|
ТОЛКОВАНИЕ НАШЕГО СВЯТОГО ОТЦА
ИОАННА ЗЛАТОУСТА,
АРХИЕПИСКОПА КОНСТАНТИНОПОЛЯ,
НА СВЯТОГО МАТФЕЯ ЕВАНГЕЛИСТА.
Беседы: 1, 2,
3, 4, 5,
6, 7, 8,
9, 10, 11,
12, 13, 14,
15, 16, 17,
18, 19, 20,
21, 22, 23,
24, 25, 26,
27, 28.
БЕСЕДА 13
Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от дьявола
(Мф.4,1).
1. "Тогда": когда же это? После сошествия Святого Духа,
после голоса, нисшедшего свыше и возвестившего: "Это есть Мой
возлюбленный Сын, в Котором Мое благоволение"! И вот что удивительно:
Иисус, как говорит
евангелист, был возведен в пустыню Святым
Духом. Так как Христос все делал и терпел для нашего научения,
то и теперь Он попускает отвести Себя в пустыню и поставить в борьбу
с дьяволом для того, чтобы никто из крестившихся, если бы ему случилось
после крещения претерпевать еще большие прежних искушения, не смущался
ими, как чем-то неожиданным, но мужественно переносил бы всякое
искушение как дело обыкновенное. Не для того ведь ты получил оружие,
чтобы быть праздным, но для того, чтобы сражаться. Вот почему и
Бог не препятствует посещать тебя искушениям. Во-первых, Он попускает
их для того, чтобы ты познал, что ты соделался гораздо сильнее;
во-вторых, чтобы ты пребывал в смирении и не превозносился величием
даров, видя, что искушения могут смирять тебя; в-третьих, для того,
чтобы лукавый дух, все еще сомневающийся в твоем от него отступлении,
видя твое терпение в искушениях, уверился, что ты совершенно оставил
его и отступил от него; в-четвертых, чтобы ты через это сделался
тверже и крепче всякого железа; в-пятых, чтобы получил ясное свидетельство
о вверенных тебе сокровищах. В самом деле, дьявол не стал бы приступать
к тебе, если бы не видел тебя на высшей степени чести. Поэтому самому
и в начале он восстал против Адама, что увидел его украшенным высоким
достоинством. Потому же вооружился и против Иова, когда увидел его
увенчанным и прославленным от Господа всяческих. Как же, возразишь
ты, сказано: "молитесь, чтобы не впасть в искушение" (Мф.26,41)?
Но потому-то и говорит тебе евангелист, что Иисус не сам пришел,
а был возведен в пустыню по божественному смотрению, чем показывается,
что и мы не должны сами вдаваться в искушения, но когда будем вовлечены
в них, то должны стоять мужественно. И смотри, куда Дух привел Его:
не в город, не на площадь, но в пустыню. Он как бы хотел тем привлечь
дьявола, давая ему случай искусить не только голодом, но и самым
местом уединенным, потому что дьявол особенно и нападает на нас,
когда видит, что находимся в уединении – только сами с собой. Так
и в начале он приступил к жене, нашедши ее одну, без мужа. Когда
же видит нас в сообществе с другими, то не так бывает смел и не
отваживается нападать. И следовательно, по этой причине нам всем
нужно чаще собираться вместе, чтобы дьявол не мог удобно уловлять
нас. Итак, дьявол нашел Христа в пустыне, – и в пустыне непроходимой
[что такова была та пустыня, об этом свидетельствует Марк, говоря:
"был со зверями" (Марк.1,13)]. Смотри, с какой хитростью,
с каким лукавством он приступает, и какое выждал время. Он приступает
не тогда, когда Иисус постился, но когда почувствовал сильный голод.
Отсюда познай, сколь великое благо и сколь сильное оружие против
дьявола – пост; познай и научись, что, омывшись водами крещения,
не должно предаваться удовольствиям, пьянству и обильным яствам,
но наблюдать пост. Потому-то и сам Христос постился, – не потому,
что Ему нужен был пост, но для нашего научения. Служение чреву было
виной грехов, бывших до крещения. Поэтому, как врач, излечив больного,
запрещает ему делать то, от чего произошла болезнь, так и здесь
Христос после крещения установил пост. И Адама изгнало из рая чревоугодие;
оно же во времена Ноя было причиной потопа; оно же и на содомлян
низвело огонь. Хотя их преступлением было и сладострастие, но корень
той и другой казни произошел от чревоугодия, на что и Иезекииль
указывает, говоря: "вот в чем было беззконие" содомлян,
что они в гордости и "в пресыщении хлебом и в изобилии вина
сластолюбствовали" (Иез.16,49). Так и Иудеи, начав пьянством
и объядением, предались беззаконию и соделали величайшие преступления.
