Мф. 5, 42 Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся.

Лк. 6, 30 Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад.

Лк. 6, 35: Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым.

№50 по согласованию. Фразы предыдущая - следующая.

Комментарий Эразма Роттердамского. Ср. Мф. 6,1 о тайне милостыни.

ХРИСТИАНСТВО И СОБСТВЕННОСТЬ

Варнава (I в.) относится к собственности далеко не последовательно. Сперва он говорит «Не желай принадлежащего ближнему твоему, и не будь любостяжателен». Это подразумевает признание отдельной собственности у ближнего, и у самого себя. После чего через три фразы: «Не повелевай жестоко своею рабынею и своим рабом», - не то что не «отпусти рабов», а просто не обращайся плохо со своей собственностью. Лишь за этим идёт призыв, похожий на коммунистический: «Имей общение с ближним во всем, и не называй ничего собственностью, ибо если вы общники в благах нетленных, то не более ли в вещах тленных».

На самом деле, ни о какой общности имуществ тут речи нет. Это становится видно из аналогичного текста в Дидахе», где вместо нейтрального «ближний» поставлено «нуждающийся»: «Не отвращайся от нуждающегося, но все дели с братом твоим и не говори, что это (все) твоя собственность, ибо если вы соучастники в нетленном, то насколько более в тленном?».

Речь, таким образом, идёт исключительно о милостыне, об уделении бедняку части своей собственности, о том, что нельзя отказывать в помощи под предлогом сохранения собственности.

Точно так же Ириней Лионский не обсуждает вопрос о собственности, он обсуждает вопрос о милостыне, причём в очень странном контексте («Против ересей», кн. 4, гл. 30). Ириней защищает право евреев бежать из Египта, взяв с собою собственность египтян как компенсацию за свой рабский труд. Они же работали! После чего мысль Иринея делает неожиданный поворот: «мы» (он имеет в виду греков, галлов и т.п.) пользуемся благами римской цивилизации, а ведь римляне ничего нам не должны. «Блага» названы чётко – безопасные пути сообщения. После чего с характерной эссеистической элегантностью, без особой логики, делается вывод: и «мы» должны давать милостыню. Когда мы даём нуждающемуся деньги, мы «как бы выкупаем своё из чужих рук».

Дающий милостыню уподобляется злому египтянину, нищий уподобляется еврею, который от египтянина бежит. Отсутствует один важный компонент библейской ситуации – работа. Более рациональна помощь больному (ведь он, когда был здоров, работал или ещё будет работать). Однако, совершенно иррациональна помощь заключённому.

Милостыня, оказывается, непростая ситуация. Не дашь милостыню – ты жестокий рабовладелец, которого не грех ограбить. Дашь – ты всё равно рабовладелец и сволочь, но хотя бы сознающий свою рабовладельческую порочность.

Здесь-то и возникает Иисус, предлагающий видеть в нуждающемся Себя – в сущности, предлагающего видеть в нищем, в больном, в преступнике Бога. Бог на нас работает, причём мы Богу недоплачиваем.  Конечно, недоплачиваем – как можно оплатить услуги Бога? Что же за работа такая – быть тунеядцем, симулянтом (или настоящим больным, отдача всё равно нулевая) вором, а то и убийцей? А есть такая работа – быть живым… Кто не верит – пусть попробует оживить статую или сделать обезьяну человеком. Бог – оживляет.

*

Заповедь давать и одалживать находится между такими жуткими заповедями как подставление щеки и любовь к врагу, отчего кажется оазисом в пустыне. Накуси-выкуси! Легче подставить щеку, чем начать одалживать каждому просящему. Ну кому интересно бить нас по щекам? Врагов всегда меньше, чем знакомых, у которых случился перебой с деньгами, а ведь обратиться за помощью могут и малознакомые, и вовсе незнакомые. Ненависть прежде всего побуждает не бить в морду, а удалиться куда подальше от "этого гада". Нужда побуждает падать в ноги ко всем подряд. В этом отношении за свои щеки можно меньше волноваться, чем за свой кошелёк.

