ЖИЗНЬ КАРЛА ВЕЛИКОГО

Известно, что изложенные [ниже] жизнь и деяния славнейшего императора Карла описал Эйнхард, самый чтимый из всех приближенных двора того времени не только по причине своей учености, но и по достоинству личных качеств. Свидетельством того, что им изложена чистая правда, является его личное участие почти во всех событиях.

Он родился в Восточной Франкии, во владении, именуемом Моингенуи. Мальчиком, получил первые начатки воспитания в  Фульдской обители, под покровительством святого мученика Бонифация¹. Оттуда скорее благодаря его выдающимся способностям и уму, которые уже тогда в нем были велики (а позднее он проявил их в полную силу), нежели чем из-за знатности, которой у него было не меньше, Эйнхард, по высочайшему предписанию, был послан аббатом фульдского монастыря Ваугольфом во дворец Карла, ибо сам Карл, среди всех королей наиболее взыскующий мудрости, старательно разыскивал и взращивал ученых, чтобы те упоенно занимались философией.

Вот так, при водительстве Божием, Карл с помощью нового и дотоле почти неизвестного этим не римлянам [bагbaros] просвещения, превратил темную и, так сказать, слепую ко всякой науке ширь вверенного ему Богом королевства в светлую и зрячую. Сейчас же, напротив, из-за угасания наук свет мудрости, все менее почитаемый, у большинства встречается все реже.Итак, во дворце Карла, любителя мудрости, сей уже упомянутый человечек [homuncio], [ибо] ростом он не вышел [despicabilis], заслуженно, благодаря благоразумию и честности, достиг такого величия и славы, что не было никого иного из всех слуг их царского величества, кому самый мудрый и могущественный король своего времени доверял бы многие секреты своей частной жизни.

И воистину по заслугам, не только во времена самого Карла, но (что еще удивительнее) и в правление императора Людовика [Благочестивого], когда государство франков содрогалось от множества разнообразных потрясений, раздробившись на много частей, было то, что Эйнхард, чудесным, по наитию свыше, образом сохранил положение и, при покровительстве Божием, уберег себя от того, чтобы преждевременно отступиться от своего, бывшего для многих причиной зависти и краха, высокого звания и не торговал им в смертельных опасностях.
Все это мы говорим, чтобы в его словах никто не сомневался, и зная, что Эйнхард отдает тому, кто его возвысил, долг любви, а пытливому читателю -- истинную правду.
Я, [Валафрид] Страб, добавил к этому небольшому сочинению титулы и разбиение на главы, показавшиеся мне надлежащими, чтобы облегчить доступ к отдельным, нужным разыскивающему их читателю, событиям.

Я принял решение описать жизнь, повседневные поступки [conversationem] и отчасти некоторые замечательные деяния господина и воспитателя моего, превосходнейшего и заслуженно славнейшего короля Карла, для того, чтобы, насколько возможно кратко, поведать о тех [событиях], которые мне известны. Составляя [это] произведение, я [стремился] не возбудить неудовольствие досадующих людей пространным изложением современных событий, если только можно избежать неудовольствия современным сочинением тех, кто досадует на старинные, составленные ученейшими и искуснейшими мужами исторические записки.
И все же я не сомневаюсь в том, что есть много преданных досугу и наукам людей, которые не считают, что современное положение вещей является столь презренным и что все сейчас происходящее будто бы недостойно никакой памяти и о нем надлежит умолчать и забыть. Напротив, они, охваченные любовью к долговечности, скорее желают в различных сочинениях прославить выдающиеся деяния других людей, чем ничего не написать и дать исчезнуть известиям о своем имени из памяти потомков. Однако, я не посчитал нужным воздерживаться от написания такого рода сочинения, поскольку знал, что никто не сможет более достоверно описать события, при которых я сам присутствовал и которые я знаю доподлинно, видев их своими глазами. А будут ли они описаны кем-либо еще или нет, я знать не могу.

Я решил записать [те события], чтобы донести их до потомков, [даже если] они смешаются с другими [подобными] сочинениями, дабы не позволить угаснуть во тьме забвения блестящим делам и славнейшей жизни превосходнейшего и величайшего правителя своей эпохи, а также [его] деяниям, которые едва ли смогут повторить [imitari] люди нынешнего времени.

Была и другая причина, не лишенная, по моему мнению, основания, которой одной хватило бы, чтобы заставить меня написать, а именно -- затраты на мое воспитание [nutrimenturn], а после того, как я стал вращаться при его дворе, -- постоянная дружба императора и его детей. Этой дружбой он так привязал меня к себе, сделав должником и в жизни своей и в смерти, что я заслуженно мог бы показаться и мог быть назван неблагодарным, если бы, забывшись, не упомянул оказанные мне милости, а также славные и прекрасные деяния человека, который был моим благодетелем, умолчав и не сказав о его жизни, словно он никогда не жил, оставив все это без описания и должного восхваления. Чтобы описать и изложить их требуется не мое дарованьице [ingeni-lum], убогое и скромное, да почти и никакое, но красноречие равное Туллиевому.

Итак, вот книга, содержащая воспоминания о славнейшем и величайшем муже, в которой, за исключением его деяний, нет ничего, чему можно удивляться, не считая разве того, [что] я, не будучи римлянином [barbarus], неискусный в римском наречии, вообразил, что могу написать что-то достойное или подобающее на латинском, а также [что] я мог впасть в такое бесстыдство, что решил пренебречь словами Цицерона из первой книги Тускуланских бесед, где говорится о латинских писателях. Там мы читаем такие слова: Когда mom, кто не способен ни снискать благосклонность читателя, ни связать, ни изложить свои мысли, берется за письмо, он, не зная меры, злоупотребляет и досугом [своим], и сочинительством².

Конечно, это изречение выдающегося оратора могло бы удержать меня от писательства, если бы я, заранее все обдумав, не счел нужным скорее испытать осуждение людей и, написав все это, подвергнуть опасности [осуждения] свои скромные способности, чем, пощадив себя, не оставить воспоминаний о столь выдающемся муже.

(1) Считается, что род Меровингов³, от которого обыкновенно производили себя франкские короли, существовал вплоть до царствования Хильд ерика⁴, который по приказу римского папы Стефана⁵ был низложен⁶ [751], пострижен и препровожден в монастырь⁷. Может показаться, что род [Меровингов] пришел к своему концу во время правления Хильд ерика, однако уже давно в роду том не было никакой жизненной силы, и ничего замечательного, кроме пустого царского звания⁸. Дело в том, что и богатство, и могущество короля держались в руках дворцовых управляющих, которых называли майор домами⁹; им и принадлежала вся высшая власть.

Ничего иного не оставалось королю, как, довольствуясь царским именем, сидеть на троне с длинными волосами¹⁰, ниспадающей бородой¹¹ и, приняв вид правящего, выслушивать приходящих отовсюду послов; когда же послы собирались уходить -- давать им ответы, которые ему советовали или даже приказывали дать, словно по собственной воле. Ведь кроме бесполезного царского имени и содержания, выдаваемого ему из милости на проживание, очевидно, дворцовым управляющим, король не имел из собственности ничего, за исключением единственного поместья и крошечного дохода от него; там у него был дом и оттуда он [получал] для себя немногочисленных слуг, обеспечивающих необходимое и выказывающих покорность¹². Куда бы король ни отправлялся, он ехал в двуколке¹³, которую влекли запряженные быки, управляемой по сельскому обычаю пастухом. Так он имел обыкновение приезжать ко дворцу, на публичные собрания своего народа, куда ежегодно для пользы государства стекалось множество людей, и так же он возвращался домой. А руководство царством и всем, что надо было провести или устроить дома или вне его, осуществлял майордом¹⁴.

(2) Пипин [Короткий] отец короля Карла [Великого] уже исполнял эти дела словно наследственные в то время, когда Хильдерик сложил с себя полномочия. Ибо отец его Карл [Мартелл]¹⁵, изгнавший тиранов, присвоивших себе господство над всей' Франкией, [и] подавивший после двух больших битв атаковавших Галлию сарацинов (одна была в Аквитании, около города Пиктавия [732]¹⁶, другая возле Нарбонны, у реки Бирры [737]) одержал такую бесспорную победу, что принудил их отойти назад, в Испанию. Карл блестяще исполнял ту же обязанность майордома, оставленную ему отцом Пипином.
Честь [назначения майордомом] народ имел обыкновение оказывать не каждому, а лишь тем, кто отличался от других и славой рода, и силой величия. Вот и Пипин, отец короля Карла, уже много лет держал в своей власти [наследственное правление], оставленное ему дедом [Пипином]¹⁷ и отцом [Карлом Мартеллом] и, при полном согласии, разделенное с братом Карломаном.
Брат его Карломан неизвестно, по какой причине, но, как кажется, воспламененный любовью к монашеской жизни, оставил обременительное управление преходящим царством; сам же удалился на покой в Рим [747], где, изменив внешность, стал монахом и со своими братьями, с ним туда пришедшими, построил монастырь на горе Соракт, возле церкви блаженного Сильвестра, в которой в течение ряда лет наслаждался желанным покоем.

Но когда из Франкии многие из знатнейших [людей] приходили для исполнения торжественных обетов в Рим, [то] они не хотели обойти его, некогда своего господина. Мешая ему частыми посещениями, они прогнали столь желанный покой [и заставили] его изменить место. Поскольку он видел, что такого рода многолюдство является помехой его планам, он, покинув гору, удалился в провинцию Сам-ний, к монастырю святого Бенедикта, расположенному в замке Кассино, и там завершил в религиозном служении оставшуюся [часть] временной жизни [755].

(3) Пипин же [Короткий] по воле римского папы¹⁸ из управляющего дворца был назначен королем [751], поскольку уже в течение пятнадцати или более лет один правил Франкией. Он умер [24 сентября 768 г.] в племени па-рисиев [apud Parisios]¹⁹ от водянки, после того как окончилась девятилетняя [760-768] аквитанская война, что велась против начавшего ее герцога Вайфария, оставив детей Карла и Карломана, к которым, по божественной воле, перешло наследование царством. Франки же, по своему обычаю, созвав генеральный конвент, поставили себе королями и того и другого²⁰, предпослав такое условие, чтобы царство было разделено ими поровну²¹; чтобы Карл принял для правления ту часть, которой обладал его отец Пипин, а Карломан -- ту, которую возглавлял его дядя Карломан. Той и другой стороной эти требования были приняты, и каждый получил часть разделенного королевства в соответствии с предложенным. Это согласие сохранялось, хотя и с большим трудом, поскольку многие из сторонников Карломана замышляли разорвать союз. Дошло до того, что некоторые даже было намеревались свести братьев в войне.
Но исход событий показал, что в этом отношении подозрений было больше, чем реальной опасности, ибо после смерти Карломана [декабрь, 771], его жена с сыновьями и с первейшими из числа его знати бежала в Италию; непонятно по каким причинам, отвергнув [гостеприимство] мужнего брата, она отправилась со своими детьми под покровительство короля лангобардов Десидерия.

Итак, Карломан после совместного двухлетнего²² правления королевством умер от болезни, а Карл, похоронив брата, при общем согласии, был избран королем Франкии.

(4) Полагая, что о рождении, а также детстве и отрочестве [Карла] писать смысла нет (поскольку в анналах ничего нигде не сказано, да и в живых не осталось никого, кто бы мог сказать, что имеет знания о [тех событиях], я решил, опустив неизвестное²³, перейти к изложению и показу деяний, нравов и других сторон его жизни, однако так, чтобы вначале рассказать о его свершениях и дома и вне его; затем о его нраве и занятиях, а после об управлении королевством и его смерти, не пропустив ничего достойного и необходимого для знания.

(5) Из всех войн, которые он вел, первой он предпринял аквитанскую²⁴ [769], начатую его отцом, но не оконченную. Казалось, что [Карл] может завершить эту войну быстро, еще при жизни своего брата [Карломана], поскольку запросил у него о помощи. И хотя брат, пообещав помочь, обманул его, [Карл] очень решительно провел предпринятый поход [в Аквитанию]. И не раньше желал он прекратить начатое и оставить однажды взятое на себя бремя, чем завершит благодаря выдержке и постоянству превосходным концом то, что замыслил сделать²⁵. Ведь и Гунольда, который, после смерти Вайфария, попробовал занять Аквитанию и возобновить уже почти закончившуюся войну, он принудил покинуть Аквитанию и уйти в Басконию²⁶. Однако не стерпев, что тот занял там позиции, [Карл], переправившись через реку Гаронну, передал с послами Лупу, герцогу Басконии, чтобы тот выдал отступника; если же Луп не исполнит [приказ] быстро, сам [Карл] возьмет требуемое войною. Но Луп, последовав здравому смыслу, не только возвратил Гунольда, но даже себя самого с провинциями, которыми управлял, вверил власти Карла²⁷.

(6) Приведя в порядок дела в Аквитании и закончив ту войну (когда уже его соправитель [Карломан] успел оставить дела человеческие), Карл, вняв просьбам и мольбам епископа города Рима Адриана²⁸, предпринял войну против лангобардов [773 -- 774]. Эта война еще раньше с большими трудностями была начата (по смиренной просьбе папы Стефана) отцом Карла [Пипином], ибо некие из знати Франкии, с которыми [Пипин] имел обыкновение советоваться, до такой степени воспротивились его воле, что провозгласили во всеуслышание, что покидают короля и возвращаются домой. Однако в тот раз война против короля [лангобардов] Аистульфа была начата и очень быстро завершена. Может показаться, что и у Карла и у отца [его Пипина] была похожая или, лучше сказать, та же самая причина для начала войны, однако известно, что [вторая] война потребовала иных усилий и завершилась [не похожим] концом. Ведь Пипин, после нескольких дней осады Тицина²⁹, принудил короля Айстульфа выдать заложников и возвратить отнятые у римлян города и крепости, а чтобы не повторялось изложенное, скрепить веру клятвой³⁰. Карл же, начав войну, завершил ее не раньше, чем принял капитуляцию короля Десидерия, утомленного долгой осадой³¹ [774], сына [же] его Адальгиза, на которого, казалось, были обращены надежды всех, принудил оставить не только царство, но даже Италию³². Он возвратил все отнятое у римлян, подавил Руодгаза, правителя герцогства Фриуль³³, замыслившего переворот³⁴ [776], подчинил всю Италию своей власти и поставил королем во главе покоренной Италии своего сына Пипина³⁵ [781].

