|
ТОЛКОВАНИЕ НАШЕГО СВЯТОГО ОТЦА
ИОАННА ЗЛАТОУСТА,
АРХИЕПИСКОПА КОНСТАНТИНОПОЛЯ,
НА СВЯТОГО МАТФЕЯ ЕВАНГЕЛИСТА.
Беседы: 1, 2,
3, 4, 5,
6, 7, 8,
9, 10, 11,
12, 13, 14,
15, 16, 17,
18, 19, 20,
21, 22, 23,
24, 25, 26,
27, 28.
БЕСЕДА 26
Когда же вошел Иисус в Капернаум, к Нему подошел сотник и просил
Его: Господи! Мой слуга лежит дома в расслаблении и жестоко страдает
(Мф.8,5-6).
1. Прокаженный приступил к Иисусу по Его сошествии с горы, а этот
сотник по Его сошествии в Капернаум. Почему же ни тот, ни другой
не взошли на гору. Не по нежеланию, так как оба имели пламенную
веру; но чтобы не прервать Его учения. Сотник, приступивши, сказал:
"Мой слуга лежит дома в расслаблении и жестоко страдает".
Некоторые говорят, что он в свое оправдание представил и причину,
почему не привел его самого. Невозможно было, говорят, привести
расслабленного, который мучился и находился при последнем издыхании.
А что слуга находился при последнем издыхании, об этом свидетельствует
Лука: "при смерти" (Лк.7,2). Но, по моему мнению, это
означает великую веру сотника, и гораздо большую, чем какую имели
свесившие (расслабленного) сквозь крышу. Так как он ясно знал, что
довольно и одного повеления, чтобы восстал лежащий, то почел за
лишнее приводить его. Что же делает Иисус? То, чего прежде нигде
не делал. Во всех других случаях Он сообразовался с желанием просителей;
а здесь Сам предупреждает желание сотника. Если бы Он не обещал
этого, а сказал только: иди, да исцелеет твой слуга, - тогда бы
мы совершенно не знали об его добродетели. То же самое, хотя противоположным
образом, Он сделал и с финикийской женщиной. Здесь, без приглашения,
добровольно сам обещает прийти в дом, чтобы ты познал веру сотника
и великое смирение. Финикиянке же отказывает в даре, и ее ожиданию
как бы не подает надежды. Как опытный и проницательный врач, Он
умеет из противного производить противное. Так здесь веру сотника
открывает через добровольно обещанное пришествие, а там веру женщины
– через продолжительную отсрочку и отказ. Так Он поступил и с Авраамом,
сказав: "утаю ли Я от Авраама" ( Быт.18,17), - чтобы ты
познал Его любовь и попечение о содомлянах. Так и посланные к Лоту
отказываются взойти к нему, чтобы ты познал великость страннолюбия
этого праведника.
Итак, что же говорит сотник? "Я не достоин, чтобы Ты вошел
под мою крышу" (Мф.8,8). Послушаем это мы, намеревающиеся принять
Христа, - ведь и ныне можно Его принимать, - послушаем и поревнуем,
и примем с таким же усердием. В самом деле, когда ты принял бедного,
голодного и нагого, то принял и напитал Его самого. "Но скажи
только слово и, и выздоровеет мой слуга". Смотри, как и сотник,
подобно прокаженному, имеет надлежащее понятие о Христе. И он не
сказал: призови Бога; не сказал: помолись и умилостиви Его; но только
– повели. Потом, опасаясь, чтобы Он по смирению не отказался, говорит:
"ибо и я подвластный человек, но имея у себя в подчинении воинов,
говорю одному: "пойди" и идет; и другому: "приди",
и приходит; и моему слуге: "сделай то", и делает"
(Мф.8,9). Что же из того, скажет кто-нибудь, если сотник так думал?
Дело в том, ведь, одобрил ли и подтвердил ли то Христос? Хорошо
и весьма благоразумно ты говоришь. Итак, на это – то и посмотрим;
и мы найдем здесь то же, что случилось с прокаженным. Прокаженный
сказал: "если хочешь" – и мы удостоверяемся во власти
Спасителя не только через прокаженного, но и через голос самого
Христа, потому что Он не только не отверг такого мнения, но еще
более подтвердил его, когда для утверждения его присовокупил излишнее
слово, сказав: "хочу, очистись". Равно и здесь надо посмотреть,
не произошло ли чего-либо подобного. И действительно найдем, что
и здесь случилось то же самое. В самом деле, когда сотник сказал
такие слова и засвидетельствовал о такой власти Спасителя, тогда
Он не только не осудил его, но и одобрил, и даже более, чем одобрил.
