В ФБ знакомая дама пишет, что ее онлайн курсы о правах человека принесли ей 130 тысяч рублей и это очень приятно, хотя немного, потому что столько она зарабатывает за пару дней синхронного перевода. И я понимаю, что безнадёжный старый пер...н, совок, трёхнутый пыльным мешком, с когнитивным пространством, которое сформировалось в 1969-м году, когда мне на обеды давала мама 30 копеек, я откладывал и покупал что-нибудь по археологии, а наедался дома репчатым луком с солью, сахаром и черным хлебом, с чего и началось моё ожирение.
Кто-то благодарен Горбачёву за возможность наконец-то съездить заграницу, а я как-то не ездил по одной простой причине — денег не было; само по себе не ездить заграницу не проблема, но когда при этом все активно ездили на гранты, гонорары и пожертвования, это было несколько кисло, я не умею игнорировать происходящее вокруг. Было и прошло чудо работы на заграничное радио, и вновь вернулся в 1969 год — или в 1994-й, когда я зарабатывал, печатая на лазерном принтере этикетки для видеокассет, а случайный разовый перевод от Сороса был прямо манной небесной.
Я не просто живу в мире, где деньги измеряются кабачковой икрой, треской, хлебом, сушками и докторской (это всё за время войны подорожала вдвое, а вот ботинки, к счастью, как были 5 тысяч, так и остались), в общем, в рамках пенсии, когда в голове чёткий счётчик — в день лучше не тратить больше 700 рублей. То-то был бы прикол, если бы я сделал свои тексты и видео платными — по тысяче за лекцию, скажем, как у этой дамы. А я помню 2010-е, как оппозиционные гламур-мажоры по сто долларов за лекцию назначали с носа, и вроде получали. Мда...Теперь они все за бугром — хотя вот эта дама не за бугром... Нет, синхронный перевод я не потяну, мне будет мешать привычка критически обдумывать услышанное... Может, попробовать синхронное плаванье? В шампанском.
В начале ХХ века Рим обличал ересь американизма. Чуть позже то же явление очень обличал Честертон, но с чем как-то смирились после Ленина и Гитлера, потому что на фоне тоталитаризмов капитализм кажется милым безобидным развлечением.
Понятно, что уныние — грех. Но является ли деловитость добродетелью?
Мой герой — Георгий Львов, тот самый. Он был Обломов и Штольц в одном флаконе — удивительная смесь. Ну, не Обломов, но огромный романтик и при этом страшно практичный человек. Он же князь был только по титулу, а так вырос в страшной нищете и сам выплатил все долги отца. Поразил Толстого тем, что знал сельское хозяйство лучше его.
Но деловитость — не Львов, а Керенский. Оба кончили беженством. Но Львов симпатичен, а Керенский нет. Деловитость, американизм... Это разновидность стоицизма, когда зло игнорируется. И это не главная беда. Это очень часто компромисс со злом. Ну вот да, были нищие интеллигенты в дырявых ботинках. Это их вина? Отнюдь не всегда! И тогда, и сейчас. А были и деловитые, которые и в 70-е отлично устраивались. Кстати, в еврейской среде — я больше ее знал — это очень ценилось. Когда в медовый месяц мы были в Питере у тети Изы в коммуналке на Невском у Баррикад, и я похвастался среди родни, пришедшей нас посмотреть, купленой за 60 рублей (моя месячная зарплата в 1976, часть денег, которые нам друзья-коллеги по Историчке скинулись) книжкой — требник 1683 года — было гробовое молчание, потом кто-то вежливо сказал: «Ну, не только хрусталь сейчас дорожает, антиквариат тоже неплохо».
Сейчас никто этот требник не купит. Впрочем, хрусталь тот тоже весь перебился.
В общем, я не мог вообразить еврея-уборщика, я такую дичь впервые увидел в Израиле. Ну, зубной техник, самое меньшее... Зав отделом...
Так вот, уныние грех, но деловитость... Сама по себе... Энергичность... Она легко может обернуться человекодавством. А главное, в ней недостает того, о чем я тоже сегодня писал — только Богу слава! Soli Deum gloria! Не нам, не нам, Ему! Недостаёт (может недоставать) благодарности Богу, включая сугубо научное, рациональное, рассудочное соображение, что успех во многом случаен. Недостаёт (может недоставать) смирения перед волей Божией, которая ведь может так обернуться, что будем под мостом спать и коробкой укрываться, при всей нашей деловитости. И это будет правильно с нашей стороны — иногда.
