Мф. 7, 7. Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам;

Лк. 11, 9: И Я скажу вам: просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам,

№50 по согласованию (Нагорная проповедь).

Фома, 98. Иисус [сказал]: Тот, кто ищет, найдет, [и тот, кто стучит], ему откроют.

См. молитва. Ср. о давании милостыни Мф. 5, 42. Ср. о мистическом потрясении Мф. 6, 33. О молитве с верой Мф. 21, 22. Против молитвы напоказ Мф. 6, 5. Ласковая насмешка над учениками за молитву об уравнении с Христом Мф. 20, 22.

Фразы предыдущая - следующая. Следующая у Луки.

Климент Александрийский одним из первых четко сформулировал парадокс, вытекающей не столько из cамой этой заповеди, сколько из принятия ее на веру: христиан, " поскольку он свободен от всех грехов, непременно получит все, о чем просит. ... Если желание направлено на благо, он немедленно получит желаемое, если же оно вредоносно, гностик (Климент называл христиан гностиками - в этом сочинении) никогда не попросит этого. Следовательно, все происходит именно так, как он того желает" (Строматы). Это парадокс недоказуемости: нельзя доказать, что молитва человека исполнена, ибо молитва есть отказ заставлять Бога исполнять человеческую волю. Разрешается парадокс не логически, и не в логике тут проблема, а в поведении: Христианин, писал Климент, "скорее предпочтет не получить того, что просит, нежели случайно воспользоваться тем, о чем он не просил". Это, конечно, обесценивает молитву и ее результативность как средство проповеди, миссии, зато придает ценность жизни. И если циник знает всему цену, но не знает ценности, то христианин обладает ценностью без ценника.

*

Иисуса в основном просили, просили об исцелениях, о спасении, о предсказании будущего. Другой бы радовался - хуже нет, когда ни о чем не просят, это же разновидность бойкота. А Иисуса явно что-то беспокоило. Его, просившего все раздать на земле, чтобы получить Небо, просили все время именно о земном. Конечно, не совсем нормально, что человек есть существо постоянно просящее - это признак инфантилизма, затянувшегося детства. Ребенку нормально просить и клянчить, он так осваивает процесс общения, а взрослому пора бы и дальше видеть. Но главная ненормальность: что человек просящий редко бывает человеком, слышащим чужие просьбы. Кто просит чего-то у Бога, никак не поймет, почему Бог проклялся бесплодную смоковницу. Нам все кажется, что бесплодная смоковница - это Бог, а не мы. В Мф. 21, 22 Иисус говорит ученикам, пораженным чудом со смоковницей: "и все, чего ни попросите в молитве с верою, получите". Это Он Себе говорит: даже людей можно выпросить у их гордыни.

*

В Мф. 7,7 Иисус советует стучаться к Богу, в Откр. 3,20 Иисус говорит, что стоит и стучится к людям. Полной симметрии, правда, не получается, потому что Бог может вломиться к человеку словно бандит (о чем в Мф. 24, 43), а в Царство Божие не вломишься. Спрашивается: разве правда можно достучаться до Бога? и зачем, собственно, стучаться, почему бы не открывать сразу? Ведь были же и есть люди, которые хотят уверовать, а благодать не приходит (а к кому приходит, уж лучше помолчим). Проблема в том, что слишком часто мы стучимся не в дверь. Был фантастический рассказ (итальянский) о том, как в будущем налоги достигнут таких размеров, что будут строить фальшивые дома и фасады, лишь бы обмануть налогового инспектора. Интрига строилась на том, что по закону инспектор имел право лишь один раз постучаться в дверь - и если дверь оказывалась фальшивой и вводила мытаря в заблуждение, налогоплательщик освобождался от уплаты налога. Вот и в духовной жизни: бьемся как рыба об лед, а чего об лед-то биться? О небо надо биться. А мы стучимся головой об стенку, о свою гордыню, о жадность. Где же дверь? Да там, где мы произносим слово "Бог", где обращаемся к Нему, а не экспериментируем - может, Его и нет, может, Его надо иначе называть.