Евангелист не сказал, что Спаситель похвалил только слова сотника,
но, показывая важность похвалы, говорит, что Он даже "удивился";
и не только удивился, но и в присутствии всего народа представил
его другим в пример для подражания. Видишь ли, как каждый из засвидетельствовавших
о Его власти восхваляется? "Народ дивился Его учению"
(Мф.7,28), поскольку Он учил "как власть имеющий"; и Христос
не только не обвинил их, но еще сошел с ними с горы, и через очищение
прокаженного утвердил их мнение. Опять прокаженный сказал: "если
хочешь, можешь меня очистить"; и Христос не только не обличил,
но, врачуя его так, как он сказал, очистил его. Также сотник говорит:
"но скажи только слово, и выздоровеет мой слуга". И Иисус,
удивляясь ему, говорил: "и в Израиле не нашел Я такой веры"
(Мф.8,10).
2. То же можешь ты познать и из противного. Марфа, за то, что не
сказала ничего такого, но противное: "чего Ты просишь у Бога,
даст Тебе Бог" (Ин.11,22)- не только не похвалена, хотя Христос
и знал и любил ее, и хотя она весьма пеклась о Нем, но даже была
Им обличена и вразумлена, потому что неблагоразумно сказала. "Не
сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию"
(Ин.11,40)? – обвиняя ее так, как еще неуверовавшую. И опять, когда
она сказала: "чего Ты просишь у Бога, даст Тебе Бог",
Спаситель, отклоняя ее от такой мысли и научая, что Он не имеет
нужды заимствовать что-либо от другого, но Сам есть источник благ,
говорит: "Я есмь воскресение и жизнь" (Ин.11,25), - то
есть, Я не ожидаю получения силы, но Сам Собой все совершаю. Потому–то
Он и удивляется сотнику, предпочитает его всему народу, удостаивает
дара царства и прочих побуждает к соревнованию ему. А чтобы ты знал,
что Он для того сказал это, чтобы и других научить подобной вере,
послушай, с какой точностью евангелист указал на это. "Услышав
это, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам:
и в Израиле не нашел Я такой веры". Итак, высокая мысль о Нем
наиболее всего служит залогом веры, царства и прочих благ. Христос
не только на словах похвалил сотника, но за его веру возвратил ему
больного здоровым, и сплетает ему светлый венец, и обещает ему великие
дары, говоря: "многие придут с востока и с запада и возлягут
с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства
извержены будут во тьму внешнюю" (Мф.8,11-12). После того,
как Спаситель совершил многие чудеса, Он беседует с народом с большей
уже свободой. Потом, чтобы кто не почел Его слова за лесть, но чтобы
все знали, что сотник точно такого был расположения, говорит: "иди,
и, как ты веровал, да будет тебе" (Мф.8,19). И дело свидетельствующее
о таком расположении его, тотчас последовало: "и его слуга
выздоровел в тот час". То же случилось и с сирофиникиянкой,
так как и ей Спаситель сказал: "о, женщина! Твоя вера велика;
да будет тебе по твоему желанию. И исцелилась ее дочь в тот час"
(Мф.15,28). Так как Лука в повествовании о данном чуде со слугой
сотника включает много другого, что, по-видимому, показывает разногласие,
то нужно и это изъяснить вам. Итак, что говорит Лука? Сотник "послал
к Нему Иудейских старейшин – просить Его, чтобы пришел исцелить
его слугу" (Лк.7,3). Матфей же говорит, что он сам, пришедши,
говорил: "я не достоин"! Некоторые говорят, что это –
разные лица, хотя они много имеют сходного. О том говорится: "ибо
он любит наш народ и построил нам синагогу" (Лк.7,5), а об
этом Иисус говорит: "и в Израиле Я не нашел такой веры".
О том не сказано: "многие придут с востока", - откуда
вероятно, что он был иудей. Что же сказать нам на это? То, что такое
решение легко; спрашивается только, истинно ли оно? Я думаю, что
это одно и то же лицо. Но от чего же, скажет кто-либо, по свидетельству
Матфея, он сказал: "я не достоин, чтобы Ты вошел под мою крышу";
по свидетельству же Луки, послал за Христом, чтобы Он пришел? Мне
кажется, что Лука указывает нам на лесть иудеев, и на то, что люди,
к несчастью будучи непостоянны, часто переменяют намерения. Весьма
вероятно, что когда сотник хотел идти, иудеи воспрепятствовали,
льстя ему и говоря: мы сходим и приведем Его. Смотри, и сама их
просьба исполнена лести. "Ибо он любит наш народ и построил
нам синагогу"; и не знают даже, что нужно похвалить этого мужчину.