2. Вот почему Христос постился сорок дней, показывая нам спасительное
врачество. Дальше этого Он не простирается, чтобы чрезмерным величием
чуда не сделать сомнительнее самую истину воплощения. Теперь этого
быть не может, потому что и прежде Его еще Моисей и Илия, укрепляемые
Божественной силой, оказались в состоянии вынести такой же продолжительный
пост. А если бы Христос постился долее, то многим и это могло бы
служить поводом сомневаться в истине воплощения. Итак, пропостившись
сорок дней и ночей, "напоследок был голоден" (Мф.4,2),
давая, таким образом, случай дьяволу приступить к Нему, чтобы Своей
борьбой с ним показать, как должно преодолевать и побеждать. Так
поступают и борцы, желая научить своих учеников одолевать и побеждать
борющихся с ними; они нарочно в палестрах (в школах гимнастики)
схватываются с другими, чтобы ученики замечали телодвижения борющихся
и учились искусству победы. То же сделано было и там. Восхотев привлечь
дьявола на борьбу, Христос обнаружил перед ним Свой голод, и когда
тот приблизился, Он взял его, и затем раз, другой раз, и третий
низложил его со свойственной Ему легкостью. Но, чтобы слишком беглым
взором на эти победы не уменьшить вашей пользы, рассмотрим подробно
каждую борьбу, начавши с первой. Когда, говорится, взалкал Иисус,
"приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи,
чтобы камни сии сделались хлебами" (Мф.4,3). После того как
слышал уже голос, снисшедший с неба и свидетельствующий: "Это
есть Мой возлюбленный Сын" (Мф.3,17), слышал столь же славное
о Нем свидетельство Иоанна, искуситель вдруг видит Его голодным.
Это приводит его в недоумение: припоминая сказанное об Иисусе, он
не может поверить, чтобы это был простой человек; с другой стороны,
видя Его голодным, не может допустить, чтобы это был Сын Божий.
Находясь в таком недоумении, он приступает к Нему со словами сомнения.
И, как некогда, приступив к Адаму, выдумал то, чего совсем не было,
чтобы узнать истину, так и теперь, не зная ясно неизреченного таинства
воплощения и того, Кто перед ним, коварно сплетает новые сети, чтобы,
таким образом, узнать сокровенное и остававшееся в неизвестности.
Что же он говорит? "Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы эти камни
сделались хлебами". Не сказал: если голоден, но: "если
Ты Сын Божий", думая обольстить Его похвалами. О голоде он
умалчивает, чтобы не показалось, что он выставляет это Ему на вид
и желает уничижить Его. Не постигая величия действий, относящихся
к домостроительству спасения, он почитал это за постыдное для Иисуса.
Поэтому он льстит Ему и коварно напоминает только о Его достоинстве.
Что же Христос? Низлагая кичливость дьявола и показывая,
что случившееся ни мало не постыдно и не недостойно Его премудрости,
Сам выражает и обнаруживает то, о чем искуситель умолчал из лести,
и говорит: "не хлебом единым будет жить человек" (Мф.4,4).
Так искуситель начинает с потребности чрева. Посмотри на хитрость
злого духа, с чего он начинает борьбу, и как остается верен своему
коварству: чем он изринул из рая первого человека и подверг его
бесчисленным бедствиям, тем и здесь начинает свое обольщение, то
есть невоздержанием чрева. И ныне от многих безумцев ты услышишь,
что чрево для них было причиной бесчисленных зол. Но Христос, желая
показать, что добродетельного человека и самое жестокое насилие
не может принудить сделать что-либо неподобающее, голодает, и однако
же не повинуется внушению дьявола, научая и нас ни в чем его не
слушаться. Так как первый человек, послушав дьявола, и Бога прогневил,
и закон преступил, то Господь всячески внушает тебе не слушать дьявола
даже и тогда, когда требуемое им не будет преступлением закона.
