведник.
5 псалом. Вопль к Богу о защите от врагов. Враги посланы неким злокозненным царём. Очаровательный зонтик в руках нападающего, конечно, щит. Правда, зонтик и щит достаточно близкие по назначению предметы.
6 псалом. Иллюстрация в начале псалма, но иллюстрирует она 7 стих: я каждую ночь заливаю постель свою слезами. Но это вполне оправдано, потому что в начале говорится о могиле, из которой никто не прославит Бога. Могила сопоставляется с кроватью. Тут уже человек приободрившийся, а враг съёжился и убегает.
7 псалом — иллюстрация к 3 стиху: враг как лев набросился на меня!
И ещё одна иллюстрация к 7 псалму, которую не могу пропустить, к 15 стиху: нечестивец зачал неправду, был чреват злобой и родил ложь, упал в яму, которую сам и вырыл. Иуда целует Христа и вешается.
8 псалом начинается с возгласа: Боже, Твоя слава выше небес, тебя восхваляют младенцы, но их слабый голос заглушает голос Твоих врагов. Иллюстрация: вход в Иерусалим, Иисус как император на коне, копьё с тем самым «хиро», которое якобы видел император Константин.
Следующая иллюстрация к стиху 7: Ты, Боже, сделал человека почти таким же великим как ангелы, поставил его владыкою над творениями Твоих рук.
Творения вышли очень милые, особенно птички. А какая-то рыба — видимо, щука — даже в этой блаженной запруде заглотнула соседку.
9 псалом: «Ты мой судья, Ты воссел на троне, Судья праведный».
Классическое, от античности дошедшее изображение Судии на космической сфере, но с весами — в античность я не помню весов у Христа в руке.
На такой же сфере Иисус в иллюстрации к другому псалму (64):
И, наконец, Аполлон как символ солнца к фразе: «Господь не забывает вопля угнетённых», «non est oblitus clamorem pauperum». Голенький угнетённый — нищий, паупер, отсюда «пауперизация» — «обнищание». Как говорили на Руси, «голенький ох, да за голеньким бог» — абсолютно как тут изображено.
Аполлон очень похож на статую Свободы. Ничего удивительного и языческого в этом нет. Солнце свободы, свобода как солнце — это не религия такие выражения рождает, а жажда свободы. Другое дело, откуда эта жажда. Но это не искусствоведение решает.