Им надо было бы сказать, что он сам хотел придти и попросить, а
мы воспрепятствовали, зная его несчастье и видя лежащее в доме тело,
и таким образом надлежало бы представить величие его веры; но об
этом они не говорят. По зависти они не хотели обнаружить веру этого
мужа; но чтобы призывающего не почли за какого-либо великого человека,
они решились лучше помрачить добродетель того, за которого пришли
просить, нежели, обнаружив его веру, исполнить то, за чем пришли.
Зависть легко может ослепить ум. Не знающий тайное прославил его
против их воли. А что это так, послушай, как сам Лука опять, изъясняет
это, говорит: "и когда Он недалеко уже был от дома, сотник
прислал к Нему друзей сказать Ему: не трудись Господи! Ибо я недостоин,
чтобы Ты вошел под мою крышу" (Лк.7,6) как скоро он освободился
от докучливых иудеев, то посылает сказать: не подумай, что я не
пришел от лености, но потому, что почел себя недостойным принять
Тебя в дом.
3. Если же Матфей повествует, что сотник сказал это не через друзей,
но сам лично, то это не показывает никакого противоречия. Дело в
том, оба ли евангелиста показали благорасположенность этого мужа
и то, что он имел достойное мнение о Христе. Вероятно, что и сам
он, после того как послал друзей, пришел и сказал то же. Если же
Лука не упомянул об этом, а Матфей не упомянул о том, то произошло
это не от их разногласия, но более от того, что один восполнял то,
что другой опускал. Смотри, как Лука обнаружил веру и с другой стороны,
сказав: "слуга при смерти". Это не повергло сотника в
отчаяние и не лишило надежды; но он и в этом случае надеялся, что
его отрок останется в живых. Если же, по словам Матфея, Христос
сказал: "и в Израиле Я не нашел такой веры", и тем показал,
что он не был израильтянином, а Лука повествует, что он построил
синагогу, то и здесь нет противоречия, поскольку можно было и не
будучи иудеем построить синагогу и любить народ иудейский.
Но ты не просто исследуй слова сотника, а прими во внимание еще
его положение как начальника, и тогда увидишь добродетель этого
человека. В самом деле, начальствующие бывают весьма надменны и
не унижаются в самых несчастьях. Так упоминаемый у Иоанна (царедворец)
влечет Иисуса в дом, и говорит: "приди", - мой отрок при
смерти (Ин.4,49) ; напротив сотник так не поступил, но гораздо лучше,
чем и этот царедворец, и те, которые спустили кровать сквозь крышу.
Он не домогается телесного присутствия, и не принес страждущего
к врачу; а это и показывает, что сотник не низко о Нем думал, но
имел богоприличное мнение, когда говорит: "скажи только слово".
И не с начала говорит: "скажи слово", но сначала рассказывает
только о болезни, так как по великому смиренномудрию не ожидал,
чтобы Христос тотчас его послушал и пошел к нему в дом. Вот почему,
когда услышал уже Его слова: "Я приду и исцелю его", тогда
говорит: "скажи только слово". И болезнь не смущала его,
но он и в несчастии любомудрствует, имея в виду не столько здоровье
отрока, сколько то, чтобы не показать в действиях своих чего-либо
неблагоговейного. Хотя он и не настаивал, но Христос обещал. А он
и при этом опасался, чтобы каким-либо образом не выйти из пределов
собственного достоинства, и не обременить себя каким-либо тяжким
поступком. Видишь ли его благоразумие? Посмотри не безумие иудеев,
которые говорят: он достоин, чтобы Ты оказал ему милость. Надлежало
бы прибегнуть к человеколюбию Иисуса, а они выставляют достоинство
человека, сами не зная, с какой стороны должно выставить его. Напротив,
сотник иначе поступил: он сознавал себя весьма недостойным не только
благодеяния, но и того, чтобы принять Господа в дом. Потому-то,
сказав: "мой слуга лежит", не прибавил: "скажи",
опасаясь сделаться недостойным принятия дара, но рассказал только
о своем несчастии. Когда же увидел милосердие Христа, то и в этом
случае не настаивал, но придержался приличной для себя меры. А если
бы кто спросил: для чего Христос взаимно не почтил его? – мы ответили
бы, что Он, напротив, много почтил его: во-первых, тем, что изъявил
согласие, как видно это особенно из того, что не пошел в дом; а
во-вторых, тем, что ввел его в царство и предпочел всему народу
иудейскому. За то, что Он признал себя недостойным даже принять
Христа в дом, удостоился получить царство и блага, которыми наслаждается
Авраам. Почему же, скажет кто-либо, прокаженный, показавший больше
того, не был похвален? Он не сказал: "скажи только слово",
но, - что гораздо более, - пожелай только, как то пророк говорит
об Отце: "творит все, что хочет" (Пс.113,11). Но и прокаженный
был похвален. Когда Спаситель сказал: "принеси дар, какой повелел
Моисей, во свидетельство им", то этими словами выразил не иное
что, как то, что ты обвинишь их, потому что ты уверовал. С другой
стороны, не все равно было - уверовать иудею, и – тем, кто вне народа
иудейского. А что сотник не был иудеем, это видно как из того, что
он сотник, так и из сказанного о нем : "и в Израиле не нашел
Я такой веры".