Но что я говорю – преступлением? Хотя бы что и полезное внушали
демоны, и тогда Господь запрещает их слушать. Так Он повелел молчать
бесам и тогда, когда они возвещали, что Он Сын Божий. Так и Павел
запретил им кричать, хотя то, что они говорили, было полезно; но
чтобы совершенно посрамить их и преградить всякое их злоумышление
против нас, несмотря на то, что они проповедовали спасительные истины,
прогнал их, заградил им уста и повелел молчать (Деян.16,18). Потому-то
и теперь Христос не согласился на слова дьявола, но что сказал?
Он отвечал ему словами Ветхого Завета: "не хлебом одним будет
жить человек". Эти слова значат, что Бог может и словом напитать
голодающего. Этим Христос научает нас, несмотря на голод, ни на
какие другие страдания, никогда не отступать от Господа.
3. Если же кто-нибудь скажет, что Спасителю надлежало бы показать
Свою силу, то я спрошу его: для чего и почему? дьявол говорил это
не для того, чтобы самому уверовать, но чтобы, как он думал, обличить
Христа в неверии, так как он обольстил и прародителей таким же образом,
и обнаружил, что они мало имели веры к Богу. Пообещав им совершенно
противное тому, что Бог говорил, и надмив их пустыми надеждами,
он поверг их в неверие, а через это лишил и тех благ, которыми они
обладали. Но Христос не изъявляет Своего согласия ему, точно так
же, как впоследствии и Иудеям, которые, водясь его духом, просили
знамений, в том и в другом случае научая нас, чтобы мы, если и можем
что-либо сделать, не делали ничего напрасно и без причины, и даже
в случае крайней нужды не слушались дьявола. Что же теперь начинает
делать этот гнусный обольститель? Побежденный Иисусом и окаазвшись
не в силах склонить Его, несмотря на Его сильный голод, к согласию
на свое требование, дьявол приступает к другому средству и говорит:
"если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Своим Ангелам
заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя" (Мф.4,6). Почему
к каждому искушению он прилагает: "если Ты Сын Божий"?
Как он поступил с прародителями, так поступает и теперь. Подобно
тому как тогда словами "в день, в который вы вкусите, откроются
ваши глаза" (Быт.3,5) он клеветал на Бога, желая этим показать,
что они обмануты, обольщены и нимало не облагодетельствованы, так
и теперь старается внушить то же самое, и как бы говорит: напрасно
Бог назвал Тебя Своим Сыном, Он ввел Тебя в обольщение этим даром,
если же это не так, то покажи нам Свою божественную силу. А поскольку
Господь говорил с ним словами Священного Писания, то и он приводит
свидетельство пророка.
Что же Христос? Он не вознегодовал на это и не разгневался, но
с великой кротостью отвечает ему опять словами Священного Писания:
"не искушай Господа, твоего Бога" (Мф.4,7). Этим Христос
научает нас, что дьявола должно побеждать не знамениями, но незлобием
и долготерпением, и что ничего не надобно делать только по честолюбию,
для того, чтобы показать себя. Далее: посмотри, как безумие искусителя
видно и в самом приведении свидетельства. Оба приведенные Господом
свидетельства приведены как нельзя более кстати, а предложенные
им взяты без разбора, как попалось, и совсем не относились к делу,
потому что словами "Своим Ангелам заповедает о Тебе" не
предписывается нам бросаться в пропасть; притом же, это не о Господе
и сказано. Но Господь не стал обличать его безумия, хотя дьявол
и привел слова Писания с обидой для Него и совершенно в превратном
смысле. От Сына Божьего никто не потребует такого дела; свойственно
бросаться вниз только дьяволу и демонам, Богу же свойственно и лежащих
восстановлять. Если бы и нужно было Сыну Божьему явить Свою силу,
то, конечно, не в том, чтобы самому безрассудно бросаться с высоты,
но в том, чтобы спасать других. А бросаться в пропасти и стремнины
свойственно полчищу дьявольскому; так всегда и поступает обольститель,
управляющий ими. Однако Христос и после этих слов не открывает Себя,
но все еще говорит с ним как человек; слова "не хлебом одним
живет человек" и "не искушай Господа, твоего Бога"
еще не обнаруживали ясно, кто Он, но показывали в Нем простого человека.