До какой степени был труден для вступившего в Италию Карла переход через Альпы³⁶ и какими великими усилиями франков были преодолены непроходимые места, горные хребты и вздымающиеся к небу скалы, а также труднодоступные утесы, я описал бы здесь³⁷, если бы не было задумано мною в настоящем труде увековечить в памяти скорее образ жизни Карла, чем события тех войн.

Итак, концом той войны было покорение Италии: король Десидерий был изгнан в вечную ссылку, сын же его Адальгиз был удален из Италии, а имущество, отнятое лангобардскими королями, было возвращено правителю римской церкви Адриану.

(7) После окончания той войны вновь началась саксонская война³⁸ [772-804], казавшаяся уже завершенной. Ни одна из начатых народом франков войн не была столь длинной, ужасной и требующей столь больших усилий, ибо саксы, которые, как почти все живущие в Германии народы, воинственны по природе, преданы почитанию демонов³⁹ и являются противниками нашей религии не считали нечестивым ни нарушать, ни переступать как божественные, так и человеческие законы. Были и иные причины, из-за которых ни дня не проходило без нарушения мира, поскольку наши границы и [границы] саксов почти везде соседствовали на равнине, за исключением немногих мест, где большие леса и вклинившиеся утесы гор разделяли надежным рубежом поля и тех и других. Иначе и там не замедлили бы возникнуть вновь убийства, грабежи и пожары. Франки были настолько разгневаны, что для того, чтобы не терпеть больше неудобств, они решили, что стоит начать против них открытую войну. Война та была начата и велась в течение тридцати трех лет с большим мужеством и с той и другой стороны, однако с большим ущербом для саксов, чем для франков. Она могла закончиться быстрее⁴⁰, если бы не вероломство саксов. Трудно сказать, сколько раз побежденные и молящие короля [саксы] сдавались, обещали, что будут выполнять приказы, давали заложников, посылаемых ими без промедления, принимали направляемых к ним послов. А несколько раз они были так покорены и ослаблены, что даже пообещали обратиться к христианской религии и оставить обычай поклонения демонам. Но сколько раз они обещали сделать это, столько же раз они нарушали [свои обещания]. Невозможно уяснить вполне, к чему из двух они были более склонны. После того как началась война, едва ли проходил год, чтобы с ними не приключилась подобная перемена. Но сильный дух короля и всегдашнее его постоянство как при неблагоприятных, так и при благоприятных обстоятельствах, не могли быть побеждены переменчивостью саксов и не были изнурены предпринятыми начинаниями. Карл не позволял, чтобы совершающие нечто подобное уходили от наказания. Сам [Карл] мстил за вероломство и назначал им заслуженное наказание, либо сам вставая во главе войска, либо посылая своих графов, пока все, кто имел обыкновение сопротивляться, не были сокрушены и подчинены его власти. Он переселил десять тысяч человек с женами и детьми из тех, что жили по обе стороны реки Альбин⁴¹, и, разделив их разными способами, разместил там и сям в различных областях Галлии и Германии. Считали, что война, которая велась столько лет⁴², закончилась при выдвинутом королем и принятом [саксами] условии: саксы, отвергнув почитание демонов и оставив отеческие обряды, принимают таинства христианской веры и религии и, объединившись с франками, составляют с ними единый народ⁴³.

(8) В ходе той войны, хотя она и тянулась по времени очень долго, сам Карл сталкивался в бою с врагом не более двух раз: один раз у горы, которая называется Оснегги, в месте по названию Теотмелли, и второй раз возле реки Хаза; и это [произошло] в один и тот же месяц, с разницей в несколько дней [783]. В тех двух сражениях враги были до такой степени сокрушены и окончательно разбиты, что более не смели ни бросать вызов королю, ни противодействовать ему своим наступлением, если только не находились в каком-нибудь защищенном укреплением месте⁴⁴. В той войне были убиты многие, занимавшие высшие посты как из франкской [знати], так и из знати саксов. И хотя на тридцать третий год война завершилась, в ходе ее, в различных частях страны, против франков возникало столь много других серьезнейших войн, которые король мастерски вел, что, рассматривая их, трудно решить, чему в Карле следует больше удивляться -- стойкости в трудностях или его удаче. Ведь саксонскую войну он начал на два года раньше итальянской и не переставал вести ее, и ни одна из войн, которые велись еще где-либо, не была прекращена или приостановлена на какой-либо стадии из-за трудностей. Ибо Карл, величайший из всех тогда правивших народами королей, который превосходил всех благоразумием и величием души, никогда не отступал перед трудностями и не страшился опасностей тех [войн], которые предпринимал или вел. Напротив, он умел принимать и вести каждое начинание в соответствии с его природой, не отступаясь в трудной ситуации и не поддаваясь ложной лести удачи в ситуации благоприятной.

(9) Так, во время длительной и почти беспрерывной войны с саксами, он, разместив в надлежащих местах гарнизоны вдоль границы, отправился в Испанию [778] [лишь] после того как наилучшим образом приготовился к войне⁴⁵. Преодолев ущелье Пиренеи, он добился капитуляции всех городов и замков, к которым приближался, и вернулся с целым и невредимым войском. Однако на обратном пути, на самом Пиренейском хребте ему все же пришлось на короткое время испытать вероломство басков⁴⁶. В то время как растянувшееся войско [Карла] двигалось длинной цепью, как то обусловили характер места и теснин, баски, устроив засаду на самой вершине горы -- ибо место, подходящее для устройства засады, находится в густых лесах, которых там великое множество -- напав сверху, сбросили в лежащую ниже долину арьергард обоза и тех, кто шел в самом конце отряда и оберегал впереди идущих с тыла. Затеяв сражение, баски перебили всех до последнего и разграбили обоз, а затем под защитой уже наступившей ночи, скрыв самое существенное [из украденного], поспешно рассеялись в разные стороны. В этом деле баскам помогла и легкость вооружения и характер местности, в которой происходило дело; напротив, тяжелое вооружение, и пересеченность места сделали [франков] во всем неравными баскам. В этом сражении со многими другими погибли стольник Эггихард, дворцовый управляющий Ансельм и Руодланд⁴⁷, префект Бретонской марки. И до настоящего времени невозможно было отомстить за содеянное⁴⁸, поскольку совершив сие, враг так рассеялся, что даже не осталось и слуха, где и среди каких племен их можно найти⁴⁹.

(10) Карл покорил и бриттов, которые жили на Западе, на одной из окраин Галлии, на берегу океана, и не повиновались его приказам. Послав к ним войско, он заставил их выдать заложников и пообещать, что они выполнят то, что он им прикажет [786]⁵⁰. После этого Карл с войском вновь вторгся в Италию и, пройдя через Рим, напал на Капую -- город Кампании. Расположив там лагерь, он стал грозить войной беневентцам [786 -- 787], если те не сдадутся⁵¹- Арагис, их герцог, упредил войну, послав навстречу королю своих сыновей Румольда и Гримольда с большими дарами. Он предложил Карлу принять сыновей в качестве заложников, а сам обещал, что вместе со своим народом выполнит [любой] приказ, исключая то, что его обяжут предстать перед взором короля.

Король же после того обратил больше внимания на выгоду для народа, чем на несгибаемость [герцога]. Он принял предложенных ему заложников и согласился в виде большого одолжения не заставлять Арагиса предстать перед ним. Младшего сына герцога Карл оставил в качестве заложника, старшего же вернул отцу и, разослав послов во все стороны для того, чтобы те взяли с Арагиса и народа его клятвы в верности, отправился в Рим. Потратив там несколько дней на почитание святых мест, он вернулся в Галлию⁵².

(11) Внезапно начавшаяся затем Баварская война [787 -- 788] закончилась быстро. Она была вызвана одновременно и высокомерием и беспечностью герцога Тассилона, который, поддавшись уговорам жены (дочери царя Десидерия, желавшей с помощью мужа отомстить за изгнание отца), заключил союз с гунами⁵³, бывших соседями баваров с востока, и попробовал не только не выполнить приказы короля, но и спровоцировать Карла на войну. Король, гордость которого была уязвлена, не мог стерпеть строптивость Тассилона, поэтому, созвав отовсюду воинов, Карл, отправился с большим войском к реке Лех с намерением напасть на Баварию. Та река отделяла баваров от аламанов. Прежде чем вторгнуться в провинцию Карл, разбив лагерь на берегу реки, решил через послов узнать о намерениях герцога. Но тот, посчитав, что упорство не принесет пользы ни ему, ни его народу, с мольбою лично предстал перед королем, предоставив требуемых заложников, включая и сына своего Теодона. Более того, он клятвенно пообещал впредь не поддаваться ничьим подстрекательствам к мятежу против королевской власти. Так, той войне, которая, казалась, будет долгой, был положен самый быстрый конец. Впрочем, впоследствии Тассилон был призван к королю без дозволения вернуться обратно; управление же провинцией, которой он владел, было поручено не следующему герцогу, но [нескольким] графам⁵⁴.

(12) После того как те волнения были улажены, была начата [другая] война со славянами [789], которых у нас принято называть вильцами, а на самом деле (то есть на своем наречии) они зовутся велатабами⁵⁵. В той войне среди прочих союзников королю служили саксы, которые последовали за знаменами короля согласно приказу, однако покорность их была притворной и далекой от преданности. Причина войны была в том, что ободритов, которые некогда были союзниками⁵⁶ франков, вильцы беспокоили частыми набегами и их невозможно было сдержать приказами [короля]⁵⁷.

От западного океана на Восток протянулся некий залив, длина которого неизвестна, а ширина не превышает сто тысяч шагов, хотя во многих местах он и более узок⁵⁸. Вокруг него живет множество народов: даны, так же как и свеоны, которых мы называем норманнами, владеют северным побережьем и всеми его островами. На восточном берегу живут славяне, эсты и различные другие народы, между которыми главные велатабы, с которыми тогда Карл вел войну. Всего лишь одним походом, которым он сам руководил, Карл так разбил и укротил [велатабов], что в дальнейшем те считали, что им не следует более отказываться от исполнения приказов [короля]⁵⁹.

(13) За войной со славянами последовала самая большая, за исключением саксонской, война из всех, что вел Карл, а именно [война], начатая против аваров или гуннов⁶⁰ [791--803]. Эту войну Карл вел и более жестоко, чем прочие, и с самыми долгими приготовлениями. Сам Карл, однако, провел только один поход в Паннонию (ибо этот народ жил тогда в той провинции), а остальные походы поручил провести своему сыну Пипину, префектам провинций, а также графам и даже послам. Лишь на восьмом году⁶¹ та война наконец была завершена, несмотря на то, что вели ее очень решительно. Сколько сражений было проведено, как много было пролито крови -- свидетельство томуто что Паннонния стала совершенно необитаемой, а место, _гяё была резиденция кагана, теперь столь пустынно, что и следа, что здесь жили люди, не осталось. Все знатные гунны в той войне погибли, вся слава их пресеклась. Все деньги и накопленные за долгое время сокровища были захвачены [франками]. В памяти человеческой не осталось ни одной, возникшей против франков, войны, в которой франки столь обогатились бы и приумножили свои богатства. Ибо до того времени франки считались почти бедными, теперь же они отыскали во дворце гуннов столько золота и серебра, взяли в битвах так много ценной военной добычи, что по праву можно считать, что франки справедливо исторгли у гуннов то, что гунны прежде несправедливо исторгли у других народов. Только двое из знатных франков погибли тогда: Хейрик, герцог фриульский⁶², был убит из засады в Либургии [799] горожанами приморского города Тарсатики, а Герольд, префект Баварии в Паннонии, в то время как он строил перед битвой с гуннами войско. Неизвестно, кто убил его и двух его сопровождающих, когда он выехал вперед, ободряя каждого воина. В остальном та война была для франков бескровной и имела самый благоприятный конец, хотя и тянулась довольно долго. После этой войны и саксонская [кампания] пришла к завершению, соответствующему ее длительности. Возникшие после этого богемская [805] и линонская [806]⁶³ войны не были долгими. Каждая из них закончилась быстро, [проводясь] под руководством Карла Юного.

(14) Последняя война была начата против норманнов, называемых данами [804-810]. Вначале они занимались пиратством, затем при помощи большого флота разорили берега Галлии и Германии. Король норманнов Годфрид до такой степени был исполнен пустой спеси, что расчитывал владеть всей Германией. Фризию, как и Саксонию, он считал не иначе, как своими провинциями. Он уже подчинил себе своих соседей ободритов, сделав их своими данниками. Он хвастался, что скоро войдет с большим войском в Аахен, где был двор короля. Истинность его слов, хотя и пустых, не оспаривалась [никем]. Скорее полагали, что он предпримет нечто подобное. Его остановила только внезапная смерть. Убитый собственным телохранителем, он положил конец и своей жизни, и войне, им развязанной.