4. Подлинно, весьма много значило, что человек, не из число иудеев,
имел столь высокую мысль о Христе. Мне кажется, он имел представление
о воинствах небесных, или о том, что болезни, смерть и все прочее
так же подчинено Христу, как ему самому воину. Поэтому Он и говорил:
"ибо я и подвластный человек", - т. е., ты Бог, я человек;
я под властью, Ты же не под властью. Итак, если я, будучи человеком
и находясь под властью, столько могу, то гораздо более можешь Ты,
будучи Богом и не находясь под властью. С особенной силой он хочет
убедить Его в том, что он представляет это не как пример сходный,
но как несравненно высший. Если я, говорит он, будучи равен подчиненным
и находясь под власть, при малом преимуществе начальства имею такую
силу, что никто мне не противоречит, но что я приказываю, то и делают,
хотя бы и различны были приказания ("говорю одному: "пойди",
и идет; и другому: " приди", и приходит"), то гораздо
большую силу имеешь Ты. Некоторые же читают это место и таким образом:
"хотя я человек", и отделив эти слова знаком, присоединяют:
"но под властью своей имею воинов". Но ты обрати внимание
на то, как ясно он показал, что Христос может управлять смертью
как рабом и повелевать как Владыка. Когда он говорит: "иди,
и идет, прииди, и приходит", то выражает этими словами такую
мысль: если Ты повелишь смерти не приходит к нему, она не придет.
Видишь ли, какую он имел веру? Он уже ясно открыл то, что впоследствии
всем должно было открыться, то есть, что Христос имеет власть над
смертью и жизнью, и может низводить во ворота ада и возводить. И
не только упомянул о воинах, но и о рабах, - что служит знаком большого
послушания. Но, не смотря на то, что он имел столь великую веру,
он почитал себя еще недостойным. Христос же, показав, что он достоин
того, чтобы придти в его дом, сделал гораздо более, когда удивлялся
ему, хвалил его и даровал ему более, чем он просил. Он пришел искать
телесного здоровья слуге, а возвратился, получив царствие. Видишь
ли исполнение сказанного: "ищите же прежде Царства Божьего
и Его праведности, и это все приложится вам" (Мф.6,33)? Как
скоро сотник явил великую веру и смирение, Христос даровал ему небо
и, сверх того, возвратил здоровье его слуге. И не этим только почтил
его, но и засвидетельствованием, что он вводится в царство, и какие
люди из него изгоняются. Отсюда Христос для всех уже делает известным
то, что спасение – от веры, а не от дел закона. Поэтому этот дар
будет предложен не только иудеям, но и язычникам, и последним более,
чем первым. Не подумайте, говорит, что такое случилось только с
сотником; то же будет со всей вселенной. Здесь Он говорит пророчески
о язычниках, и им подает благую надежду. Между следовавшими за Ним
были и жители Галилеи языческой. Он же говорил это для того, чтобы
не оставить и язычников в отчаянии, и смирить гордость иудеев. Но
чтобы Своими словами не оскорбить слушателей, и не подать никакого
им повода к сопротивлению. Для этого Христос вводит речь о язычниках,
не в самом начале, а когда сотник подал случай к тому; и не прямо
выражает имя язычников. Не сказал: многие из язычников, но: "многие
с востока и запада", - что означает язычников. А таким образом
не оскорбил слушателей, поскольку сказанное было прикрыто. И не
этим только смягчает кажущуюся новость учения, но и тем, что вместо
царства упомянул о лоне Авраама. И это имя для них было неизвестно;
между тем напоминание об Аврааме сильнее угрызало их. Поэтому и
Иоанн сначала ничего не сказал о геенне, но, что особенно их оскорбляло,
говорил: "и не думайте говорить в себе "отец у нас Авраам"
(Мф.3,9). Вместе с тем Христос имеет в виду и другое, именно – чтобы