Конечно, есть грех даже не уныния, а дауншифтинга. Саморазрушения, самопослабления, саможаления. Это тоже не смирение, а та же гордыня, вид в профиль. Но винить в слабоволии, саморазрушении и т.п. несчастных обитателей тоталитарной страны... Хоть вчера, хоть сегодня... В условиях тоталитаризма... Да ещё нео-тоталитаризма, того самого, который с НЭПом... Никто не рождается унылым и безвольным, это всегда травма, результат изнасилования — ну, не буквального (хотя и такое бывает, увы) — а изнасилования реальностью яслей, детсада, школы...
Ой как легко счесть свою удачу результатом своего ума и чести, когда она... Ну в общем, она не всегда результат этого... Жизнь всегда — хождение по воде, легко переходящее в хождение по фекалиям... Бывает зло, бывает... Ложь, что гений всегда пробьёт себе дорогу... Неправда, что место, которое мне Бог предназначил, всегда ждёт меня. Как можно после Гулага и Шоа так рассуждать? Как можно так рассуждать в стране, где элита — ну, имена все знаем... Где Мандельштам умер с голоду... Да хоть бы и в Америке... Мир лежит во зле, во лжи — не я сказал, не Толстой сказал... Всё перепутано... Убеждать меня, что я сам виноват в том, что я — ну, не буду перечислять — не надо. Я виноват во многом, я козёл, лентяй, гордец, злюка и т.п. Но во многом я не виноват, многое не по моей вине, а кое-что даже хорошо, что плохо. Ну как вот была мода гордиться иноагентством. Мда... Сложная тема — уныние, деловитость, смирение, творческое смирение...
В 2009 на году на ютьюбе пошли роскошные ролики — исключительно из Западной Европы, не из США — где люди по одиночке или группами пели жалостливые песни о том, как им плохо, какой кризис и пр. Американцы скрипели зубами и улыбались, а европники голосили — с юмором, часто отлично поставленными голосами. Такие плачи — жанр архаичный и очень продуктивный. Как посуду поколотить, как пройтись аллюром по планете. Разрядка немеждународной напряжённости. Да, я это делаю публично — и что? Эффективность плача (он же «взрыв ярости», он же «ворчалка») повышается от публичности. И, главное, разве я когда-то кого-то попрекал за плачи и нытьё? Никогда! Как историк я приветствую этот жанр, как источниковед умею отделить в нём козинаки от козлотуров, которые в любой истерики непременно должны присутствовать, чтобы сладость и горечь от стенания уравновешивали друг друга.
Есть несколько легких способов привести меня в ярость, но самый простой — посоветовать мне больше себя подавать, маркетингировать, позиционировать. Не сказать «давайте я вас прорекламирую», а посоветовать.
Вы думаете, я не пробовал? Я в 90-е всё делал, что приличные люди делают — и рынок сделал свой выбор еще до того, как свобода слова и печати накрылась медным тазом. Меня спасло от голодной смерти Царство кесаря — ведь иностранное радио все-таки госрадио, оно не стеснено рынком, и я по гроб жизни буду молить об упокоении Юрия Гендлера, который меня взял вести программу.
Я вижу, что Десницкий как-то умудряется, очевидно, зарабатывать на библеистике — у него многие лекции закрыты. Рад за него, он востребован, а я нет. Я глупее? Я не о том говорю? Возможно. Но маркетингом себя я занимаюсь не меньше. Мое слабое место — за мной нет тусовки, как за многими. Тусовка и из мухомора сделает фуа-гра. Я не гуру и не символ. Вы всерьез хотите, чтобы я пытался им стать? Во-первых, не выйдет, во-вторых, я буду выглядеть смешно, если буду хотя бы такой серьезный как Десницкий, не говоря уж о внушительности Кураева. Я всё время буду ржать над своей внушительностью, слава Богу, Украине, Фолклендским островам и архипелагу Туамоту.