(15) Таковы были войны, которые с великой мудростью и удачей вел самый могущественный король в различных частях земли в течение 47 лет (ведь столько лет он царствовал). В тех войнах он столь основательно расширил уже достаточно большое и могущественное королевство франков, полученное от отца Пипина, что прибавил к нему почти двойное количество [земель]. Ведь раньше власти короля франков подчинялись только та часть Галлии, что лежит между Рейном, Легером и [Атлантическим] океаном к Бале-арскому морю; часть Германии, населенная франками, называемыми восточными, что располагается между Саксонией и [реками] Данубием, Рейном и Салой, которая разделяет туринов и сорабов; кроме того, власть королевства франков распространялась на аламанов и баваров. Карл же подчинил в упомянутых войнах сначала Аквитанию⁶⁴, Васконию и весь хребет Пиренейских гор вплоть до реки Ибер⁶⁵, которая начинается у наваров и рассекает плодороднейшие поля Испании, вливаясь в Балеарское море под стенами города Дертосы⁶⁶. Затем он присоединил всю Италию, протянувшуюся на тысячу и [даже] более миль от Августы Претории до южной Калабрии⁶⁷, где, как известно, сходятся границы греков и беневентцев. Потом он присоединил Саксонию, которая является немалой частью Германии и, как полагают, вдвое шире той ее части, что населена франками, хотя, возможно, и равна ей по длине; после того и ту и другую Паннонию⁶⁸, Дакию, расположенную по ту сторону Данубия, а также Истрию, Либурнию и Далмакию, за исключением приморских городов, которыми вследствие дружбы и заключенного союза Карл разрешил владеть константинопольскому императору. Наконец, он так усмирил все варварские и дикие народы, что населяют Германию между реками Рейном, Висулой, а также океаном и Данубием (народы те почти схожи по языку, но сильно отличаются обычаями и внешностью), что сделал их данниками. Среди последних самые замечательные [народы]: велатабы, сора-бы, ободриты, богемцы; с ними Карл сражался в войне, а остальных, число которых гораздо больше, он принял в подчинение [без боя]⁶⁹.

(16) Славу своего правления он приумножил также благодаря завязанной дружбе с некоторыми королями и народами. Альфонса, короля Галисии и Астурии, он связал столь близким союзом, что тот, когда посылал к Карлу письма⁷⁰ или послов, приказывал называть себя не иначе, как "принадлежащим королю". Он приобрел такое расположение королей скоттов⁷¹, плененных его щедростью, что те называли его не иначе, как господином, а себя -- его подданными и рабами. Сохранились письма⁷², посланные от них к Карлу, в которых высказываются такие их к нему чувства. С королем Аароном Персидским⁷³, который за исключением Индии владел почти всем востоком, Карл имел в дружбе такое согласие, что тот предпочитал его благосклонность дружбе всех королей и правителей, какие только есть в целом круге земном. Только одному Карлу он считал необходимым уделять почести и щедрые дары. И поэтому, когда послы Карла, которых тот послал с дарами к святому гробу и месту воскресения Господа, нашего Спасителя, пришли к Аарону и сообщили ему о желании своего господина, Аарон не только позволил им сделать то, о чем они просили, но даже разрешил записать это место нашего спасения под власть Карла⁷⁴. Присоединив к возвращающимся послам своих, он направил Карлу замечательные дары вместе с одеждой, пряностями и другими богатствами из восточных земель [807]⁷⁵. А ведь несколькими годами ранее Аарон послал ему единственного⁷⁶ имевшегося у него слона, ибо Карл попросил об этом [802]⁷⁷. И императоры Константинополя Никифор [802 -- 811], Михаил [811--813] и Лев [813 -- 820], добровольно искавшие с ним дружбы и союза, слали к нему многочисленных послов. Однако когда Карл принял титул императора, у них появилось опасение будто бы он хочет исторгнуть у них императорскую власть. Тогда Карл заключил с ними очень крепкий союз, чтобы у сторон не осталось никакого повода для возмущения⁷⁸. Ибо могущество франков всегда внушало опасение римлянам и грекам. Отсюда и существующая греческая поговорка: имей франка другом, но не соседом⁷⁹.

(17) Хотя Карл отдавал столько сил расширению королевства и покорению чужих народов и постоянно был занят такого рода деяниями, в различных местах он начал множество работ, относящихся к украшению и благоустройству королевства, а некоторые даже завершил⁸⁰. Среди них, по всей справедливости, выдающимися можно назвать базилику [basilica] Святой Богоматери в Аахене, строение удивительной работы, и мост у Могонтиака⁸¹ через Рейн, длиной в пятьсот шагов, ибо такова ширина реки в том [месте]. Однако мост сгорел при пожаре за год до того, как умер Карл. Его не успели восстановить из-за скорой смерти Карла, который задумал выстроить вместо деревянного моста каменный. Он начал возводить и замечательной работы дворцы: один недалеко от города Могонтиака, возле поместья Ингиленгейм⁸², Другой в Новиомаге⁸³, на реке Ваал, что течет вдоль южной части полуострова. Но особенно важно то, что если он узнавал о рухнувших от старости храмах, в каком бы месте его королевства они ни находились, он приказывал епископам и пастырям, в чьем ведении они были, их восстанавливать, а сам следил через посланников, чтобы повеления его выполнялись. Во время войны против норманнов он снарядил флот, построив для этого корабли на реках Галлии и Германии, которые впадают в Северное море. И поскольку норманны постоянными набегами опустошали побережье Галлии и Германии, Карл у всех портов и у устьев рек, которые казались доступными для кораблей [неприятеля], разместил дозоры, сторожевые посты и возвел такие укрепления, что враг нигде не смог высадиться на берег. То же он сделал на юге вдоль побережья Нарбоннской провинции и Септимании, а также по всему побережью Италии вплоть до Рима против мавров, незадолго до этого занявшихся пиратством. Благодаря этому при жизни Карла не было тяжелого урона ни у Италии и Галлии от мавров, ни у Германии от норманнов, и лишь Центумелла⁸⁴, город в Этрурии, был разграблен маврами вследствие предательства, а во Фризии несколько соседствующих с германским побережьем островов были опустошены норманнами.

(18) Как известно, подобным образом Карл охранял, расширял и, вместе с тем, украшал королевство.

Отсюда я приступаю к изложению его талантов и неизменного совершенства его духа в любых как благоприятных, так и неблагоприятных обстоятельствах, и о прочем, касающегося его частной и домашней жизни. После смерти отца, Карл, разделив царство с братом, столь терпеливо сносил его вражду и зависть, что всем казалось чудом, что он смог не поддаться гневу. Затем, побуждаемый матерью, он взял в жены дочь Десидерия [770], короля лангобардов, которую оставил через год по неизвестной причине⁸⁵ и вступил в брак с Хильдегардой, очень знатной женщиной из племени швабов, от которой имел трех сыновей, а именно, Карла, Пипина и Людовика и столько же дочерей -- Ротру-ду, Берту и Гизеллу⁸⁶. Было у него и еще три дочери, Теодората, Хильтруда и Руотхильда: две от его [третьей] жены Фастрады, происходившей от восточных франков, то есть из племени германцев⁸⁷, третья же от наложницы, имя которой я не упомню. После смерти Фастрады он женился на аламанке Лиутгарде, от которой детей не было, а после ее смерти имел трех наложниц: Херсвинду из Саксонии, от которой была рождена дочь по имени Адальтруда, Регину, родившую Дрогона и Гуго, и Адалинду, которая произвела на свет Теодориха. Мать же Карла Бертрада жила до старости возле него в большом почете. Ибо Карл относился к ней с величайшим уважением [summa reverentia], так что ни одной ссоры не возникало между ними, за исключением той, что произошла из-за расторжения брака с дочерью короля Десидерия, на которой он женился по ее совету. Бертрада умерла [12 июля 783 г.] после смерти Хильдегарды [30 апреля 783 г.], после того как увидела в доме сына трех своих внуков и столько же внучек. Карл похоронил ее с большими почестями в той самой базилике Святого Дионисия, в которой был похоронен [его] отец.

У Карла была единственная сестра, по имени Гизелла, еще с юных лет отправленная [в монастырь] для религиозного служения⁸⁸, о которой, так же, как и о матери, он очень нежно заботился. Она умерла незадолго до кончины [Карла] в том же монастыре, в котором жила.

(19) Он также придавал значение образованию своих детей, [желая,] чтобы как сыновья, так и дочери в первую очередь обучались свободным искусствам⁸⁹, которыми он занимался и сам. Затем, как только позволил их возраст, он начал обучать сыновей верховой езде по обычаю франков, владению оружием и охоте; дочерям же приказал учиться прясть, привыкать к веретену и прялке, чтобы не сидели в праздности, но занимались трудом, обучаясь всяческим добродетелям [ honestatem ].

Из всех детей ему выпало пережить двоих сыновей и одну дочь: он лишился Карла, старшего сына [4 декабря 811 г.], Пипина [8 июля 810 г.], которого он поставил королем в Италии, и Ротруды [6 июня 810 г.], старшей из дочерей, сосватанной [781] за греческого императора Константина. Его сын Пипин оставил после себя одного сына, Бернарда, а также пять дочерей Аделаиду, Атулу, Хиндраду, Бертраду и Теодорату. Карл выказал ясное свидетельство своего к ним милосердия, поскольку после смерти своего сына Пипина [разрешил] своему внуку занять место отца, а внучек воспитывал вместе со своими дочерьми.

Смерть своих сыновей и дочерей он, вследствие любви к ним, переносил не так стойко, как то соответствовало неординарной стойкости его духа, и разражался слезами. И, узнав о кончине римского папы Адриана [796], который был его близким другом, он плакал так, словно утратил брата или любимого сына.

В дружеских отношениях Карл был уравновешен, легко их допускал и сохранял крепкими, свято заботясь о тех, с кем завязал подобную близость.

О воспитании сыновей и дочерей он заботился настолько, что, оставшись дома, никогда не обедал без них и никогда без них не отправлялся в путь. Сыновья ехали верхом [рядом] с ним, а дочери следовали сзади, охраняемые арьергардом предназначенных для этого стражников. Дочерей своих, поскольку они были очень красивыми, он сильно любил и, представьте себе, ни одну из них не пожелал отдать в жены ни своим людям, ни чужеземцам; всех он удерживал дома, вплоть до своей смерти, говоря, что не может обойтись без их близости [contubernio]. Из-за этого он, хоть и счастливый во всем остальном, испытал удары злосчастной судьбы. Однако он не подавал виду, как будто бы относительно их и никаких подозрений не возникало, и не рассеивались слухи⁹¹.

(20) У него был сын по имени Пипин, рожденный от наложницы⁹², которого я не упомянул среди других его детей⁹³, красивый лицом, но обезображенный горбом. В то время как отец, предпринявший войну против гуннов, зимовал в Баварии, он, притворившись больным, составил заговор против отца с некоторыми знатными франками, которые соблазнили его лживым обещанием царской власти [792]. После того как заговор был раскрыт и заговорщики осуждены, Пипин был пострижен и Карл разрешил ему посвятить себя в Прюмском монастыре религиозной жизни, которой он пожелал. Помимо этого возникали и другие серьезные заговоры против Карла в Германии [7859 -- 786]. Заговорщики, одних из которых ослепили, а других оставили невредимыми, были отправлены в изгнание. Из них были убиты лишь трое. Они, чтобы не быть схваченными, оборонялись, обнажив мечи, и даже убили кого-то. Их лишили жизни, поскольку иначе их невозможно было усмирить. Полагают, однако, что причиной тех заговоров была жестокость королевы Фастрады, ибо заговоры были составлены против короля в обоих случаях из-за того, что он, поддавшись жестокости жены, кажется, слишком отклонился от своей природной доброты и присущей ему мягкости. В остальном, на протяжении всей своей жизни Карл обращался со всеми, как дома, так и вне его, с такой большой любовью и благожелательностью, что никогда никто не мог упрекнуть его и заметить хотя бы в малейшей несправедливости или жестокости⁹⁴.

 (21) Он любил чужеземцев и весьма заботился о том, как их принять. Так что их многочисленность, по справедливости, казалась обременительной не только для дворца, но и для королевства⁹⁵. Однако сам он, благодаря величию души, меньше всего тяготился такого рода грузом, поскольку даже значительные неудобства окупались приобретением славы о его щедрости и добром имени.

(22) Он обладал могучим и крепким телом⁹⁶, высоким ростом, который, однако, не превосходил положенного, ибо известно, что был он семи его собственных ступней в высоту. Он имел круглый затылок, глаза большие, живые и огромные, нос чуть крупнее среднего, красивые волосы, веселое привлекательное лицо. Все это весьма способствовало внушительности и представительности его облика и когда он сидел, и когда он стоял. И хотя его шея казалась толстой и короткой, а живот выступающим, однако это скрывалось соразмерностью остальных членов. Поступь его была твердой, внешний вид мужественным, однако голос, хотя и звучный, не вполне соответствовал его облику.

Здоровье его было отменным, за исключением того, что в течение [последних] четырех лет жизни он страдал от часто повторяющейся лихорадки, а под конец еще прихрамывал на одну ногу. Но и тогда он скорее поступал по-своему, чем по совету врачей, которых почти ненавидел, поскольку те убеждали его отказаться от жареной пищи, к которой он пристрастился, и привыкнуть к вареной. Он постоянно упражнялся в верховой езде и охоте, что было для него, франка, естественным, поскольку едва ли найдется на земле какой-нибудь народ, который в этом искусстве мог бы сравниться с франками. Ему нравилось париться в природных горячих источниках и он упражнял тело частым плаванием. В нем он был столь искусен, что его воистину никто не мог обогнать. Вот почему он даже дворец в Аахене возвел и там постоянно жил в последние годы жизни до самой смерти. Он приглашал купаться не только сыновей, но и знать и друзей, а иногда даже свиту, телохранителей и охранников, так что иногда сто и более человек купались одновременно.

(23) Карл носил традиционную франкскую одежду. Тело он облачал в полотняные рубаху и штаны, а сверху [одевал] отороченную шелком тунику, обернув голени тканью. На ногах его были онучи и обувь, а зимой он защищал плечи и грудь, закрыв их шкурами выдр или куниц. Поверх он набрасывал сине-зеленый плащ и всегда подпоясывался мечом, рукоять и перевязь которого были из золота или' из серебра. Иногда он брал меч, украшенный драгоценными камнями, однако это случалось только во время особых торжеств или же если пребывали чужеземные послы. Иноземную же одежду, даже самую красивую, он презирал и никогда не соглашался одевать ее. Лишь однажды, в Риме, по просьбе папы Адриана, и потом еще по просьбе его преемника Льва он облачился в длинную до колен тунику и греческую хламиду, а также обул сделанные по римскому обычаю башмаки.