не показаться противоречащим древним уставам. Действительно, кто
удивляется патриархам, и недра их называет наследием добрых, тот
совершенно уничтожает такое подозрение. Итак, никто не должен думать,
что здесь одна только угроза. Иудеям возвещается сугубое наказание,
язычникам сугубая радость: первым потому, что они не только отпали,
но и отпали от своего; а последним потому, что они не только получили,
но и получили то, чего не ожидали. К этому присоединяется третье
то, что последние получили принадлежащее первым. Сыновьями же царства
Спаситель называет тех, кому было уготовано царство. Это особенно
уязвляло иудеев, когда, показав, что по обетованию они пребывают
в недрах Авраама, вслед затем тотчас же исключает их. Далее, так
как это изречение было приговором, то Христос утверждает его знамением,
- как равно и знамение подтверждает предсказанием, впоследствии
исполнившимся.
5. Итак, кто не верит исцелению отрока, тогда бывшему, тот пусть
верит в него на основании предсказания, ныне исполнившегося. В самом
деле, предсказание прежде события для всех объяснялось знамением,
тогда бывшим. Потому–то Спаситель прежде произнес пророчество, а
потом исцелил расслабленного, чтобы будущее подтвердилось настоящим,
и меньшее – большим. Что добродетельные наслаждаются благами, а
злые претерпевают несчастья, это не заключает в себе никакой несообразности,
но согласно и с разумом, и силой законов. А укрепление расслабленного
и воскрешение мертвого – превыше естественных сил. И однако, к этому
великому и чудному делу немало содействовал сотник, что и Христос
показывая, сказал: "иди, и, как ты веровал, да будет тебе".
Видишь ли, как исцеление отрока обнаружило и силу Христа, и веру
сотника, и утвердило будущее? Или лучше, все это возвещало силу
Христа потому что Он не только исцелил тело отрока, но и посредством
чудес привлек и душу сотника к вере. Но ты взирай не только на то,
что один уверовал, а другой исцелился, но и подивись скорости, которую
показывая, евангелист говорит: "и его слуга выздоровел в тот
час", - как и о прокаженном сказал, что он тотчас очистился.
Христос являл силу не только через исцеление, но и через то, что
производил его неожиданно и мгновенно. И не этим только приносил
Он пользу, но и тем, что во время совершения чудес часто предлагал
учение о царстве, и всех привлекал к нему. Даже и тем, которым Он
угрожал извержением, угрожал не для того, чтобы извергнуть, но чтобы,
устрашив словами, привлечь к царству. Если же отсюда иудеи не получали
никакой пользы, то во всем виновны сами они и все страждущие их
болезнью неверия. Всякому известно, что то же случилось не только
с иудеями, но и с уверовавшими. Иуда был сыном царства, и вместе
с прочими учениками слышал: "сядете и вы на двенадцати престолах"
(Мф.19,28), однако сделался сыном геенны. Ефиоплянин же, будучи
варваром и одним из тех, которые пришли от востока и запада, удостоился
венцев вместе с Авраамом, Исааком и Иаковом. То же и ныне между
нами происходит. "Многие же, говорит Господь, будут первые
последними, и последние первыми" (Мф.19,30). Это сказал Он
для того, чтобы как последние не предавались беспечности, как не
имеющие сил возвратиться, так и первые не надеялись бы на себя,
как твердо стоящие. О том же предвещал раньше и Иоанн, говоря: "Бог
может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму" (Мф.3,9). Так
как этому надлежало совершиться, то заранее и предвещается, для
того, чтобы никто не смутился странностью вещи. Но Иоанн, как предтеча,
говорит о том как о возможном; а Христос – как о несомненно имеющем
быть, и доказывает это делами.