«Все крупные современные состояния нажиты нечестным путем». Все блоггеры миллионщики — ну, не всегда нечестно, но всегда подстраиванием под рынок. Да Быков и сейчас вовсю печатается в кремлевской прессе — это как? Какое там на двух стульях, «эти» на двух континентах умудряются лежать и всюду популярны. Но это не маркетинг, это... Не знаю приличного слова. Отец Александр Мень маркетингировал? Нет, его Бог благословил Иловайской, которая полюбила его тексты и их издавала. Один человек — правда, с доступом к большим деньгам. Затем и без нее его книги оказались очень популярны. Хотя Кураев все-таки популярнее, в итоге, и Ткачев популярнее. А я все-таки не Мень, он умел и любил евангельскую простоту, а я маньерист.
Ну кто сейчас знает слово «маньерист»? У меня голова пухнет каждый день от аллюзий, которые я бы хотел набросать в текст, но сейчас никто не понимает аллюзий даже на Тацита, не говоря уже о Валерии Максиме. Сейчас понимают мемы, срок жизни которых 3-4 недели. Ну бейте меня! Я же не жалуюсь, когда описываю, как жить на пенсию. Вы, которые зарабатываете сотнями тысячи, считаете это по умолчанию жалобой — вы бы жаловались. А я не жалуюсь. И я всерьез думаю, что правильно полагаться на пожертвования, а не закрывать свои тексты и видео только платных подписчиков.
В конце концов, я что проповедую? Как жить и преуспевать? Прямо наоборот! От меня за версту, я надеюсь, пахнет лузерством — Христос ведь лузер. Кому неприятностей, а вот кому неприятностей! Я же не просветительством занимаюсь, не рассказываю, как человек произошел от обезьяны, а сообщаю, что произошестие не завершено и надо сделать еще парочку шагов. Ну кому это понравится? Все хотят лекций «Как правильно быть обезьяной и наслаждаться этим», а не «Как сломать себе карьеру и стать вечным маргиналом».
Есть люди, которые даже из правозащиты умеют делать отличный бизнес, я — не из их числа. Что, Новодворская себя рекламировала? У нас с ней абсолютно идентичные квартиры, как ни смешно, по 40 метров, но у меня еще есть своя машина, 23 лет от роду (я не жалуюсь! Винтаж!). И у меня жена, а у неё была только жуткая тварь — голая кошка. Так вокруг Новодворской из 15 друзей 14-ть были гебешные агенты, кроме Ирины Стефановны Лесневской, а вокруг меня сейчас вроде ни одного, а вполне друзья-товарищи, это ж счастье.
В общем, не надо меня оплёвывать и ругать за леность. Все помнят, кто говорил «Не учите меня жить, лучше помогите материально»? Вот принципально не скажу, как на мой сбер переводить. Сто раз говорил. Кстати, спасибо тем, кто переводил! Меня это очень мотивирует, а то весь день у станка, а денег не прибавляется, а так вдруг всё нормально — вот работа, вот оплата. Спасибо!
У меня память слабая. Но вчера в связи с разговорами о синхронистах впомнилось, как году в 1992-м я переводил одного американского пятидесятника, пастора из глубинки. Заплатили мне 50 долларов — американцы разумные люди, по совести надо было бы больше, но я всё равно был счастлив, ведь тогда это было не на месяц и не на два жизни, а на все 4-5 для семьи с двумя школьниками. О, уже тогда быстро обнаружились соотечественники, которые отлично ориентировались в реальности и брали с американцев настоящие деньги, но я же лох (интеллигент), я же не буду торговаться. Я же доверяю людям! Ну, доверять пастору это вполне ничего, а я знаю людей, которые доверяли своим следователям и рекомендованным им адвокатам — вот это драма. Впрочем, любопытно другое. Пастор и тембром голоса, и манерой речи и, главное, содержанием страшно походил на отца Александра Меня. То есть, и про эволюцию говорил превосходно, и про развитие религий. Какой там обезьяний процесс! Тогда я впервые увидел, что протестанты бывают очень и очень разные. К сожалению, я теперь знаю, что этот пастор был редкой птицей. Но ведь был же он!
Ещё вспомнилось — тогда же, примерно лето 92 или 93 года — приехали американские баптисты из глубинки и арендовали Большой Театр, поставили оперу о Христе. С субтитрами. Сами и пели. Ну, колхоз, но трогательно же! Потом дали избранным, включая меня, прием в Национале, мы вообще ошалели от изобилия бутербродиков (видели канапки впервые). Думаю, они уложились долларов в пятьсот.
Стоп, из меня полезли воспоминания. Я старик, но не до такой же степени!