*

Люди не любят просить друг у друга. Просьба есть разновидность общения, а гордыня побуждается не общаться, а лишь приказывать. Гордость не просит, гордость и не слушает просьб. Простой пример - русская революция. Первая, в 1905 году, началась, потому что власть не хотела выслушать просьб рабочих, расстреляла совершенно мирную демонстрацию, которая шла с иконами и хоругвями. Это молчание власти аукнулось - у молчания эхо страшнее, чем у крика - в октябре 1917 года, когда низы уже не стали просить, а бросились и взяли. Поэтому и гражданская война была не гражданской войной, а бойнёй гордецов. Граждане - те, кто договариваются между собою. В принципе (теоретически) можно обустроить даже бойню, договорившись о каких-то правилах, обуздывающих взаимное истребление. Это и пытается сделать политика. Практически, выход - не в политике, а в Боге.

Корни гордыни в неслышании Его, в необращении к Нему. Это не означает, что всякий религиозный человек лучше общается и более чуток, чем нерелигиозный. Не верующие в Бога спасают, а Бог спасает. Верующие часто надменнее неверующих в своём гордом отождествлении себя с Творцом и Церковью. Это означает, что всякое общение тем прочнее, разностороннее. Общение с самим собой - самое тупиковое и хрупкое. Общение с ближним выводит на широкий простор. Общение с Богом придаёт общению высоту и глубину, делает его объёмным. Тогда и начинают решаться проблемы, которые кажутся нерешаемыми, пока горизонт ограничен людьми.

Иисус предлагает просить у Бога - Духа, и сравнивает этот дух с едой, которую голодный просит у людей. Еда нужна, чтобы укрепить тело. Дух Божий нужен, чтобы сам человек в своей полноте делал то, что может. Это не только молитва, как может показаться. Многие верующие и просят у Бога только "религиозного" - умения молиться, сил на аскезу и т.п. Конечно, и это можно и нужно просить, но всё-таки Бог создал человека не только для Себя, но и для всех людей. У Бога и надо просить Духа, чтобы затем, уже в благодати Духа, обращаться к другим людям и общаться с ними: слушать их, отвечать им (а не расстреливать их, не грабить, не убивать). Только Дух может по-настоящему остановить катание на карусели глухоты и немоты, насилия и слёз, которую Соломон называет суетой, Будда майей, а оружейник - револьвером.

*

К вопросу о том, зачем нужна пустая клеточка в пятнашках (рассказали мне анекдот про то, как далай-ламе дарят коробку, он открывает – она пуста, и далай-лама радостно кричит: «Ой, ничто, я всю жизнь об этом мечтал!»)

Однажды позвонил мне друг – из таких друзей, которые звонят раз в два года – и спрашивает – задыхаясь, волнуясь, почти в истерике: «Слушай, если мне вдруг понадобится на полгода (он назвал сумму, равную примерно полугодовому моему доходу), – сможешь одолжить?» – «Смогу», – сказал я. Друг облегчённо вздохнул, поблагодарил и исчез. Два года ещё не прошли, так что я не очень волнуюсь. Ему были нужны не деньги. Ему была нужна уверенность, что в крайнем случае деньги он получит. С этой уверенностью в душе он мог уже другим тоном вести переговоры, хоть с женой, хоть с начальником, хоть с деловым партнёром, хоть с банком, и добился, видимо, результата, при котором уже влезать в долг нужды не было.

Так чего просим? Ну, прежде всего, «тятя небесный, приезжай». Да будет Царствие Твое. Затем, воли, хлеба краюшку, и ещё раз воли – теперь уже не воли Божией, а воли как свободы от долгов в обоих смыслах. Воли как уверенности в том, что Бог не выдаст, если что. Этой уверенности достаточно, чтобы «если что» не случилось. Как в рассказе Марк Твена «Банковский билет в миллион фунтов стерлингов». Герой имел такой билет, пытался им платить в магазинах, но всюду на него глядели как идиота и просто открывали неограниченный кредит. Иметь миллионера клиентом – недурная реклама, а деньги все рассчитывали получить попозже, зато побольше.