Не удивляйся тому, что дьявол, говоря с Христом, бросается то в
ту, то в другую сторону. Подобно тому как борцы, получив смертельную
рану и обливаясь кровью, в беспамятстве мечутся во все стороны,
так и он, пораженный уже первым и вторым ударами, начинает говорить
без разбора, что пришло на ум, и таким образом приступает в третий
раз к борьбе. И возведя "Его на высокую гору, показывает Ему
все царства и говорит: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься
мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано:
Господу, твоему Богу, поклоняйся и Ему одному служи" (Мф.4,8-10).
Так как дьявол согрешил теперь уже против Бога Отца, называя вселенную,
которая принадлежит Ему, своей, и осмелился выдавать себя за Бога,
как будто бы он был зиждителем мира, то Христос наконец запретил
ему, но и тут не со гневом, а просто "отойди, сатана".
Да и это было скорее повеление, чем запрещение, потому что лишь
только Христос сказал ему "отойди", дьявол, – он тотчас
убежал и не смел уже более искушать Его.
4. Как же Лука говорит, что дьявол окончил "все" искушение
(Лк.4,13)? Мне кажется, что он, упомянув о главных искушениях, сказал:
"все", потому что в этих искушениях заключаются и все
другие. В самом деле, источниками всех бесчисленных зол являются
следующие три порока: служение чреву, тщеславие, чрезмерное пристрастие
к богатству. Зная это, и гнусный искуситель сильнейшее искушение,
то есть желание большего, сберег к концу. Мучительное желание высказать
это искушение было у него с самого начала; но, как сильнейшее прочих,
он сохранил его на конец. Таков закон его борьбы: употреблять после
всего то, что, по его мнению, удобнее может низложить врага. Так
поступил он и с Иовом; так и здесь. Начавши с того, что почитал
менее важным и слабейшим, доходит до сильнейшего. Как же нужно побеждать
его? Так, как научил Христос: прибегать к Богу, не унывать и при
самом голоде, веруя в Того, Кто может напитать нас и словом; и если
получим какие блага, не искушать ими Даровавшего, но, довольствуясь
славой небесной, нимало не заботиться о человеческой и во всем удаляться
излишеств. Поистине, ничто столько не подвергает нас власти дьявола,
как желание большего и любостяжание. Это можно видеть даже из того,
что происходит ныне. И ныне есть такие, которые говорят: "все
это дадим тебе, если падши поклонишься нам"; хотя они и люди
по естеству, но сделались орудиями дьявола. Так и тогда он не сам
только нападал на Христа, но употреблял в помощь и других, что показывает
и евангелист Лука, говоря: "отошел от Него до времени"
(Лк.4,13); этими словами он дает разуметь, что дьявол и после нападал
на Христа посредством своих орудий. "И се, Ангелы приступили
и служили Ему" (Мф.4,11). Пока совершалась брань, Христос не
допускал являться ангелам, чтобы этим не отогнать того, кого надлежало
уловить. Но когда Он изобличил дьявола во всем и заставил бежать,
тогда являются и ангелы. Отсюда познай, что и тебя после побед над
дьяволом примут с рукоплесканием ангелы и будут ограждать во всех
случаях. Так они приняли и отнесли на лоно Авраамово Лазаря, искушенного
в горниле бедности, голода и всяких скорбей. Христос, как я говорил
и прежде, много явил здесь такого, что и с нами должно случиться.
Итак, поелику все это совершилось для тебя, то поревнуй и подражай
победе Спасителя. Если кто-нибудь из служителей демона или из единомышленников
его приступит к тебе и издеваясь над тобой будет говорить: "переставь
гору, если ты чудотворец и человек великий!" – ты не возмущайся
этим, не выражай негодования, но с кротостью отвечай, как отвечал
твой Владыка "не искушай Господа Бога твоего". Если он
будет предлагать тебе славу, власть и неисчислимые сокровища, и
потребует за это поклонения, опять стой мужественно. Не с одним
только Владыкой всех нас так поступил дьявол, но и против каждого
из рабов Его он ежедневно строит те же ковы, не только в горах и
пустынях, но и в городах, на площадях и в судах, – не только сам
собой, но и через людей, собратий наших. Итак, что же нам делать?
Совершенно не верить ему, заграждать слух свой, ненавидеть его,
когда льстит, и чем более обещает, тем более отвращаться от него.