[Лишь] на торжествах он выступал в вытканной золотом одежде, украшенной драгоценными камнями обуви, застегнутом на золотую пряжку плаще и в короне из золота и самоцветов. В остальные дни его одежда мало чем отличалась от той, что носят простые люди.

(24) Он был умерен в еде и питье, особенно в питье, ибо больше всего ненавидел пьянство в ком бы то ни было, не говоря уже о себе и о своих близких. Однако от пищи он не мог долго воздерживаться и часто жаловался на то, что пост вреден для его тела. Пировал он очень редко, и то лишь по большим праздникам, но при этом с большим количеством людей. Повседневный обед обычно готовился лишь из четырех блюд, не считая жаркого, которое охотники обыкновенно подавали на вертелах и которое Карл любил есть больше какого-либо другого кушанья. Во время трапезы он слушал или чтеца или какое-нибудь выступление. Читали [же] ему об истории и подвигах древних. Он любил и книги святого Августина, особенно те, что озаглавлены О Граде Божием. В питье вина и прочих напитках он был так воздержан, что за обедом редко пил более трех раз.

Летним днем, после обеда, он съедал какой-нибудь плод и пил [еще] один раз, [затем], сняв с себя всю одежду и обувь, оставался без всего словно ночью и в течение двух или трех часов отдыхал. Ночью же сон его прерывался четыре или пять раз так, что он не только просыпался, но и вставал с постели.

Во время одевания и обувания он принимал не только друзей, но даже, если дворцовый управляющий говорил, что возник некий спор, который не могли окончить без его постановления, он тотчас же приказывал привести спорящих и, будто сидя в судейском кресле, разобравшись, выносил приговор. Помимо этого, если в тот день нужно было заниматься чем-то официальным или поручить что-то одному из министров, он делал это в такое же время.

 (25) Он был многословен и красноречив и мог яснейшим образом выразить все, что хотел. Не довольствуясь лишь родной речью, он старался изучить иностранные языки. Латинский он изучил так, что обыкновенно говорил [огаге] на нем, словно на родном, но по-гречески он больше понимал, нежели говорил. При этом он был столь многословен, что даже казался болтливым [dicaculus]. Он усердно занимался свободными искусствами и весьма почитал тех, кто их преподавал, оказывая им большие почести. Грамматике он обучался у дьякона Петра Пизанского⁹⁷, который был тогда уже стар, в других науках его наставником был Альбин, прозванный Алкуином⁹⁸, тоже дьякон, сакс из Британии, муж во всем мире ученейший. Под его началом Карл много времени уделил изучению риторики, диалектики, а особенно астрономии. Он изучал искусство вычислений [computandi] и с усердием мудреца пытливо выведывал пути звезд. Пытался он писать и для этого имел обыкновение держать на ложе, у изголовья [in lecto sub cervicalibus] дощечки или таблички для письма, чтобы, как только выпадало свободное время, приучить руку выводить буквы, но труд его, начатый слишком поздно и несвоевременно, имел малый успех⁹⁹.

(26) Он свято и преданно почитал христианскую религию, в которой был наставлен с детства. Вот почему он воздвиг в Аахене исключительной красоты базилику, украсив ее золотом, серебром, светильниками, а также вратами и решетками из цельной бронзы¹⁰⁰. Поскольку колонны и мрамор для этой постройки нельзя было достать где-либо еще, он позаботился о том, чтобы его привезли из Рима и Равенны¹⁰¹.

Он ревностно и часто посещал церковь и утром, и вечером, и даже в ночные часы и на заутреню¹⁰², насколько позволяло здоровье и весьма заботился, чтобы все, что в ней совершалось, проходило наиболее достойно. Он не уставал напоминать служителям, чтобы они не дозволяли приносить внутрь ничего неподобающего или непристойного. Он обеспечил ее таким изобилием священных сосудов из золота и серебра и одежды для священнослужителей, что во время отправления обрядов даже привратникам, [людям] низшего церковного звания, не было необходимости служить в собственном платье. Он старательно улучшал порядок пения псалмов и церковного чтения. Ведь он был совершенен и в том, и в другом, хотя сам не читал на людях, а пел лишь вместе с другими и тихим голосом.

 (27) Карл деятельно занимался поддержкой бедных и бескорыстным милосердием, которое греки называют eleimosinam [милостыней]. Он не забывал подавать милостыню не только на родине и в своем королевстве, но даже за морями в Сирии и Египте, а также в Африке, Иерусалиме, Александрии и Карфагене. Когда он узнавал, что где-то христиане живут в бедности, то обычно, сочувствуя их нужде, посылал им деньги. Именно поэтому он искал дружбы заморских королей, чтобы для живущих под их властью христиан наступило некое утешение и облегчение. В Риме, более других священных и почитаемых мест, Карл заботился о церкви блаженного апостола Петра, в сокровищницу которой он пожертвовал большие суммы денег как золотом, так серебром и драгоценностями. Множество бесчисленных даров он послал епископам. За все время правления для Карла не было ничего желаннее, чем вернуть Риму собственными трудом и усилиями былое величие и положение. Он хотел, чтобы благодаря ему церковь [ecclesia] святого Петра была не только цела и невредима, но при его поддержке превосходила бы все прочие церкви красотой и богатством. И хотя он ценил Рим столь высоко, за сорок семь лет своего правления он ездил туда лишь четыре раза -- исполнить обеты и помолиться¹⁰³.

(28) Для последнего приезда Карла были и другие причины. Дело в том, что римляне, которые подвергли папу Льва¹⁰⁴ большому насилию, выколов ему глаза и вырвав язык, принудили его молить короля о защите. Поэтому, отправившись в Рим [800], чтобы восстановить положение дел в церкви, пришедшее в полный беспорядок, он задержался там на всю зиму. Именно тогда он принял имя Императора и Августа [25 января, 800], чего вначале совершенно не желал и утверждал, что если бы знал заранее о замысле папы, то в тот день не пошел бы в церковь, несмотря на то, что это был один из главных праздников¹⁰⁵. И с великим терпением он переносил зависть римских императоров, негодовавших на то, что он принял это звание. Их упорство Карл победил своим великодушием, которым он, несомненно, их превосходил, посылая к ним частые посольства и в письмах называя их братьями¹⁰⁶.

(29) Приняв императорский титул, Карл обратил внимание на то, что многое в законах его народа было несовершенно -- ведь франки имели два закона¹⁰⁷, которые во многих местах очень различались. Он задумал добавить то, что недоставало, устранить расхождения и исправить плохо или с ошибками изложенное. Ничего из этого он не исполнил, если не считать того, что добавил к законам несколько глав, но и они не были завершены. Однако он приказал описать и письменно изложить устные законы всех подвластных ему народов.Также он [приказал] записать и увековечить и старинные варварские песни, которые воспевали деяния и войны прежних королей. Он положил начало и грамматике родного языка¹⁰⁸.

[Карл] также дал названия месяцам на собственном языке. До этого времени франки именовали их отчасти по-латыни, отчасти на варварском наречии. Он установил собственные имена для двенадцати ветров, хотя раньше для них имелось не более четырех названий.Если говорить о месяцах, то январь он назвал винтерманот [Wintarmanoth]¹⁰⁹, февраль - горнунг [Hornung]¹¹⁰, март -- ленцинманот [Lentzinmanoth]¹¹¹, апрель -- остарманот [Ostarmanoth]¹¹², май -- виннеманот [Winnemanoth]¹¹³, июнь - брахманот [Brachmanoth]¹¹⁴, июль - хеуйманот [Heuuimanoth]¹¹⁵, август -- аранманот [Aranmanoth]¹¹⁶, сентябрь -- витуманот [Witumanoth]¹¹⁷, октябрь -- виндумема-нот [Windumemanoth]¹¹⁸, ноябрь -- хербистманот [Herbistma-noth]¹¹⁹, декабрь -- хейлагманот [Heilagmanoth]¹²⁰.

Ветрам же Карл положил такие имена: восточный ветер стал называться остронивинт [Ostroniwint], юго-восточный остзундрони [Ostsundroni], юго-юго-восточный -- зундострони [Sundostroni], южный -- зундрони [Sundroni], юго-юго-западный -- зундвестрони [Sundwestroni], юго-западный -- вестзундрони [Westsundroni], западный -- вестрони [Westroni], северо-западный - вестнордрони [Westnor-droni], -- северо-северо-западный -- нордвестрони [Nord-westroni], северный -- нордрони [Nordroni], северо-северо-восточный -- нордострони [Nordostroni], северо-восточный -- остнордрони [Ostnordroni]¹²¹.

(30)В конце жизни, когда его тяготили болезнь и старость, Карл призвал к себе Людовика, короля Аквитании, единственного из сыновей Хильдегарды, оставшегося в живых. Собрав надлежащим образом со всего королевства знатнейших франков, Карл при всеобщем согласии поставил сына соправителем всего королевства и наследником императорского титула. Возложив на его голову корону, Карл приказал именовать Людовика императором и августом [11 сентября 813 г.]. Это решение с одобрением было поддержано всеми присутствующими, ибо казалось, что оно было вдохновлено свыше на благо всего государства. И это деяние приумножило авторитет Карла [дома] и внушило огромный страх чужеземным народам.

Затем, отослав сына обратно в Аквитанию, он, хотя и немощный от старости, по своему обыкновению, отправился поохотиться неподалеку от аахенского дворца¹²² и, проведя за этим занятием остаток осени, на Ноябрьские Календы вернулся в Аахен. Зимуя там, в январе он слег, охваченный сильной лихорадкой. Тотчас же, как обычно при лихорадках, он начал поститься, полагая, что такое воздержание от еды сможет прогнать болезнь или, по крайней мере, облегчить. Но к жару присоединилась боль в боку, которую греки называют "плевритом" [pleuresin], однако он все еще продолжал воздерживаться от еды, подкрепляя тело лишь редким питьем. На седьмой день, после того как он слег в постель, приняв святое причастие, он умер. Это случилось на семьдесят втором году его жизни, из которой сорок семь лет он правил, в пятый день перед Февральскими Календами, в три часа дня [28 января 814 г., 9 часов утра]¹²³.

(31) Тело его было омыто и убрано по установленному обряду. При великом плаче всего народа оно было внесено в церковь и погребено¹²⁴. Сперва сомневались, где его надлежит похоронить, ибо сам он при жизни не оставил об этом никаких распоряжений. Затем все согласились, что нигде для него не найти гробницы достойнее той самой базилики [basilica], которую сам он, из любви к Богу и Господу нашему Иисусу Христу и в честь святой приснодевы Марии, Богородицы построил в том поселении на собственные средства. Там он и был погребен в тот же день, в который умер. Поверх его гробницы была воздвигнута позолоченная золотом арка с его изображением и надписью. Эпитафия была такова:

Под этим камнем лежит тело великого
и правоверного Императора Карла,
который знатно расширил королевство
франков и правил счастливо
сорок семь лет. Умер семидесяти лет,
в год Господень DCCCXIIII,
Индикта VII, V Кал., Февр.

(32) Приближение его кончины было отмечено многими знамениями, так что не только другие, но и он сам увидели в них угрозу¹²⁵. На протяжении трех последних лет его жизни случались частые затмения и солнца и луны, а на солнце в течение семи дней видели черное пятно. Величественная громада портика, что была сооружена между базиликой и дворцом, в день Вознесения Господа неожиданно обрушилась до основания¹²⁶. А мост через Рейн возле Могонтиака, который Карл в течение десяти лет сооружал с такими искусством и огромным трудом, что, казалось, тот сможет стоять вечно, случайно воспламенившись, сгорел в пожаре [813] за три часа так, что (за исключением подводной части) ни щепки от него не осталось. И сам Карл во время последнего похода в Саксонию против короля данов Годфрида [810], однажды выйдя перед восходом солнца из лагеря и уже выступив в путь, внезапно увидел, что справа налево в чистом воздухе в ярком свечении пронеслось упавшее с неба пламя. Пока все удивлялись этому знамению и тому, что оно предвещает, лошадь, на которой ехал Карл, неожиданно уронила голову и упала, с такой силой бросив его на землю, что на его плаще лопнула пряжка, а перевязь меча разорвалась. Он был поднят поспешившими к нему слугами, что были рядом, которые сняли с него вооружение и верхнее платье. Даже копье, которое он в тот момент крепко держал в руке, выпало и отлетело на двадцать или более футов.