Просите не денег, а уверенности, которую дают деньги. В конце концов, «стучите, и отворят» не означает, что хозяин дома снимет с петель дверь и подарит её Вам. Он впустит Вас в дом, а дом – это троица особого рода. Не дверь, крыша и стены, а свобода, безопасность и уют.

P.S.Задумался: вроде бы одна запятая в синодальном тексте лишняя – «ищите и найдёте»…

*

В 2013 г. один латиноамериканский католик писал: "В Откровении Иисус говорит, что стоит у двери и стучит. Очевидно, текст означает, что Он стучит в дверь снаружи, чтобы войти... Но я думаю о том, сколько раз Иисус стучит изнутри, чтобы мы позволили ему выйти. Самодостаточная Церковь полагает, что Иисус у нее внутри, и не дает Ему выйти".

Тут католическая психология через метафору пытается усвоить давно принятое в "секулярном", "гуманистическом" мире противопоставление замкнутого и открытого устроения души. Делается это с трудом, потому что, коли Иисус стучит изнутри, значит, Церковь стала сектой, самодовольной и надменной. Спаситель просит Его выпустить. Это ещё хорошо, что просит - Он может запросто уйти сквозь стену, но пытается воспитывать, повлиять на совесть. А совести-то и нету, её обменяли на власть учить, выстраивать и равнять. Что тот же архиерей назвал "теологическим нарциссизмом".

Разумеется, в масштабе коллектива - Церкви - лишь повторяется трагедия, которая совершается прежде всего в душе каждого члена Церкви. Христа используют кто как овчарку, кто как болонку, кто как бульдога.

Лечится - да всё тем же. Несмотря на то, что ты крещён, миропомазан, рукоположен, нашпигован причастием - понять, что Христос не ты, ты не Христос, что зло не вовне, а в тебе. Смириться с тем, что, сколько не молись, а Бог всё равно стучит в твоё сердце словно сантехник, осмотревший унитаз, в кабинет к профессору: "Эй, хозяин, тут всю систему менять придётся"...

*

Название американского фильма "Admission" (буквально "допуск") на русский перевели, ориентируясь на содержание: "Экзамен для двоих". Между тем, возможен и более буквальный перевод. В самом начале фильма показывают дверь, ведущую в комнату, где принимают экзамены. Именно на этой двери висит надпись: "No admission". В отличие от надписи "Private" ("Посторонним вход запрещен") или "Authorized personnel only" ("Служебный вход") эта адекватна русскому "Без вызова не входить".

Мораль фильма незамысловата - надо входить без вызова и, более того, входить надо именно туда и именно тогда, когда вас не вызывают или даже прогоняют. Потому что жизнь - это экзамен, где нет экзаменаторов. Ты сам свой высший экзаменатор.

Мораль очень американская и, следовательно, общечеловеческая. Ведь общее у людей разных стран то, что не связано со спецификой отдельных стран, и вот Америка - это "песочная страна", "страна без специфики", страна без контекста. Нудистский пляж цивилизации. Священник Александр Шмеман, переменивший на Америку любимую Францию, писал, что в Америке человек оказывается наедине с самим собой, в высшем одиночестве. Сводить это к индивидуализму, тем более, к эгоизму - глупо. Это шанс, это возможность.

Кольми паче Царство Божие. В сравнении с ним американец - отягощенный предрассудками традициями сноб коллективизма. На двери Царства Божия написано: "Идиот, чего вылупился? Это не дверь Царства Божия! Это дверь тебя, твоей собственной души! Без твоего вызова Бог в тебя не вскочит!"

Бог лукавит. Как определить, к какой комнате относится дверь, если комнаты - смежные, а дверь открывается в обе стороны? "Се, стою и стучу". Дверь, в которую стучит Христос, дверь, в которую ломится человек - это одна и та же дверь. Открывается она в обе стороны, поэтому глупо жаловаться, что кто-то с противоположной стороны навалился на дверь и ее не пускает. Бессмысленно и рассуждать о том, что сперва - мой стук или Божий Дух. "Без вызова не входить" написано с обоих сторон двери, но входить надо без вызова - к Богу, потому что Он есть воплощенный Вызов, к человеку - потому что мы, даже когда зовем из глубины души, наполовину зеваем.