Яков Кротов. Путешественник по времени. Вспомогательные материалы: декларация 1927 года.
О деле статья Косик, 2009.
1. Осень 1927 г. "Московский документ". листы 117 – 122.
54. Обращение группы киевского духовенства к Экзарху – Митрополиту Михаилу от 14 марта 1928 года. Лл. 183 – 187.
63. Ответ еп. Григорию [Шлиссельбургскому] на письмо, подписанное «православный клирик. листы 207 – 211.
30 ноября 1927 г. Записка неизвестного автора относительно указа митрополита Сергия (Страгородского) о поминовении за богослужением от 21 октября 1927 г., известная как «Ташкентский документ». Лл. 221-225
80. «Обращение к православным» от 11 апр. 1928 г. с перечнем административных воздействий. Лл. 241 – 243.
106. Март 1928 г. К характеристике Митрополита Сергия, Ниж. Новгород. Листы 350–354
107. Голоса верующих о поминовении власти. Лл. 354 – 357.
108. 20 апреля 1028 г. Письмо епископа Николая отцу Иоанну. листы 357 – 358 .
112. Каноническое исследование деяний Митрополита Сергия. Листы 362 – 380.
113. Не позднее 1928 г. Аноним. К обличению Митрополита Сергия.
120. Аноним. О невозможности созыва поместого собора. листы 426 – 428.
123. 1929 год, 7 февраля. Выписка из письма Митр. Кирилла. листы 451 – 452.
124. Молитва о святой Церкви. Листы 452 – 453
Документ номер 113. К обличению Митрополита Сергия.
Св. Нифонт предрекал, что в «последние времена занимающие престолы священства во всем мире будут вовсе не искусны и не будут знать художества добродетели… ибо все будут низложены чревоугодием и тщеславием»… (1). Так же и препод. Серафим Саровский предсказывал: «… будет время, когда архиереи земли русской и проч. духовные лица уклонятся от сохранения православия во всей его чистоте и за это гнев Божий поразит их»… (2)
Эти слова наиболее оправдываются на епископате нашего времени: в течении вот уже 10 лет ни один из православных русских архиереев не дерзнул разобрать больной для всех вопрос о взаимоотношениях между Церковью и нынешней гражданской властью с точки зрения нравоучения П.Ц. На протяжении 10 лет мы имеем диаметрально противоположные решения этого вопроса и даже одними и теми лицами. Так, например, покойный Патриарх Тихон в 1918 г. анафематствовал власть а в 1923 г. раскаивался в этом перед им же самим анафематствованной властью. Он же в 1923–4 году издает распоряжение о поминовении ее за богослужением, но он вынужден был отказаться от этого шага. Те же самые архиереи, которые в 1918 году подписывали особое постановление от 22 января, «с любовью приветствовали послание свят.патриарха» об анафематствовании власти и «свидетельствовали» о своей готовности «жертвенно исповедывать свою веру» (3), в 1927 г. «перекрасившись в советские цвета» с той же любовию свидетельствовали, что «их радость – наша радость» (4) и что те, которых они раньше, в 1918 г. приняли было за «злых лиходеев и врагов Церкви» - суть власть «законная и нормальная, при которой в благочестии можно жить «тихо и безмятежно».
Удивляться, однако, такому явлению не следует. Из истории видно, что даже в наиболее цветущие времена ее жизни большинство епископата почти всегда стояли не на высоте своего звания, уклоняясь от истины. Выразителями истины и борцами за нее являлись большею частью отдельные лица (Афонасий Великий, Кирилл Александрийский, Марк Ефесск.), часто даже не епископского достоинства (Максим Исповедник), Иоанн Дамаск., Феодор Студит). Бывало даже и так, что почти весь епископат целой поместной Церкви уклонялся в ересь. Так, например, было на известном соборе 754 г. на котором присутствовало 338 епископов и почти все они голосовали против иконопочитания (5). Впрочем хотя и тогда были времена лютые, но на тверди церковной были и великие светила, освещавшие путь к истине всем, способным к ее восприятию. В нынешнее время при всем желании, менее всего можно полагаться на авторитет тех или других лиц, ибо святыми отцами за много веков предсказано, что «занимающие престолы священства будут вовсе неискусны», а иноки «отнюдь не будут иметь монашеского делания» (6). Епископ Брянчанинов еще 70 лет назад писал, что «есть много боговедцев по свидетельству человеческому, но трудно найти Богом засвидетельствованного боговедца и богочтеца (7). В беседах с некоторыми «боговедцами и богочтецами свидетельствовавших человеками», мы не нашли удовлетворения по этому больному вопросу: обычное плавание по течению, и, в лучшем случае, решительное уклонение от бесед на эту тему под благовидным предлогом