6. Итак, если стоим, не будем надеяться на себя, но будем говорить
себе: "кто думает что он стоит, берегись, чтобы не упасть"
(1 Кор. 10,12); а если лежим, то не будем отчаиваться, но будем
говорить себе: "разве, упав, не встают" (Иер.8,4)? Действительно,
многие, достигнув до самой высоты неба, показав всякое терпение,
живя в пустынях и не видя женщины даже во сне, но несколько вознерадев,
преткнулись и дошли до самой бездны зла. Другие, напротив, из этой
бездны возвысились к небу, и от позорища и от места пляски обратились
к жизни ангельской, и столь великую явили добродетель, что изгоняли
демонов и совершали много других подобных знамений. Такими событиями
исполнено Писание, такими примерами исполнена наша жизнь. Любострастные
и изнеженные заграждают уста манихеев, которые злобу почитают неизменной,
которые служат дьяволу, расслабляют руки желающих упражняться в
добре и низвращают все уставы жизни. Те, которые внушают такие убеждения,
не только причиняют вред в будущем, но и здесь, по возможности,
все низвращают. Как кто-либо из порочных будет стараться о добродетели,
когда он возвращение к добродетели изменение на лучшее почитает
невозможным? Если и теперь, когда и законы существуют и наказания
угрожают, когда многих возбуждает слава, когда ожидается геенна
и обещается царство, когда злые осуждаются, а добрые восхваляются,
- если и теперь некоторые едва решаются на подвиги добродетели,
то, по уничтожении всего этого, что воспрепятствует всеобщему растлению
и гибели?
7. Итак, познав коварство дьявольское и то, что как указанные люди,
так и те, которые силятся утвердить учение о судьбе, мыслят противно
и языческим законодателям, и божественным изречениям, и естественному
разуму, и общему мнению всех людей, и варварам, и скифам, и фракиянам,
и всем вообще, - будем, возлюбленные, бодрствовать и, оставив всех
этих противников истины, будем шествовать тесным путем с надеждой
и страхом: со страхом – по причине стремнин, отовсюду предстоящих;
с надеждой же – потому, что Иисус предходит перед нами. Пойдем с
трезвостью и бодрствованием. Если кто хотя несколько задремлет,
тотчас низринется. Мы не осмотрительнее Давида, который, несколько
вознерадев, упал в самую бездну греха. Впрочем он и восстал скоро.
Взирай поэтому не на то только, что он согрешил, но и на то, что
очистил свой грех. Для этого и написана история его падения, чтобы
ты не взирал на его падение, но удивлялся его восстанию; чтобы ты
знал, как после падения ты должен восставать. Как врачи, выбирая
самые трудные болезни, описывают их в книгах и научают других способу
врачевания, чтобы последние, узнав труднейшие болезни, удобнее могли
преодолеть слабейшие, так точно и Бог сделал явными самые великие
грехи для того, чтобы те, которые впадают в малые грехи, могли через
то удобно исправлять их. В самом деле, если могли быть очищены большие
грехи, то тем более меньшие. Итак рассмотрим, как тот блаженный
муж изнемог, и как он восстал в скором времени. Какой же был образ
изнеможения? Он учинил прелюбодеяние и убийство. Я не стыжусь громогласно
возвещать об этом: если Дух Святой не почел постыдным изложить всю
эту историю, то тем более нам не должно скрывать ее. Поэтому я не
только возвещаю об этом, но нечто и еще присоединяю. Те, которые
скрывают падение Давида, весьма помрачают добродетель этого мужа.
И как умалчивающие о его сражении с Голиафом, лишают его немалых
венцов, так точно поступают и те, кто оставляют без внимания настоящее
повествование. Может быть, мои слова кажутся странными? Но подождите
немного, и вы узнаете, что это сказано нами справедливо. Я для того
увеличиваю грех, и представляю дело в более странном виде, чтобы
в большем обилии приготовить врачевство. Итак, что же мне присоединить?
Добродетель человека. Это увеличивает и его вину: не одинаково ведь
осуждается все во всех. "Сильные, говорит Писание, сильно будут
истязаны" (Прем.Сол.6,6). И: "который знал волю своего
господина, и не исполнял, бит будет много" (Лк.12,47). Следовательно,
большее ведение служит причиной большего наказания. Поэтому иерей,
впадающий в одинаковые грехи с подчиненными себе, не одинаковым
с ними подвергается наказаниям, но гораздо тягчайшим. Может быть,
вы, видя, что вина возрастает, трепещете и устрашаетесь, и удивляетесь
мне, как будто бы я хожу по стремнинам; но я столько уверен в праведнике,
что простираюсь еще далее. Чем более увеличу вину, тем более в состоянии
буду восхвалять Давида. Но можно ли, спросят, сказать что-либо более
этого? Можно. Именно: как Каин совершил не только убийство, но и
худшее многих убийств, - поскольку он убил не чужого, но брата,
и брата не обидевшего, но обиженного, не после многих убийц, но
первый изобрел такое злодеяние, - так и здесь преступление состояло
не в одном только убийстве, потому что не простой человек слвершил
его, но пророк, убил не обидевшего, но обиженного, поскольку этот
последний был уже обижен в то время, когда была похищена жена, и
таким образом к этому преступлению Давид присоединил еще новое.