Легче исполнить заповедь "не убий никого", чем заповедь "давай всем" - и не случайно один гоголевский герой, отказываясь подавать нищему, гордо говорил ему: "Что же ты, я ведь тебя не бью?" "Бить" тут было заменителем "убить" - логика подсказывает нам, что просителей надо убивать. Покойный настоятель дублинского собора отец Ионафан написал, помнится, книжку, в которой рекомендовал не только убивать детей, которые клянчут еды, но и солить убитых детей в бочках, чтобы кормить моряков в их долгих и опасных плаваниях. Просящий разрушает основы мироздания, согласно которым каждый должен сам возделывать свой сад, а не лазать в чужой за яблоками. Просящий и себя погубит, разучившись работать, и дающего погубляет, если только дающий вовремя не остановится. Иисус и отменяет "вовремя".

"Вовремя остановиться" - значит "никогда не останавливаться". Более того, Он ещё и провоцирует вторую сторону, говоря: "Просите, и дано будет вам" (Мф. 7, 7). Давит Господь, давит - выдавливает человека из разумно устроенного мирка, где давать следует по своим возможностям, а просить по своим потребностям, в безбрежный космос, где давать нужно по воле Божией, а просит о том, чтобы эта воля совершалась.

*

У Луки не только есть полный аналог изречению из Мф.: "Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся". У него эта же заповедь выражена ещё и третьим образом: "и взаймы давайте, не ожидая ничего". Далее следуют слова: "и будет вам награда великая". У Луки вообще поучения Спасителя в этой главе намного стройнее и симметричнее, сохранена парность "блаженство/проклятие", "пророки/лжепророки". Тут пара "ничто/всё". Одалживать нужно не "вообще", а именно "врагам" - тем, кто берёт, даже не помышляя отдавать. В крайнем случае, сойдут нищие - желательно, алкоголики, чтобы уж точно пропили, а не пустили деньги в оборот и не вернули. Это не моральные парадоксы или, во всяком случае, это не только моральные парадоксы. Это тайна творения. Мир - из ничего. Это "ничего" человек должен создать, чтобы Бог мог повторить чудо творения всего из ничего. "Награда великая" и есть "всё". Всё творение - награда. Не долг, который Бог кому-то возвращает, а награда. Награда ни за что. В истории европейской мысли так случилось, что, если христианин предложит стать "ничем", ему скажут, что у него комплекс неполноценности, самоунижение и т.п. Если буддист предложит нирвану, это вызовет восторг. Между тем, речь идёт об одном и том же, и призыв Христа к "ничто" значительно радикальнее, прянее и безумнее чем, скажем, "хлопок одной ладонью". Как звучит хлопок одной ладонью - буддистская загадка... Как-как... звучит так, как и любая пощёчина по правой щеке... Избавление от страданий? Тоже мне проблема! Были б деньги! Вот попробуйте избавиться от денег и обрести здесь и сейчас "ничего".

*

"Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся"... Совет банальный, но очень много говорит об обществе, в котором дан. Это общество достаточно однородное, в котором нужда не бывает крайней, в которой всегда есть. чем поделиться, и милосердие есть преимущественно небольшое перераспределение собственности. Не очень богатое общество - богатство там, где велико разнообразие, где много свободы, а значит, много уникального и в лучшем, и в худшем смысле. Условно говоря, Иисус обращается к людям, которые сами пекут себе хлеб, а не идут в булочную. Натуральное хозяйство. Представьте себе, что вы пришли в булочную и просите там вина - хозяин при всём желании не даст вина. Сегодня человек живёт в обществе булочных. Тут надо знать, у кого просить. Тут часто просят того, что человеку эпохи Иисуса (не Иисусу!!!) показалось бы блажью. Иногда просят буквально "того, не знаю что": человеку плохо, а он сам не знает, отчего плохо, и он просит "психологической помощи" - чтобы ему объяснили, в чём он нуждается. Тут уже нужно не просто достать из кармана денег (хотя и это, видимо, непреходяще). Тут надо напрячься и что-то изобрести небывалое. Тут нужно иногда помочь ближнему, дав ему не совсем то, что он просит, а иногда и совсем другое. Человек просит равенства, а ему нужно дать свободу. Казалось бы, в чём проблема - если дать другому свободу, сам станешь ещё свободнее! Проблема есть, однако: чтобы дать свободу, нужно быть свободным...