Ведь и Еву он низринул и подверг величайшим бедствиям тем, что надмил
дух ее слишком высокими надеждами. Он – неумолимый враг наш, и ведет
с нами непримиримую борьбу. Не столько мы стараемся о своем спасении,
сколько он о нашей погибели. Итак, будем отвращаться от него не
только на словах, но и на самом деле, не только мыслью, но и делами,
и не будем делать ничего ему угодного. Так поступая, мы исполним
все, что угодно Богу. дьявол много обещает нам, но не с тем, чтобы
дать, а чтобы у нас взять. Обещает доставить богатство посредством
хищения с тем, чтобы отнять у нас царствие и правду; расстилает
по земле сокровища, как бы тенета и сети, для того, чтобы лишить
и этих сокровищ, и небесных; хочет обогатить нас здесь, чтобы мы
не имели богатства там. Когда же не может лишить нас небесного наследия
посредством богатства, то избирает для того другой путь – путь бедности,
как он поступил с Иовом. Когда он увидел, что богатство не причинило
никакого вреда Иову, то связал сети из бедности, надеясь таким образом
одержать над ним победу. Что может быть безумнее этого? Кто умел
благоразумно пользоваться богатством, тот тем более будет мужественно
переносить бедность. Кто не имел пристрастия к богатству, когда
обладал им, тот не станет искать, когда его и не будет, как и действительно
не искал его блаженный Иов, напротив, в бедности он соделался еще
славнее. Злой демон хотя и мог лишить его богатства, но любви к
Богу не только не лишил, но даже еще более усилил ее и, отнявши
у него все, сделал то, что Иов обогатился еще большими благами,
так что дьявол не знал даже, что еще и предпринять. Чем более он
поражал его, тем более видел в нем сил. А когда, испытавши все средства,
не получил никакого успеха, то прибег, наконец, к древнему оружию
– к жене, и, надев на себя личину сострадания, весьма живо и трогательно
изображает его несчастия и, как бы радея о его избавлении от бедствий,
подает гибельный совет. Но этим он не победил Иова; этот удивительный
муж приметил его хитрость, и с великим благоразумием заградил уста
жене, которая по внушению дьявола предлагала совет.
5. Так и мы должны поступать. Хотя бы в лице брата, или искреннего
друга, или жены, или кого-нибудь из самых близких к нам людей, дьявол
внушал нам что-либо неподобающее, мы не по лицу должны судить о
словах и принимать советы, но и по гибельному совету должны заключать
о том, кто предлагает этот совет, и отвращаться от него. дьявол
ведь и ныне часто поступает подобным образом: принимает личину сострадания,
и притворяясь доброжелательным, подает нам советы пагубнее и вреднее
всякого яда. Его дело – льстить нам, к нашему вреду; а дело Божие
– наказывать нас, для нашего блага. Итак, не будем обманываться,
не будем усильно искать спокойной жизни: "кого любит Господь,
того наказывает" (Притч.3,12), говорит Писание. Если мы наслаждаемся
благоденствием, живя порочно, то тем более должны сокрушаться. Служа
греху, мы и всегда должны страшиться, но особенно тогда, когда не
претерпеваем никакого несчастия. Когда Бог посылает нам наказания,
так сказать, по частям, то облегчает этим казнь за грехи; напротив,
когда долготерпит о всех наших прегрешениях, то тем сохраняет нас
для большей казни, если мы пребываем во грехах. Если и для праведников
необходимо страдание, то тем более для грешников. Посмотри, сколь
великое долготерпение Божие испытал на себе фараон и наконец какой
жестокой подвергся казни за все свои злодеяния! Сколько преступлений
учинил Навуходоносор, пока наконец не понес казни за все! Равным
образом и евангельский богач, за то самое, что здесь не претерпел
никакого бедствия, после сделался несчастливейшим. Насладившись
удовольствиями в этой жизни, он перешел в тот мир, чтобы потерпеть
казнь за все, и там не мог уже найти никакого утешения в своем страдании.