Кроме того Аахенский дворец часто сотрясался, а в покоях, где пребывал Карл, постоянно трещали потолки. А базилику, в которой Карл был позднее погребен, поразило с неба и золотое яблоко, украшавшее самый верх кровли, от удара молнии раскололось и было отброшено на примыкавший к базилике дом епископа. В той же базилике, по краю карниза, расположенного между арками верхнего и нижнего ярусов, который огибал внутреннюю часть храма, красной охрой была нанесена надпись, говорящая кто был создателем этого храма; в первой ее строке были слова:
    КАРЛ ПРИНЦЕПС

Было замечено, что в самый год смерти императора, за несколько месяцев до его кончины, буквы в слове ПРИНЦЕПС  так поблекли, что почти не были видны. Однако на все упомянутые знамения Карл или не обращал внимания, или игнорировал их, как если бы ничто из них его самого никаким образом не касалось.(33) Он начал составлять завещание, по которому часть наследства доставалось дочерям и детям, родившимся от наложниц. Однако, начав слишком поздно, он не сумел довести дело до конца. За три года до кончины Карл разделил в присутствии своих друзей и слуг сокровища, деньги, одежду и утварь. Призвав их в свидетели, он пожелал, чтобы после его кончины сделанное им разделение при их одобрении осталось неизменным. Он составил краткий документ¹²⁷, в котором излагалась его воля в отношении того, что он разделил. Содержание и текст этого документа таковы:

Делая это, он особенно желал предусмотреть то, чтобы не только дарование милостыни, должным образом производимое христианами из их собственности, осуществлялось от его имени и из его денег упорядочение и обоснованно, но чтобы его наследники при отсутствии всякой неясности твердо знали, что им должно причитаться и могли без споров и взаимопритязаний разделить назначенные им доли. Исходя из этого замысла и намерения, он, как было сказано, сперва разделил все средства и имущества, что в означенный день находились в его хранилище в золоте, серебре, драгоценностях и королевских одеяниях на три части. Затем, оставив одну часть нетронутой, он разделил две другие на XX и одну долю. Эти две части были разделены на XX и одну долю потому, что, как известно, в его королевстве находятся двадцать один город-церковная метрополия [metropolitanae civitates]. Каждая из тех частей должна была быть передана его наследниками и друзьями в виде милостыни одной из метрополий. Архиепископ, стоящий в то время во главе данной церкви и принимающий выделенную его церкви часть, должен разделить ее со своими епископами следующим образом: третья часть должна остаться его церкви, а две другие делятся между епископами. Каждая из известного числа XX и одной существующей метрополии долей, что получены из первых двух разделенных частей, была тщательно отделена от других и уложена в свой ящик [repositorio], с надписью города, которому ее надлежит передать.

Имена метрополий, которым должна быть передана указанная милость или подаяние таковы: Рим, Равенна, Меди-олан, Форум Юлия, Градус, Колония, Могонтиак, Юваум (или Зальцбург), Тренеры, Сеноны, Везонтион, Лугдунум, Ратумагус, Ремы, Арелас, Виена, Дарантазия, Эбродунум, Бурдигала, Туронес, Битуриги¹²⁸.

Часть, которую он пожелал сохранить нетронутой, делится так. После того, как две упомянутым образом разделенные части будут распределены и опечатаны, эта треть должна находиться в повседневном обращении как вещь, о которой известно, что она не отчуждена от собственности ее обладателя в силу какого-либо обещания. Это сохраняется до тех пор пока он находится в здравии или заявляет о необходимости пользоваться ею. А после его смерти или добровольного отказа от мирских дел эта часть должна быть разделена еще на четыре части. Первую четверть следует добавить к вышеназванным XX и одной. Вторая четверть назначается его сыновьям и дочерям, а также сыновьям и дочерям его сыновей, и должна быть между ними справедливо и разумно разделена. Третья четверть по христианскому обыкновению расходуется на нужды бедных. Четвертая четверть сходным образом в виде милостыни идет на поддержание дворцовой челяди, распределяясь в пользование слуг и служанок. К этой третьей части всего его состояния, которая, как и другие части, состоит из золота и серебра, он пожелал присоединить все вазы и утварь из бронзы, железа и других металлов вместе с оружием, одеждой и иным, изготовленным для различных нужд ценным и малоценным имуществом, как, например, занавеси, покрывала, гобелены, шерстяные ткани [filtra], кожи, упряжь и все, что на этот момент находидось в его хранилище и сундуках, чтобы за счет этого возросли доли этой третьей части и до большего числа людей дошла раздача милостыни.

Относительно капеллы, то есть утвари [Аахенской] церкви, как той, что он сам дал и собрал, так и той, что досталась ему по наследству от отца, он приказал, чтобы все оставалось в целости и никоим образом не делилось. А если найдутся сосуды, книги или иное имущество, о котором доподлинно известно, что они были помещены в эту капеллу не им, и если кто-либо захочет иметь их, то тот может сдедать это, приобретя по справедливо назначенной цене. Относительно книг, которых он собрал в своей библиотеке великое множество, Карл сходным образом постановил, что те, кто пожелает владеть ими, должны их выкупить по справедливой цене, а выплаченные деньги должны быть розданы среди бедных.

Среди других сокровищ и собственности [у Карла] были три серебряных стола и один особенно большой и тяжелый, из золота. Относительно них он распорядился и постановил следующим образом. Один из них, квадратный, имеющий изображение города Константинополя, вместе с прочими предназначенными для того дарами, надлежит передать в Рим, базилике блаженного апостола Петра. Другой, круглый, стол, украшенный изображением города Рима, надлежит отправить епархии (episcopio) церкви Равенны. Третий стол, превосходящий остальные красотой исполнения и внушительным весом, имеющий тонко прорисованную в виде трех кругов подробную карту всего мира, он постановил отдать на увеличение той трети, что должна быть разделена между его наследниками и направлена на милостыню. Туда же надлежит отдать золотой стол, упомянутый четвертым.Карл сделал и утвердил сие описание и распределение [собственности] перед епископами, аббатами и графами, которые тогда смогли присутствовать. Их имена перечислены.

Епископы: Хильдибальд¹²⁹, Рикульф¹³⁰, Арн¹³¹, Вольфарий¹³², Бернойн¹³³, Лейдрад¹³⁴, Иоанн¹³⁵, Теодульф¹³⁶, Иессе¹³⁷, Xeйmo¹³⁸, Вальтгауд¹³⁹.

Аббаты: Фридугиз¹⁴⁰, Адалунг¹⁴¹, Энгильберт¹⁴², Херменон¹⁴³.

Графы: Вала¹⁴⁴, Мегинхер¹⁴⁵, Отульф, Стефан¹⁴⁶, Унруок, Бурхард¹⁴⁷, Мегинхард¹⁴⁸, Гаттон, Ригвин¹⁴⁹, Эдон¹⁵⁰, Эркангарий, Герольд, Берон¹⁵¹, Хильдегерн, Рокульф.

Людовик, сын Карла и Божьей волей наследник, изучил этот документ и после смерти отца сколь мог быстро и со всем тщанием постарался исполнить.
 
 

Кракий обзор произведений, помещенных в этой книге, хотелось бы начать с "Жизни Карла Великого" Эйнхарда. Дело не только в том, что она охватывает более ранний в хронологическом отношении период. Это небольшое по объему сочинение занимает особое место среди иных произведений каролингской литературы. Еще при жизни автора ему суждено было стать классическим и на многие века сделаться объектом пристального внимания, не иссякшего еще и в наши дни. Дело не только в личности великого императора, жизнь и деятельность которого были с такой любовью изложены Эйнхардом, но и в особенности самого произведения.
О детстве и отрочестве Эйнхарда нам известно немного. Он родился около 770 г. в Майнгау и больше отличался удивительными способностями, нежели знатностью рода¹. Его родители упоминаются среди дарителей Фульдского монастыря. Туда же в возрасте 9 лет мальчик был послан для получения образования. Вскоре после 791 года аббат Бау-гольф отправил юношу ко двору Карла, который разыскивал талантливых людей во всех концах своего королевства². При дворе Эйнхард быстро приобрел расположение короля и его окружения. Человек малый ростом, но великий умом³, нардлюс⁴ (уменьшительно-ласкательное от Einhardulus), трудолюбивый муравей⁵ -- такими эпитетами они награждали его. В придворной академии Эйнхарда звали Веселеил⁶. Подобно библейскому герою⁷, он отличался в резьбе по камню, обработке дерева и работе по металлу. Так, в 807 году некоему Ангисию, аббату Сен-Жермен-де-Фле, были поручены в Аахене общественные работы под руководством Эйнхарда⁸. Аббат Фульды Ратгер послал к нему монаха Бруно, чтобы тот получил от него наставление в различных искусствах⁹.
Политическая карьера Эйнхарда относится ко времени правления Людовика Благочестивого (814 -- 840 гг.). Эйнхард становится личным секретарем императора, а затем наставником его старшего сына Лотаря. Тогда же он женился на Имме, сестре Бернарда, епископа Вормского. В смутные годы начинавшихся междоусобий и постепенного упразднения порядков, установленных Карлом Великим, Эйнхард пытался быть посредником между императором и его детьми. Однако ему мало что удавалось сделать. С возрастом начало ухудшаться и здоровье -- все чаще мучили боли в боку и желудке. В 830 году Эйнхард окончательно удалился от двора и поселился в Зелигенштадте, одном из многочисленных монастырей, уступленных ему Людовиком. В тиши монастырских стен он всецело отдался литературной деятельности.
 Умер Эйнхард 14 марта 840 года, в один год с императором Людовиком.
Литературное наследие его невелико: кроме "Жизни Карла Великого" (Vita Carol! Magni), до нас дошли "О перенесении мощей и чудесах наших святых Марцеллина и Петра" (De translatione et miraculis sanctorum suorum Mar-celini et Petri) и "Книжица о почитании Креста" (Libelius de adoranda Cruce), а также серия из 71-го письма, написанных в период между 814 и 840 гг. Некогда укоренившаяся в историографии версия о том, что Эйнхард является автором части "Анналов франкского королевства", переработанной версии "Больших Королевских Анналов" (Annales regni Francorum), в настоящее время полностью отброшена.Как уже было сказано, "Жизнь Карла Великого" занимает особое место среди произведений каролингского периода. Помимо того, что это сочинение компактно и написано на великолепной латыни, оно носит чисто светский характер, что следует признать явлением уникальным для той эпохи. Временем его появления на свет традиционно считают годы между 829 и 836.
Несомненно, Эйнхард прекрасно знал античных классиков. Произведения некоторых из них, в особенности "О жизни цезарей" (De vita Caesarum) Светония, с которым он познакомился еще в Фульде, оказали на него заметное влияние. У Светония он заимствовал схему группировки фактов, а также ряд литературных оборотов¹⁰. Однако преувеличением было бы считать, что Эйнхард слепо подражает римским Жизнеописаниям.
Главной задачей автора следует признать безраздельное восхваление своего героя. Видя, как рушится империя, свидетелем величия которой он был, Эйнхард написал панегирик ее основателю и создал некий идеальный образ правителя и человека, стараясь превратить его в пример для подражания современникам и потомкам.Композиционно "Жизнь Карла" распадается на ряд смысловых кусков: вводный раздел (гл. 1--4), войны и внешняя политика Карла (гл. 5 -- 16), личная жизнь императора (гл. 17 -- 29). Затем автор рассказывает о последних днях Карла, его кончине и погребении, завершив свой труд изложением его завещания (гл. 30--33).
 Безусловно, наибольший интерес для читателя представляют главы, повествующие о личной жизни императора, а также о его внешнем облике, занятиях и пристрастиях, поскольку они написаны очевидцем, хорошо знавшем малейшие детали описываемого. Сложнее обстоит дело с частью, посвященной военно-политической деятельности Карла. Эйнхард явился ко двору, когда значительная часть походов императора уже завершилась. Информацию о них он черпал из вторых рук, в основном из официальных источников, прежде всего, из "Анналов королевства франков". В качестве секретаря императора Людовика Эйнхард несомненно имел доступ к государственным архивам и был знаком с дипломатической перепиской Карла.Ряд пассажей автора (например, о Хильдегарде -- гл. 18, о матери Пипина Горбатого -- гл. 20, о латинском языке -- гл. 25) схожи с некоторыми местами из "Книги о епископах Мецских" (Liber de Episcopis Mettensis) Павла Диакона¹¹.
Собирая материалы, Эйнхард приспосабливал факты к своей концепции, в одних случаях умалчивая о чем-то, в других -- своеобразно препарируя их. Стремясь увеличить масштабность деяний Карла, Эйнхард всякое столкновение франков с соседями обращает в войну. Так, у него появляется Аквитанская (гл. 5), Баварская (гл. 11), Богемская (гл. 13), Линонская (гл. 13) войны, хотя во время двух первых из них вообще не было сражений, а две другие протекали в виде пограничных стычек. Вопреки истине Эйнхард утверждает, что Карл никогда не нападал первым, а лишь карал врагов за вероломство (гл. 8, И, 13), при этом неизменно побеждая. О поражениях своего героя Эйнхард умалчивает. Он ничего не сообщает о катастрофах в Саксонии в 775 и 782 годах (гл. 8), а также о гибели франкского арьергарда в Ронсевальском ущелье в 778 году (гл. 9). Весьма тенденциозно автор сравнивает заслуги Карла и его отца, Пипина Короткого, преувеличивая роль первого и уменьшая значение второго (гл. 5, б, 15). Однако подобное отступление от истины ничуть не уменьшает ценности и уникальности этого литературного произведения. Жизнь Карла Великого неоднократно издавалась и переводилась на многие языки мира. Настоящий перевод - хорошее продолжение этой традиции.

¹ Praefatio Strabi // MGH. SS., Т. II, S.440
² Ibid
.³ Ibid.
⁴ Carmen Alcuini 242, 4-8:

Несет тебе превосходный мед пчела, маленькая телом.
И как зрачок, будучи малой частью глаза,
Безраздельно управляет жизнедеятельностью тела,
Так сам Нардул правит всем этим хозяйством.
Не прекращая читать, скажи: "Привет тебе, маленький Нардул".