нежелания смешивать Церковь с политикой. Но может ли Церковь быть аполитичной доколе чада ее обитают на территории какого либо государства, независимо от того – находится ли она в союзе с государством или нет. Все наши действия, мысли, чувства – или положительны, или отрицательны: их нравственное достоинство определяет Церковь, ибо она входит во все стороны человеческой жизни, в том числе и в гражданскую жизнь, определяя нравственное достоинство каждого деяния человека, как гражданина. Из истории Церкви мы видим не только Сергиев и Ермогенов, благословлявших к свержению «чужего ярма», но и Филиппов, обличающих «грозных» Амвросиев, отлучающих императоров от Церкви. Амвросий Медиоланский потребовал даже от императора Феодосия В. издания закона о том, чтобы между произнесением смертного приговора и приведением его в исполнение проходило не менее месяца (8). Ныне к приходским священникам приходят и спрашивают – можно ли отдавать детей в «ясли, детские дома», или жертвовать на разные филантропические учреждения с богоборческими целями. Все это есть вмешательство Церкви в политику. Между Церковью и политикой такое же взаимоотношение, какое существует между душею и телом. Душа может жить без тела, когда она отделяется от него, но пока она живет в теле, она не может не влиять на физическую жизнь тела. Церковь может быть аполитична, но только тогда, когда будет жить в пустыне, доколе же она живет в государстве, аполитичной она быть не может. А раз так, то нужно ставить вопрос ребром – можно ли христианину признавать так называемую советскую власть?
Решение этого вопроса весьма затемняется тем, что мы отожествляем понятие о «признании» власти с понятием о «повиновении» власти, тогда как эти понятия далеко не тождественные. Когда мы попадаем в плен к разбойникам, то мы повинуемся им, если нас заставляют мыть полы, стряпать и т.п., поскольку их требования не идут в разрез с христианской совестью: но это отнюдь не значит, что исполняя эти требования мы считаем себя членами их шайки, или «признаем» их, т.е. те задачи и цели, к которым направлена их деятельность: это не значит, что «их радости и успехи» мы признаем за свои.
«Признавать» власть значит солидаризироваться с нею и оправдывать те задачи и цели, к достижению которых она стремится, как таковая и считать противление ей противлением Самому Богу (Римл. XIII, 2), солидаризация эта, конечно, не всегда распространяется и на практические способы их осуществления.
Теперь, когда карты большевиков раскрыты и ими самими и некоторыми последователями, едва ли можно оспаривать, что сравнение их с шайкой разбойников является лишь слабым подобием печальной действительности, что эпитет разбойника в отношении идеологии, способов осуществления и происхождения советской власти является слишком мягким, что гораздо ближе к истине было бы характеризовать их как сатанистов, как и предполагалось на Соборе 1917–18 г. Но хотя вышеприведенная аналогия и не вполне точна, тем не менее она вполне разрешает те недоумения, которые возникают в связи с вопросом об отношении к советской власти. Проведя параллель между советской властью и шайкой разбойников мы легко уясним себе, что повиновение им допустимо под влиянием насилия в пределах заповеди «повиноваться подобает Богови паче нежели человеком» (Деян. V, 29). Признание же их и добровольное служение им во всех видах совершено недопустимо, как недопустимо служение и признание (добровольное конечно) разбойникам.
Тем чудовищнее представляется признание советской власти властию от Бога, со стороны нашего епископата. В основание такого утверждения приводится обычно известный текст из послания к Римл.: «Всяка душа властем предержащим да повинуется: несть бо власть аща не от Бога» (Рим. XIII, 1) известно что все ереси и заблуждения происходят от того, что в основу понимания свящ. писания ставится свое личное разумение. Поэтому как бы ни казалось ясным какое-либо место из Свящ. Писания православная церковь вменяет всем своим чадам, не исключая, конечно, и архиереев, в непременную обязанность руководствоваться в понимании слова Божия святоотеческим разумом.
Ссылки
(1) Варсануф. и Иоан. Руковож., М. 1893, с. 496.
(2) Душепол. Чт. 1912 №2
(3) См. Церковн. Ведомости 1918 г. №5
(4) Воззвание злочестивого Сергия.
(5) Болотов Н.В. т. IV 1912(?неразб.) г., стр. 522. Лекция по ист.древ. II
(6) Еп. Иг. Бр. т. V, изд. 2-ое стр. 137.
(7) Еп. Иг. Бр. неизд.письма
(8) Б. Поселянин Жития Св. XII.