*

*

Американские консерваторы во время своей предвыборной кампании 2008 г. рассказывали анекдот. Девочка хотела стать президентом США, чтобы, как подобает либералу, накормить всех голодных. Сосед предложил ей постричь его газон, получить сто долларов и отдать их бродяге. Девочка удивилась: «А почему бы бродяге не постричь газон?» Так она стала консерватором.

Вспоминается анекдот (кажется, из Марк Твена). Миллионер вспоминает: «Подростком я продавал газеты и так заработал свои первые сто долларов. А потом умер мой отец и оставил мне миллион».

Человек просто так не пойдет в бродяги. Что-то у него с головой приключилось, и приключалось в течение очень долгого времени. И вот так - полсотней баксов - его перетащить в нормальное состояние абсолютно нереально. Думать, что человек просто "предпочитает водку пить" - это не серьёзный разговор, а бытовой. С чего это вдруг один предпочитает водку пить, а у другого хобби на бирже играть...

Всякая власть склонна развращать - это относится и к власти, которая заключена в деньгах. Очень большие деньги развращают очень, что лишь подчёркивает достоинство тех богатых людей, которые не развращены.

Конечно, не все богатые – воры, но и не все нищие – лодыри. Успех приходит к активным, но к активным может придти и бандит, причём часто это – государство. И оно же - причина успеха многих пассивных на добро, но активных на зло. «Будущее зависит от тебя», - это ведь и сталинские следователи говорили тем, кого пытали. Неправда это – от человека зависит лишь вечность.

Если попрекать алкоголика и бродягу, то надо попрекнуть и мелкого буржуа. Почему клерк позволяет себе ходить в кафе и рестораны, играть в пейнтбол, ездить на морские курорты, а не откладывает каждую копейку на будущую онкологическую операцию? А есть ещё и богема, которые не только паразиты, но и растлевают тех, на ком паразитируют… В общем, простор для селекции пребольшой!

Лицемерие богатства одинаково в самых разных системах. В США и в России одинаково объясняли людям, что надо упорно и качественно работать, с искоркой, с риском, с фантазией, как это делают «капитаны экономики». Тогда придёт большое счастье, средний класс станет ещё класснее. Объяснения производили большое впечатление, потому что исходили от людей, в течение многих лет демонстрировавших большие успехи.

А потом наступает момент, ради которого фокусник долго трясёт рукавами, произносит бурные речи, блестит кольцом на правой руке, - делает всё, чтобы отвлечь внимание от  молниеносного движения левой рукой. Раз – и «капитанам экономики» быстренько запихивают в карман деньги из государственной казны. Много денег сразу – ведь движение должно быть именно молниеносным и повторяться не чаще, чем раз в несколько десятилетий. После этого можно опять проповедовать трудолюбие, экономию, честность, опять предлагать бродягам постричь газон и пилить гири.

Капитализм и социализм, которых ещё очень много в современном мире, не так уж противоположны и в некоторых отношениях давно «конвергировали». Они одинаково лицемерны, одинаково властолюбивы, одинаково античеловечны. Они бесчувственны к психологии и истории, человек для них есть схема, которая одним-единственным образом реагирует на один и тот же стимул.

Что ж, таково зло государства. Капитализм и социализм в своих истоках (которые ни в коем случае не надо путать с их теорией) являются поразительными по мощи и глубине плодами человеческого духа. Однако, прикосновение государства превращает кареты в тыквы, а принцесс в золушек.

Ненавижу казённый язык вообще и ватиканский в частности, но не могу не признать, что лучше энциклики Льва 13 "Рерум новарум" и последующего пока ничего нет. Это очень жаль, потому что все эти мудрые мысли - в высшей степени неудобоваримое и совершенно непригодное к использованию явление. Остаётся просто призвать быть добрее к беднякам.

Идея, что какой-то процент лодырей есть в каждом обществе, кажется привлекательной, только она исторически не оправдана. У приматов вообще такого явления как "лодырь" нет, и обезьяны не обсуждают, нужно ли подавать бродягам. "Бродяги", скорее, есть побочный продукт развития социума. И уж во всяком случае, в современной России, как и в США, нищеты это прежде всего не бродяги, это огромный - более десяти процентов - сектор общества, который и на улицу-то не слишком выходит, а заживо гниёт по домам. Можно, конечно, их ликвидировать - с таким же успехом можно отцепить от состава последний вагон, в котором, как известно, больше жертв. Другой вагон станет последним. Нет, тут надо думать, думать, думать, а не отделываться лёгкими рецептами, либеральными либо консервативными. А пока думаем - помогать последнему вагону.