Перевод биографии Карла Великого выполнен по изданию: Einhard. Vita Caroli // MGH in usum scholarum. SRG separatim editi. Hannoverae et Lipsiae, 1911. Для сверки использовался английский перевод Льюиса Торпа: Einhard and Notker the Stammerer. Two lifes of Charlemagne. Transl. with an inroduction by L. Thorp. Harmondsworth, 1972. В квадратные скобки [ ] заключены слова, отсутствующие в латинском тексте оригинала, но необходимые для соблюдения стилистических норм при переводе, а также для уточнения смысла.
¹ Бенедиктинское аббатство Фульды было основано в 744 г. по решению Бонифация. Первым аббатом был Стурм. Ваугольф, о котором речь ниже, сменил его на этом посту (779 -- 802).
² Цицерон, Тускуланские беседы I, 3, 6.
³ Меровинги -- первая династия франкских королей (V --сер. VIII вв.). Название рода произошло от имени Меровей (или Ме-ровег) -- личности вымышленной. По преданию, Меровей был плодом противоестественного союза женщины с морским чудовищем. Эта сказка принадлежит к числу этимологических легенд и представляет собой попытку объяснить имя "Меровей", что значит "рожденный морем".
⁴ Хильдерик III (743 -- 755) -- "ленивый король" (см. также прим. 8), во время царствования которого государством управляли Пипин и Карломан -- сыновья Карла Мартелла, которые с целью укрепления собственной власти возвели его на королевский трон, предварительно извлекши из монастыря.
⁵ Стефан III (752 -- 757), римлянин по происхождению, был первым папой, который совершил поездку в страну франков.
⁶ Неточность Эйнхарда. Хильдерик был смещен по решению папы Захария (741 -- 752), осуществившего выбор между королем и майордомом Пипином.-Именно к папе Захарию Пипин отправил послов, задавших ему вопрос: как тот относится к "королям, которые во Франкии не имеют власти". Захарий ответил: "Лучше всего называть королем того, кто имеет власть, нежели того, кто ее не имеет", приказав провозгласить королем Пипина. Получив поддержку папы, Пипин в ноябре 751 года на ассамблее всех франков в Суассоне был провозглашен королем. Стефан, сменивший в 752 году папу Захария, в 754 году еще больше укрепил законность королевского сана Пипина и его сыновей помазанием на престол.
⁷Хильдерик был отправлен в тот же самый монастырь Сен-Ьертен, из которого он был ненадолго извлечен Пипином и Карло-маном. В 755 г. Хильдерик умер.
⁸ Речь идет об эпохе "ленивых королей", начавшейся после правления Дагоберта (629 -- 639), поскольку короли из династии Меровингов потеряли реальную власть, сохранив лишь титул По сути произошла смена одного из Могущественных аристократических родов франков другим. Майордомы, имея реальную власть распоряжались королевским престолом, устраивали их браки ведали сбором налогов и королевским имуществом, командовали войсками (см. также прим. 9).
⁹ Должность майордома (maiordomus -- старший по дому управляющий королевским хозяйством) была установлена Дагобер-том последним королем из рода Меровингов, имевшим реальную власть. Целью такого установления являлось укрепление собственного единовластия короля над всей страной и ослабление власти знатных франкских родов. Однако это привело к противоположному результату, поскольку именно в это время выдвинулся новый могущественный род майордомов Пипинидов, который впоследствии закрепил за собой титул короля.
¹⁰ Длинные волосы короля -- символ власти, ибо только наследникам королевского дома разрешалось отпускать длинные волосы (подобно верховному богу германцев Одину (или Вотану)). Этим род Меровингов указывал на свое божественное происхождение. В то время как воины племени стригли волосы коротко, наследники престола с самого детства носили длинные волосы. Все Меровинги сохранили (вплоть до исчезновения династии) этот знак королевского достоинства. Под названием "длинноволосые короли" Меровинги вошли в историю.
¹¹ Короли вряд ли могли быть с "ниспадающей бородой", поскольку все умирали в юном возрасте.
¹² По-видимому, скудость жизни ленивых королей преувеличена.
¹³ Эта двуколка или повозка (carpentum), так же, как и длинные волосы и борода Меровингских королей, являлась символом их царского величия.
¹⁴ Речь идет о майордоме Пипине Коротком (741--768) -- сыне Карла Мартелла, открывшим период великой династии Каро-лингов (см. прим. 4).
¹⁵ Карл Мартелл (Молот) не был законным наследником Пипина. Однако оба легитимных потомка майордома умерли раньше отца. От имени внуков Пипина государством пыталась управлять его вдова Плектруда. С помощью своих приверженцев Карл заставил Плектруду отдать ему власть.
¹⁶ После победы в битве у Пуатье Карл Мартелл был единодушно признан правителем всей Галлии и борцом за христианство.
¹⁷ Речь идет о Пипине Геристальском.
¹⁸ Речь идет о папе Захарии.
¹⁹ Париж.
²⁰ Карл и Карломан помазаны в короли папой Стефаном II в 754 году (см. также прим. 5).
²¹ Пипин Короткий разделил перед смертью свои земли между сыновьями Карлом и Карломаном. Карл был наделен лучше своего брата, поскольку обладал окраинными землями, омываемыми морем, т.е. северными и западными областями королевства. Эти земли' простирались от атлантической Аквитании до Тюрингии, через большую часть Нейстрии и Австразии, Фризию и Франконию. Карломан получил разнородные центральные и юго-восточные (до границы с Италией и Баварией) земли, охватывающие территорию от Суассона до Марселя и от Тулузы до Базеля. Однако и тот и другой владели частью Нейстрии, Австразии и Аквитании, что, по всей видимости, свидетельствовало о желании отца сохранить единство королевства. Такой раздел был осуществлен еще и по той причине, что Карл в последние годы жизни своего отца больше ассоциировался с правителем государства. К тому же родители любили Карломана меньше, чем Карла. Возможно, Пипин учитывал не только возраст детей (Карлу было около 27 лет, Карломану лишь 16), но и личные качества, поскольку Карл был человеком энергичным, решительным и сильным; Карломан же выступает как личность раздражительная, неуживчивая, являясь легкой жертвой для окружавших его льстецов.
²² Карломан правил три года (768 -- 771).
²³ В настоящее время принято считать, что Карл родился 2 апреля 742 года (см. также прим. 123). Его отец Пипин старался приобщить его к государственной деятельности. В одиннадцать лет Карл был послан встречать папу Стефана II; мальчиком и юношей участвовал в придворных совещаниях и генеральных сеймах, а в 761--762 годах сопровождал своего отца в военных походах.
²⁴ Это был мятеж, развязанный Гунольдом, который Карл подавил без помощи брата.
²⁵ Карл предпринял такие действия из-за опасности заговора между Карломаном и лангобардским королем Десидерием. В связи с этим Карл не только сблизился со своим кузеном, герцогом баварским Тассилоном, который стал зятем лангобардского короля, но и сам женился на дочери Десидерия, оставив свою законную жену Хи-мильтруду. После смерти брата Карл привлек на свою сторону некоторых близких союзников Карломана и завладел его наследством.
²⁶ Гасконь.
²⁷ Неточность Эйнхарда. Гасконь в течение последующих десятилетий продолжала оставаться независимой от франкского государства.
²⁸ Адриан I (772 -- 795), римский папа, происходивший из влиятельного аристократического рода; проводил последовательную политику союза с королем франков. Целью Адриана было увеличение собственных владений. Адриан просил Карла о защите по той причине, что Десидерий, предоставив убежище жене Карломана и его сыновьям, возобновил наступление на папские земли. После того как Карлу не удалось вступить в переговоры с Десидерием, он, решив применить силу, выступил против лангобардов.
²⁹ Павия.
³⁰На самом деле Пипин вторгался в Италию дважды: в 754 и 756 гг.
³¹ Не выдержав осады, начатой в феврале 774 года, Десидерий подчинился Карлу. Лангобардский король и его жена были доставлены во Франкию, где их заставили принять постриг и заточили в пикардийский монастырь в Корби. Карл же, после того как завладел королевским дворцом и его сокровищами, добавил к своему титулу "король франков" продолжение "и лангобардов", а также "римский патриций". Однако лангобардское королевство еще не было им ликвидировано и включено в состав франкского государства. Также не был изменен и административный аппарат лангобардов. Лишь после подавления мятежа герцога Фриуля в 776 г. (см. ниже прим. 34) началось расселение королевских вассалов на территории лангобардов.
³² Неточность Эйнхарда. Адальгиз бежал от Карла, причем дважды. Первый раз он бежал в Константинополь (774 г.) после захвата Вероны (второго по значению города лангобардов после Павии). Второй раз -- в 776 г. после неудавшегося заговора (см. ниже прим. 34).
³³ Краткая война с Руотгазом имела место приблизительно через два года после того, как пала Павия, но Эйнхард, похоже, заключает, что эти события следовали одно за другим.
³⁴ Герцоги Фриуля и Сполетто, поддержанные Адальгизом, устроили заговор, надеясь при помощи византийского флота овладеть Римом и восстановить власть лангобардов. Карл, после того как папа Адриан предупредил его о заговоре, вновь перешел через Альпы и расстроил план заговорщиков. В результате герцог Фриуля был убит, мятежные города подчинились, а Адальгиз был вынужден бежать вновь (776 г.).
³⁵ 17 апреля 781 года, в пасхальное воскресенье, папа Адриан по просьбе Карла крестил его четырехлетнего сына, назвав его Пи-пином и возложив корону на его голову. После этого Карл объявил о решении поставить своего сына королем над лангобардами.
³⁶ Переход действительно был очень сложным, поскольку лангобарды перекрыли и укрепили перевалы. Карл же напал на лангобардов с тыла. Король Десидерий был вынужден отступить к своей столице Павии.
³⁷ По-видимому, эта фраза -- результат личных воспоминаний Эйнхарда, так как он был в Италии, куда отправился по приказанию Карла (806 г.).
³⁸ По сути эта война представляла собой ежегодные стычки, требовавшие довольно больших сил от франкского государства.
³⁹ Саксы были язычниками, почитающими лесные деревья, рощи и источники.
⁴⁰ По всей вероятности в стойкости саксов проявлялся национальный дух борьбы за свободу и собственную веру. Саксы всегда сбрасывали власть, навязанную им силой и сами вторгались на территорию захватчиков. Так, еще отец Карла Пипин нанес им очень ощутимый удар, поскольку им была разрушена крепость Эресбург, низвержена языческая святыня -- идол Ирминсул и взяты заложники. Однако год спустя саксы, нарушив границу, сами напали на завоевателей.
⁴¹ Эльба.
⁴² Карл впервые столкнулся с саксами в 772 г. С тех пор война продолжалась с кратковременными передышками до 804 г., ибо как только Карл или его военачальники покидали земли Саксонии, саксы переставали подчиняться власти франков. В 775 г. Карл углубился на территорию саксов больше обычного, достиг земли остфалов и дошел до реки Оккер, взял заложников и оставил сильные гарнизоны в Эресбурге и Сигибурге. Следующей весной под ответным натиском саксов Эресбург пал. После этого Карл изменил тактику, решив создать "укрепленный рубеж" (марку), который должен был предохранять франков от вторжений саксов. В 776 г. он, вновь укрепив Эресбург и Сигибург, построил новую крепость Карлсбург и оставил в пограничной зоне священников для обращения язычников-саксов в христианскую веру, которое вначале шло довольно успешно. В 778 г. вновь вспыхнул мятеж под руководством лидера вестфальской знати Ви-дукинда. Под его водительством саксы перешли границу у Рейна и дошли до Кобленца, разграбив по пути все земли, и с большой добычей почти без препятствий возвратились назад. Лишь один раз франкский отряд догнал саксов у Лейсы и нанес незначительный урон их арьергарду. Следующий поход 780 года был подготовлен Карлом более тщательно. Вместе со своей армией и священнослужителями Карлу удалось продвинуться до самой Эльбы -- границы между саксами и славянами. К этому времени у Карла уже был стратегический план, сводившиеся в целом к покорению всей Саксонии через христианизацию. В этом начинании Карлу очень помог англосакс Виллегад, доктор богословия, приступивший к активному насаждению новой веры. Успех был обеспечен и тем, что для усмирения славян-сорбов, напавших на пограничные земли Саксонии и Тюрингии, Карл направил войско, в состав которого входили и верные Карлу саксы. Однако Карл вновь потерпел неудачу, поскольку им не была учтена приверженность саксов к своей собственной вере. Прибывший из Дании Видукинд и его сообщники восстали, сведя на нет все достижения Карла. Саксы, принявшие новую веру, были уничтожены, христианские храмы разрушены. Одновременно усилилось недовольство нововведениями Карла и во Фризии. Посланное для усмирения восставших мятежников войско Карла, возле Везера, у горы Зунталь, потерпело поражение. В ответ Карл собрал армию, отправился в Верден и принудил старейшин саксов выдать виновников. Видукинд успел бежать, но названные 4500 человек были в тот же день приведены в Верден и казнены. В течении следующих трех лет (783 -- 785) Карл вел в Саксонии открытые сражения, карательные рейды, брал сотни заложников, уничтожал поселения. Зима 784 -- 785 гг., в отличие от предыдущих зим, являвшихся для Карла временем отдыха; была также проведена им в Саксонии, в Эресбурге, куда он переселился вместе с семьей. В Бернгау он вступил в переговоры с Видукинд ом, которые успешно закончил, поскольку Видукинд, после того как ему предоставили обещанные гарантии и были даны заложники, прибыл в Аттиньи и принял крещение, причем Карл был его крестным отцом. После этого победа Карла стала очевидной и в летописи 785 г. было записано, что король франков "подчинил всю Саксонию". В дополнение Карлом был издан капитулярий Об областях Саксонии (De partibus Saxoniae), no которому предписывалось наказывать смертью всякое отступление от верности королю и нарушение порядка. Однако в 793 г. вновь вспыхнуло восстание, которое охватило не только Саксонию, но и другие территории, на которых жили фризы, авары и славяне. С 794 по 799 гг. вновь шла война, носившая уже характер истребительной, сопровождающаяся массовыми захватами заложников и пленных, с последующим их переселением в качестве крепостных во внутренние области государства. Сопротивление саксов шло с большим ожесточением (особенно упорно в Вихмодии и Нордальбингии). Желая достичь победы над ними, Карл заключил союз со славянами-ободритами, врагами саксов, и вновь вместе с семьей провел зиму 798 -- 799 гг. в Саксонии, в Ве-зере, где разбил лагерь, а по сути выстроил новый город с домами и дворцами, назвав это место Герштель (Heerstelle -- стоянка армии). Весной, покинув Герштель, он подошел к Миндену и опустошил всю область между Везером и Эльбой, в то время как его союзники ободриты успешно воевали в Нордальбингии, что позволило решить исход борьбы в пользу Карла (см. также прим. 56). В 799 г. был еще один поход Карла в Саксонию вместе с сыновьями, в котором сам король не проявил никакой активности.