Видите ли, как я не пощадил праведника, и как без всякого послабления
рассказал его поступки? Не смотря, однако, на это, я так надеюсь
защитить его, что, не взирая на столь великую тяжесть греха, желал
бы, чтобы здесь находились как манихеи, весьма издевающиеся над
ним, так и зараженные учением Маркиона, чтобы мне совершенно заградить
их уста. Они говорят, что Давид учинил убийство и прелюбодеяние.
А я не только то же говорю, но и доказал, что его убийство было
двойное, как потому, что убит был обиженный, так и потому, что высоко
было достоинство согрешившего.
8. Не одно и то же значит, когда отваживаются на такие преступления
человек, удостоившийся Духа, столь облагодетельствованный, имеющий
великое дерзновение, притом в таком возрасте, - и когда то же самое
делает тот, кто лишен всего этого. И при всем том, этот доблестный
человек достоин величайшего удивления, потому, что именно он, ниспадши
в самую глубину зла, не упал духом, не отчаялся и не остался ниц
лежащим, получив от дьявола столь опасную рану, но скоро, даже тотчас,
и с великой силой нанес ему более опасную рану, чем получил. Случилось
то же самое, как если бы во время сражения и в строй какой-либо
варвар вонзил копье в сердце мужественного воина, или, оставив в
груди его стрелу, присоединил к прежней другую опаснейшую рану,
а получивший эти тяжкие раны, весь обливаясь потоками крови, проворно
встал бы и, пустив копье в своего врага, тотчас бы поверг его замертво
на землю. Так точно и здесь, чем большую представишь рану, тем более
удивительной покажешь душу уязвленного, - поскольку он, не смотря
на эту тяжкую рану, имел силу встать среди строя, и повергнуть того,
кем был поражен. Как это важно, особенно знают те, которые впадают
в тяжкие грехи. Подлинно, не столько тогда открывается мужественная
и твердая душа, когда кто-либо без падений пробегает путь (потому
что такой имеет спутником своим благую надежду, возбуждающую, ободряющую,
укрепляющую и делающую его ревностнейшим), сколько тогда, когда
кто-либо, после бесчисленных венцов, многих трофеев и побед, претерпевая
крайний урон, опять может вступить на прежние пути. Для большей
ясности, я постараюсь предложить вам другой пример, не менее важный,
в сравнении с первым. Вообрази, что какой-нибудь мореплаватель,
бывший на бесчисленных морях, проплывший все море, после многих
бурь, подводных камней и волн, имея много товара, стал бы тонуть
при самом входе в пристань, и едва с нагим телом избег бы этого
опасного кораблекрушения: в каком он будет расположении к морю,
к плаванью, и к морским опасностям? Не обладая особенно сильным
характером, захочет ли он когда-нибудь посмотреть на берег, на корабль,
на пристань? Не думаю; он скроется, будет лежать, не различая дня
и ночи и от всего отказываясь, - предпочтет лучше жить милостыней,
чем приняться за прежние труды. Не таков был блаженный Давид; но,
после бесчисленных трудов и подвигов, претерпев ужасное кораблекрушение,
не скрылся, а извлек корабль и, распустив паруса и взявшись за кормило,
принялся за прежние труды – и опять собрал богатство, больше прежнего.
Если стоять и после падения не лечь навсегда – достойно удивления,
то таких венцов достоин тот, который тотчас же встает и совершает
великие дела? Много было для Давида побуждений к отчаянию: и во-первых,
великость греха; во-вторых, то, что он потерпел это крушение не
в начале жизни, когда больше надежд, а под конец, - ведь и купец,
претерпевший кораблекрушение тотчас же по выходе из пристани не
одинаково сорбит с тем, который после бесчисленных куплей попал
на подводный камень; в-третьих, то, что он претерпел это после того,
как собрал великое богатство. В самом деле, немало у него было тогда
сокровищ: были, например, сокровища, которые он приобрел в первом
возрасте, когда был пастухом, - в сражении с Голиафом, когда поставил
блистательный трофей, - в мудром обращении с Саулом. Поистине, Давид
показывал евангельское великодушие, когда тысячекратно имея в руках
врага, всегда щадил его и лучше решил лишиться отечества, свободы
и самой жизни, чем умертвить того, который несправедливо строил
ему козни. Немало также он имел добродетелей после принятия царства.