Кстати прочёл у Чехова в письме 1895 г. о Сенкевиче (напомню, что Сенкевич получил Нобелевскую, а Толстой - нет):

"Это польская творожная пасха с шафраном. Сенкевич, по-видимому, не читал Толстого, не знаком с Нитче, но зато каждая страница у него так и пестрит Рубенсами, Боргезе, Корреджио, Боттичели - и это для того, чтобы щегольнуть перед буржуазным читателем своею образованностью и показать кукиш в кармане материализму. Цель романа: убаюкать буржуазию в ее золотых снах. Будь верен жене, молись с ней по молитвеннику, наживай деньги, люби спорт - и твое дело в гляпе и на том и на этом свете. Буржуазия очень любит так называемые "положительные" типы и романы с благополучными концами, так как они успокаивают ее на мысли, что можно и капитал наживать и невинность соблюдать, быть зверем и в то же время счастливым".

Конечно, за сто лет буржуазия стала менее зверообразна - а говорят, нет прогресса в морали.

Одну причину прогресса я укажу сугубо материалистическую. Во времена Чехова буржуа был прежде всего человек с капиталом, который мог не работать. Сегодня таких если не меньше, то не они определяют понятие "буржуа", "средний класс". Отношения с деньгами изменились - их постоянное зарабатывание и необходимость, и, в определённом смысле, обязанность, культурный долг. И это неплохо, это отлично. Это интереснейшие отношения со временем, я бы сказал, "тайм-серфинг". Это новый антропологический тип.

Только не надо агрессии к тем, у кого с зарабатыванием по тем или иным причинам проблемы.

Это не означает, что бродяги не виноваты. Это означает лишь, что исправить их, просто апеллируя к их ответственности, нельзя. Это относится к любому человеку. Иначе Христос приходил зря, только путался под ногами ответственных людей.

*

В евангелии Фомы 99 изречение гласит:

«Если у вас есть деньги, не давайте в рост, но дайте [тем,] от кого вы не возьмете их».

Хорошая иллюстрация к тому, что такое литературоведение. Есть ещё вариант Луки: «Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад» (6, 30). Спрашивается – какой из вариантов первичнее? Впрочем, историк Герд Людерман (Jesus After 2000 Years, p. 636) этим вопросом не задаётся, а лишь заявляет, что изречение "отражает неприязнь Фомы к торговцам". Это – плохая наука. Тогда изречение «подставь щёку» отражает неприязнь к боксёрам, что ли? Между прочим, поскольку за литературоведение платят плохо, то большинство литературоведов – люди, лишённые всякого литературного чутья и компенсирующие это механическим перебиранием приёмов, которые изобрели люди с чутьём. Люди же с чутьём либо сами пишут, либо идут в литературные критики – тем платят побольше.

Впрочем, не всё так печально. Хельмут Костер (Ancient Christian Gospels, p. 90), по крайней мере, о купцах молчит и предполагает, что первичен вариант Матфея, на втором месте – Фома, а Лука – на третьем (Лука добавил «не бери назад»). Первичность Матфея – вполне возможно, у Матфея параллелизм, повтор одной мысли в двух вариантах, приём, очень архаичный.

Наконец, Фанк и Гувер (The Five Gospels, p. 522) за то, что первичен вариант Фомы – ведь он самый радикальный. Здесь логика не формальная, а внутренняя. Даже в Нагорной проповеди у Матфея эта фраза нарушает стиль – перед ней идёт остро парадоксальные изречения, использующие одну логику – давай больше, чем требует здравый смысл, логика, обычай, даже инстинкт. И вдруг скучно-банальное – не бойся давать в долг. У Фомы вариант более соответствует именно предыдущей части Мф. – налицо яркий парадокс: одалживай только тем, кто не вернёт. Раздай имение, говоря другими словами того же Спасителя. Не просто «не скупись», а «разорись, зараза!»

Только не обращайтесь ко мне с просьбой одолжить денег – я верю, что вы сможете вернуть, а потому и не одолжу.