⁴³ В 797 г. Карлом был издан указ, отменяющий прежний террор, и введено равенство саксов и франкского народа.
⁴⁴ Это неверно. Карл лично руководил большинством походов против саксов (см. выше прим. 42).
⁴⁵ Поводом для войны с Испанией послужило для Карла посольство правителя Сарагосы, обратившегося в 777 г. к франкам за помощью в борьбе против омейядского эмира Кордовы. В 778 г. Карл во главе большой армии перешел Пиренеи, однако на обратном пути потерпел неудачу под Сарагосой, в Ронсевальском ущелье (см. ниже прим. 46).
⁴⁶ Это сражение, которое произошло 15 августа 778 г., называется Ронсевальским. Эйнхард не дает этого названия, однако подчеркивает, что только арьергард обоза [франков] и те, кто шел в самом конце отряда были разбиты. В оригинальной версии Анналов королевства франков, составленной в 788 -- 793 гг., в событиях, относящихся к 778 году, вообще нет упоминаний об этом сражении. Сказано лишь то, что "после того как были переданы заложники от Ибн-Аль-Араби, Абутария и многих сарацинов, [после] разрушения Памплоны, покорения басков и наварров, [Карл] вернулся на территорию Франкии". В исправленной версии Анналов, составленной вскоре после смерти Карла, также нет упоминания об этой битве. Но имеется новый важный пассаж: "Возвращаясь [Карл] решил пройти через ущелье Пиренейских гор. Баски, устроив засаду на самом верху того ущелья, привели в большое смятение все войско [Карла]. И хотя франки превосходили басков как оружием, так и храбростью, однако превосходство [то] было побеждено благодаря неровности места и невозможности [для франков вести] сражение. В той битве многие из приближенных, которых король поставил во главе [своего войска], были убиты, обоз был разграблен; враг же, благодаря знанию местности, тотчас рассеялся в разные стороны". Эйнхард же в своей работе (это третье описание Ронсевальской битвы) делает два основных изменения. Он заменяет "все войско" из переписанной версии Анналов франкского королевства на "тех, кто шел в самом конце отряда" и перечисляет только трех из знатных франков, которые пали в битве (Эггихард, Ансельм и Руотланд). Точная дата сражения -- 15 августа -- известна благодаря эпитафии Эггихарду, стольнику Карла (MGH, Poetae Carolini Aevi, I, 109: "она произошла в восемнадцатый день сентябрьских календ"). Спустя двадцать лет при описании тех же событий неизвестный переписчик Анналов вставляет такое сообщение, о котором в ранних текстах нет никакого упоминания. По-видимому, привлечение внимания к этому событию было для него важным. Скорее всего, все подробности взяты им из более поздних текстов. Он говорит, что в бой вступило все франкское войско и утверждает, что было убито множество франкских предводителей.
⁴⁷ То есть Роланд (префект бретонской марки) герой знаменитого французского эпоса Песнь о Роланде.
⁴⁸ Об этом событии баски, которые называли себя эскальдуна-ками, впоследствии сложили песню: "Раздался крик среди гор эс-кальдунаков, и баск, стоя перед своими воротами, преклонил слух свой и сказал: кто идет это, что это значит?.. Это глухой шум от приближающейся армии [Карла]. Наши ответили на него с вершины гор, они затрубили в рога; баск острит свои стрелы... Соединим наши жилистые руки, оторвем эти скалы, скатим их с вершины гор на их головы. Дави их, стреляй их! Да и что им делать в наших горах, этим людям Севера? Зачем они пришли возмутить мир наш?.. Но скалы, скатываясь, падают; они давят войско, струится кровь, трепещутся тела. О, сколько раздавлено костей! Какое море крови!.. Король Карл скачет в сильном беспокойстве... Бегите, бегите! А теперь, эскальдунаки, оставим скалы; сойдем поспешно, пошлем стрелы в тыл бегущим. Они бегут, они бегут! Где же лес копий? Где эти разноцветные знамена, веявшие посредине? Не блестят уже их оружия, испачканные кровью... Нет уже ни одного, кончено... Горец, ты можешь теперь возвратиться... обнять жену и твоих малюток, спрятать их с твоим рогом... Ночью орлы прилетят клевать раздавленные тела, вечно будут белеть все эти кости" (Цит. по: Грановский Т.Н. Лекции по истории средневековья. М., 1986. С. 298.).
⁴⁹ Поражение в Ронсевальском ущелье не остановило Карла в его намерениях вести войну. Уже в 781 г. Аквитания стала отдельным королевством, во главе которого был поставлен младший сын Карла Людовик. В 90-е годы новым королем Людовиком были предприняты кратковременные походы за Пиренеи, в результате чего появился укрепленный рубеж Испанская марка, состоящий из укрепленной пограничной области с городами Героной, Урхелем и Виком. В 801 г. был захвачен арабский город Барселона, ставший главным центром Испанской марки, затем, в 806 г. -- подчинение Памплоны.
⁵⁰ Карл неоднократно вторгался в Бретань, страну кельтского племени бриттов (бретонцев), обкладывая их данью. Повидимому, здесь Эйнхард говорит о кратковременной победе Аудульфа, осуществленной им в 786 г. В 799 г. Карл вновь организовал экспедицию, которая позволила на несколько лет установить мир на этой территории. В 800 г. вожди бриттов принесли Карлу клятву верности в Туре. Однако эта страна не покорилась до конца, сохранив собственные религиозные нравы и обычаи. В 811 г. бритты восстали вновь.
⁵¹ Война с Беневентом представлена Эйнхардом крайне упрощенно, причем он все пытается свести к страху Арагиса перед Карлом. В действительности, война была долгой: беневентцы непрерывно восставали и франкам приходилось вновь совершать карательные походы в их страну. Причиной же этой войны послужило намерение Арагиса, беневентского герцога, тайного участника заговора 774 -- 776 гг., стать преемником лангобардского короля Десидерия, тем более, что его женой была дочь низложенного короля. Карл, знавший о планах соперника от папы Адриана, решил подчинить себе остатки королевства Десидерия. Арагис, не получивший своевременной поддержки от союзников, направил к Карлу в качестве заложника своего старшего сына Румольда с богатыми дарами с целью остановить нападение Карла на свою территорию. Карл, приняв заложника, все же перешел границу и прибыл в Капую. Арагис, отступив к Салерно, направил Карлу в качестве заложников своего второго сына Гримольда и двенадцать знатных лангобардов, обещая полное повиновение. Карл, согласившись, отпустил в Беневент старшего сына герцога, отправив с ним своих уполномоченных для принятия присяги от Арагиса и его народа, с выплатой ежегодной дани. Однако как только Карл вышел из Италии, Арагис нарушил клятву и заключил союз с Византией для ведения дальнейших боевых действий против Карла. (Одновременно с этим Адальгиз, сын Десидерия, направился со своей армией к Тревизо и Равенне, чтобы подчинить север страны.) Все военные достижения Карла были поставлены под угрозу. Но 26 августа 787 года Арагис неожиданно умер, причем за месяц до этого скончался его сын Румольд, что привело к провалу визан-тийско-беневентский договор, тем более, что второй сын Арагиса, Гримольд, все еще находился в качестве заложника у Карла.
⁵² Адальгиз, сын Десидерия, после смерти своих сторонников пытался продолжить начатые против Карла действия, вступив в контакт с Атабергой, вдовой Арагиса, и начав наступление на папские владения. В ответ Карл, несмотря на призывы папы о помощи, а именно, идти обратно в Италию и продолжать удерживать Гримольда заложником, поступил противоположным образом. Он не пошел в Италию и отпустил Гримольда. Впоследствии это действие помогло Карлу, так как когда началась война с Византией, Гримольд поддержал франкскую армию, что привело Карла к победе, в результате которой он завладел Истрией.
⁵³ Гуннами Эйнхард называет аваров.
⁵⁴В действительности никакой баварской войны не было. Карл, поскольку ему было известно от папы о заговоре Тассилона, заключившего союз с аварами, подчинил Баварию с помощью дипломатических переговоров (подкрепленных некоторыми военными действиями), в ходе которых для Тассилона сложилась безвыходная ситуация, заставившая его подчиниться. Тассилон вынужден был явиться к франкскому королю и дать ему повторную клятву верности. (Ранее он уже давал такую клятву, но она была им нарушена.) Через год, на генеральном сейме в Ингельгейме, Тассилона заставили признаться в плетении интриг вместе со своей женой и приговорили к смертной казни, которую Карл заменил заточением в монастырь. Такая же участь была предназначена его жене и детям. Упразднив герцогскую власть, Карл передал Баварию для управления своим графам, присоединив при этом к своей территории южно-славянские области Карантанию и Крайну. Но прежде чем предпринять полную оккупацию, франкский король выслал многих представителей баварской знати. Повидимому, у Карла были сложности в процессе полного подчинения страны, поскольку спустя шесть лет (в июне 794 г.), во время генерального сейма во Франкфурте, Тассилон был вызволен из монастыря на кратковременный срок и доставлен в город для повторного отказа от притязаний на власть.
⁵⁵ Это племя, постоянно враждующее со своими соседями, в числе которых были ободриты, славилось свирепостью и воинственным нравом.
⁵⁶ Речь идет об ободритах, союзниках Карла в войне с саксами (см. прим. 42).
⁵⁷ Вряд ли это являлось настоящей причиной ведения войны. Из Ватиканского кодекса IX в. известно, что вильцы всегда относились враждебно к франкам и их соседям-союзникам. "Решив, что не следует более сносить дерзость [вильцев], король постановил идти на них войной и, снарядив огромное войско,., пройдя через Саксонию,., вторгшись в страну вильцев, приказал все опустошить огнем и мечом" (пер. В.К.Ронина). Вероятно, развязывая ту войну, Карл преследовал цели укрепления и обеспечения безопасности северо-восточных границ своего собственного государства.
⁵⁸ Балтийский, около 850-900 миль длиной и 100-200 миль шириной.
⁵⁹ Реального подчинения велатабов власти Карла не произошло. Скорее, этот поход можно рассматривать как важную военную меру для укрепления собственных позиций франкского короля в левобережной Саксонии и временного ограждения от набегов неприятеля. В Мозельских Анналах (запись 788 г.) сказано, что поход завершился "без какого-либо серьезного сражения" (пер. В.К.Ронина).
⁶⁰ Отождествление аваров и гуннов характерно не только для Эйнхарда, но и для всей средневековой литературы. См. также Хроники Фредегара (fled. II, 57; III, 55, 65; IV, 72). По всей видимости, это происходило из-за сходства в обычаях и нравах между гуннами и аварами. Под аварами обычно подразумевают центрально-азиатские племена самого различного происхождения, объединившиеся под властью единого предводителя, которые ть явились во второй половине VI века в Паннонии и создали там политическую державу, правителем которой был каган (или хаган). Этот народ вел кочевой образ жизни, исповедовал язычество и сражался исключительно на конях. Центром аварских поселений являлся укрепленный лагерь, называемый Ринг (или Хринг, от нем. ring, кольцо), обнесенный несколькими кольцами укреплений, скорее всего деревянных, между которыми располагались сады и строения. Там же находилась резиденция верховного правителя кагана и хранилось золото, захваченное аварами в войнах или полученное в дар. Это племя, подобно гуннам, внезапно появлялось на своих маленьких коренастых лошадях на чужих территориях, захватывало все, что попадалось им на пути, в особенности церковное убранство, сокровища и реликвии, и, захватив добычу, так же внезапно исчезало.
⁶¹ Война против аваров продолжалась с 791 по 803 гг. Авары находились в союзе с Тассилоном (см. прим. 54). Обещав ему вторгнуться на территорию франков в 788 г., они выполнили свое обязательство (не зная о свержении Тассилона), начав войну против Карла. Эта война шла с переменным успехом. Франкскому королю потребовалось мобилизовать все свои силы и заключить союз с южными славянами (как и ранее в войне с саксами) для противостояния кочевникам. Анналы королевства франков (запись 796 г.) так описывают одно из важнейших событий этой войны: "Хейрик, фриульский герцог, отправив своих людей со славянином Вономиром в Паннонию, разграбил остававшийся долгое время спокойным ринг племени аваров (поскольку [их] правители, каган и югур, изнуренные гражданской войной, [проводившейся] между собой, были приговорены [к смерти] и убиты своими) и послал сокровища, собиравшиеся на протяжении многих веков древними правителями, к королю Карлу во дворец Ахена" (пер. В.К.Ронина дается с изменениями).