Не смотря на это, есть такие холодные и безумные люди, которые ищут
всегда только настоящего и говорят такие достойные смеха слова:
"наслажусь теперь всеми настоящими благами, а после подумаю
о том, что неизвестно; буду угождать чреву, буду рабом удовольствий,
не буду много дорожить и настоящей жизнью: дай мне нынешний день
и возьми себе завтрашний!". Какое непомерное безумие! Чем отличаются
такие люди от козлов и свиней (Иер.5,8)? Если пророк не хочет почитать
людьми неистовствующих против жены своего ближнего, то кто нас осудит,
когда мы скажем, что те люди безумнее и козлов, и свиней, и ослов,
– люди, которые неизвестным почитают то, что яснее очевидного? Если
ты уже ничему другому не веришь, то посмотри на мучение демонов,
которые стараются во всем вредить нам и словами, и делами. Ты не
будешь противоречить тому, что они употребляют все средства, чтобы
увеличить нашу беспечность, истребить в нас страх геенны и сделать
то, чтобы мы не верили будущему суду; но при всем том, они часто
с криком и воплем возвещают об адских мучениях. Почему же они говорят
противное тому, чего желают? Конечно, вынуждает их к этому жестокость
мук, ими претерпеваемых. Добровольно они никогда не сознались бы
ни в том, что их мучают умершие люди, ни в том вообще, что терпят
какое-либо мучение. Для чего же это сказал я? Для того, чтобы показать,
что и демоны свидетельствуют о геенне, хотя и не желают, чтобы люди
верили геенне; а ты, удостоившись столь высокой чести и приобщившись
неизреченных таинств, не подражаешь и бесам, но и их сделался безумнее.
Ты скажешь: кто приходил из ада и возвестил о тамошних мучениях?
Но я спрошу: кто приходил и с небес и возвестил, что есть Бог, все
сотворивший? Равным образом, откуда известно, что мы имеем душу?
Если ты хочешь верить только тому, что видишь, то усомнишься и о
Боге, и об ангелах, и об уме, и о душе, и таким образом для тебя
исчезнет все учение истины. Впрочем, если ты хочешь верить только
тому, что ясно, то более должен верить невидимому, чем видимому.
Хотя это странно, однако же истинно и признано за несомненное всеми
людьми, имеющими ум. И действительно, глаза часто обманываются не
только в невидимом (его они вовсе не знают), но даже и в тех вещах,
которые, кажется, мы видим, потому что и расстояние, и воздух, и
устремление мысли на другой предмет, и гнев, и забота, и тысячи
других причин препятствуют им правильно видеть. Но размышление души,
просвещенной светом Божественного Писания, представляет вернейшее
и необманчивое суждение о вещах. Итак, не будем тщетно обманывать
самих себя, чтобы при беспечности жизни, происходящей от такого
учения, не собрать для самих себя лютейшего огня и за самое учение.
Если нет суда, если мы не дадим отчета в своих делах, и не получим
награды за труды, то посмотрите, куда увлекает вас ваше богохульство,
когда вы говорите, что праведный, человеколюбивый и милосердный
Бог презрит такие труды и борьбы. И возможно ли это?
Если ничто другое не вразумляет тебя, то посмотри хотя на твою
домашнюю жизнь, и ты увидишь всю нелепость твоих мыслей. В самом
деле, – предположим, что ты был безмерно жесток и бесчеловечен,
превосходил своей свирепостью и самых зверей; но, находясь при смерти,
ты конечно не захотел бы оставить без награды своего усердного слугу,
а и отпустил бы его на волю, и наградил бы деньгами; и если ты сам,
умирая, уже ничего не можешь сделать в его пользу, то по крайней
мере завещеваешь о нем твоим наследникам, просишь их, убеждаешь,
всячески стараешься, чтобы он не остался без награды. Если же, будучи
злым, оказываешься столь добрым и человеколюбивым к своему слуге,
то Бог, беспредельная благость, неизреченное человеколюбие и доброта,
неужели презрит и оставит неувенчанными Своих рабов – Петра и Павла,
Иакова и Иоанна, которые ежедневно ради Него томились голодом, были
заключаемы в узы, мучимы, потопляемы, предаваемы зверям, каждый
день умирали и претерпевали бесчисленные страдания? Председатель
на Олимпийских играх провозглашает имя победителя и увенчивает его;
господин награждает раба, царь – воина; и вообще всякий, сколько
может, платит добром своему слуге: Бог ли один, после стольких трудов
и подвигов, не даст им ни малой, ни великой награды? Неужели эти
праведные и благочестивые мужи, подвизавшиеся во всякой добродетели,
будут находиться там же, где и прелюбодеи, отцеубийцы, человекоубийцы
и гроборасхитители? Мыслимо ли это? Если за гробом нет ничего, если
наше бытие ограничивается только настоящей жизнью, то, действительно,
участь тех и других одинакова. Впрочем, и в таком случае не одинакова.