Кроме всего сказанного и худое мнение народа, а равно и лишение
столь блистательной славы – производили немалое смущение. Не столь
украшала его порфира, сколько покрывало стыдом пятно греха.
9. Вы, конечно, знаете, как тяжело бывает тому, чьи грехи разглашаются,
и какое великое мужество требуется от такого человека, чтобы после
всеобщего обвинения и после того, как много находится свидетелей
его преступлений, не упасть духом. Но этот доблестный человек, извлекши
из души своей все эти стрелы, столь после того просиял, так омыл
пятно, так очистился, что и после смерти заглаживал грехи своих
потомков. И что сказал Бог об Аврааме, то же говорит и о Давиде,
- и о нем даже гораздо более. О патриархе Он говорит: я вспомнил
"Свой завет с Авраамом" ( Исх.2,24); говоря же о Давиде,
не о завете говорит, а о чем? "Я буду охранять этот город,
ради Моего раба Давида" (4 Цар.19,34). И, по благоволению к
нему, не попустил лишиться царства Соломону, столь тяжко согрешившему.
И до того велика была слава Давида, что Петр, после столь многих
лет произнося к иудеям речь, так говорит: "да будет позволено
с дерзновением сказать вам о праотце Давиде, что он умер и погребен,
и его гроб у нас до этого дня" (Деян.2,29). И Христос, беседуя
с иудеями, показывает, что он после греха удостоился такой благодати
Духа, что и опять сподобился пророчествовать о Его божестве. Заграждая
их уста его пророчеством, Он говорил: "как же Давид, по вдохновению,
называет Его Господом, когда говорит: Господь сказал моему Господу:
сиди по правой руке от Меня" (Мф.22,43). И что совершилось
над Моисеем, то и над Давидом. Подобно тому, как Бог, против воли
Моисея, по Своей великой любви к этому праведнику, наказал Мариам
за обиду брата, так скоро отмстил и за Давида, оскорбленного сыном,
хотя Давид того и не желал. И этого достаточно. Чтобы доказать добродетель
этого мужа, и это даже более чем что-либо другое может служить доказательством
ее. Когда Бог утверждает, тогда не нужно более исследовать. Если
же хотите подробно знать мудрость Давида, то, прочитав историю его
после греха, можете увидеть его надежду на Бога, любовь, возрастание
в добродетели и старание до последнего издыхания. Итак, имея такие
примеры, будем бодрствовать и остерегаться от падения. Если же и
случится нам пасть, то не будет лежать. Я не для того упомянул о
преступлениях Давида, чтобы повергнуть вас в беспечность; но для
того, чтобы большее произвести опасение. Если даже этот праведник,
несколько вознерадевши, подвергся таким страданиям и получил такие
раны, то чего не потерпим мы, каждодневно предающиеся беспечности?
Итак, познавши его падение, не предавайся нерадению, но представь,
сколько он совершил и после него, сколько пролил слез, сколь великое
являл раскаяние, день и ночь испуская источники слез и омывая ими
постель, и сверх того, облекаясь во власяницу. Если же для него
потребно было такое поведение, то как мы можем спастись, не смотря
на множество преступлений не имеющих сокрушения? Кто еще имеет великие
добродетели, тот удобно может покрыть ими грехи; не имеющий добродетелей,
откуда бы ни был поражен стрелой, получает смертельный удар. Итак,
чтобы этого не случилось, вооружим себя добрыми делами, и, если
совершим какое-либо преступление, будем очищать себя, чтобы, проведши
настоящую жизнь во славу Божью, удостоиться нам наслаждения будущей
жизнью, которую мы все да сподобимся получить благодатью и человеколюбием
нашего Господа Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков.
Аминь.
Беседы: 1, 2,
3, 4, 5,
6, 7, 8,
9, 10, 11,
12, 13, 14,
15, 16, 17,
18, 19, 20,
21, 22, 23,
24, 25, 26,
27, 28.
|