⁶² Хейрик -- правитель фриульской марки, созданной в 776 году, после окончательного подчинения Фриульского герцогства лангобардов власти франкского короля. Его смерть (799 г.) не связана с войной против аваров.
⁶³ Эта война не была успешной, поскольку в 811 г. линоны восстали вновь.
⁶⁴ Эйнхард, повидимому, добавляет Аквитанию для того, чтобы достижения Карла произвели большее впечатление.
⁶⁵ Эбро.
⁶⁶ Карл не получил Дертосу и его империя не простиралась до реки Эбро.
⁶⁷ Эйнхард преувеличивает, добавляя Калабрию к империи Карла.
⁶⁸ Повидимому, Эйнхард говорит о двух Паннониях, Верхней и Нижней. Это деление восходит ко II веку н. э. Затем эти части, уже во время правления императора Диоклетиана (284 -- 305), стали носить иные названия: Верхняя Паннония называлась Первой или Савией, Нижняя Второй или Валерией. Упоминание о двух Паннониях у Эйнхарда является данью традиции.
⁶⁹ В результате военных действий Карла, его государство лишь немногим уступало в размере бывшей Западной Римской империи, ибо Карлом были завоеваны Италия, Саксония, Бавария, Бретань, Аквитания, Северная Испания и пограничные области юго-востока.
⁷⁰ Упомянутые Эйнхардом письма не существуют. Вряд ли видел их и сам автор.
⁷¹ Скорее всего, Эйнхард имеет ввиду Ардульфа, короля Нортумбрии, чем ирландцев, которых называет "королями скоттов". С другой стороны, Карл, конечно же, мог иметь дипломатические отношения с ирландцами.
⁷² Таких писем также не существует.
⁷³ Харун-аль-Рашид, Багдадский халиф (786--809).
⁷⁴ К святому гробу и месту Воскресения Господа Карл отправил посла в 799 г. В ноябре 800 г. посол вернулся и привез ключи от этой святыни, но не от Харуна-аль-Рашида (Аарона), как говорит Эйнхард, а от Иерусалимского патриарха, и не в качестве подчинения власти Карла, а в знак уважения.
⁷⁵ Среди даров Харуна-аль-Рашида, посланных через послов в 807 г., были водяные часы, канделябры, шатер, которые не упомянуты Эйнхардом.
⁷⁶ Вряд ли это был единственный слон в собственности багдадского халифа.
⁷⁷ В 797 г. Карл отправил послов к халифу Багдада с целью привезти слона. Через пять лет (20 июля 802 года) слон был доставлен Карлу. Это событие было отражено в летописи, сохранилось имя слона -- Абу-ль-Аббас. Слон прожил при франкском дворе около девяти лет. Карл, во время походов, брал слона с собой наравне с детьми и дворовой челядью. Это продолжалось до тех пор, пока слон не умер во время одного из походов Карла на север, в Саксонию. Это событие расценивалось современниками как одно из главнейших печальных событий года, поскольку в летописях сохранилась такая запись: "В том же году, когда умер слон, скончался и король Италии Пипин".
⁷⁸ На самом деле в отношении признания императорского титула Карла в Византии события развивались несколько иначе. В те дни в Византии у власти была императрица Ирина, которая, в борьбе за престол, в 797 году ослепила родного сына (Константина IV) и с которой Карл вел переговоры. С благословения папы Карл направлял посольства к Ирине, предлагая брак, который позволил бы Карлу объединить Запад и Восток под своим правлением. Однако проект Карла о династическом браке был провален константинопольскими сенаторами. 31 октября 802 года в Константинополе произошел дворцовый переворот, Ирина была низложена, престол занял Никифор I (802 -- 811), который отказался признать Карла в качестве императора. В ответ Карл после довольно продолжительной войны (806 -- 810) овладел Венецией и Далма-кией, которые номинально числились за Византией, но были ослаблены из-за внутренних распрей и, благодаря союзу с Багдадским халифом Аароном, заставил Никифора, который вел войну в Болгарии, пойти в 810 году на мирные переговоры. Через 12 лет после начала конфликта византийский император Михаил I (811 -- 813) преемник погибшего в Болгарии Никифора, формально признал новый титул императора, в расчете на поддержку Запада в борьбе с Болгарией, разгромившей византийское войско в 811 году. За признание своего императорского титула Карл уступил Михаилу I Венецию и Далмацию.
⁷⁹ в тексте: TON ФРАNКОN ФIАОN EXIC, ГITONA OYK EXIC
⁸⁰ Всего за время правления Карла было построено 232 монастыря, 27 соборов, 65 дворцов.
⁸¹ Майнц.
⁸² Ингельгейм.
⁸³ Нимвеген.
⁸⁴ Чивитавекья. Исправленные Анналы королевства франков (запись 813 г.), которым следует Эйнхард, включают еще и Никею: "Мавры опустошили Центумеллу, город Этрурии и Никею, провинцию Нарбонии".
⁸⁵ По всей видимости, этой причиной явилась война Карла с лангобардами.
⁸⁶ Согласно сообщению Павла Диакона, Карл имел от Хильде-гарды четырех сыновей и четырех дочерей: один сын, близнец с Людовиком, по имени Лотарь, умер ребенком и не упомянут Эйн-хардом. Две дочери Карла, Хильдегарда и Аделаида, также умерли в младенчестве. Похоже, что Эйнхард ошибается в одном из имен, либо же можно предположить, что Карл имел пять дочерей.
⁸⁷ Фастрада, дочь восточно-франкского графа Радольфа.
⁸⁸ Гизелла была настоятельницей женского монастыря.
⁸⁹ Свободными искусствами считались грамматика, диалектика, риторика, геометрия, арифметика, астрономия и гармония.
⁹⁰ Возможно, Карл не смог найти для своих дочерей достойных женихов. Но, быть может, таким образом он хотел предотвратить появление законнорожденных внуков -- претендентов на престол.
^{91-94 [В сканированном издании эти примечания, видимо из-за ошибки редактора, отсутствуют]
95} Скорее всего речь идет об ирландцах (скоттах), которые прибывали во дворец Карла во время начатой им культурной реформы в огромных количествах. Большей частью они являлись переписчиками и учителями грамматики. Против них выступал Теодульф Орлеанский, в стихах которого встречаются злобные выпадки, как, например: скотт, тупица, тюфяк (scottus, sottus, cottus). См.: MGH, Poet. lot. I, 492, 63.
⁹⁶ Многие детали этой главы и следующих взяты из Жизни двенадцати Цезарей Светония, где говорится об Августе (II, 68-93), Тиберии (III, 68-71), Клавдии (V, 30-42), Нероне (VI, 51-52).
⁹⁷ Петр Пизанский, итальянский грамматик и поэт (VIII-нач. IX вв.), находился при дворе Карла с 783 г.
⁹⁸ Алкуин, Флакк Альбин, англо-сакс по происхождению, ученый и педагог, позже аббат в Туре.
⁹⁹ Следует отметить, что культура каролингского двора мало чем отличалась от культуры варварских королей. Сам Карл умел лишь читать, что было не малым достижением, но не писать, однако охотно забавлялся сделанными для него большими буквами, которые угадывал ощупью.
100 Это сооружение, находящееся внутри дворца, являлось недосягаемым образцом для зодчих последующего времени. Скорее всего архитекторы Карла, прежде чем построить дворцовый ансамбль, внимательно изучали ранние строения в Риме, Равенне, Милане, Тьере. Возможно, что идея дворца-церкви основана на принципе строительства эпохи императора Юстина (565 -- 578).
¹⁰¹ Существует письмо (Codex Carolinus, 67, MGH, Epistolae Merovingici et Karolini Aevi, I, 614) от папы Адриана I, в котором он разрешает Карлу перевезти мрамор и мозаику из дворца в Равенне для строительства в Аахене.
¹⁰² В то время была только утренняя месса.
¹⁰³ Карл посещал Рим в 774 г. -- во время осады Павии, по приглашению папы Адриана I; в 781 г. -- во время коронации своих сыновей Пипина и Людовика в качестве королей лангобардов и аквитанцев; в 787 г. во время Пасхи и в 800 г. в рождественский день, когда папа Лев III провозгласил его императором.
¹⁰⁴ Лев III (795 -- 816), римлянин по происхождению. С момента своего избрания ощущал явное пренебрежение со стороны римской аристократии. После своего избрания на папский престол он переслал Карлу ключи св. Петра и папское знамя в знак признания его власти. Спустя четыре года после начала правления Льва III, в Риме вспыхнуло восстание против папы и сторонников его профранкской политики. 25 апреля 799 года во время религиозной процессии вооруженные заговорщики похитили папу и заточили его в соборе св. Сильвестра, где палачам было приказано ослепить его и вырвать ему язык. Однако с помощью друзей Лев III бежал и укрылся в Риме, затем в Сполетто и Падерборне (Вестфалия), где находился Карл Великий и где, по всей видимости, была достигнута договоренность о выдвижении Карла на роль главы империи. Под охраной королевских войск Лев III вернулся в Рим. Вслед за ним туда прибыл и Карл, который потребовал от папыочиститься от обвинений в разврате и нарушении клятв, которые выдвигались против него. 23 декабря 800 года папа торжественно поклялся на Евангелии, что он невиновен. Двумя днями позже, в рождество, во время богослужения в Ватиканском соборе, папа возложил на голову Карла императорскую корону, а собравшиеся толпы провозгласили его римским императором и Августом.
¹⁰⁵ Это было заранее оговорено в Падерборне с папой Львом III, которому провозглашение Карла императором было выгодно, поскольку с его помощью он рассчитывал восстановить свой авторитет (см. прим. 104).
¹⁰⁶ См. прим. 78.
¹⁰⁷ Законы салических и рипуарских франков.
¹⁰⁸ Письменных свидетельств таких начинаний Карла не сохранилось.
¹⁰⁹ Зимний месяц. Здесь и ниже перевод месяцев дается по работе Льюиса Торпа.
¹¹⁰ Поворотный месяц.
¹¹¹ Месяц возрождения.
¹¹² Пасхальный месяц.
¹¹³ Месяц радости.
114 Месяц пашни, вспахивания земли.
¹¹⁵ Сенной месяц.
¹¹⁶ Месяц вызревания колосьев (созревания хлебов).
¹¹⁷ Месяц леса.
¹¹⁸ Месяц жать вина.
¹¹⁹ Месяц сбора урожая.
¹²⁰ Священный месяц.
¹²¹ Перевод названий ветров достаточно сложен и вызывает затруднения у авторов. На наш взгляд, при переводе таких названий, помогает представленный ниже рисунок.
¹²² Неточность. Карл отправился на охоту в 813 году в Арденны (Ardennes), там почувствовал себя больным и по этой причине короновал своего сына Людовика.
¹²³ Это позволяет предположить, что Карл родился в 742 году. В эпитафии же (см. ниже в гл. 31) написано "septuagmarius" (семидесяти лет). Если согласиться с надписью эпитафии, то датой рождения Карла следует считать 744 год.
¹²⁴ Гробница Карла была вскрыта императором Отгоном III в 1000 году. Тело Карла было обнаружено сидящим на возвышении и хорошо сохранившимся. В 1165 году гробница была осмотрена вновь. К тому времени останки Карла были положены в мраморный саркофаг. А.Грант (Grant A.E. Early Lives of Charlemagne by Einhard and the Monk of Saint Gall, 1907, p. 169) говорит, что посещение императором Оттоном III гробницы Карла в 1000 г. описано в Chronicon Novaliciense III, 32: "После того, как прошли многие годы [после смерти Карла], император Оттон III находился в том самом месте, где был погребен Карл Великий. Он спустился в гробницу с двумя священниками и Оттоном -- графом Ломелло. Сам император замыкал четверку. Граф так описывает случившиеся события: "Мы вошли к Карлу. Он не лежал, как обычно лежат мертвые тела, а сидел, как если бы был жив, увенчанный золотой короной. В руках он держал скипетр, руки были в перчатках, через которые проросли ногти. Сам он находился в нише, выстроенной из известняка и мрамора. Когда мы подошли к месту захоронения, мы пробили дыру в ней и вошли, осознавая опасность сильного запаха. Мы тотчас пали на колени и склонились перед ним. Император Оттон покрыл его белым одеянием, срезал ногти и восстановил отсутствующее в его внешности. Тление еще не коснулось частей его тела. Лишь совсем немногого недоставало на кончике его носа. Оттон восстановил недостающее из золота. Затем он вынул единственный зуб из его рта и, заложив нишу, удалился"(пер. с английского).
¹²⁵ Материалы этой главы также зависят от произведения Светония Жизнь двенадцати Цезарей (см. прим. 96). Подобные явления описаны в жизни Августа (II, 94 -- 97), Калигулы (IV, 57), Клавдия (V, 46).
¹²⁶ Портик разрушился в 817 году три года спустя после смерти Карла.
¹²⁷ Скорее всего в гл. 33 представлено подлинное завещание Карла, оказавшееся в распоряжении Эйнхарда и приложенное к "Жизни Карла".
¹²⁸ Милан, Чивидалье дель Фриули, Градо, Колонь, Майнц, Зальцбург, Трир, Сане, Безансон, Лион, Руан, Реймс, Арль, Вена, Тарантез, Эмбрен, Бордо, Тур, Бурж.
¹²⁹ Хильдибальд -- архиепископ Колони, 785--815, причастивший Карла перед смертью.
130 Рикульф -- архиепископ Майнца, 787--813.
¹³¹ Арн -- архиепископ Зальцбурга.
¹³² Вольфарий -- архиепископ Реймса.
¹³³ Бернойн -- архиепископ Клермонта, ок.811--ок.823.
¹³⁴ Лейдрад - архиепископ Лиона.
¹³⁵ Иоанн -- архиепископ Ареласа.
¹³⁶ Теодульф -- архиепископ Орлеанский, 788--821.
¹³⁷ Иессе -- епископ Амьенский, 799--836.
¹³⁸ Хейто - епископ Базеля, 802-822, умер в 836 г.
¹³⁹ Вальтгауд -- епископ Льежский.
140 фридугиз -- аббат Сен-Мартен в Туре.
¹⁴¹ Адалунг -- аббат Лорша.
¹⁴² Энгильберт - аббат Сен-Рике, внебрачный сын Берты.
¹⁴³ Херменон - аббат Сен-Жермен-де-Пре, 812-817.
¹⁴⁴ Вала -- позднее (во время правления Людовика Благочестивого) аббат Корби, ок. 822 г. Умер в 835 г.
¹⁴⁵ Мегинхер -- граф Мегинхерский, упомянут в Анналах королевства франков (запись 817 г.).
¹⁴⁶ Такое имя в начале IX в. носил граф Парижа.
¹⁴⁷ Это имя упомянуто в Анналах королевства франков (записи 807-811 гг.).
¹⁴⁸ Мегинхард упомянут как один из графов, посланных Карлом к датскому королю в 810 г.
¹⁴⁹ Ригвин, возможно Рикон -- граф Падуи, упомянутый в Анналах королевства франков (запись 814 г.).
¹⁵⁰ Эдон, возможно граф Водо, который сопутствовал Мегин-харду в его миссии 810 г.
¹⁵¹ Возможно, Бера, граф Барселоны, ок. 813 г.