Допустим, как ты думаешь, что по смерти они будут в одинаковом состоянии,
а здесь одни из них провели время в покое, а другие в страдании.
Но какой же тиран, какой жестокий и свирепый человек захотел бы
так поступить с рабами, ему послушными? Видишь ли, какая чрезмерная
нелепость и какой конец такого умствования? Итак, если ты не хочешь
верить ничему другому, то вразумись хотя бы этим рассуждением, оставь
свои нечестивые мысли, беги от порока, начни трудиться для добродетели,
– тогда увидишь ясно, что наша участь не ограничивается пределами
настоящей жизни. А если кто спросит тебя: кто приходил с того мира
и возвестил, что там делается? – отвечай ему так: из людей никто
(да если бы кто и пришел оттуда, большая часть людей ему бы не поверили,
думая, что он хвастает и преувеличивает то, о чем рассказывает);
но Владыка ангелов все это возвестил нам с полным удостоверением.
Итак, какая нам нужда в человеческом свидетельстве, когда Сам Тот,
Кто потребует от нас ответа, ежедневно проповедует, что Он уготовал
и геенну и царство, и на все это представляет нам ясные доказательства?
В самом деле, если бы Он не имел судить нас, то не посылал бы наказаний
и здесь. Далее, чем объяснить то, что некоторые из злых людей здесь
наказываются, а другие нет? Если Бог нелицеприятен, – каков Он и
на самом деле, – то почему же Он одного наказывает, а другому попускает
умирать без наказания? Это еще непонятнее того, что сказано прежде.
Но если вы благосклонно желаете послушать меня, то я разрешу и это
недоумение. Каким же образом? Бог не всех наказывает здесь для того,
чтобы ты не отчаялся в воскресении и не перестал ожидать суда, в
виду того, что все уже получили воздаяние здесь; не всех также оставляет
и без наказания, чтобы ты опять не подумал, что вселенная не управляется
провидением. Он и наказывает, и не наказывает. Когда наказывает,
то этим дает разуметь, что от тех, которые не были наказаны здесь,
Он потребует отчета там; когда же не наказывает, то этим заставляет
тебя верить, что по отшествии из этой жизни будет страшный суд.
Если бы Он вообще не хотел воздавать каждому свое, то и здесь никого
бы не наказывал, не награждал. А теперь ты видишь, что Он для тебя
и распростер небо, и возжег солнце, и основал землю, разлил море
и воздух, установил течение луны, назначил непеременяемые законы
временам года, и все прочее заставляет Своим мановением неуклонно
совершать свое течение. И наша природа, и природа неразумных существ,
пресмыкающихся, ходящих, летающих, плавающих, находящихся в озерах,
источниках, реках, в горах, лесах, домах, в воздухе, на полях, –
растения, семена, деревья в лесах и растущие в садах, плодоносные
и неплодоносные, словом все, будучи движимо Его неустающей рукой,
содействует к сохранению нашей жизни и служит не только к удовлетворению
наших нужд, но и к изобилию. Итак, видя столь прекрасный порядок
в мире, – хотя мы не показали и малейшей его части, – дерзнешь ли
ты сказать, что Тот, Кто столько благ устроил для тебя, при конце
жизни презрит тебя и оставит тебя поверженным вместе с ослами и
свиньями? Удостоив тебя бесценного дара благочестия и через него
соделав тебя равным ангелам, неужели Он презрит тебя после твоив
бесчисленных трудов и подвигов? Возможно ли это? Очевидно, нет.
Это яснее самых лучей солнечных, и если мы умолчим, то камни возопиют
об этом. Итак, сообразив все это, будем верить, что по отшествии
из здешней жизни мы предстанем на страшный суд, отдадим отчет во
всех своих делах и, если пребудем в грехах, то подвергнемся истязанию
и казни, а если решимся хотя мало внимать себе, то удостоимся венцов
и благ неизреченных; утвердившись же в этой вере, заставим молчать
противомыслящих, а сами вступим на путь добродетели, чтобы с подобающим
дерзновением предстать на тот суд и получить обетованные нам блага,
благодатью и человеколюбием нашего Господа Иисуса Христа, Которому
слава и держава, ныне и всегда, и во веки веков. Аминь.
Беседы: 1, 2,
3, 4, 5,
6, 7, 8,
9, 10, 11,
12, 13, 14,
15, 16, 17,
18, 19, 20,
21, 22, 23,
24, 25, 26,
27, 28.
|
