Историк Ричард Бокэм, автор книги о женщинах в Евангелии, отметил:
«Персонажи, не названные по именам у Марка, ни в одном случае не получают имя у Матфея или Луки» (61).
Это, конечно, указывает на первичность текста Марка. При этом я, в отличие от Бокэма, отнюдь не считаю евангелие от Марка записью устного предания. Вместе со многими литературоведами я полагаю, что это очень продуманное авторское сочинение, построено по принципу саспенса, драматического нагнетания ужаса, с открытым концом, с принципиальным подчёркиванием того, что подлинное имя Иисуса — тайна. Но это не означает, что Марк игнорировал устное предание, как то, что «Война и мир» произведение Толстого исключает использование Толстым десятков мемуаров очевидцев 1812 года.
Материал Матфея и Луки, который их резко отличает от Марка, литературоведы назвал Кью, Q — «источник» (источник сведений, отсутствующих у Марка). Это в основном изречения Иисуса, и «Источник» это сборник афоризмов Спасителя, похожий на евангелие Фомы.
Интересно, что в ряде случаев Марк имена называет, а Матфей и Лука эти имена опускает. Прежде всего, это имена женщин, которые «видели». Буквально «видели», это было очень важно, и видели не одно событие, а всю «серию»: видели смерть Иисуса, видели похороны, видели опустевшую гробницу. Бокэм вспоминает изречение Гераклита «Глаза — свидетели надёжнее ушей», а по-нашему «лучше один раз увидеть». С чем я решительно несогласен. Ситуации разные бывают. Как сказал Сам: «Счастливы не видевшие, но поверившие». Услышавие Голос Духа.
Так вот, Марк перечисляет три ситуации:
(1) у креста — Магдалина, Мария мать Иакова, Саломия; (2) похороны — Магдалина, Мария мать Иакова (3) пустая гробница — Магдалина, Мария, мать Иакова.
Матфей у креста не называет Саломию, вместо неё называет мать Иакова Зеведеева, Лука у креста не называет никого.
Матфей на похоронах называет Магдалину и «другую Марию», Лука на похоронах не называет никого.
Матфей у пустой гробницы называет Магдалину, Иоанну, Марию, мать Иакова.
Что Марк называет двух свидетельниц во всех трёх ситуациях, а в одном даже прибавляет третью, заставляет вспомнить древний обычай, по которому надёжно свидетельство не одного, а двух или трёх человек.
Матфей и Лука выпустили имя Саломии просто потому, что она была им неизвестна. На её место Матфей поставил Марию, мать Иакова Зеведеева, которую только он в своём евангелии и упоминает. Лука прибавил Иоанну, которую тоже только он и упоминает в своём евангелии. То есть, оба упомянули женщин, которых знали.
В целом, предполагает Бокэм, Матфей и Лука опускали те имена из Марка, которые не говорили ничего не им, ни их читателям. Прошло несколько лет, возможно, и десятилетий. Саломия могла умереть или выбыть из числа верующих, её забыли. Постепенно значение стали иметь те, кто оставался жив.
А что рассказы женщин различаются, так это скорее говорит о подлинности рассказов. Другое дело, что убедить это само по себе не может. Вера не от рассказов, рассказы от веры, а вера от Того, в Кого веруем и Кого доказать невозможно, Кто сам нас доказывает.